Старый друг лучше новых двух

Старый друг лучше новых двух

В 1960 году, после окончания Энергофака САзПИ (Среднеазиатского политехнического института в Ташкенте), я попал по распределению в проектный институт "Узгипрошахт". До этого момента у меня имелся велосипед с бензиновым моторчиком, который мне не терпелось заменить на какое-либо более солидное транспортное средство. Зарплата - не стипендия, поэтому спустя некоторое время мне удалось накопить нужную сумму, и я приобрел новинку - мотороллер "Вятка", который внешне сильно напоминал прославленный итальянский скутер "Lambretta".

В этом проектном институте оказалось немало сотрудников примерно моего возраста, приезжавших на работу на своих двухколесных "железных конях". Постепенно мы все познакомились друг с другом, и уже весной 1961 года стали выезжать довольно большой кавалькадой на мотоциклетные путешествия по родному краю. Вокруг Ташкента в те времена было предостаточно удивительно красивых мест, к которым вели неплохие автомобильные дороги. Постепенно увеличивая радиус своих путешествий, мы стали ездить и в горы: в Акташ, Бричмуллу, Чимган и в район Паркента.

Этому во многом способствовало то обстоятельство, что тогда в предвыходные и предпраздничные дни продолжительность работы была на два часа короче, чем в остальные дни, причем без перерыва на обед, поэтому по субботам мы покидали рабочие места уже в середине дня. Наши "кони" с рюкзаками и палатками, притороченными к багажникам, ожидали нас во дворе нашего института, поэтому мы прямо с работы устремлялись за город, с намерением провести полтора дня на свежем воздухе, и воскресным вечером вернуться домой, чтобы на следующее утро, со свежими силами, вновь окунуться в рабочую атмосферу.

С течением времени любители рыбной ловли, имевшиеся в наших рядах, сумели уговорить всех остальных "мотоездоков" изменить маршрут наших поездок, и вместо гор направиться в сторону самой полноводной в наших краях реки Сырдарьи, пообещав ознакомить нас с самым лучшим местом для купанья, а также наловить много рыбы и сварить из нее замечательную уху. Погожим субботним днем мы "рванули" на наших двухколесных транспортных средствах в направлении поселка Чиназ (позднее ставшего городом). Он был очень популярен среди ташкентцев в связи с расположенным на его территории знаменитым рыбным базаром, на котором можно было купить самую разнообразную рыбу, как только что выловленную, так и вяленую и копченую.

Мы проехали по автомобильному мосту через Сырдарью, после чего повернули направо и поехали вдоль реки по тропам, протоптанным рыбаками. Внезапно наши "кони" уперлись в железнодорожную насыпь. "Рыболовы" успокоили всех остальных: "Нас много, поэтому мы в мгновение ока перебросим наши мотоциклы на руках через рельсы, и поедем дальше, заветное место для отдыха и рыбной ловли находится уже совсем недалеко!". Сказано - сделано. Действительно, все мотоциклы были чрезвычайно быстро перенесены на руках через железнодорожные пути, мы продолжили свой путь и, совсем недалеко от этого места "перехода Суворова через Альпы", разбили палаточный лагерь.

"Моторыбаки" тут же вынули свои рыболовные снасти и принялись добывать из реки корм для всего личного состава, а остальные приступили к установке палаток, сооружению очага дли варки обещанной рыболовами ухи, а также к сбору древесного хвороста с целью последующего использования его в качестве топлива при приготовлении ухи и чая. Справедливости ради, следует сказать, что рыбаки оказались на высоте: количество выловленной ими рыбы даже превышало потребности нашей весьма немалой гопкомпании. Да и уха, сваренная доморощенными поварами, показалась всем нам совершенно феноменальной, так что вечер закончился на самой высокой ноте. Усталые, но абсолютно сытые, мы завалились спать в свои палатки.

Все проснулись довольно рано, приготовили чай, доели оставшуюся после ужина часть ухи, после чего с огромным удовольствием начали бултыхаться в реке. Спустя несколько часов, сделали небольшой перерыв на обед, во время которого ели привезенную из дома провизию. После обеда снова плескались в реке и, где-то около пяти часов вечера, засобирались в обратный путь. Свернули палатки, привели в порядок место нашего бивака, и начали прогревать моторы своих транспортных средств.

