Дети Небесного острова. том 2. глава 43

"Это победа?.."

Небольшая, но ответственная группа церемониального шествия продвигалась всё дальше, вглубь узкого, заваленного пудами песка, где изредка сквозь неё пробивались мелкие и крайне скудные поросли тёмно-зелёных жёстких травинок. Эми, внезапно для самой себя снова закрывшаяся в своих осторожных кротких чувствах, едва смогла нагнать своих верных товарищей и сестрёнку, шедших под строгим надзирательством личной охраны Герольда.
Путь их был известен – они самоотверженно прокладывали его через барханы, отделывая ровный рельеф песка, только что нанесённый спокойным, но отнюдь суховатым ветром, они стремились добраться до заветного округлого постамента, резко контрастировавшего с ясным цветом неба и грязноватым оттенком песчаной пыли своей восхитительной белизной. Правитель Острова солнечного света, занявший своё место в этой цепочке прямо за ней, торопливо жестикулировал, всячески отмечая для них эту установку, которая являлась неотделимой частью Церемонии озарения – на неё им надлежит положить пять великих элеметалей, священных и могущественных столпов Небесного острова, чтобы получить своё право всесильного желания.
У Эми на руках было два из них: вместилища древнего и самого сильного, живительного элеметаля солнечного света и столпа ветра. Оба из них волнительно поблёскивали в её ладонях, посылая свои ослепительные переливы куда-то ввысь, словно деловито играя. Семнадцатилетняя девочка видела, как с каждым её следующим движением перед ней проносится целая вереница простолюдинов, бескорыстно позванных Герольдом на этот нечастый праздник и навсегда запомнившихся для команды Небесного острова, как те, кто не опускается перед бедами, привыкнув поровну делить все трудности и невзгоды со своим благим властителем.
Эми знала, что на самом деле они сыграли совсем не последнюю роль в их огромной победе над гнусным шпионом, что их вклад гораздо более велик, чем они могут об этом полагать. В нежной душе своей девочка завидовала им в их упорстве и незыблемости, она была искренне рада слышать по сторонам от себя громкий гул весёлых голосов и единых поздравлений, при любом, случайном или намеренном взгляде, обращённом к ней, она только смущённо опускала голову, прикрывая глаза, надеясь тем самым доказать им, что она вовсе не такая смелая и решительная, как они могли бы полагать. Этим своим знаком она желала лишь подчеркнуть то равенство, которое взаправду объединяло их: она – обычный человек, ровно такая же, как и подавляющее большинство из её круга общения, а значит теми же качествами и задатками вполне мог обладать и всякий, пусть даже совсем небогатый солнечный крестьянин.
Однако же… почему, вопреки всему своему счастью и радости, у неё резко похолодело на сердце, будто сжавшись в предупредительный леденеющий комок, от которого ей поневоле становилось зябко и Эми с какой-то непонятной, противоречащей горечью ёжилась, как от грубого и резкого мороза?..
- Эми, ну что же ты плетёшься вдалеке?.. – мысли её оборвал громкий, чуть укоризненный, но при всём заботливый голос сестрёнки – иди к нам!
 Рина стояла практически во главе всей процессии, вышагивая сразу за спинами Женьберта и Авариуса, предварявших всё это движение и ведя свои увлечённые беседы с пилотами. В отличие от старшей сестры она нисколько не зажималась под взглядами приглашённого на церемонию народа, встречая и откликаясь на них с честью и достоинством, словно зрелая, умудрённая опытом леди. Во всеобщей суматохе, воцарившийся после победы над пилотом-шпионом, малышка, видно, не сразу заметила отдалённость сестры, но когда воочию узнала, что та бредёт в самом конце группы, мгновенно поспешила исправить это недоразумение. По её интонации Эми быстро догадалась, что фраза, имевшая в себе просьбу-клик, на деле означала учтивое повеление.
В массе блещущих золотом аур и опрятных белокурых кудрей, было очень сложно потерять из поля зрения взлохмаченную рыжую капну, да и тёмные волосы Дарена и Марго тоже весьма выделялись своей пестротой, особенно при сопоставлении их с куда более спокойными красками жителей Острова солнечного света. Решив побороть странное ощущение, немного тяготившее её своей неясной природой, Эми вняла словам сестрёнки и, ускорив шаг, скоро поравнялась с группой друзей, нежеланно прервав размышления Дарена, которые он со знакомой вспыльчивостью доводил до суда своих друзей – главный пилот остановил запальчивую речь, кивнул подошедшей девочке, и с усилившимся жаром продолжил:
- этого Квентина я меньше всего ожидал обнаружить за штурвалом! Мы не пожелали равняется на тех кровожадных мерзавцев, что устраивают свои порядки на станции, пожалели его и отдали ему оставшийся парашют? Но где же благодарность и уважение? – он пронзительно настороженно сощурил глаза, словно чувствуя какую-то незримую для всех остальных угрозу, руки самопроизвольно и крепко сжались в кулаки – теперь мне начинает казаться, что всё случившиеся с нами непосредственно перед самой Битвой было тщательно спланированно – этот пилот лишь умело и лживо отыгрывал перед нами свой подготовленный спектакль, а мы поверили в его хитроумный ход, в его невинность, в то, что это совершенно безгрешный человек! Кто знает, быть может, если проникнуть в архивы Главного центра и запросить информацию на его имя, откроется немало спорных фактов из его отвратительной биографии!
