VI Служу Советскому Союзу!

Этот рассказ я сочинил в свободное от учебы и пьянства время, то есть у себя дома во время летних каникул. И хочу сразу же сделать официальное заявление, успокоив истинных патриотов нашей великой Родины - Булата, Ертая и Юру (а другие охотники читать сей опус вряд ли найдутся): ничего похожего не было и быть не могло! По крайней мере, в Советской Армии, а за нравы Запада я не отвечаю! История полностью выдумана мною, выдумана от первого до последнего слова, забавы ради! Клянусь! Поэтому все совпадения случайны.
                Автор

Однажды…

Прекрасно понимаю, насколько банально такое начало, но другого придумать просто не могу. Не писать же «В один прекрасный день», потому что какой он, к черту, прекрасный?!.

Так вот, однажды старший лейтенант Скворцов, обходя ночью радиолокационные станция и проверяя бдительность боевого дежурства, пережил, может быть, самое большое потрясение в своей жизни.

Началось все с того, что старший лейтенант подошел к высотомеру. И когда открыл дверь, то сразу же отскочил в сторону. Это была вполне объяснимая предосторожность. С прапорщиком Вавилиным уже как-то случилась одна неприятность: едва он открыл дверь высотомера, как пьяный ефрейтор Марчук вывалился на Вавилина да еще, падая, наблевал на него. И об этом знал не только Скворцов, но и вся рота.

Но на этот раз Марчук не вывалился. Он сидел за столиком и ел сало. В принципе, к этому натюрморту Скворцов давно привык, видел его многократно. Но рядом с ефрейтором СИДЕЛА ЖЕНЩИНА!

Женщина сразу же заметалась по узкому пространству, как зверь в клетке, но выхода не было. Выход перекрывала остолбеневшая фигура Скворцова.
А Скворцов мучительно размышлял. И первый же вопрос, который мелькнул у него в голове: почему? Почему это случилось именно в его, Скворцова, дежурство? Как теперь докладывать об этом командиру роты?

Второй вопрос: кто? Кто она? Сестра Марчука? Но откуда она здесь появилась? И почему на полу расстелена шинель? Любовница Марчука? Но почему они тогда не… это самое? Или уже? Но так быстро? Так это женщина или все-таки девушка?

И первое, что сделал Скворцов, - объявил Марчуку сто нарядов вне очереди, что, конечно же, противоречит Уставу, но кто в Советской Армии считается с Уставом? К тому же, надо понимать и состояние старшего лейтенанта Скворцова. Опешил и растерялся он. Такая растерянность случалась иногда не только с прапорщиками, но и со старшими лейтенантами.

Во-вторых, Скворцов объявил женщину задержанной, что уже не противоречит Уставу, потому что и с ним иногда надо считаться.

В-третьих, он приказал разбудить водителя и отправить его за командиром роты, что уже можно толковать, как угодно: в Уставе об этом не говорится, потому что женщины на радиолокационной станции Уставом не предусмотрены.

В-четвертых, Скворцов увел задержанную на командный пункт, чтобы окончательно и бесповоротно выяснить сей сложный вопрос: женщина она или девушка?

Быстро убедившись, что задержана именно женщина, Скворцов пришел в еще большее отчаяние! Что теперь будет?..

А теперь представьте себе состояние командира роты старшего лейтенанта Силова! Он мирно себе спал со своей или, может быть, с чужой женой, а тут приезжают с такой страшной вестью!..

Разумеется, у Силова были свои «стукачи» среди солдат, а потому он примерно знал о том, что происходило в части. Например, знал, что в соседнем коттеджном поселке жила девушка по имени Ада. И многие солдаты нашей роты – да и не только нашей – по ночам ходили к ней в гости. Между прочим, девушкой она была приличной и денег никогда не брала. Видимо, ей нравился сам процесс.

