Посвящается тане

Рассказ передан на Рождественский творческий конкурс
      25 января 2000г. Награжден орденом святой мц. Татьяны., печатался в газете «ПЕТР и ПАВЕЛ» в №1-7, 2000

      
      Три часа ночи. За столом, обхватив руками голову, в одной ночной рубашке сидела уже давно немолодая женщина. Было очень темно, но по периодически повторяющемуся всхлипыванию можно было догадаться, что она плачет.
      - Что же делать? Что теперь будет? - едва слышно шептала она.
      Рано утром, так и не уснув, она решила заняться делами по дому, чтобы хоть как-то развеять тяжелые думы. Она не спеша умылась и переоделась, убралась в своей комнатке, позавтракала кое-как (есть совсем не хотелось, но после всего пережитого и ожидая еще что-то впереди, нужны были силы). После бессонной, кошмарной ночи очень болела голова, была слабость во всем теле, но она все же решилась заняться стиркой, зная, что только эта работа действительно может успокоит ее.
      Было уже около полудня, когда она заканчивала вешать белье. Только ее сын, Сергей, так и не выходил из своей комнаты. Наконец, около двух часов он вышел, еле держась на ногах. Страшное зловоние сразу заполнило всю квартиру. И хотя на улице было очень холодно, она не выдержала и открыла настежь все окна. Она молчала,  ожидая, что совесть все же проснется в нем. Но Сергей заперся в ванной и не выходил оттуда целый час. Мать ждала.
      Сергей всегда был уверен в себе, особенно в том, что он силен и красив. Но тут, глядя в зеркало, он отвернулся, не выдержал. У него было страшно опухшее, грязное, в синяках и кровоподтеках не только лицо, но и все тело. Жалкое зрелище. Ему стало стыдно: как он теперь посмотрит в  лицо матери, что ей скажет? "Если бы я был один, ничего бы этого не было!" - вдруг возникла предательская мысль. И тут же, спохватившись, стал убеждать, себя: "Но ведь я люблю ее! Она ведь такая... Она ведь святая! Куда я без нее?"
      Выйдя из ванной, он сразу столкнулся с ее глазами, и вся храбрость сразу куда-то исчезла. Но бежать было некуда, и он стоял, опустив голову, и молчал, ожидая, что сейчас, может быть, хорошая головомойка будет.
       - Что случилось? - как можно мягче начала она. Но внутри всё клокотало. Сергей неопределённо пожал плечами и хотел было пройти в свою комнату, но тут в нос ударило жуткое зловоние, исходящее из его комнаты, которого раньше он и не замечал. Стыд снова охватил его.
      - Прости, мама...
      - Посмотри, во что ты, превратил свою комнату?! - не выдержала она. Сергей схватился за голову, не выдержав ее крика:
      - Не кричи! Я сейчас все уберу!
      - Посмотри, на кого ты стал похож!
      - Не надо, мама, мне и так плохо...
      - А мне? А каково мне!? Добрый, умный, красивый мальчик на глазах превращается в алкоголика!
      - Ну, почему в алкоголика? Ну, выпили немного... Ну, упал нечаянно... Ну, вытошнило…Гадость какую-то съел...
      - Э-э, до чего дошел, гадость всякую ест. Мне теперь и кормить тебя не надо?
      - Ну, мама, перестань!
      - Это ты когда перестанешь?! Сколько ты будешь издеваться надо мной? Над собой?
      - Ну, хватит...
      - Хватит? - и она, не выдержав, ударила его. Впервые. Хотя, бывало, и в детстве она задавала ему трепку, но он этого не помнил. И теперь он стоял, ошарашено смотрел на нее, потирая щеку. Она, видя, что он так ничем и не вразумился, ушла к себе в комнату и долго-долго плакала.
      Сергей убирался в своей комнате и все слышал  (стенку между комнатами сделал когда-то отец из досок, пока не бросил мать). Ее рыдания разрывали ему сердце. Он готов был что угодно сделать, чтобы только она не плакала. Может, потому что действительно любил ее, а может, из жестокосердия?
      Наскоро закончив свой дела, он принес матери стакан воды:
      - Ну, ладно, мам... Ну, прости, - но она не обращала на него внимания. - Ну, успокойся, выпей воды.
      - Уйди... - отмахивалась она.
      - Куда? - удивился он.
      - Куда хочешь! К своим собутыльникам!
      - Ну, мама!
      - Что тебе надо от меня? Тебе уже двадцать восемь лет, а ты все "ну, мама". Не стыдно? Когда взрослым станешь? Или думаешь, что через водку повзрослеешь? Тогда давай! Еще больше! Пей, гуляй с бабами, пропивай все деньги. Можешь и меня избить!
      - Ну, мама...
      - А чего, ты не бойся. Это не страшно. Сразу повзрослеешь, лет на пять... в тюрьме.
      - Мама! - и Сергей, обхватив ее за плечи, крепко прижался к ней, несмотря на ее сопротивление. - Прости, прости меня! Я больше не буду!
      - Хватит обманывать! Сколько ты будешь давать пустые обещания?
      - Все, мама, все! Я не буду больше.
      - Я не верю. Ты превратился в слабого и ничего не стоящего... даже и человеком тебя нельзя назвать.
      - Нет! - и Сергей выбежал и упал на свою кровать. Он хотел заплакать, но еще оставшийся острый запах быстро привел его в чувство, и он сел.
      Как же так получается, что сильный, целеустремленный, волевой, умный, талантливый, добрый человек за считанные годы, месяцы, дни (а может быть, и минуты!) становится тупым, безвольным, малодушным, невежественным, злым, хищным? Волшебство какое-то! Хочется даже (по аналогии) думать, что есть такое вещество, предмет, который имеет обратную силу. Но чего только он ни покупал: магические камни, талисманы, заговоренную траву - ничего не помогало.
      Однажды, когда он снова встретился во дворе со своими "друзьями", его, как обычно, "раскрутили" на бутылочку:
      - А слабо, Серега, выпить стакан без рук? - подначивал один из них.
      - Да он и стакан выпить-то не сможет! Слабак! - подтрунивал другой.
      И, чтобы "не ударить в грязь лицом", он уже наливал стакан водки и, конечно, уже не помнил, сколько раз он действительно оказывался лицом в грязи после подобного, как вдруг его взгляд нечаянно встретился с взглядом девушки, выходящей из подъезда дома напротив. Она быстро отвернулась и спешно уходила прочь. Но ее взгляд мгновенно запечатлелся в его памяти, и он еще долго смотрел ей вослед, не понимая зачем.
      - Ты что, муху проглотил? - смеялись все.
      - Да ну вас! - и Сергей пошел домой, не обращая внимания на их крики.
      Дома, как и на следующий день, все валилось из рук. Даже чуть под машину не попал. Мать, видя, что с каждым днем с Сергеем становится все хуже и хуже, решила прибегнуть к последнему: пойти в церковь, к батюшке. Жаль, что о Боге вспоминают в последнюю очередь, даже в беде. Ведь Он - первая и единственная Помощь!
      Наступило воскресенье, однако долго она не могла уломать Сергея пойти в церковь. Поэтому пришли уже очень поздно: служба уже два часа как закончилась, храм был почти пустой, только одни матушки суетились: чистили подсвечники, мыли полы. И если бы один прихожанин не подарил отцу Василию какую-то книжку, которой он зачитался, и поэтому задержался в храме, как знать, что бы было.
      - Батюшка! Отец Василий! - закричала мать, не веря своему счастью. И, схватив Сергея за руку, потащила его. - Вот, батюшка!
      Отец Василий сразу догадался, что эти два человека - люди нецерковные. И, конечно же, какая-то беда привела их сюда, и наверняка с этим увальнем-парнем.
      - Помогите, батюшка! Пьет он сильно, - плакала мать.
      - Пойдемте-ка, сядем вон там, на лавочку. Там нам никто не будет мешать, - предложил отец Василий. И, пока они шли, он молился. Хотя, действительно, у Сергея уже были заметны следы частых пьянок, но у отца Василия сразу возникла какая-то симпатия к нему, и была уверенность, что все будет хорошо.
      - Пьет? Это не беда, это поправимо еще. Богу все возможно. Расскажи, почему ты пьешь?
      - В плохую компанию он попал, - начала в слезах за Сергея мать. - Да ведь был хорошим мальчиком. Закончил неплохо школу, отслужил в армии, устроился на завод токарем и начал выпивать.
      - Посмотри, Сергей, как тяжело страдает твоя мать! - и по тому, как Сергей опустил голову, батюшка понял, что еще не поздно врачевать. - Дай мне слово, что больше не будешь пить!
      - Да я и так, если захочу, не пью, -начал оправдываться Сергей. - Вот и недавно совсем, я уже налил стакан, а пить не стал, - хвастал он.
      - Что так? - улыбнулся отец Василий. - Увидел кого-то?
      - Да-а... - поразился Сергей. Ведь так и было!
      - Ты женат?
      - Холост он,  - опять вмешалась мать.
      - А ведь девушки, должно быть, сходят с ума по тебе?
      Сергей горестно опустил голову, и за него опять пыталась ответить мать:
      - В школе он был очень тихим, скромным мальчиком!
      - Так что, так никого и не было?  - На это Сергей неопределенно пожал плечами. А батюшка все .не унимался:
      - И никогда не ухаживал?
      - Почему? - вдруг обиделся Сергей. -Ухаживал...пару раз.
      - Вот тебе мое благословение: женись.
      Услышав это, Сергей почувствовал, что у него как бы камень с души свалился. Такое простое решение! А батюшка продолжал:
      - Обязательно найди некурящую и непьющую, скромную, тихую, работящую. На красоту в последнюю очередь обращай внимание. Она лет через десять уже начнет пропадать, а с человеком тебе еще жить и жить. Ищи внутреннюю, духовную, неоскудевающую и умножающуюся красоту, которую ни украсть, ни потерять нельзя. Как например, скромность, послушливость, рассудительность. Твоя женя должна быть первая тебе помощница, во всем слушаться тебя, делиться с тобой. В общем, что называется, "душа в душу" вы должны жить, с полуслова друг друга понимать.
      После этого батюшка ещё немного no-исповедовал Сергея наедине, пока мать покупала свечи и писала записки о здравии и об упокоении сродников. Когда батюшка наклонил голову Сергея, чтобы накрыть епитрахилью, Сережа сильно стукнулся лбом о Евангелие и хотел потереть ушибленное место, но отец Василий еще сильнее прижал его голову, так что на лбу у Сергея отпечаталось изображение Креста.
      