Дарен старался шептать, чтобы Герольд, его преданное окружение или собравшийся здесь народ не заслышал его безграничного негодования, вызванного вопиющей досадой, но его голос так и подрагивал от злости, готовясь разразиться на весь тесный сад в бесконтрольном залпе впечатлительных эмоций. Ради того, чтобы не нарушать раскатистого смеха и добросердечных выкриков, он был вынужден плотно стиснуть зубы и договаривать свои мысли в глухом плохо скрытом шипении, так, что только державшиеся рядом с ним соратники могли разобрать его очень резкие и смелые высказывания.
Команда Небесного острова с терпением отнеслась к его пылкому субъективному мнению, никто и не помышлял о том, чтобы перебить его или просто остановить, однако по взглядам, зацепившимся на его силуэте можно было понять, что не каждый из них рискнёт разделить его точку зрения. Но пока Марго сосредоточенно качала головой, будто от усталости, внимательно отмеряя стук отчеканенных шагов, а Александр, казалось, отрёкся от окружавших его союзников, предметов и прочей суеты, прилежно маршируя, как на некоем официальном государственном параде, рассеянно смотря перед собой, пятилетняя Рина заметно явнее обозначала свою позицию, сильно напрягшись и осуждающе поглядев на него.
- не думаю, что всё именно так, как ты говоришь… - кропотливо подобранные ею слова и само их выражение ясно отражали её сомнения – всё же, то что произошло незадолго до битвы и после может оказаться простым совпадением. Ведь этот дирижабль вполне мог облететь нас стороной и мы бы наткнулись на другой… а что ты об этом думаешь, Эми?..
Рыжеволосая девочка задала сестре этот вопрос специально – видя, насколько Эми всё ещё достаточно далеко держится от них, жмётся и в общем-то не особо уютно ощущает себя в коллективе. Младшая сестрёнка не представляла, по какой причине и в какие огорчающие мысли та могла быть вовлечена, но всеми силами и своей чистой доброжелательной душой пожелала отвлечь её, вырвав из того печального омута грусти и робости, что так верно замыкался вокруг неё, хотела заставить её почувствовать себя развязнее и вернуть ей общительность.
В действительности семнадцатилетняя девочка будто очнулась ото сна, вернулась с небес на землю из-за её пытливого вопроса. Рина радостно улыбнулась, загоревшись мыслью узнать, что её дорогая мудрая сестра думает об этом незатейливом, но, видимо, важном для Дарена, как для страстного любителя отстаивать свою точку видения ситуации. Эми была очень воспитанной и не любила встревать в посторонние дискуссии, однако, ради спокойствия своих друзей, из бесконечной заботы о них, иногда она осмеливалась вставить свою лепту к их словам, как правило, очень здравую и глубокомысленную.
Поймав на себе испытывающие выжидающие взоры пилотов и сестрёнки, Эми растерялась даже больше, чем думала Рина, замялась, и, замкнуто перебирая подходящие фразы, застыла на месте, скованно и смущённо размышляя о чём-то. В глубине души юная девочка даже испугалась за сестру, хотя и очень удивилась её чрезмерно неловкому поведению. Нет, право, она никогда не была настолько застенчивой!
- да… - почти беззвучно, едва шевеля тонкими губами, отозвалась та, внимательно осмотревшись вокруг, как будто в неутомимых поисках какой-то очень нужной для неё вещи или подсказки к действию – разумеется, ты права, Рина. То, что на нашем пути встретится именно этот шпион не сумел бы предугадать никто!
После этого короткого восклицания, Эми приумолкла, словно осёкшись, и устремила свои янтарно-жёлтые глаза вниз, оглядев свои раскрытые ладони. В одной блестел стержень элеметаля природы, в другой – потрясающий своей красотой и неповторимым изяществом златой венец элеметаля солнечного света. Рина и Дарен недоумённо вскинули брови – всё же хорошо, они заполучили своё главное сокровище и сейчас должны наслаждаться близостью своего непостижимого, как считали они сами ранее, триумфа… так почему же Эми так несчастлива, отчего улыбка растаяла на её лице, а взор стал таким томным и тоскливым?..
- всё в порядке, сестра?.. – спешно и обеспокоено осведомилась Рина.
- конечно, - удивительно быстро ответила Эми, возвратив на неё свой взгляд, и ласково улыбнулась, но по её по-прежнему затемнённым глазам ей не составило труда догадаться, что эти необоснованный приступ печали не торопился покидать её – я очень рада приближению церемонии.
Рина застыла, оценив сестру с правдиво-недоверчивым видом, протяжность которого снова вынудила ту закрыться в себе. Гигантских усилий стоило Эми то, чтобы со спокойным видом пронаблюдать за настороженной мимикой Рины и не отвернуться от сестры, и она это отчётливо уловила, из-за чего лёгкое волнение за неё сменилось настоящей озабоченностью.
- ты уверенна? – вмешался Дарен, также почувствовавший что-то странное – ты так побледнела…
Семнадцатилетняя девочка замешкалась, запутавшись в собственных сомнениях, и тотчас покраснела, не зная, что сказать.
- я всего лишь… я… - начала было она, но мгновенно передумала разглашать свои думы – это вправду совсем неважно!..
- если ты волнуешься из-за Церемонии озарения, то тебе не за что переживать, - стал ободряюще заверять её главный пилот – всё пройдёт замечательно, я уверен. Мы будем с тобой: раз весь этот путь мы прошли плечом к плечу, то и завершить нам следует его вместе.
- да, это так! Точно из-за церемонии! – незамедлительно выпалила Эми, и Рина вскоре догадалась, что сестра, всё это время без продыху выискивавшая крепкую ветку, чтобы уцепиться за неё, наконец нашла таковую в дружеском обещании ветреного юноши.
