И я начал жить почти сначала...

Широка душа моя, что пела,
Про любовь и дружбу,
Про порядочность людей,
Вдруг однажды намертво заела,
Будто старый и изношенный баян,


Что мехами только напоследок ухнул,
Не понятно больше с сожалением иль как,
Но навечно он заглохнул,
Тот, что пел про дружбу и любовь.



Он устал любить,  дружить не с теми,
С теми,  кому вовсе не нужна любовь,
С теми,  что и дружбу не ценили,
У  них ценности любви были ины.


Потому,  когда мне плюнули в ту душу,
В сотый раз от безысходности судьбы,
Утираться я не стал, а просто,
Развернулся к ним своей  спиной.


Вот тогда и ухнул тот баян мехами,
Будто бы вздохнул в последний раз,
Но на самом деле он свернулся,
Чтобы больше не стремилась петь  душа,


Что в  момент совсем уж,  постарела,
Ибо поняла всё то, что мог понять,
Только лишь    старик, что пожил,
Но то был совсем не я.


Я ещё  мог дать кому угодно фору,
Просто приутихла песнь моя,
Про любовь, про дружбу, 
Про прощанья на причале,
Где встречались те, что разошлись.


И  я начал жить почти с начала,
Без наивных слез и  слов  любви,
Зная, что любовь и дружба,
Это очень редко, просто даже очень  иногда.

16.10.2020 г
Марина Леванте