      * * *
      В этот же вечер мать занялась поисками невесты. Она обзвонила всех родных и друзей, но так и не нашла ни одной девушки, закончившей школу и еще незамужней. Сергей ни за что не соглашался жениться на образованной.
      - А кто тебе мешает самому поступить в институт? - удивилась мать.
      - Да какой из меня интеллигент? Я за 10 лет и школу забыл.
      - А кто виноват? Не тратил бы время впустую, готовился бы к экзаменам. А там и вспомнил бы все, ведь не глупый!
      В общем, решено было, что этой осенью Сергей будет пробовать поступать хотя бы в техникум. А с невестой пока никак не получалось. Мать водила его по гостям знакомить, а ему все не то: то высокая, то худая, то полная, то еще что-нибудь. Мать вконец измучилась с ним.
      Как-то шла она из магазина и решила посидеть на скамейке, отдохнуть. Рядом села какая-то женщина. Недалеко от них, в песочнице, играли дети. Женщина смотрела на них, потом чему-то улыбнулась и сказала вслух:
      - Самый счастливый период! И для ребенка и для матери. Играют себе целый день, и чего только не придумают - успевай только следить.
      - Это ваш ребенок играет?
      - Да нет, у меня уже давно взрослая дочь. Поступила в институт - бросила, пошла на работу - уволилась. Жених был - и того бросила! Таня, говорю, что с тобой происходит? Не знает... Одна беда с ней.
      - Вы знаете, у меня с сыном та же самая история! – тут мать Сергея запнулась, а потом ее осенило: - Мне даже как-то неловко говорить... Но может быть…вас…Сам Бог послал мне. У моего сына через три дня будет день рождения, уже 29 лет, так вы приходите, с дочерью!
      - Грех, конечно, отказываться, - через некоторое время раздумий ответила женщина, - но боюсь, что Таня не пойдет.
      - Это ничего, приходите и без нее. Лучше было бы, чтобы они сами увидели друг друга, но, если не пойдет, приходите все равно!
      Придя домой, она ничего не сказала Сергею: решила сделать ему сюрприз. Спросила только, будет ли кого-нибудь приглашать. Сам Сергей не любил свой день рождения. И хотя понимал, что тем самым обижает свою мать, которая в муках его рожала, но этот день ему всегда напоминал о еще одном бесцельно прожитом годе.
      Наконец, наступил этот день. Сергей проснулся от маминых поцелуев и ласк.
      - С днем рождения, сыночек мой любимый!
      - С добрым утром, мама, - потянулся он.
      - Вставай скорее, я вкусный завтрак приготовила.
      Когда он выходил из ванной, она уже ждала его с подарками:
      - Сыночек мой дорогой! Я желаю тебе встретить хорошую, добрую и красивую невесту. Люби ее крепко и не обижай. И меня не забывай, - и она заплакала.
      - Ну, что ты, мама, - Сергей обнял ее и поцеловал в щеку. Она тоже обняла его и поцеловала:
      - Ты никого не пригласил, и я решила позвать одну мою знакомую соседку, из дома напротив, - и, подумав, добавила, хитро улыбаясь. - Она не одна придет. Ты на работе не задерживайся, ни с кем попусту не болтай. Мы будем ждать тебя к 6 часам. Договорились?
      - А кто это?
      - Ты сам все увидишь, вечером. Не задерживайся!
      Весь день Сергей провел в ожидании чего-то. Мама сумела заинтриговать его. Даже попытки его "друзей" раскрутить не увенчались успехом. Он дал им немного денег выпить за его здоровье, а сам поспешил домой. Открыв дверь, он сразу догадался, что гости пришли. В коридоре стоял особый запах каких-то ароматных духов. Аккуратно стояли две пары женских туфель: одни - чуть покрасивее и поменьше. В комнате мамы шла оживленная беседа. Из кухни доносились "кулинарные благовония". Сергей тихонько разделся, помыл руки, причесался и, подойдя к дверям, остановился в нерешительности. И он, наверное, еще бы долго так стоял, как вдруг из комнаты вышла Таня, и они чуть не столкнулись лбами.
      - Ой! - отскочила она назад, прижав руки к груди.
      - А вот и Сергей вернулся! - сразу нашлась мать. - Познакомьтесь: это – Танечка, это - ее мама, Светлана Николаевна, а это - Сергей.
      Сергей настолько был ошеломлен, что только и произнес едва слышно:
      - Здрасьте...
      - Сережа, - начала Светлана Николаевна, - мы с Таней от души поздравляем тебя с днем рожденья! И узнав, что ты собираешься учиться, желаем тебе удачи!
      - Спасибо...
      Сергей, почти не отрываясь,  во  все  глаза  смотрел  на Таню, так что та покраснела и уже не знала, куда деться. Сергей как-то неловко принял сверток от Светланы Николаевны, мать предусмотрительно быстро перехватила подарок, пока он не разбился. Женщины многозначительно переглянулись. Наконец, Таня не выдержала и почти выбежала из комнаты. Только тут Сергей начал приходить в себя, и увидев сверток у мамы, догадался, что надо было бы и поблагодарить. Женщины рассмеялись. Мама, а потом и Светлана Николаевна обняли его, усадили за стол.
      - А я тут твои фотографии показывала, - начала мама. - Ты не обижаешься?
      - Нет.
      - Расскажи нам, как ты служил на Амуре.
      - Служба - как служба, как везде в армии.
      - Его ведь призвали сначала здесь, под городом, - не унималась мать. - А через полгода приходит письмо аж с Амура! Как я испугалась: там ведь граница близко!
      - Да, брось, мам. Ничего не было.
      - Ты же говорил, что однажды всю заставу подняли шпионов ловить?
      - Так мы только один раз и ловили, - все никак не поддавался на разговор Сергей. Но как только вошла Таня, его как будто кто-то подменил: - Правда, погоня была настоящая, как в детективном кино!
      - Одного из бандитов он сам поймал! Ему даже медаль дали, вот эту.
      - Да не одному мне. Нарушитель-то был здоровенный бугай такой. Если бы я один на один с ним  встретился, как знать - остался бы я в живых?
      - Страшно было? - спросила Таня тихо.