Её скоропалительный ответ и монотонная, торопливая речь тоже могли вызвать к Эми целую массу дополнительных сомнений и вопросов, но благодаря долгожданному праздничному событию ей повезло: как раз в этот момент Герольд, милостивый правитель Острова солнечного света, прошедший половину пути особенно скромно, позади всей вереницы, в сопровождении своих надёжных прислужников, прибавил шаг и, выйдя вперёд, подошёл к постаменту, в который раз покорно и искренне преклонившись перед своим народом.
Должно было вот-вот начаться долгожданное церемониальное действо, и Рина, обрадованно сверкнув зелёными глазами, нетерпеливо сорвалась со своего места, выйдя из маленького, но сплочённого центрального шествия, принявшись искать более подходящее и удобное место для обозрения увлекательного мероприятия. К этому же она упрямо и яро призвала своих товарищей и сестру, сделав многозначительный и непреклонный жест рукой. Команде Небесного острова ничего не оставалось, кроме принятия очередной затеи малышки и подчиниться ей, рассеяв тем самым весь торжественный ход.
- мои дорогие жители прославленной державы, стойкого Острова солнечного света! – громогласно воззвал он к своему прекрасному почтенному народу, встав во весь рост около торжественного постамента и с бодрой, живой улыбкой подняв глаза к безбрежному синему краю широких небес – сегодняшний солнечный оборот стремится стать одним из самых значимых во всеобщей истории Небесного и Солнечного острова! Как вы уже поняли по недавнему вторжению, по этой кощунственной и безусловно низкой попытке похитить древнейший из пяти элеметалей, завладеть им и использовать его для достижения своей циничной выгоды, Небесному острову угрожает ужасная беда, способная перерасти в необратимую катастрофу невообразимых масштабов!..
Его миролюбивый, однако твёрдый, наполненный немыслимыми, но вполне реальными и основательными опасениями, голос был встречен масштабными растянутыми криками неустрашимых людей, переросшими в тревожный предостерегательный гул.
Но расслышать хоть малую часть из того, что говорило простое, но беспамятно и несомненно преданное своей родине население вольного жаркого острова было почти невозможно, поскольку весь смысл их слов тонул где-то в гуще протестующего шума, но Герольд заметил, что бесспорное большинство присутствующих придерживаются тех же взглядов, что и он: люди не забыли былой дружбы и близких связей, которые делали их державы неделимыми, мало кто воздерживался от конкретных предложений, оставался безразличен к судьбе соседнего острова, или же и вовсе оказывались отрицательного мнения о нём – все упрямо, смело и по-настоящему безвозмездно желали оказать острову, переживавшему сейчас не лучший период своей великой летописи, хоть какую-то помощь со своей стороны.
Это не сумело не тронуть сердца приезжих защитников Небесного острова. Между тем, дипломатический экипаж уже давно усвоил, что в этом государстве небесного мира были блестяще образованы даже самые непривилегированные и бедные островитяне, выросшие в откровенно небогатых семьях и условиях, требующих непередаваемого труда и выдержки. Для любезных и радушных граждан острова на первом месте всегда стояла учёность человека и его этикет, а уж затем происхождение, а потому все – от мала до велика – не могли не иметь представления о той непостижимой межгосударственной трагедии, печальном разрыве отношений двух родственных островов, что произошла по вине непомерного властолюбия и ненасытности опального старинного правителя Небесного острова – господина Леопольда Поплатившегося.
 Пускай действовавшие тогда повелители Солнечного острова раз за разом отклоняли просьбы и надежды на примирение, чувствуя свою гордость безвозвратно задетой, народ продолжал мечтать о налаживании этих отношений, а сёстры, пилоты и господский распорядитель без сомнения могли в унисон рассказать, что Герольд – это самый лучший и справедливый правитель, что только могла только послать для светлого островка его звезда-попечитель.
Непреклонным взмахом руки Авариус, стоявший по левую сторону от юного повелителя, строго призвал народ к тишине и подрагивавшая от избытка пламенеющих эмоций толпа жителей послушно улеглась. Певец солнечного света признательно кивнул своему слуге, а после возобновил вступительный монолог, в котором хотел поподробнее изложить своим подданным свои нынешние цели.
- Небесный остров прислал к нам своих послов, - напомнил он, предварительно поискав вокруг высоких аур, вздымавшихся до самого небосклона и колыхавшихся, подобно ретивому огню, несколько опрятных лиц, готовившихся к неумолимо грядущему событию, коему под силу изменить всё мироздание, и зорко отыскал их остановившимися отдельно, немножко поодаль от себя – они-то от имени своей родины и запросили у нас милостивой помощи. Я не могу отказать им в этом, не могу отказать тем невинным, кто оказался поневоле вовлечёнными в этот опаснейший бессмысленный конфликт. Мы все с вами, благоверные жители, должны посодействовать в их тяжком деле, пообещать им свою чистосердечную поддержку, и, если так распорядится судьба, быть наготове положить головы и погибнуть за их честь, как за свою. Небесный остров и Остров солнечного света – не противники и уж точно не враги, у нас общие прародители, одна и та же кровь течёт в наших венах и ненастье, постигшее почтенный Небесный остров тоже одно…
Члены сопротивления были просто сражены тем, как уверенно и упрямо держался правитель Острова солнечного света, выпустив на всех грозный, но неизменно заботливый облик честного и собранного монарха, радеющего не только одного своего государства, но и всего небесного мира. Выглядел он в этот миг не как недавний проказливый мальчишка, которого усердно прочили в правители, не взирая на его личное мнение, а как действительно опытный глава, немало повидавший на своём веку, и, конечно, это производило неизгладимое впечатление – восхищение, уважение, доверие…
- подойдите-ка сюда, посланцы величественного Небесного острова, - с благоволением попросил он, наконец оглянувшись на ребят – явите ваши ясные лики народу!