Захаживали к ней иногда и некоторые наши офицеры и прапорщики. Ада их тоже принимала, хотя и презирала. Как-то она пожаловалась одному из наших солдат: «От ваших прапорщиков вообще никакой пользы! Только водку умеют пить, а дела не делают!»

Однажды утром Силов сам задержал двоих солдат, которые возвращались в роту из «самоволки». Я слышал, как он рассказывал об этом другим офицерам на командном пункте: «Представляете, иду сегодня на работу! Смотрю, а рядовые Доронкин и Лозенко тоже «на работу» идут!»

Но привести эту женщину в секретную часть!.. Как хотите, но это сверхнаглость!

Поэтому Силов всю дорогу повторял слова, которые впоследствии стали крылатыми: «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда!»

Я знаю, что некоторые так называемые знатоки приписывают эти слова писателю Чехову. Но на самом деле их впервые произнес старший лейтенант Силов, а Чехов их потом позаимствовал и вставил в какой-то очередной том своих собраний сочинений. И ведь не стыдно писателю Чехову! Наверняка какой-то высокий пост занимал в Союзе советских писателей, если его так часто издавали!..

Прибыв в часть, Силов действовал еще более стремительно, чем Скворцов. Он тоже сначала удостоверился, что на территории части задержана женщина, а не девушка, затем объявил строгий выговор старшему лейтенанту Скворцову, потом распорядился ефрейтора Марчука утром же отправить на гауптвахту, а женщину – к чертям собачьим, то есть в милицию. Пусть они с нею и разбираются по-своему, от нее не убудет!

Оставалась лишь одна проблема: как обо всем этом докладывать утром в Центр? Как бы самому Силову не отправиться вслед за Марчуком!..

Но утром события приняли неожиданный оборот.

Едва Силов взял телефонную трубку и собрался докладывать о происшествии начальству, начальство вдруг его опередило.

«Ну, докладывай, Силов, что там твои головорезы натворили за ночь?» - поинтересовалось начальство.

Силова пробил холодный пот. Неужели Скворцов опередил его и доложил первым? Да и такое начало сбивало все карты: не оставалось времени, чтобы собраться с духом и выложить все начистоту.

И у Силова невольно выскочило: «Все в порядке, товарищ подполковник! Рота в полной боевой готовности!» 

И ведь не соврал, кстати!

И я прекрасно понимаю старшего лейтенанта Силова! Будучи дежурным по роте, я тоже неоднократно ему докладывал: «Никаких происшествий в роте не произошло!» Хотя тех самых происшествий бывало выше крыши!

«Так ли уж и в полной?» - усомнился подполковник.

«Так точно!»

«Молодец, Силов! Один ты только меня и радуешь! А в других ротах творится черт знает что! Ты не поверишь, но хоть публичный дом открывай!»

Только огромным усилием старший лейтенант Силов смог взять себя в руки и выйти из обморочного состояния. Неужели знает, черт возьми?!

«Чего замолчал, Силов? – продолжал подполковник. – Капонир новый закончили строить?»

 «Так точно! Раньше срока!»
 
«Молодцы! А теперь разбирайте!»

«Не понял, товарищ подполковник?»
 
«Связь плохая, что ли? Разбирайте, я сказал!»
 
«Но как? Почему? Зачем разбирать, товарищ подполковник?»
 
«Ладно, объясняю, - смилостивился товарищ подполковник. – Этот капонир тебе все равно не понадобится: новую технику твоей роте не дадут. А мне плиты нужны!»
 
«Но столько труда, товарищ подполковник, столько сил!» - «А это уже твоя личная трагедия!» - отрезал подполковник. – Понятно?»

И Силов не сдержался: «Никак нет! Мне уже ничего не понятно!»

В трубке послышался смех – начальство почему-то развеселилось.

«Отлично, Силов! – смеясь, сказал подполковник. – Значит, становишься настоящим офицером! Значит, пора тебе капитана присваивать! Скажу по секрету: жди новое звание! Все, конец связи!»

Короткие гудки.

