Охота на Палну

Марья Изотовна Силаева часто лазила в форточку к старухе Настасье Палне. Казалось абсолютно невероятным, что эта толстая немолодая женщина могла просочиться в узкую форточку, со своими огромными обвисшими грудями, с необъятной колыхающейся задницей, да ещё и с ведёрной кастрюлей в руках. Тем не менее, она подпрыгивала, подтягивалась одной рукой, держа в другой кастрюлю, и пролазила на кухню к одинокой старухе. На кухне Изотовна начинала деловито заглядывать в холодильник, во все ящички, вычерпывала в свою кастрюлю весь старушкин суп, туда же, прямо в суп, бросала и другие обнаруженные продукты – сыр, сосиски, буханку хлеба, крупу.
Старуха Настасья Пална наблюдала за всем этим действом, притаившись в тёмном коридоре.

Наконец, Изотовна набросала полную кастрюлю еды и полезла назад в форточку. Пална решила поймать её на улице, в момент, когда та будет вылезать из форточки. Выйдя за дверь, она, как могла быстро, заковыляла, опираясь на палку, но из-за давней хромоты, всё равно, шла очень медленно. Только отошла от подъезда, увидела Изотовну, давно успевшую вылезти из форточки, и уже огибавшую угол дома с кастрюлей в руках.
- Здравствуй, Пална! – сказала Изотовна, поравнявшись с бабкой.
- Здравствуй, Маша, что это у тебя в кастрюле? – с наигранным любопытством спросила Пална.
- Так супом же меня угостили, супом… – ответила Изотовна и скрылась в подъезде.
Марья Изотовна жила в квартире на втором этаже, прямо над Палной. Всё семейство Силаевых маниакально издевалось над бедной старушкой, устраивая ей всякие пакости.

Зайдя домой, Изотовна кликнула своего мужа Алексей Михалыча:
- Представляешь, иду сейчас, а Пална у подъезда стоит, и странно так на меня смотрит. По-моему эта старая зараза что-то подозревает. Ну-ка, бери дрель, сейчас мы ей устроим.
- А-а-ха-ха, конечно… - рассмеялся Алексей Михалыч и побежал за дрелью – Сейчас мы ей, сучке этой старой…
Притащив дрель, он откинул палас, задрал линолеум и начал сверлить дырку в полу, прямо над комнатой Палны. Просверлив дыру, размером с небольшую монету, он поглядел в неё.
- Ага, ха-ха, вижу Палну, вон она, на кровати сидит, тащи скорее тараканов.
Изотовна вышла и тут же вернулась с огромной пятилитровой банкой, доверху кишевшей тараканами. Супруги брали насекомых руками и через дырку засовывали в комнату Палне.

Тараканы, выстроившись в стройную линию, с удовольствием шли в гости. Пална сидела на кровати и смотрела на это триумфальное шествие, не зная, что делать. Дихлофоса у неё не было, бить их нереально, из дырки лезли всё новые и новые тараканы. Откуда-то с потолка доносился приглушённый смех супругов.
В конце концов, Пална не выдержала, взяла палку и заковыляла прочь из этой тараканьей обители, решив посидеть на лавочке у подъезда.
Подобными пакостями семейство Силаевых донимало старушку Палну постоянно, но это ещё были шуточки с их стороны.

Однажды Пална окончательно перешла им дорогу. Она проведала, что недалеко от дома, в личном погребе, у Силаевых есть подпольная типография, где они занимаются копированием и распечатыванием выигрышных лотерейных билетов. Брались билеты с выигрышем на небольшую сумму, а потом распечатывались в огромном количестве. По ним, в разных местах получались деньги, вместе составлявшие огромные суммы, благодаря которым семья Силаевых и стала самой влиятельной в округе и теперь просто плевала на законы.

Пална сообщила обо всём этом в милицию. Подпольную типографию накрыли, дело предали огласке, но Силаевы, разумеется, откупились. Всю вину в итоге свалили на одного журналиста, их общего соседа, хорошего знакомого бабки Палны. Уголовной ответственности ему удалось избежать, но с работы его уволили, он спился и, в конце концов, повесился.