Заслышав этот звонкий зов, больше похожий на мягкую дружескую просьбу с приятными слуху отголосками тепла, чем на железный неотложный приказ, благородные участники экипажа обменялись друг с другом серьёзными взглядами, сжимая в кулак всю свою неуёмную волю. Они не собирались демонстрировать промеж собой чувства, поселившиеся в них в этот особенно волнительный и официальный момент, но все, как один знали его природу и название – то было волнение, тугим узлом сплётшиеся со смущением.
Отдав господину Герольду свой положенный почёт в виде глубоких реверансов и поклонов, уже почти полностью смирившиеся с предстоящим событием, свидетелями, а, быть может, и самыми прямыми деятелями которого им уготовано стать, команда Небесного острова, сопровождаемая своим бессменным телохранителем, двинулась к господину Острова солнечного света, лёгкой, парящей походкой, изо всех сил пытаясь не встретиться глазами со стесняющей их толпой. Затем, когда они довольно приблизились к нему, в новом, робком и сдержанном поклоне, стараясь блюсти ветхим солнечным традициям, друзья дождались, пока Герольд вновь проявит к ним свою несметную доброту и величайшее расположение, и аккуратно обойдя постамент, встали от него по правую сторону, как раз напротив певца солнечного света и его стражей.
Всё это время приглашённый солнечный народ лишь плотнее прижался друг ко дружке, создав нерушимые своды безмолвия, собравшегося в недвижный омут безмолвной тишины – даже своенравный ветерок, вечно шелестевший песчинками, и тот в одночасье стих и онемел, свидетельствуя своё уважение старинной церемонии.
Но глаза жителей Острова солнечного света – большие, по большей части голубые, как прозрачно-голубые просторы неба, а реже и жёлтые, как пылающее солнце, выдавали их непередаваемое волнение, которое ни в чём не уступало тому, что сейчас бушевало в замыслах и думах команды, а также намного превозмогавшую его заинтересованность.
- Эми, - семнадцатилетняя девочка мгновенно встрепенулась, уловив своё имя, ласково произнесённое Герольдом, тут же отвлёкшись от посторонних мыслей и внимательно оглянувшись на него – будь так добра, подай мне златой венец.
Хрупкая девочка быстро мотнула головой и покорным стремительным ходом направилась к неприкосновенному правителю. Протянув подрагивающие ладони, в которых блестело великолепное вместилище сильнейшего из всех пяти элеметалей, она щепетильно проследила за тем, как Герольд со всей осторожностью перенимает из её рук священную реликвию обоих островов и так же бережно, с сердечной гордостью, устанавливает его в самом центре постамента.
- прошу, - чуть позже добровольно вымолвил он остальным членам команды, благосклонно отступив на один шаг и радушным знаком указав на белоснежный пьедестал, никак не замаранный всеобъемлющей пылью – возложите прочие четыре столпа вкруг солнечному.
Повернувшись к постаменту и с упованием взглянув на чудный венец, словно отлитый из пёстрых солнечных лучей, Рина, Марго и Дарена разместили оставшиеся четыре элеметаля точно следуя указаниям правителя. Жители Солнечного острова так и вонзались в них любопытными глазами, они никогда ещё не ощущали на себе такой пытливости, постепенно перерастающей в явное, но, вероятно, вовсе не желанное давление, однако выдерживали его с примерной стойкостью.
Последним элеметалём, замкнувшим требуемый круг, был элеметаль природы, который нерешительно и неумело внедрила туда Эми.
В глазах пристально пронаблюдавшего за их действиями Герольда промелькнула искра довольства, аура пышной волной приподнялась наверх, к ясному синему небу. Потом он быстро и понятливо призвал к себе одного из своих верных служителей, стоявших рядом – сильного и доблестного Авариуса, и, вынув из-за своего длинного рукава аккуратно свёрнутый листок, заметно посеревший от старости, с крайне серьёзным видом передал его своему непоколебимому сподвижнику, что-то кратко ему шепнув.
Авариус верно кивнул, стараясь сохранять своё привычное самообладание и невозмутимость, хотя от острых глаз расположившихся неподалёку членов экипажа не ушло отчётливое изумление, отобразившееся на мгновенье в его округлившемся взгляде. Когда страж и советник, следуя неукоснительному наказу своего владыки, вышел в наиболее обозримый центр господского двора и отрешённо развернул древний свиток, подняв его над головой для подробного ознакомления уравновешенно ожидавшей его публики, вся солнечная толпа так и ахнула, разглядев на нём крупный шрифт иероглифов и жирный оттиск печати правящего рода. Команда тоже невольно оцепенела, ведь она не могла не узнать этот государственный документ – это был тот самый фрагмент летописи Острова солнечного света, где прямо и открыто передавалось предсказание давнего правителя острова о судьбах небесного мира и его двух неотъемлемых земель, благодаря стремлениям усердных писарей и сказителей навсегда оставшийся в веках.
 Герольд пристально обмерил царственным взором своих подданных, отдельно остановив его так же и на милых гостях с Небесного острова. Прошла ещё минута, прежде чем он обдумал своё решение обнародовать бумагу, и, нисколько не усомнившись в правильности совершённого, снова с жаром и надеждой на понимающий отклик обратился к своему народу, раскинув руки так, будто стремясь сплотить его ещё крепче.
