Устои и истоки

     Какой бы политический режим не утверждался, из подспудных глубин всегда вылезают исконные начала народной жизни. Для восточных славян это общинно-родовой уклад с преимуществом общего над индивидуальным, ценности рода над личным, всеединства над раздробленностью. Удерживающее центростремительное начало было и обручем развития, и условием выживания. И это при том, что внутри рода всегда существовало и сейчас существуют разногласия, эгоистическая разобщённость («моя хата с краю»). На вече, на сходках, в спорах между собой нет согласия, всяк умнее другого, кричит своё, лишь бы перекричать, переспорить, и хочет блага себе даже в ущерб ближнему. И только, если опасность грозит всему роду, эгоизм и недружность преодолеваются, да и то прн условии, если находится авторитетный  вожак вроде Разина или Пугачёва или Минииа и Пожарского, и верх берёт общинное согласное начало. Отсюда и необходимость строгого единоначалия: княжеско-варяжского или ордынского, перерастающего в деспотизм и самовластие. культ начальника и диктатора. Личную инициативу кого-либо из народа те же народные массы не поддерживают. Дюже умных опасаются и не любят. Демократическая сменяемость власти у нас не приносит желаемых плодов. Вместо конкуренции партий начинается анархия, отбрасывающие страну на несколько десятилетий назад. Западные стандарты и ценности плохо приживаются. У нас всё решает инстинкт народа, и лучшим правителем ставится тот, кто с этим инстинктом считается. Как говорил Михаил Илларионович Кутузов в романе Льва Толстого, генеральное сражение будет дано тогда, когда этого захочет весь народ. Может быть, это справедливо для 19 века в огромной стране с массово-патриархальным сознанием, а в 1942 году пришлось прибегнуть к приказу № 227.