      - Честно говоря…да. Он, как загнанный зверь, был на все способный. И когда пули свистели над головой, волосы вставали дыбом.
      - Ты не говорил, что там стреляли! - перепугалась мать.
      - У нас в роте был один парень, сирота. Так вот, он считал, чтo одну и туже боль каждый переносит по-своему: один сходит с ума, а другой даже не замечает. Он говорил это, когда умирал, подорвавшись на мине...Этого я тоже никому не говорил...Мама, это – армия, где жизнь максимально приближена к войне.
      - А что это за места, где ты служил? - так же тихо спросила Таня после минутной паузы.
      - О! Это самое прекрасное, самое дивное место! Когда я ехал в поезде, то через окно видел непроходимые леса, огромные полноводные реки, бескрайние степи, горы, даже пустыни. Но Амур - это еще более сказочное место, настоящие джунгли, где все есть, где живут даже тигры!
      - Ты видел тигра? - восхитилась Таня.
      - Только в бинокль, один раз. Он очень хитрый и ловкий зверь, его вообще мало кто видел. Зато его следы были повсюду. Нам один охотник рассказывал, как он охотился  на него. Он построил огромную клетку, положил туда кусок мяса, а сам на дерево залез. Прождал всю ночь, замерз. Вдруг, под утро, слышит, крадется кто-то, сучки ломаются, тяжело дышит, рычит, и смолкло все...И так была полная тишина до самого утра. А утром он увидел, что тигр украл мясо, но совершенно бесшумно ушел. А ведь весит больше 300 кг!
      И Сергей еще очень долго рассказывал о своих приключениях и не заметил, как остался наедине с Таней. Таня первая заметила и смутилась:
      - Мне уже пора домой.
      - Так ведь еще рано! - Сергей не знал, что проговорил почти 5 часов.
      И теперь они сидели молча рядом, с друг другом. Скромность ей подсказывала, что надо уйти, но уходить не хотелось. Так они и сидели молча, оба опустив голову. Женщины, услышав, что Сергей замолчал, решили подождать немного, а потом тихонько заглянуть. Но то, чего они ожидали, не было.
      - Ну что ж, Таня, пора домой, - Таня и Сергей разом встали. - Спасибо вам за угощение. Все было очень вкусно. Еще раз с днем рождения тебя Сережа, - и Светлана Николаевна потрепала его за кудри, как мама в детстве.
      - Я провожу вас, - вызвался   Сергей.
      - Проводи, проводи, сынок.
      Светлана Николаевна о чем-то спрашивала Сергея, он что-то отвечал, не отрывая взгляда от Татьяны. Но она боялась выдать себя, и лишь когда прощались, бросила на него мельком взгляд, который пронзил его в самое сердце. Простившись с ними, Сергей бегом выбежал на улицу, чтобы посмотреть на их окна. Но он не знал, что Таня тоже убежала в свою комнату и, не включая свет, приникла к окну. Сергей простоял полчаса, так и не увидев ее, и когда уходил - все озирался. А она сияла вся, видя его беспомощный взгляд.
      Сергей не спал всю ночь, сидел подолгу у окна, бродил из угла в угол или лежал, уткнувшись в подушку. "Она! Она!! Она!!!” - каждая клеточка ликовала, сердце готово было выпрыгнуть из груди. Какой тут сон? Хотелось бежать, прыгать, петь! И вместе с тем, хотелось спрятаться, забиться в темный угол.
      "Я недостоин ее, - думал он. - Она такая... такая! А я? Зачем я ей такой нужен? Ничего хорошего не умею, только злое... Сам себе противен... Как быть? Что делать? Что теперь будет? Как жить дальше.? Бежать? Куда? Зачем? Я без нее не могу... А ведь я не могу без нее! Ее глаза... ее голос... ее духи... ее волосы... ее нежные тонкие пальчики... изящные руки... плечи... шейка... ее походка... шуршание платья... касание руки... поворот головки... взмах ресниц... Я схожу с ума! Господи, что со мной? Я теперь как раб ее. Я теперь как будто и не принадлежу себе. Мое сердце бьется для нее. Она все для меня: воздух, тепло, свет - все, все! Даже больше, чем моя родная мать!"
      Таня тоже не спала всю ночь. Вспоминала разговор. Она досадливо кусала губы, вспоминая, как вспыхнули ее щеки, как она растерялась, как была неловка, как дрожал ее голос от волнения. "Интересно, заметил ли он это? Ах, если бы заметил! Интересно, я ему понравилась? Наверное, да. Иначе зачем ему стоять под окном? А может, у него - другая? Но тогда зачем было меня приглашать на этот день рождения? Дура ты! Зачем ты только улыбалась ему? Он такой же хвастун, как и все. Какая же я глупая... Что вдруг со мной произошло, что нашло вдруг на меня?"
      Утром ни Таню, ни Сергея матери не узнали. После бессонной ночи и мучительных сомнений оба они выглядели ужасно. Да еще оба, словно сговорившись, отказались есть. В доме Сергея даже не обошлось без ссоры.
      - Что с тобой происходит, Сергей?
      - Не знаю! Не знаю! Не знаю!!!
      - Что ты кричишь? Как ты себя ведешь?
      - Мама, оставь меня! Я хочу остаться один.
      - С удовольствием, чем терпеть такое хамство.
      - Мама, прости…- и он разрыдался на груди матери.
      - Или ты думаешь, я ничего не вижу и не понимаю, что с тобой происходит? Я ведь уже старая...
      - Ты совсем не старая!
      - Я давно уже старая, - и она обняла сына. - Сын мой! послушай меня, пойди к ней.
      - К кому? - Сергей сделал вид, что не понял.
      - Пойди, пойди. Вот тебе деньги, купи цветы или еще что-нибудь. Поговори с ней.
      - О чем?
      - Если ты ее любишь, то найдешь и слова. Ты же мужчина! Действуй!
      - Но я... Я ведь... я…
      - Сережа, сыночек, не надо. Ты уже исповедался и причастился. К чему возвращаться назад?
      - А если она меня не любит?
      - Конечно, еще не любит! Ишь, ты! А ты завоюй ее сердце! Докажи ей, что ты достоин ее любви!
      Через пять минут он уже бежал в магазин. Денег хватило только на одну красную розу. Тогда он решил написать ей стихи:
      “В моей душе зажегся свет.
      Обрел я радость моих детских лет.
      Я вновь люблю и, может быть, любим!
      