 - мои добросовестные жители Острова солнечного света! – порывисто пропел он опять – я – ваш честный слуга, представитель солнца в его богатых чертогов, а потому у меня не может быть тайн от вас. Эми, Рина, Дарен, Марго и Александр – не просто небесные жители, прибывшие просить нашей подмоги. Они – именно те благие путники, появление которых некогда предрёк наш прославленный правитель, светлейший Шаймор четвёртый, это им надлежало вновь связать оборванную нить дружбы и понимания двух разобщённых островов, просветить нас и даровать нам надежду на лучшее будущее и спасения от единой беды. В благодарность за их великий подвиг и прилежание, я помогу им провести обряд слияния пяти элеметалей в одну материю, чтобы они сумели загадать своё главное желания – сообща мы сможем достигнуть мира и гармонии на всём небесном пространстве, искоренить то зло, что притаилось в его дородных краях!..
Отрёкшись, казалось, от самого себя, поражённый народ молчаливо и кротко внимал словам правителя.  Упоминание господина о необыкновенном пророчестве, оставленном в веках Шаймором четвёртом – весьма загадочным, но беспрекословно почитаемым на острове, как один из самых деятельных его глав, властителем, премного взбудоражило простых жителей, попавших на это празднество – это можно было с лёгкостью приметить по оживлённо поднявшимся вверх зазубренным аурам, похожим на вострые клинки.
Но хотя люди и были изрядно потрясены этим известием, те их крики, что донеслись до команды сопротивления и Герольда были сугубо одобрительными, и воздействовали на души участников церемонии необычайно приятно и искренне, отогревая их, поддерживая и заполняя внутренней силой.
- они заслуживают этого, все они блестяще показали себя в этом бою, объединились и объединили нас! – вещал один из них.
- они смогли отстоять элеметаль солнечного света, а значит способны сделать то же и с родным островом! – перебивал его другой.
- они наглядно показали всем, как два, на первый взгляд, отдельных и самостоятельных острова глубоко зависят друг от друга! Мы не смеем противиться тому, чему предначертано произойти – если наш добродетельный и правдивый предок-правитель, драгоценный господин Шаймор, в самом деле избрал из тысяч этих пятерых, то мы не можем не посодействовать в их непростой миссии, сделать всё, что в наших силах, чтобы облегчить их тяжёлую ношу! – скоро перекрыл их всех справедливый третий, произнесённый с немалым красноречием и благодарностью.
- вы готовы? – осмотрительно спросил Герольд, сосредоточенно поглядев на посланцев Небесного острова, едва гомон толпы немного унялся, и, когда они, обращая к нему свой один свой ответ, медленно кивнули, очень ответственно попросил пилотов и сестёр – тогда приготовьтесь…
Концентрируясь на какой-то объёмной своей мысли, он плотно сомкнул свои чистейшие глаза, в коих нашло своё пристанище сама частичка неба, укутавшего их поверху бескрайним ярким покрывалом, небольшая, но настоящая. На некоторое время он замер в этом удивительном неописуемом состоянии, почти не двигаясь и только чуть дыша, так, что экипажу начало казаться, что весь прилегающий пейзаж и вся жизнь, благоденствующая в нём, вокруг него неизбежно остановился за юным господином – даже безудержная толпа торжествующих жителей, давно утонувшая во всепоглощающей суматошности, подавила в себе весь свой шум и, не отрывая любознательных взволнованных размахом начавшегося обряда глаз, стала гадать о его дальнейших поступках.
Оцепенение его, однако же, продлилось не так много времени, как можно было представить. Через пару секунд певец солнечного света, не размыкая век, неспешно потянул свои руки к прекрасному вместилищу-венцу священного элеметаля, ровно воздвигнув их над ним и заметно напрягся, как будто хотел поделиться с ним своей силой или, совершенно напротив, вобрать в себя его, но ничего не происходило. Тогда он поднатужился ещё сильнее, согнув длинные белые пальцы и ещё немного приблизив запотевшие к бесценному столпу, словно желая в сей же час цепко захватить его…
И тогда весь непросторный дворик и сглаженный живописный фасад его необыкновенного дворца шатра оказались поглощены лучистым пульсирующим фонтаном света, от истинной яркости которого невозможно было не зажмуриться. Глаза всех членов экипажа и других свидетелей этого невероятного чуда оказались сплошь залиты густой белой пеленой, она ослепляла, но не жгла глаза, размывая бдительные взгляды своими неотвратимыми благодатными потоками, оживляющими застарелую пустыню и открывая её с новых, невиданных доселе ракурсов.
С трудом сумев распахнуть отяжелевшие веки, жмурясь от прямолинейного, безжалостного света, напарники по команде смогли разглядеть лицо Герольда, весьма поморщившееся от нещадно прикладываемых усилий и его сильно прищуренные, упрямые глаза. Борясь с разрушительной энергией своего элеметаля, теперь он едва держался на подкосившихся ногах, но, вопреки всем выпавшим на его долю преградам, не отступал, упрямо желая войти с природой элеметаля во своеобразный резонанс.
- я, избранный правитель Острова солнечного света, господин Герольд лорд сквайр первый, единственный хранитель столпа солнечного света, призываю свой элеметаль внять и исполнить мою светлейшую волю!.. – вскричал он к своему природному явлению, кряхтя от натуги. Однако даже несмотря на то, что ему было так нелегко, голос его прозвучал уверенно и неуклонно.
Очень скоро в его лицо начали бить горячие потоки ветра, вздымавшиеся точно из самой земли, и здесь он в очередной раз поразил подданных и послов своей стальной волей, стерпев всю обратившуюся к нему стихию. Свет, загоревшийся в солнечном элеметале, стал крепнуть, собравшись в один большой луч, обернувший всю свою мощь в особую отметину на лбу в виде схематично изображённого солнца, причислявшую его к династии хранителей, открывшуюся из-за кудрявой чёлки под воздействием ветра.