Палне было очень жаль ни в чём неповинного соседа, она рассказала кое-кому, что на самом деле во всём виноваты Силаевы. То, что бабка распространяет такие порочащие слухи, стало известно Силаевым, и они решили, во что бы то ни стало извести её.

Однажды они напихали яду в пирожки и велели своей дочке угостить бабушку Настасью Палну, сидевшую на скамейке во дворе. Та вынесла ей тарелочку с несколькими пирожками:
- Вот, баба Настя, мы тут пирожков напекли, угоститесь, пожалуйста - сказала Силаевская дочь, с улыбкой протягивая тарелку Палне.

- Спасибо, милая! – ответила Пална, и уже хотела было откусить, но вдруг, что-то заподозрив, сказала, что пойдёт домой и там спокойно поест.
Дома она отщипнула от пирожка, и дала кошке, кошка съела кусочек и через несколько минут в мучениях издохла.
“Так вот оно что?” – смекнула Пална –  вызвала милицию, отдала пирожки на экспертизу, написав заявление, что соседи хотели её отравить. Милиция была прикормлена Силаевыми, и разумеется никакого яда не нашла, сказав, что кошка сдохла по другим причинам.

В следующий раз Силаевы подкупили соседку, вручили ей отравленную бутылку молока и когда Пална, в обычное время отправилась за молоком в местный магазин, та подошла к ней и спросила:
- Здравствуйте, Настасья Пална, вы за молоком, наверное?
- Да, за молоком.
- Так чего вам, с вашими ногами больными, лишний раз себя утруждать, вы давайте денежку, я вам куплю.

Пална обрадовалась, что не нужно будет идти до магазина, вручила ей денежку. Однако, вспомнив про пирожки, вдруг заподозрила что-то странное в этом непрошеном доброхотстве, и когда соседка принесла ей бутылку молока, Пална вновь, прежде чем выпить самой, налила блюдце молока своей новой кошке. Кошка сдохла в ближайшие полчаса. Пална опять вызвала милицию, сдала бутылку с молоком на экспертизу, уже даже не надеясь на правду. Было понятно, что органы правопорядка покрывают семейство Силаевых.

Позже Силаевы подкупили продавщицу в магазине, чтобы та подсунула Палне отравленную булку хлеба. Но у старухи, казалось, уже развилось шестое чувство. Что-то нехорошее померещилось ей в глазах продавщицы, придя домой, Пална размочила кусок хлеба в молоке и дала своей новой кошке – кошка сдохла, как и прежние её сестры по несчастью. На этот раз Пална даже в милицию не стала обращаться. Поняла, что всё без толку.

В другой раз, она чуть сама не попалась Силаевым в зубы. Ночью не спалось, и Пална решила пройтись по улице, подышать воздухом. Опираясь на свою палку, она медленно прохаживалась мимо домов, как вдруг, пустая улица осветилась фарами, и старуха увидела белый силаевский жигулёнок. Она так испугалась, что даже хромота куда-то делась и Пална, как молодой олень, сиганула в ближайший куст.

Жигулёнок остановился у частного зажиточного дома, хозяева которого уехали на отдых. Из машины вышел Алексей Михалыч Силаев, его племянник и ещё два неизвестных члена клана Силаевых. Взломав дверь дома, они начали выносить оттуда ценные вещи и складывать их в жигулёнок. Через двадцать минут машина была полна под завязку, и грабители собрались уезжать, но тут, в кустах, под ногой Палны предательски хрустнула сухая ветка.
Алексей Михалыч развернулся, вытащил из-за пояса пистолет и, прислушиваясь, шёпотом сказал племяннику:
- Слышал? Здесь кто-то есть.
- Кто тут может быть?
- Не знаю, может быть, эта проклятая старуха Пална. Когда мы подъезжали, мне показалось, что мелькнул её силуэт.
- Да ну, что за ерунда, не истери, дядя, поехали, пока и вправду кто-нибудь нас не застукал.
- Может быть, проверим вот те кусты, мне всё-таки кажется, что я видел эту чёртову старуху – не унимался Алексей Михалыч, потрясая пистолетом и указывая на кусты где заталилась Пална.
- Нет времени, едем, скорее, с этой Палной всегда успеем разобраться – крикнул племянник, они заскочили в машину и уехали.