      Пожухлый лист упал в траву.
      Я думал умер. Нет - живу:
      Согрет дыханием твоим!
      
      Быть может, для тебя - игра,
      И ты ласкаешь меня зря,
      Но я, пока в твоих руках,
      Не помню о прискорбных днях".
      
      Он долго думал, стоит ли ей дарить такое никчемное стихотворение, но больше ничего не было. "Хуже уже не будет”, - решился он.
      Дверь открыла Светлана Николаевна. Он и так сильно волновался, а тут и вовсе потерял дар речи. Хорошо, что Светлана Николаевна догадалась сразу, почти силком втащила его в дом, поставила розу в красивую вазу, помогла ему раздеться. Она и радовалась, и удивлялась: "вроде бы парень неплохой, умный, крепкий, и, видно, Таня ему понравилась, но до двадцати девяти лет быть таким скромным? Женится - пройдет все, - думала она, а вслух сказала:
      - Ты ведь, наверное, к Танюшке пришел? Она сейчас из магазина вернется. А пока, может быть, чаю? - Сергей неопределенно пожал плечами. - Ну, тогда посиди здесь немного, не скучай.
      Оставшись один, Сергей сразу стал разглядывать комнату. Все было чисто и красиво. Он рассмотрел все фотографии, которые висели на стене, особенно, где была Таня. Над одной кроватью висела иконка мученицы Татианы. Он перекрестился и с каким-то особым трепетом погладил подушку... Вдруг в комнату вместе с сумками вошла Таня.
      - Здравствуй, - после паузы начал Сергей.
      - Здра... - и тут она увидела розу. Ей никогда еще не дарили цветов! Она смотрела то на розу, то на Сергея, который, опустив голову, молчал. Вошла Светлана Николаевна, неся поднос с кружками, и, увидев недоумение Тани, подмигнула ей, показывая глазами на цветок. Таня вспыхнула и ушла. И, пока она переодевалась, Светлана Николаевна тихонечко спросила:
      - Любишь?
      - Да… - и Сергей засиял весь.
      - Мне кажется, что ты ей тоже нравишься.
      Таня быстро вернулась, еще более нарядная, как показалось Сергею, хотя она. Поймав его взгляд, она зарумянилась, подумав: «не успела толком причесаться, и платье сидит не очень ровно». А увидев, что мама ему что-то, улыбаясь, шепчет, и вовсе растерялась. И, не зная зачем, она взяла первую попавшую книгу и, открыв ее наугад, сделала вид, что читает.
      - Она очень любит читать, - Светлана Николаевна подмигнула Сергею. Для нее все было очевидно, поэтому она решила отрезать им все пути к отступлению. - К тебе же пришли, Таня!
      - Простите, - Таня обиделась на маму.
      - Скажи хоть, понравилась тебе роза?
      - Ну, мама!
      - Ну, ладно, мне пора. Таня, ты тут голодом гостя не мори.
      - Ты куда?
      - Мне к подружке надо зайти, - и ушла.
      Сидеть с книгой было совсем глупо. "Ну, хоть что-нибудь скажи!" - готова была закричать ему Таня.
      - Таня... - собрался с духом Сергей.
      - Что?
      - Тебе налить чаю? - решил он еще подождать.
      - Чаю? - разочаровалась она. - Ну, налей.
      - У тебя очень красивое платье, - ляпнул он. Так много он хотел сказать, а теперь не мог найти слова.
      - Ну и что? - сухо ответила она, думая уже и самой уйти,
      - Прости...мне очень трудно...я никогда этого не делал. Хотя мне нравились-...но я никогда не любил...так, как тебя...Ты веришь в любовь с первого взгляда?
      - Не знаю, - уклонилась она.
      - Прости, я не хочу тебя обидеть...Не знаю, с чего начать...Моя мама пыталась много раз найти мне невесту...
      - Ах, вот в чем дело?! А ну, пошел вон!
      - Да, нет же! Я не об этом. Подожди!
      - Я сейчас закричу.
      - Зачем? Я же тебя не трогаю.
      - Только посмей! - вскочила она.
      - Да, что ты, что ты? Ухожу, ухожу, - и он пошел одеваться. - Даю слово тебе, что больше не потревожу тебя. Прощай.,.
      - Подожди, - тихо произнесла Таня, но он уже не слышал этого, сбегая по лестнице.
      Вечером теперь уже Светлана Николаевна ругала свою дочь, а та уже вторую ночь не спала, плакала. Сергей тоже не спал, сидел, смотрел из своего окна на ее окна и думал. Мама ему сказала, что это даже еще лучше, что она выгнала его. Это значит, что она скромная девушка, а это - дороже золота! "Будь уверен, - утешала она, - что если она станет твоей женой, то никогда не изменит тебе!"
      Он думал: "Почему человек так сложно устроен? Если любишь - неужели еще надо доказывать? Разве и так не видно?" И вдруг его непреодолимо потянуло писать стихи. Сергей очень редко писал, т.к. редко получалось, а тут - не мог удержаться.
      
      Птица по небу летит прекрасная:
      Крылья белые, а грудка — красная.
      Захотел поймать ее я на свою беду.
      
      Ох, задача была трудная,
      Но попалась в руки, глупая,
      Но чего дрожишь ты — не пойму?
      