- а-ах!.. – болезненно простонал Герольд, познав на себе всю неиссякаемую энергию солнца, и ещё больше исказив свои изящные черты. Ему непреодолимо захотелось взяться за лоб, чтобы прекратить влияние элеметаля, и он едва смог пересилить себя.
- Герольд! – испуганно вскричала Эми, порываясь было подойти к нему. Дарен, Марго, Рина и Александр тоже были крайне устрашены и растеряны той частью церемонии, которую увидели.
- не думайте обо мне! – смиряясь со своим суровым положением воскликнул тот – хватайте четыре элеметаля! Быстрее!!
Ещё ненадолго задержав на нём свои взгляды, Эми, Рине, Дарену и Марго ничего не оставалось делать, кроме как кивнуть. Каждый из них взял по одному элеметалю, самому ближнему к ним из всех других, и стали трепетно ожидать дальнейших указаний монарха, подрагивая необычного ощущения собственной слабости и беззащитности, которое они не чувствовали настолько явно и остро уже довольно давно.
- хорошо, - одобрил правитель, отчаянно пытаясь перекричать ужасный ветер, который, судя по всему, только набирал свои неистовые обороты – отбросьте все ваши страхи и сомнения, подымите вместилища ввысь, устремив к солнечному диску и повторяйте за мной: дар желания великий, знак в столпах ты свой, яви образ многоликий, островам верни покой. Снизойди ты благим светом, ничего не утаив, озарив наш мир надеждой, наши грёзы воплотив!..
- дар желания великий, знак в столпах увидь ты свой, яви образ многоликий, островам верни покой. Снизойди ты благим светом ничего не утаив, озарив наш мир надеждой, наши грёзы воплотив!   – хоть души команды Небесного острова сейчас волнительно застыли в неприятном ознобе, а сердце мучительно вырывалось из груди каким-то неведомым чувством, ребята приложили всю свою храбрость и веру в спасение Небесного острова, чтобы общий тон их голосов звучал чётко и твёрдо, так же, как и у бесстрашного, отрешённого от самого себя Герольда.
Только они успели вымолвить свою просьбу, как на пьедестале всплеснулась ещё одна яркая вспышка и всесильный солнечный венец обратился в бесформенную вязкую массу бледно-золотого оттенка. Они догадались – истинная сила элеметаля наконец-то освободилась от так томно сдерживающих её оков вместилища, продемонстрировав всему дворцу свою настоящую натуру. Блещущий золотом, потерявший всякий контроль над своей неизмеримой энергией, пустил извилистые гиблые отростки к ним, вскоре они подползли к самому краю белоснежного постамента и стали неторопливо раскачиваться, поднимаясь то вверх, то вниз, как неспокойные штормящие волны.
Пару секунд команда просто пристально глядела на жгучие солнечные лучи, не понимая, что именно следует предпринять. Первой ответ на этот вопрос отважилась узнать юная девочка, бесстрашно и решительно протянувшая к лучу, изгибающемуся перед ней стержень столпа природы, что оказался в её руках. Проворный луч, казалось, сам выхватил из её пальцев вместилище этого элеметаля и, забрав его в своё яркое сияние, оставил его ливитировать над землёй в таком положении. Элеметаль природы в то же время ослепительно осветился, точно соединившись с солнечным столпом.
Спустя мгновенье же малышка увидела, что красивой полупрозрачной палочки не стало – вместо неё на кончике заострённого луча, взметнувшегося к насыщенной синеве появился комок сверкающей зелёной субстанции – элеметаль природы разорвал путы своего хранилища!
- что это такое? – ошеломлённо протянул Дарен. Он хотел проделать то же со столпом ветра, бывшим с ним, но не успел он осторожно подать ладонь к солнечной нити, ласково остановившейся напротив него, как тот сам выпрыгнул у него из рук, соединившись с лучом, загоревшись блёкло-синим цветом и поднявшись наверх.
За ним эту процедуру прошла Марго, с ней оставался бессменный элеметаль драгоценностей, с которым она уже достаточно освоилась и научилась манипулировать его возможностями. За ней была очередь Эми, что очень долго и нерешительно поглядывала на перепавший ей элеметаль воды, ловя в тонкой палочке своё задумчивое отражение. Лишь когда младшая сестрёнка громко окликнула её по имени и стала подгонять к действию, семнадцатилетняя девочка глубоко вздохнула и отдала оставшемуся лучику последний элеметаль.
Когда все столпы были в сборе, они заметили, что примерно все четыре элеметаля балансировали на солнечных лучах на примерно одинаковой высоте крупными сияющими разрозненными точками, издалека похожими на звёзды. Однако скоро солнечные ростки образовали ещё несколько горизонтальных линий-ответвлений, быстро встретившихся и соединившихся друг с другом, сформировав чётко обозначенный прямоугольную фигуру.
Герольд улыбнулся, узрев плоды этой неописуемой по своему масштабу и силе церемонии. Ветер, довлевший и немилосердно испытывавший его, начал понемногу стихать, мощный луч загас, перестав впиваться в его отметину на лбу, он вновь опрятно пригладил к нему свою чёлку, сокрыв ото всех свой особый знак хранителя, а затем властно повёл рукой вверх, ощутив прилив необычайный прилив бодрости и решимости.
Вслед за его жестом, как бы повинуясь его мысли, к четырём элеметалям поднялся завершающий, пятый и самый могущественный. Он распустил свои золотые нити непробиваемой паутиной по всем четырём сторонам, связавшись с остальными столпами, и в тот же миг синее-синее небо резко побагровело, насытившись его блеском…
- не бойтесь, - облегчённо вздохнул младой повелитель Острова солнечного света, желая успокоить посланцев и подданных.
