Игра в слова

Слова, как и одежда — рано или  поздно изнашиваются. Давно известно — если подряд, без перерыва, повторять любое, самое ясное и нужное слово, то уже через несколько минут понимаешь,  что оно на самом деле ничего не означает, что оно и не слово вовсе, а просто набор звуков,  рождаемых во рту, выпрыгивающих  из него как лягушата из болота. Такое бесконечное повторение одного и того же, довольно распространённое развлечение среди детей и психопатов. Уж они-то точно знают, чего стоят наши слова. Конечно,  люди, называющие себя психически здоровыми, довольно редко развлекаются таким способом, они и позабыли, что слова — это всего лишь звуки и видят в них вполне конкретные вещи.

Я стал более сдержано относиться к словам, после одного незначительного случая. Однажды, я увидел пожилого человека, сидевшего на скамейке, и довольно громко повторявшего вслух названия месяцев: “Январь, Февраль, Март, Апрель…” и т.д., и тут же снова “Январь Февраль Март Апрель…” Его взгляд был пустым и отсутствующим, вряд-ли, он воспринимал что-нибудь вокруг себя. Я присел на соседнюю скамейку и ждал, когда  он замолчит, но уже через пять минут, не в силах больше выслушивать бесконечный круговорот “Январей” и “Февралей”, поспешно удалился, оставив, не думавшего прекращать человека наедине со своим безумием. Уходя прочь, я понял, что после подслушанной мной, странной игры слов, названия месяцев, на время, утратили смысл.

А если повторять слова не так часто, но на протяжении многих веков?  Что осталось нам от таких слов как  - добро, зло, любовь, вера?.. Зачем потомки так их истерзали? Зачем мы продолжаем терзать их без проку, пытаясь заткнуть ими мало-мальски подходящую дырку?

 Надо признаться, у этих слов ещё счастливая судьба,  другие износились куда раньше. «Оптиматы» «еретики», «стряпчий», «городовой», «коминтерн», «перестройка», «гласность», — сколько слов разных эпох давно умерли, и не потому, что ушли понятия — просто слова надоели. Почему, например, в  80-х годах, все время твердили про гласность, а теперь говорят исключительно про свободу слова? Ведь по сути это одно и то же. Однако сегодня никто и не подумает назвать свободу слова – гласностью. Почему,  например, новация стала инновацией? Видимо, латинизм решили заменить англицизмом, поскольку английский язык актуальнее. Тогда имеет смысл и все другие слова, происходящие от этого слова снабдить буквой “И” –  “Купил себе иновый ноутбук” “В этом деле я иновичок”, “Интересная иновинка”, “Замечательное инововведение”, а всех Новиковых — обязать менять фамилию на Иновиковых.

Помню те дикие времена, когда люди не знали что такое “гламур”. А сегодня, насущный вопрос “Куда нас заведет гламур?”  жарко обсуждается в семейном и дружеском кругу инженеров, учителей, пилотов, трактористов, скотниц, и даже шестидесятилетний плотник дядя Толя, копая грядку у себя на огороде, утирая со лба пот, во время минутной передышки, говорит вдруг, со смачным хохлацким “Гэ”: “Гламур этот обрыд уже, к чертям собачьим! Тьфу, житья от него нет!”
Люди любят иновое, еще больше они любят щеголять иновыми словами. За появившееся иновое слово, они хватаются,  как дитя, за только  что купленную  яркую погремушку. Люди чувствуют  – не все еще потеряно, все, в общем, идет хорошо, а в будущем,  предположительно,  будет еще лучше. Наука развивается, все становятся умнее и счастливее. “Ведь недаром, вот и нанотехнологии то, вон чего ”- думают они. Когда методы обучения и подходы к решению проблем, становятся не просто новыми, но инновационными – они чувствуют себя более уверенными, их это приободряет.

Но иногда, вдруг, на мгновенье мелькнет  у  человека в голове,  какая-то вспышка, какая-то болезненная ясность сознания, смотрит он вокруг, отстранённо, и видит – сидят вокруг  огромные дети в люльках, и с безумными лицами трясут перед собой погремушками, чтобы не плакать от тоски, не страдать от воспоминаний, не ударить кого-нибудь, наотмашь  – от пустоты и злобы, закипающей где-то внутри.