У всех членов нашей команды моторы благополучно заурчали, но двигатель моей "Вятки", увы, категорически отказался заводиться. Я тут же начал спешно выяснять причину случившегося. Кое-какой опыт по устранению повреждений мототехники у меня уже был, поэтому я не терял надежды на быстрое обнаружение возникшей неисправности.

Однако, мои коллеги по совместной поездке оказались настроенными более пессимистично. Они сказали мне: "Старик, ты продолжай возиться со своим тягловым средством, а мы уезжаем, так как нам утром нужно, как штык, быть во-время на работе!". Вслед за этим, один из них вальяжно похлопал меня по плечу и сказал: "Мы в тебя верим, ты с этим обязательно справишься!". После таких прощальных слов, вся кавалькада исчезла из поля моего зрения.

Настроение мое заметно упало. Самое главное заключалось в том, что я с первого же мгновения после того, как двигатель не стал заводиться, понял, что дело в какой-то неисправности системы зажигания, но никак не мог понять, что же именно произошло? Дело осложнялось тем, что на мотороллере, в отличие от мотоциклов, доступ к узлу зажигания был чрезвычайно сложным, для этого нужно было разобрать часть мотора, а проверить правильность поставленного диагноза можно было только после того, как двигатель будет вновь полностью собран.

К великому моему сожалению, до наступившей темноты мне так и не удалось точно установить причину возникшей поломки. У меня был с собой довольно мощный фонарь, который позволил продолжать ремонтные работы в течение всей ночи, с небольшими перерывами на отдых. Однако, причина неисправности была обнаружена мной только с первыми лучами Солнца. Счастливый, что называется, до небес, я ее устранил, и тут же двинулся в путь.

Мне пришлось проехать весьма большое расстояние вдоль железнодорожных путей, причем в условиях бездорожья. На протяжении нескольких километров меня сопровождали, отнюдь не мирно, здоровенные псы местных пастухов. Я ехал рядом с ними, положив ноги на руль мотороллера, поэтому им пришлось зловеще, с громким лаем, клацать зубами около моей седалищной мозоли. К счастью, до укусов дело так и не дошло. После того как я нашел, наконец, переезд через железнодорожные пути, мне удалось выехать на еще пустынное шоссе, и я на максимально возможной скорости помчался в сторону Ташкента.

Приехав домой, я застал взволнованных родителей, не спавших почти всю ночь. Они очень удивили меня сообщением о том, что уже узнали о возникшей неисправности мотороллера от одного из членов нашего "клуба мотопутешественников", который, по своей личной инициативе, заехал к ним, чтобы сообщить о моей предстоящей задержке с возвращением. Так что они волновались по поводу того, что произойдет, если мне не удастся устранить неисправность.

Наскоро переодевшись, я пошел на работу. Прежде всего, разыскал коллегу, заехавшего к моим родителям, и искренне его поблагодарил. Встречаясь с остальными участниками нашего совместного "мотопробега", я не высказывал им никаких упреков и претензий по поводу случившегося. Они, со своей стороны, тоже не задавали мне никаких вопросов.

В моей голове все время звучали две пословицы, имевшие отношение к развернувшимся событиям. Одна из них, "Друг познается в беде", была известна еще в древнем Риме. Вторая, "Старый друг лучше новых двух", была значительно моложе, она появилась в России в девятнадцатом веке. Но они обе оставались совершенно актуальными и в наше время. Я твердо знал, что мои настоящие друзья, которыми я, к счастью, обзавелся еще в школьные и студенческие годы, никогда бы не оставили меня одного в той ситуации, в которую я попал днем ранее.

По этой причине, я пришел к заключению, что с такими коллегами по мототуризму мне ни в коем случае нельзя отправляться в последующие совместные поездки. Они продолжали ездить, звали и меня, но я в дальнейшем ни разу не составил им компанию.

Борис Пономарев