 Оборвав контакт с щепетильно оберегаемым элеметалём, его царственный хранитель вернулся в привычный мир каким-то другим: более лучезарным, свежим и обновлённым. Аура его полыхала словно подрагивающее пламя свечи, но даже она не могла отогреть и осветить похолодевший и побледневший небосклон.
Но на этот раз экипаж проигнорировал его светлые убеждения. Эми, Рина, Дарен и Марго стеснились в маленькую группу, плотно прижавшись друг к другу, но не отводя недоумённых встревоженных глаз от священных столпов Небесного острова, великих природных явлений, которые, в общем взаимопонимании способны творить жизнь в небесном и наземном мирах, настораживающегося неба, которые аккуратно и плавно поддёргивались на золотых лучах, как на канате, прорезая своим блистаньем небо, которое, казалось, было готово раствориться и навсегда исчезнуть в беспощадных лучах – его купол трижды содрогнулся, будто желая спустить на землю пять первородных столпов.
Завидев это Александр, ведший себя на протяжении всей церемонии отчуждённо, даже несколько пассивно, теперь бросился вперёд и, загородив вверенных ему участников сопротивления своей спиной, взялся нащупывать рукоять своего меча. Он хотел подержать его наготове, чтобы, при удобном случае, отразить отпор, казавшийся неминуемым. Раскачиваясь на тонких лучиках солнечной паутины, меньшие элеметали надвигались ко главному, крупному элеметалю, видимо, желая стать с ним единым целым, как и предупреждал Герольд. И чем ближе они подступали к нему, тем сильнее щемило сердца всего экипажа небесных послов.
 Несмотря на всю свою готовность и неумеренный пыл, Александр не успел даже сжать рукоять – песок под ногами задрожал, и когда все свидетели этого события запрокинули головы, они увидели, как неторопливо, один за другим, элеметали природы, воды, ветра и драгоценностей входят в солнечный столп, пропадая в его лучах. Это же событие ознаменовала сильная по своей структуре волна, глухо и раскатисто прошедшая по всей воздушно-голубой поверхности и скрывшаяся с глаз за чётко обозначенным горизонтом.
 Герольд же встал на носки над тем кусочком неба, где менее минуты назад был размечен элеметальный прямоугольник и у самой земли поймал что-то тяжёлое, падавшее с неба.
- кто из вас готов загадать желание?..
Команду Небесного острова он нашёл чуть поодаль от подготовленного для церемонии постамента, как ни в чём не бывало светящегося безупречной белизной. Ребята немедленно упали наземь животами, тесно прижавшись друг ко другу, предохранительно прикрыв голову руками и спрятав глаза, видимо, пытаясь спастись от новой ожидаемой волны. Впереди всех, упрямо заслонив собою участников сопротивления, расположился Александр, а дальше всех, плотно закрытая телами пилотов и самоотверженной сестры, приросши к песку животом, распласталась убеждённая в неизбежности Рина. Тем не менее, именно она откликнулась на эти слова и с изумлением и нескрываемым любопытством подняла растрёпанную голову и раньше всех поймала насмешливый, но бесконечно добродушный взгляд правителя острова.
Следом за нею оживились и другие члены экипажа. Они быстро поднялись на ноги и отряхнули с одежды и волос приставший, уже давно наскучивший им, назойливый песок. Они были весьма ошеломлены тем, что это странное происшествие, называемое Солнечным островом поэтическим словом «озарение», так непредсказуемо и скоро завершилось.
Ничего не напоминало о пережитом: всё тот же ветер поигрывал с песком, метя его за собой по бархану вдалеке. Небо всё такое же глубокое и насыщенное, пылающее синеватым оттенком… только потом, прислушавшись, они услышали громкие выкрики бурной толпы, совместное свечение которых, словно наточенный колышек, взметалось к этой родной синеве и всячески расшатывало её. Сначала речь народа почудилась им неуютной и резкой, однако затем герои Небесного острова прислушались к их запальчивым крикам и поняли, что они с добросердечием и истинной радостью повторяют их имена. На какое-то время все пятеро просто одеревенели.
- я прошу вас, - с достоинством и уважением сказал повелитель Острова солнечного света, подойдя к ним – итак, кто возьмёт на себя эту великую честь – загадать желание?..
Команда мигом обернулась к нему и обнаружила, что прекрасные его руки стянула тяжкая поклажа – Герольд удерживал при себе некий артефакт вроде увесистого драгоценного камня прозрачно-белого цвета с огранёнными сторонами, очерченными серебром, придававшими ему похожесть на бриллиант.
- что это такое?.. – в недоумении всплеснул руками Дарен.
- это величайшее преобразование всех пяти элеметалей, деяние их слияния, - разъяснил певец, с гордостью оглядев драгоценный камень, за гранями которого билась непобедимая энергия, отливая цветом радуги по краям – самое могущественное создание во всей вселенной, своей силой вольное вмешиваться в ход истории, воздействовать на структуру мироздания! Это несравненный Бриллиант желания – совокупность всех природных возможностей, заключившее в себе силу священных столпов. Это пред ним одному из вас предстоит попросить об исполнении заветного желания.
- одному?.. – распахнула глаза Рина.
- да, за раз элеметаль может воплотить мечту только одного человека, - утвердительно качнул головой Герольд – даже если все элеметали нашла и провела обряд какая-то компания людей, они всё равно должны выбрать того, кто загадает желание от всего коллектива, единственное на всех. Иначе нельзя: Бриллиант желания непременно распадётся обратно, на пять столпов, и попытка их дальнейшего совмещения больше ни к чему не приведёт… ну, - выждав кратковременную паузу поинтересовался он – так кого же вы изберёте ото всей команды?..