Пална лежала в кустах, сердце трепыхалось, и сейчас она могла умереть без всякой помощи Силаевых, от жуткого страха и волнения, чрезвычайно опасных в её возрасте. Но обошлось, Пална отлежалась в кустах, сердце успокоилось, к рассвету она доковыляла до своей кровати и, тяжело хлопнувшись на неё, уснула.
Вскоре она узнала радостную для себя весть - Алексей Михалыч внезапно умер. Могущественный Силаев полез в погреб за картошкой, там ему стало плохо с сердцем, он звал на помощь, но голоса из под земли никто не услышал. Так и нашли его в картошке мертвого.

- Ага, есть всё-таки бог на свете! – говорила Пална – Бог то не посмотрит, небось, что ты Силаев, ему-то без разницы! Так-то!
Одна хорошая новость сменилась другой - Силаевы решили уезжать, перебираться жить в Москву.

Пална вздохнула свободно, но слишком рано. Это был не последний привет от Силаевых. Уехав в Москву, Силаевы развернулись там по полной. Преступно нажитые капиталы были пущены на создание гигантской подпольной мафиозной империи семейства Силаевых. Семья заняла свою нишу в продажах оружия и наркотиков, наладила связи с террористами, стала участницей и организатором громких терактов по всему миру. Во главе клана теперь стояла, уже совсем пожилая Марья Изотовна Силаева, лазавшая когда-то в форточку к Палне и пускавшая ей в квартиру тараканов. Получив столь могущественную власть, она посчитала, что не может не поквитаться с вредной старушкой Настасьей Палной, и наняла двух киллеров, чтобы они застрелили её.

Убийцы пришли, но один, тот, которому и дали пистолет, не мог поверить, что надо застрелить именно эту, дышащую на ладан старушку. Когда Пална открыла дверь, он растерялся и спросил:
- А семейство Ивановых здесь живёт?
- Нет, ответила Пална, и тут же захлопнув дверь – услышала, как второй киллер, которого Силаевы, почему-то не снабдили пистолетом, кинулся к двери со словами:
- Ты почему не стрелял?! Вот эту старуху и надо было убить, надо было в неё стрелять, идиот!

Пална тут же позвонила в милицию. Приехал наряд, бабку допросил молодой румяный сотрудник и только рассмеялся на её слова. Кто бы поверил, что кому-то понадобилось нанимать киллеров, чтобы убить восьмидесятипятилетнюю ничем не примечательную бабку. Они не могли знать, насколько подло, коварно и невменяемо было иногда семейство Силаевых. Это знала лишь Пална.
Однако, после этого случая, Силаевы оставили бабку в покое, решив, что она уже стара и не стоит рисковать из-за неё. Да и некогда было этой новой мощнейшей группировке. Они вплотную занялись организацией серии терактов по всей России и за её пределами.

Бабка Пална осталась доживать свои дни в небольшой двухкомнатной квартире, в одну из комнат которой нельзя было входить никому, там сидели два мёртвых сына старушки, которых она решила не хоронить.
Случилось это незадолго до того как солнце зашло и не восходило месяц…

***

Бабка Пална часто прогуливалась по двору, опираясь на толстую палку с резиновым набалдашником. Её знала вся округа, но даже самые завзятые сплетницы старались не подходить близко, а поздороваться издалека, кивком. Пална, напротив, устремляла на проходящих людей пронзительный взгляд, умолявший подойти к ней и начать разговор. Тот, кто решался пройти близко или замешкаться на секунду, обычно бывал захвачен старушкой в словесный плен без надежды вырваться в ближайшие час-полтора.
- Подожди, успеешь, не спеши, я тебе сейчас такое расскажу – обалдеешь – останавливала идущего Пална.
Отговорки про неотложные дела не принимались, старушка обижалась, говорила, что обязательно должна рассказать очень важные вещи, от которых волосы встанут дыбом.
Человек останавливался, проявлял заинтересованность, тут-то Пална и разворачивалась во всей красе.
- Соседи то мои, Силаевы, знаешь их? Ну, вот, опять они меня отравить хотели, продавщицу в магазине подкупили, она мне отравленную булку подсунула. Да, я-то уже знаю, они не в первой меня отравить хотят. Я кошке дала кусочек попробовать, она и сдохла.
Кошка Палны тем временем, увлечённо вылизывалась на балконе в нескольких метрах от неё.
- Так вот же ваша кошка, на балконе сидит?
- Хе, так это я уже новую кошку завела. Без кошек не могу жить.
- Так кошка та же самая, Муська. Она у вас уже лет десять живёт.
- Да, другая это кошка, другая. Расцветка такая же, я всегда сереньких беру и Муськами называю. Прошлых кошек Силаевы перетравили. Сколько они мне всякой отравы подсовывали, не сосчитать.