      Здесь еда, тепло и нет врагов,
      Ласки мои будут как покров —
      Только пой и веселись всегда!
      
      Только ты сидишь, молчишь
      И все время в даль глядишь.
      Что ж, прости, лети одна...
      * * *
      
      Я не достоин ни любви, ни утешенья,
      Ни взгляда теплого, как бы случайного.
      И не услышу я дыхания волненья,
      И не увижу взмаха рук прощального.
      
      Не будем мы гулять ночной порой,
      Болтать о всякой всячине, смеяться.
      И я уже не буду бегать за тобой.
      В любви к тебе не буду признаваться...
      
      Утром, как бы случайно, он оказался вместе с ней на троллейбусной остановке.
      - Здравствуй, Таня.
      - Ты же обещал не подходить больше ко мне?
      - Разве?
      - Так значит, ты не умеешь держать свое слово?
      - Таня! Выслушай меня, пожалуйста!
      - Разве ты еще не все сказал?
      Но тут подошел троллейбус, и началась давка у дверей. Сергей неотступно следовал за Таней. Толпа сдавила их, прижав друг к дружке, так что они оба покраснели. Таня гневно сжала губы и готова была дать ему пощечину, но не могла даже пошевелиться. Они ехали довольно долго, но за это время никто из них не проронил ни слова. И когда Таня вышла, то не выдержала, прикрикнула на него, стукнула кулачком  в его грудь и со слезами убежала. Сергей молча все перенес и пошел следом за ней. Через некоторое время она остановилась, оглянулась и, увидев его сзади, испугалась и обрадовалась. Она хотела вновь бежать, но тут наконец-то Сергей заговорил:
      - Не убегай, Таня!
      - Что тебе от меня надо?! Что ты пристал ко мне?
      - Прости... Я не могу без тебя.
      - Что-о?
      - Я люблю тебя, - Сергей все ближе подходил к ней, а она потихоньку отступала. Наконец, он взял ее за руку, привлек к себе и крепко поцеловал. Она пыталась сопротивляться, бить его руками, но он не отпускал.
      - Любимая моя. - шептал он и целовал.
      У Тани закружилась голова, и она сдалась. Прошла минута, а им показалось, что прошло полдня или даже целая вечность.
      - Ой, кажется, опоздала на работу, - растерялась Таня и бросилась бежать.
      - Я приду за тобой!!! - прокричал он ей вслед.
      
      * * *
      Что такое счастье? Каждый человек скажет что-то свое. У старика - это состоявшаяся осмысленная жизнь, здоровье и благополучие детей и внуков. У молодых - это любовь, радость общения, любимая работа. У детей - любимая игрушка на день рождения. Что же общего у всех них? Любовь придает смысл всей жизни, всем делам, словам и мыслям. Именно она определяет духовный возраст человека, и благодаря ей человек становится способным к общению с Богом!
      Сергей занял еще денег и после работы побежал опять покупать цветы. Таня долго прихорашивалась, поэтому опоздала и, завидев Сергея, стыдливо опустила глаза.
      - Ты мне уже подарил цветы.
      - Я написал для тебя стихи. Хочешь, прочту?
      Они почти до самой ночи гуляли по городу, не замечая ни времени, ни улиц, ни людей, ни холода. И, если бы пошел дождь или даже снег, они и этого не заметили бы. Они держались за руки и о чем-то говорили, или не говорили, или пели, или куда-то шли, или зачем-то бежали, или просто так сидели - неважно. И в то же время - важно! Именно это и было важно!!! Родители уже давно ждали их домой и очень волновались. Наконец, когда Светлана Николаевна пришла домой к маме Сергея, то догадались в чем дело. И, когда Таня и Сергей пришли домой, ругать не стали. Да и как их тут ругать?
      Жизнь Сергея и Тани совершенно изменилась. Отец Василий, к которому как-то раз Сергей сам зашел поделиться своей радостью, благословил его:
      - Вот теперь у тебя все будет хорошо! Приходите ко мне венчаться.
      Сергей и Таня готовы были обвенчаться хоть на следующий день и не понимали родителей, которые просили их подождать хотя бы месяц. Пришлось Самому Богу вмешаться, так что из-за оформления документов, собирания денег, свадьба состоялась только через три месяца. Таня еле дождалась этого дня, да и Сергей весь извелся.
      Наконец, этот день настал. Ни Таня, ни Сергей не спали в эту ночь. От возрастающего волнения все валилось y них из рук, даже дошло до слез. И только после того, как они увидели друг друга, сразу успокоились:
      - Как ты прекрасна! - восхитился Сергей, и Таня засияла от счастья и уже не помнила своих слез. И Сергей забыл, сколько галстуков перемерял и не остался доволен.
      Далее все происходило как во сне: их куда-то вели, что-тo говорили, они что-то отвечали, что-то писали, что-то еще делали. Вдруг как гром: "Объявляю вас мужем и женой! Поцелуйте друг друга". Они немного растерялись, оглянувшись. Таня зарумянилась, и Сергей поцеловал ее, осторожно, нежно, словно притронулся к лепесткам розы. Отец Василий уже поджидал их. Сладко пел хор, гремел дьякон, торжественно возглашал батюшка.
      -Дети мои! -отец Василий сам был растроган, и его голос немного дрожал. - Простите меня, что волнуюсь, потому что давно не видел вот таких счастливых лиц! И я благодарен Богу, что сподобился обвенчать эти любящие сердца. Берегите эту любовь. Пронесите ее через всю жизнь, несмотря на все скорби и трудности. Любовь это не влюбленность, а умение прощать, терпеть, доверять, жертвовать. Не один раз, не один день, а всегда, всю жизнь. И это совсем не трудно, а даже наоборот - желанно, легко! Любовь достигает того, что, даже находясь далеко друг от друга, люди все знают лучше всякого телефона. Это лучшее доказательство того, что брак - таинство, что теперь вас не двое, а одна плоть! И никто, ни один человек, ни даже Ангелы, не может разлучить вас, пока любовь между вами будет! Потому что, Бог и есть Любовь и всегда прибывает между вами, в вас! Никогда не забывайте это. Христос посреди вас!