Глаза Герольда вспыхнули невиданным стремлением узнать об их решении, да и весь народ, выстроенный за его спиной, тоже не таил своего интереса. Члены экипажа ещё никогда не чувствовали себя такими слабыми под их вызывающими вопрошающими взглядами, даже неунывающая Рина, известная своей находчивостью, робко попятилась назад на несколько шагов, ощутив неприятную, непривычную для себя самой, пугающую растерянность. Все прочие просто окоченели от поразившего их смятения.
Они так долго шли к этому, странствуя по двум мирам и островам… и вот, то, на что они надеялись, наконец-то свершено. Удивительно, но теперь, когда конец всех их страхов, скитаний, боли и возмущения подошёл так близко, они почти не понимали, что делать дальше. Возможно, они просто привыкли к этой тягостной борьбе, которая, теперь, как им думалось, шла из истока времён, а не обычных полгода. Весь этот риск, боязни, внезапные происшествия… сейчас это не выглядело для них чем-то невообразимым, фантастическим, ведь они смогли изведать все подобные трудности на себе. Это стало для них обыденностью. Это стало для них… жизнью.
Время не ждёт, над Небесным островом сгущаются тучи, взор толпы стал для них невыносим, подобно пытке. Они даже почувствовали точный укол вины за то, что их родина из последних сил стремиться выстоять в жестокой борьбе, а они глупо стоят здесь и не стараются предпринять хоть самую малость для благополучного исхода. Они знали это, но продолжали держаться, не шелохнувшись. Неизвестно, насколько бы ещё затянулось их бездействие, если бы внезапно не раздались бы тихие, но решительные слова:
- я загадаю!..
Эми? И Герольд, и все её соратники тут же потрясли головами, когда распознали звучание голоса, потрясшее их своей звонкостью и твёрдостью. И всё-таки они были ошарашены: им сложно было представить себе, что на серьёзное задание – прошение исполнения желания у чудесного Бриллианта вызовется хрупкая, часто неуверенная в себе и своих силах девочка. Но с другой стороны, они понимали, что сами они пока что не готовы предписать эту судьбоносную миссию себе.
Рина подпрыгнула и улыбнулась, осветившись гордостью за сестру, но Эми, вышедшая вперёд, окинула друзей глазами лишь мельком, янтарно-жёлтый взор был смутен и неясен, словно его заволок туман. Семнадцатилетняя девочка вела себя весьма достойно: только если совсем скрупулёзно всматриваться в её силуэт, то можно было подметить, как чуть заметно подрагивают её пальцы – в целом же она выглядела достаточно сосредоточенной.
- ты представляешь, что тебе нужно сделать? – внимательно спросил её Герольд, устанавливая элеметаль на земле и, не дожидаясь её ответа, сказал – ты должна будешь усесться рядом с Бриллиантом и положить на него ладонь. После этого как следует сформируй своё желание, а после произнеси его вслух. Только я очень прошу тебя, Эми, - озабоченно добавил он – не стоит слишком спешить. Этот Бриллиант абсолютно всемогущ, он способен перенести в жизнь любое твоё слово, будь поосторожнее.
- хорошо, спасибо, - кивнула Эми, её голос послышался друзьям каким-то скованным и спешным, но они не стали предавать этому какого-то большого значения – наверняка, стеснительная девочка просто волнуется.
 Сказав это, Эми аккуратно опустилась на колени перед Бриллиантом желаний и робко опустила на него свою ладонь, судорожно зажмурив глаза. Так она провела следующие шесть минут, не обращая внимание на своё окружение. Друзья из сопротивления и сестра, видя её нерешительность посылали ей различные ободрения, к которым она, к сожалению, была почти глуха. Радость и гордость Рины, её пятилетней сестры, в момент обратилась мрачностью: Эми была совсем на себя непохожа – она как будто отгородилась от них непробиваемой стеной!
Семнадцатилетняя девочка оглянулась на сестрёнку лишь однажды, и взгляд её оказался исполнен непреодолимой тоской и болью. Тогда же, когда малышка увидела её подлинные чувства, её возмущённость и непонимание сменилось настоящим беспокойством: она не знала, отчего Эми была так печальна и понура, но подозревала, что причиной этому могло послужить её недавнее состояние и пожалела, что не догадалась продолжить несостоявшийся разговор, когда ещё была возможность.
Поймав её пристальный взгляд, Эми быстро отвернулась, вернувшись к Бриллианту, но внимательная юная девочка заметила, как по щеке девочки пробежала тяжёлая серебристая капля, как мелкая жемчужина и исчезла где-то в песке.
Какое-то смешанное предчувствие поселилось в рассеянной прозорливой душе рыжеволосой малышки, и это предчувствие не предвещало ничего хорошего.
- великий Бриллиант желания! – вскричала Эми вскоре – услышь же меня и исполни желание!.. – тут она приумолкла, задумавшись – я желаю… желаю, чтобы… - по сдавленному дыханию девочки было понятно, как нелегко ей даётся каждое слово, она зажмурилась, словно от сильной боли – я желаю, чтобы Лумен, поэт луны и звёзд воскрес!
И только она успела это промолвить, как по могучему Бриллианту желаний пробежали тысячи трещин, он раскололся, рухнув на землю бесцветными неровными осколками, в которых ясно проглядывались пять разделённых вместилищ – венец, стёклышко, кольцо, стержень и палочка. Упав, они взметнули за собой полупрозрачное облако пыли, в которой, через некоторое время, отчётливо стали угадываться очертания знакомой высокой фигуры…