Силов вытер пот и подвел итоги. Было две новости: хорошая и плохая. Хорошая: начальство ничего не знает. И плохая: но вдруг узнает, а он не доложил? Что теперь будет? Но ведь новое звание! Стать капитаном в 26 лет!..

Но снова сработала мгновенная реакция старшего лейтенанта Силова.

«Марчука ко мне! Живо!» - крикнул он.

А ефрейтор Марчук в это время подшивал новый воротничок, готовясь в длительное путешествие, и даже не подозревал, что Фортуна решила повернуться к нему лицом.

Услышав приказ, он тут же предстал пред светлые очи командира роты.

«Ну, докладывай, Марчук, что ты там натворил за ночь?» - почему-то весело поинтересовался Силов.

«Все в порядке, товарищ старший лейтенант, я ничего не успел! – ответил Марчук. – А если вы спрашиваете, про ту деву… про ту женщину, то я ничего не знаю! Ни ее имени, ни фамилии не знаю! И знать не хочу!»
 
«А что ты тогда знаешь?! – закричал Силов. – Где у нее расположен магнит? Быстро отвечай!»

«Так точно! Никак нет! Какой магнит?»
 
«Тот, что притягивает мужчин, болван!»

«Никак нет, товарищ старший лейтенант! То есть так точно, товарищ капитан! Не было у нее никакого магнита, товарищ майор!»

«Не ври мне! – еще более страшным голосом закричал Силов. – Будто я не знаю! А помнишь, что ты пытался пронести в роту месяц назад? Несколько бутылок пива! Помнишь?»

«Так точно, товарищ полковник!»

«Так вот, Марчук! – Силов вдруг успокоился. – Надо всегда правду говорить!»

«Но я ведь и правда не знал, что это пиво! Думал, лимонад. Там ведь по-литовски написано, на бутылках! Еще баран нарисован…»

«Сам ты баран! Пиво от лимонада не отличить!.. Впрочем, ладно! Теперь о деле! Может, эта женщина на радиолокационной станции не зря находилась?»

«Конечно, не зря! Она хотела…»

«Да ты подожди, Марчук! Может, она хотела узнать что-то секретное?»

«Это вряд ли, - усомнился Марчук. – Все, что ей нужно, она давно знает».

«А ты не спеши, Марчук, не спеши! Подумай хорошенько! Есть ведь два варианта ответа: «да» - ты меня понимаешь? – и «нет».

«Да!»

«Молодец! «Да»! Конечно же, «да»! А ты ее задержал!»

«Да».

«Отлично! Но тогда вопрос: почему ты не сообщил о задержанной на командный пункт?»

«Почему?»

«Это я у тебя должен спрашивать! Сам не знаешь, что ли? Ты знал, что старший лейтенант Скворцов вот-вот придет с проверкой, и не хотел ее вспугнуть! Так ведь?»

«Так ведь! Так точно! Я сразу понял, что это какая-то зараза, и даже трогать ее не стал! Я тогда только что пришел, а она мне: я устала, я отдохнуть хочу! Мне просто не повезло, что именно меня застали…»

Марчук вдруг принял положение «смирно» и доложил: «Заверяю командование роты, что в половые и другие связи с ней не входил!»

«А это уже твоя личная трагедия! – рассмеялся будущий капитан Силов.  – И запомни: забудь об этом! То есть забудь, а не запомни! Теперь этим вопросом займутся другие люди!»

«А что же с ней теперь будет?» - спросил Марчук. Парень он был не злой и не хотел никому причинять вреда.

«А что с ней может быть? Отпустим! Но компетентные органы за нею будут постоянно следить! Я сам об этом позабочусь! Да, вот еще что…»

Старший лейтенант Силов встал.

«За проявленную бдительность на боевом дежурстве ефрейтору Марчуку объявляется благодарность!»

И счастливый ефрейтор Марчук, избежавший гауптвахты, приложил руку к пилотке и ответил так, как на его месте и должен отвечать каждый советский солдат: «Служу Советскому Союзу!»