      - И есть, и будет! - вдруг вырвалось у Сергея, и батюшка многозначительно посмотрел на него.
      Вечером был пир, и было весело. Все женщины, глядя на молодоженов, говорили, что Сергею просто повезло найти такую красавицу. А мужчины считали, что это Тане повезло выйти замуж за такого парня. Уже ночью гости решили украсть невесту. Девушки должны были отвлечь внимание жениха, но тут вмешался батюшка и запретил. В воздухе повеяло неладным, но отец Василий тут же выручил, пригласив всех на прогулку. Воспользовавшись случаем, постепенно гости стали уходить по домам, так что незаметно Танечка и Сергей остались вдвоем. Так давно они мечтали об этом, а теперь - вдруг испугались: что делать? Посуда оказалась уже вымыта, еда убрана.
      - А я и не заметил, как все ушли!
      - И я тоже - подхватила Таня.
      - Ты устала?
      - Нисколечко.
      - Что будем делать?
      - Не знаю, - Таня опустила глаза.
      - Хочешь танцевать?
      - Да! – обрадовалась она.
      Сергей поставил медленную мелодию и обхватил Таню за талию:
      - Ты умеешь вальсировать?
      - Нет.
      - Прекрасно, я тоже. Будем учиться. И-и, раз, два, три, раз, два, три...
      - Ну, перестань. Сережа! Голова закружилась, сейчас упаду. А-а-а!
      Сергей неловко наступил ей на ногу, и они со смехом повалились на пол.
      - Не ударилась? - Сергей ласково погладил ее по голове.
      - Нет. Только ногу ты мне, кажется, отдавил.
      - Зато ласты покупать не нужно.
      - Ах, так?!
      И она тихонько ущипнула его в бок. Он также тихонько вскричал, вскочил и побежал, а она за ним. И они играли так, не то в пятнашки, не то в прятки, не то в какую-то борьбу. Просто играли, сами не зная во что. А когда устали, завалились на кровать и делились своими детскими тайнами. Уснули они только под утро, так и не раздевшись.
      Когда они проснулись, то первым делом решили навестить своих мам. У обеих мам глаза были на мокром месте, но они улыбались и обнимали своих детей. Было решено, что Таня и Сергей поедут на дачу к свекрови на две недельки (хотя Сергей и Таня сразу решили заменить слова «теща и свекровь» на более правильное и любимое «мама»), а может, и больше, смотря по погоде. Было начало сентября, можно было сколько угодно собирать грибы, да и в огороде еще полным-полно всего. Так что еды - навалом.
      Таня немного колебалась. Она представляла медовый месяц несколько иначе: поехать на юг, на море или еще куда-нибудь, где красиво и тепло. Но после свадьбы денег оставалось немного, а Сергей уже начал учебу в техникуме на заочном отделении, да и Таня восстановилась в своем институте. И Таня согласилась, ведь Сергей обещал ей во всем помогать.
      Действительно, все у них ладилось, потому что все делали вместе: уборка в доме, прополка в огороде, готовка на кухне, даже стирка и шитье. Все делалось скоро и весело, так что Таня нисколько не печалилась. Сергей все время что-нибудь придумывал. С первых же дней он взялся плотничать: что-то выстругает диковинное, что-то починит. Глядя на его энтузиазм, Таня и сама взялась за рукоделие: что-нибудь сошьет, свяжет или нарисует. И уже к концу первой недели дом превратился в расписной теремок, настоящий дворец!
      Потом они решили пойти в маленький поход на три дня. Стояло бабье лето, было очень красиво и тепло. У них не было палатки и спальных мешков, зато была шинель и ватник. Сергей долго уговаривал Таню пойти. Ей и так было не легко отказаться от комфортных условий города, а теперь - и вовсе никаких условий! Но он так умолял ее, что она решила не то что поверить, а проверить. Она с детства знала эти леса и не боялась заблудиться, ей и самой хотелось еще раз побывать там, где она еще маленькой играла.
      Около трех часов дня они пришли к озеру, распевая песни, и каждый набрал уже по корзине грибов. Нашли место поуютней. Сергей соорудил шалаш, сделал скамейки из пален, развел костер, нарезал палок для удочек. Таня хорошие грибы нанизала на прутики, чтобы высушить, а остальные - сварила для супа. Погода стояла чудная, и вечером Сергей решил искупаться. Таня любовала его, помогла ему вытереться и обняла его, чтобы согреть.
      - Хочешь, и ты искупайся.
      - А вода теплая?
      - Очень!
      Она осторожно вступила в воду и сразу оцепенела. Но тут Сергей, не давая ей опомниться, облил ее со спины. Она закричала и побежала за ним в воду. Таня хорошо плавала, но с непривычки быстро замерзла. Сергей подбросил побольше дров в костер, и они сидели возле огня, крепко обнявшись. Солнце медленно закатывалось за сосны и пожелтевшие березы. Где-то пела синичка. Они молчали, слушая треск костра, и были счастливы!
      Так они провели целых пять дней, пока не съели все припасы. Грибы и рыба здесь в лесу имели совсем другой восхитительный вкус! Танечка напрасно боялась, что не умеет готовить или что будет выглядеть как-то неряшливо, некрасиво. Именно здесь, встречая рассвет, наблюдая за падающими звездами, она поняла, что любит, что любима. Поэтому уходить уже не хотелось. Но нужно было возвращаться к учебе, к работе.
      
      * * *
      Жить решено было у Тани, а Светлана Николаевна переехала к матери Сергея, в его комнату. Сергей очень уставал, постоянно не успевал, опаздывал, хотел даже бросить учебу, но Таня уговорила потерпеть. Танечке тоже было нелегко. Уроки делать было некогда, т.к. надо было вести хозяйство, а денег временами не было вообще. Хорошо, что родители иногда помогали. Оба выматывались сильно, так что с первыми снегами Таня слегла с гриппом. Болела очень тяжело, с осложнениями. Сергей недосыпал, не доедал, отдавая все ей. Высох совсем и скоро сам заболел. И теперь уже Таня с температурой и общей слабостью ухаживала за ним. Болели долго, и не успели как следует поправиться, снова окунулись в работу, в учебу. Тяжело было наверстывать, но, слава Богу, благодаря молитвам отца Василия, первую сессию они сдали даже на "5"!
      Весной учится особенно тяжело: может, это пост, недостаток витаминов, новые болезни и недоедания или просто - весна. А тут еще перед началом великого поста оказалось, что Таня -беременна! Сергей уже несколько дней назад заметил за ней какое-то странное волнение. Она все отмалчивалась и отнекивалась, но потом призналась. Сергей открыл рот от удивления, но быстро справился с собой:
      - Так что же ты молчала?! -он обнял ее крепко и начал целовать.
      - Испугалась...
      - Чего? Глупенькая, маленькая мама. Все будет хорошо, вот увидишь.
      - А как же теперь работа, учеба?
      - Ну и что, возьмешь академку, потом восстановишься. Выбрось все сомнения, пойдем лучше звонить родителям.
      Конечно же, мамы были растроганы. Сергей даже начал немного ревновать, т.к. теперь Таня подолгу уединялась с ними. Светлана Николаевна была особенно рада и гордилась за дочь, а Танечка прямо на глазах менялась: становилась более спокойной, рассудительной и степенной, даже величественной, хотя не потеряла своей веселости и задора. Правда, бывали короткие периоды смены настроения: то ли от усталости, то ли гормональное. Поэтому после сессии Сергей сразу взял отпуск за свой счет, и они снова поехали на дачу на все лето. Они часто ходили к "своему месту", однако какая-то тоска все чаще посещала Таню, были даже приступы ужаса. Решено было пойти за советом к отцу Василию.
      - Что же сразу не пришли? На врачей больше надеялись? - Батюшка немного посекретничал с Таней, а потом обратился ко всем.
      - Как мне кажется, ничего серьезного тут нет, но вы большое благо сделаете, если все причаститесь. Время сами выберете, удобное для вас, но не затягивайте. У вас скоро годовщина свадьбы, лучше всего причаститься в этот день - вот это богоугодное дело!
      И они, действительно, все пришли в храм. На исповедь батюшка сперва позвал Татиану, потом поисповедовав Светлану Николаевну, сказал ей тихонько:
      - Я очень переживаю за вашу дочь. Я специально не стал этого говорить при всех, но как можно больше уделите внимание Тане и Сереже.
      То же самое он сказал и матери Сергея, а ему особенно долго говорил:
      - Мне кажется, этот ребенок будет особенным. Какая-то особая судьба будет у него.
      - Плохая? - испугался Сергей.
      - Вовсе не обязательно. Я не верю, чтобы у таких замечательных родителей родился плохой ребенок. Но может быть в его или в ее жизни будет много очень важного… много испытаний. И Таня, по всей видимости, их предчувствует по своему материнскому дару. Постарайся ничем не огорчать ее. Знаю, что из-за работы и учебы у тебя мало времени бывает, но сколько будет его - дари Тане, гуляйте вместе, вместе читайте. Если, у  нее  снова повторится приступ паники, утешь ее, приголубь. Можно включать музыку, или попроси ее что-нибудь сделать несложное и интересное, чтобы переключить ее внимание. Понял?
      А Тане сказал кротко:
      - Пой! И ты сразу увидишь, что все пройдет, и слезы высохнут. Слушай больше классическую музыку, больше читай хороших книг, читай обязательно вслух, а устанешь - пусть Сережа их продолжит.
      И действительно, Таня уже так сильно не тосковала. Перед родами она успела еще раза два причаститься.
      Наконец, настало время. Как Таня и Сергей не пытались предупредить его, оно наступило неожиданно. Таню увезли в роддом и сказали, что роды состоятся не раньше чем через неделю. Но врачи и тут ошиблись: роды начались через три дня. Сергей в тот день как обычно нес передачу Тане, а когда пришел в больницу, ему почти сразу сообщили, что родилась девочка. Сергей прыгал от счастья и плясал, поцеловал медсестру и хотел бежать, сам не зная куда, но вовремя сообразил:
      - А жену можно повидать?
      - Операция еще не закончилась.
      - Какая операция? Что случилось? - насторожился Сергей.
      - Какие вы, отцы, странные! Ведь рожала она. Понял теперь?
      Сергей, конечно же, ничего не понял, но медсестру спросить постеснялся. Он остался ждать. В голове мелькнуло, что надо было бы позвонить родителям и сообщить эту радостную новость, но передумал: "А вдруг сейчас разрешат ее увидеть? То-то она обрадуется!". Время превратилось в вечность, Сергей уже начал беспокоиться, как вдруг его позвали. Он счастливый вбежал в палату. Таня лежала измученная, с синяками под глазами, и пыталась улыбаться. Сергей схватил ее за руку и жарко поцеловал, она едва пошевелила пальцами. Сергей хотел ей что-то сказать, но она опередила:
      - Люби дочь,  как меня, - еле слышно она сказала.
      - Конечно же, Танечка! Какая ты молодец! - радовался Сергей, как ребенок, ничего не замечая, как врач отвернулся, пряча глаза, как выбежала медсестра, заливаясь слезами.
      - Сережечка, я люблю тебя, - шептала Таня.
      - Танечка, любимая! - и Сергей хотел обнять ее, но Таня вскрикнула от боли. - Прости, Танечка.
      - Я умираю, у…
      - Все будет хорошо, - как будто не слышал он,
      - Сергей! - пыталась вразумить она. - Послушай меня внимательно и не перебивай. У меня остается мало сил и мало времени. Тебе будет тяжело, но постарайся ей быть не только отцом, но и матерью. Тогда и она сможет восполнить хоть как-то мое отсутствие.
      Сергей в недоумении посмотрел на врача - тот опустил глаза.
      - Научи ее всему самому лучшему и доброму. Не балуй ее слишком. Хоть она и девочка, ей надо будет больше ласки и нежности, но не забывай и о строгости. Тебе будет трудно, но постарайся закончить свою учебу. Обещай мне!
      - Да что ты, что ты, Танечка! - Сергей не хотел верить и с надеждой глядел на врача, но тот молчал, опустив голову. Медсестра хотела войти в палату, но, столкнувшись с беспомощным взглядом Сергея, опять выбежала, заливаясь слезами.
      - Только сам получив образование, ты сможешь чему-то научить дочь, - Таня перешла на шепот, глаза ее были еле открыты, руки уже безжизненны. Сергей крепко сжимал ее и целовал, пытаясь согреть. - Не тоскуй, не унывай, не отчаивайся... только любовь… люби... я всегда...
      Силы быстро оставляли Таню, и она уже бредила и говорила совсем непонятно. Вдруг, как будто услышав мольбу Сергея, она широко открыла глаза... и так и замерла... Сергея охватил ужас. Он окаменел, время словно остановилось.
     - Простите...- пытался что-то сказать врач, - медицина бессильна...Обширное внутреннее кровотечение...
      Очнувшись, Сергей обнял Таню, поцеловал ее в уже мертвые уста и заплакал. Вбежала медсестра, и вместе с врачом пытались увести Сергея. Он стонал и ревел, бил себя в грудь, рвал волосы. Врач умело вколол ему успокоительное, и через полчаса Сергей потерял сознание. Медсестра позвонила родителям и сообщила им страшную новость. Светлану Николаевну чуть не хватил удар, пришлось вызвать ей скорую помощь и положить в больницу. Мать Сергея осталась одна и плакала не переставая день и ночь: Сергей оказался в клинике неврозов и никак не приходил в себя, Светлана Николаевна даже и видеть ее не хотела. Одно утешение - батюшка Василий.
      - Ох, беда, беда! - горевал вместе с ней батюшка. - Обязательно схожу в больницу к ним. А тебе, матушка, вот немного денег, и вообще можете на меня во всем положиться.
      Через несколько дней о. Василий пришел навестить Сергея. Врачи предупредили, что он еще не пришел в себя и ведет себя непредсказуемо. Батюшка перекрестился и вошел:
      - Мир тебе! - и благословил.
      Сергей какое-то мгновение смотрел, не узнавая, а потом бросился в ноги со слезами:
      - Батюшка!
      - Ну, ну, не плачь, Сереженька, - гладил его о. Василий, - ничего здесь не сделаешь.
      - Как же так? - плакал Сергей. - Почему она умерла?
      - Этого никто не может точно знать. Я могу только догадываться, для чего Господь забрал ее к Себе. Может, потому что ты любил ее больше Бога. Может, потому что она выполнила свое предназначение. А может, чтобы не мешать уже тебе или твоей дочери совершить свое предназначение.
      - Чем же мы могли помешать? Наоборот, скорее мы с дочкой нуждаемся в ее помощи!
      - Теперь она может помочь вам куда больше, ведь она теперь пред лицом Божьим стоит!
      - Что же теперь мне делать? Мне страшно.
      - Мужайся! Господь не посылает испытания, превышающие силы человека. Значит скоро подаст утешение! Вот дочка твоя - самое прекрасное утешение.
      - Не знаю, - Сергей пожал плечами.
      - Это ты напрасно, - догадался о. Василий. - Ведь она не виновата! Выбрось-ка эти мысли. Вспомни, что тебе говорила Таня перед смертью? Это твой долг. Или ты уже разлюбил?
      - Нет!
      - Конечно, нет. Я знаю это. А если любишь, то полюби и дочь, тем более свою собственную плоть. Она ведь не только твое, но и продолжение Тани, ее жизни. И ты сам увидишь, как твоя дочка, не видя матери, будет повторять ее!
      Врачи решили оставить Сергея еще на несколько дней. Сергей, оставшись один после процедур, впервые молился. Конечно же, он молился и раньше, но никогда у него не было такой, сильной потребности в молитве, как сейчас.
      "Прости. Прости, Господи. Прости! - слезы горючие текли по щекам. -Почему она умерла? Зачем? Для чего? Ты - Источник всякого добра, жизни, правды, любви! Как же так? Я остался один... Не понимаю... Как жить дальше? Как мне воспитывать дочь без матери? Как?! Господи! Будь милостив к нам, прости, помоги..."
      И вдруг он услышал: "Смирись!". Нет, это был не голос, не звук даже, но по-другому понять было нельзя, т.к. Сергея охватило спокойствие, мир, ясность, которых никогда у него не было. Вместе с этим в Сергея вошла какая-то сила, которая укрепила его, и слезы уже были не горючие. За эти несколько дней Сергей сильно изменился: посуровел ликом, лицо прежде времени избороздили морщины, движения стали медленны. Сергей все время пребывал в задумчивости и редко поднимал глаза, в уголках которых часто можно было видеть слезинки.
      
      * * *
      
      Сергей, помня наказ Тани, не бросил учебу, хотя теперь было трудно, как никогда. Но каким-то чудом он успевал все вовремя сдать, и окончил техникум с красным дипломом. Обе матери наперебой помогали с Танюшей (Сергей специально дал ей имя матери): по очереди гуляли, кормили, купали, пеленали. И она росла крепкой, здоровой, непоседливой - вся в мать! И Сергей часами любил проводить с ней время, оставив в стороне все дела и учебу, играл с ней. И тогда необыкновенная радость охватывала его. Да и всякий, кто только немного видел Татьяну, убеждался, что это необыкновенный ребенок!
      Несмотря на постоянную нехватку времени, Сергей стал намного чаще ходить в храм, а скоро ежедневно. Конечно, всю службу он выстаивал, только когда у него были выходные. Но хотя бы на пять минут, до или после работы или учебы, он всегда заходил в храм.
      Сергей успевал не только по учебе, он прекрасно зарекомендовал себя и на работе. И на молодого, солидного вдовца очень многие женщины смотрели с интересом, но были совершенно обезоружены его полным равнодушием, даже замкнутостью. Решили, что он до сих пор любит свою жену и страдает. Да, он действительно по-прежнему любил свою жену, и поэтому совершенно не замечал других женщин. Но он не страдал, не мучился, не тосковал, потому что вполне утешился дочкой.
      Стало легче, когда он поступил в Семинарию. Поступил не сразу, только на второй год, но зато с первого же года его взял в иподьяконы владыка ректор, и уже через год он стал старшим. Сергей стал редко бывать дома, т.к. надо было все время быть рядом с владыкой: то командировки, то службы, то встречи или доклады - надо было быть готовым к любой неожиданности. Не хватало времени даже на учебу. Да и возраст уже сказывался: Сергей с трудом запоминал материал, надо было подолгу зубрить, а мысли едва шевелились в голове. Но, несмотря на все это, ему удавалось каким-то чудом удерживаться на 1 разряде. Может, из-за его послушания и добродушия преподаватели не слишком строго спрашивали его. Так что Сергей смог без экзаменов поступить в Академию.
      На 3  курсе у него опять было искушение: его назначили преподавать Библейскую историю в Регентское отделение вместо почившего преподавателя. И все девушки разом  влюбились  в  него.  С  одной стороны,  это было хорошо, т.к. девушки полюбили и сам урок. И, несмотря на еще не очень хорошее преподавание, они прекрасно знали предмет. Но зато часто задавали вопросы, на которые   Сергей    иногда не знал ответа. Девушки   хихикали:   для них это была безобидная игра. Они кокетничали, старались  даже одеться понарядней, перешептывались, заговорщицки поглядывая в его сторону. Перебивали, задавая всякие посторонние вопросики, «невинно и потерянно» глядя на него. Из-за мягкости своего характера Сергей часто поддавался их уловкам, из-за чего нередко срывались уроки. Навести порядок ему никак не удавалось: девушки, почувствовав однажды власть, уже не хотели ее терять.
      Наконец, Сергей решил поговорить с ними начистоту:
      - Я знаю, что вы думаете обо мне. Но я никому не давал повода, я никого не обманывал,   и   я   не   вмешиваюсь   в чужие судьбы, как это делаете вы со мной. Я очень слабый человек, и если что-то доброе могу сделать, то благодаря Тане, ее молитвам. 
      Забудьте всё, забудьте про меня,
      Порвите все мои стихи!
      В душе моей любви огня
      Никто уж больше не ищи.
      
      Я пригвоздил плоть на Кресте!
      Мне больно... скоро я умру.
      Надежда, Спасе мой - Христе,
      Не погуби меня в аду.
      
      Урок закончился, воцарилась тишина, слышен был только плач одной из учениц - Оли. Спустя неделю она опять плакала, и многие вместе с ней, видя, как Сергей в одной беленькой рубашке полз по холодному полу храма... и уже через полчаса с крестом в руках и зажженной свечой стоял монах Георгий. Радовалась и ликовала только одна Таня...
      Три дня и три ночи подряд провел о. Георгий в алтаре без сна, один... Тяжело было бороться с дремотой. Потом, внезапно, появилось чувство голода. Но труднее всего было бороться со страхами, когда кто-то задувал свечу, дышал тяжело над ухом, кряхтел, скрипел пол, трогал за плечо, старался всячески отвлечь его внимание, смутить, чтобы только он перестал молиться и читать. Все исчезало только тогда, когда он произносил: "Господи! Да будет воля Твоя!"
      Жизнь у о. Георгия сразу переменилась, он как бы заново родился: был весел, общителен, совершенно перестал бояться преподавать в Регентском отделении и преподавать стал намного лучше. Через полгода, уже на 4 курсе, его рукоположили в иеродьяконы, а еще через месяц - в иеромонахи. Окончив Духовную Академию, он остался преподавать.
      А что же Танечка? Все это время ее воспитывали две бабушки, хотя о. Георгий старался все свое свободное время посвятить ей. Таня была очень одарена, ей легко давался любой предмет. Она прекрасно рисовала, пела, играла на пианино, занималась плаванием. Она была уже совсем взрослая - почти 11 лет. Что ее ждало впереди? К чему ее готовил Господь? Об этом уже другая история, а сейчас наступало Христово Рождество, и жизнь Тани только начиналась.
      
      Вместо эпилога:
      "Нет подвига более трудного, чем подвиг и борьба за любовь…”
      старец Силуан.