Доказать бабке, что кошка та же самая было невозможно. Вся округа знала, что у Палны не в порядке с головой, причём давным давно. Бок о бок с Силаевыми она проживала уже лет тридцать и по её рассказам, всё это время, отвратительное семейство не только всячески ей пакостило, но и строило планы её убийства, всякий раз, чудесным образом срывавшиеся, потому что Палне покровительствовал лично господь Бог. Он даже иногда спускался с небес для аудиенций со старушкой - побеседовать, спросить совета насчёт сложных господних дел и тому подобное.
Сложно сказать, из-за чего она так взъелась на семейство Силаевых, скорее всего, потому что они были ближайшими соседями. Живи этажом выше другая семья – исчадием ада была бы объявлена она.

Началось всё с историй про то, что Марья Изотовна лазила к ней в форточку с огромной кастрюлей и воровала еду. Всем кто хоть раз видел Изотовну было понятно, что не то что в форточку, а даже в пустой оконный проем, Изотовна не пролезла бы, не разломав стен.
- Да как же Марья Изотовна в форточку пролезет, В ней центнера полтора веса? – говорили ей.
- Эх-х-х, - вздыхала обречённо Пална – вот и вы меня сумасшедшей выставляете. А сами просто не знаете, что такое эти Силаевы. Какие это мерзкие твари. Да они в любую форточку просочатся как змеи. Тараканов мне пущщают. Дыру в потолке просверлили и пущщают всё время.
Дырочка в углу потолка действительно была просверлена давным давно, во время ремонта проводки, но дело в том, что тараканы, в больших количествах, шли как раз от Палны к Силаевым, а не наоборот.
- Вот видишь, - жаловалась Пална зашедшей в гости подружке, бабе Зине – видишь, вон, тараканов мне пущщают.
Баба Зина увидела несколько тараканов уползающих наверх к Силаевым.
- Так от тебя к ним ползут то, Пална! – сказала она.
- Аг-а-а, и тебя купили, старая перечница? Тоже, подруга называется, продалась на старости лет этим сволочам. Небось, варенье то отравленное принесла мне? Ну-ка пошла отсюда, и не появляйся больше!
- Да ты что, Пална… чего это продалась то… – пыталась оправдаться подружка – но Пална молча указала согнутым указательным пальцем на дверь.
- Милиция у них вся купленная. Соседей тоже подкупают, чтобы молчали и пакостили мне – рассказывала Пална на следующий день - даже Зину, мою подружку, подкупили, принесла ведь она мне баночку варенья отравленного. Я кошке дала, а кошка варенье то не ест. Пришлось шерсть ей вареньем измазать, чтобы вылизывалась. Ну, нализалась и сдохла таки, отравленное было варенье.
Во времени у Палны был один, только ей ведомый, ориентир. На вопрос: “А когда это случилось?”
Она часто отвечала – “За неделю до того как солнце зашло и не восходило месяц”, “За два года до того как солнце взошло и не восходило месяц”. Причём, если кто-то пытался уточнить, когда же это было, она отвечала:
- Это все знают. Страшное и великое было время. – большего добиться от неё не удавалось.

Ходило много слухов о том с чего началось безумие Палны. Кто-то говорил, что она заработала его вместе с хромотой, неудачно съездив в Ашхабад, где её завалило обломками здания во время землетрясения, и она со сломанной ногой пролежала под ними дольше суток. Другие считали, что это случилось из-за внезапной болезни и смерти её старшего сына. Теперь она всем рассказывала, что его отравили Силаевы.
Второй её сын, бывший лётчик, снятый с работы за пьянство, слонялся целый день по двору со своим роскошным псом, породы Колли. Этот пятидесятилетний добряк никогда не бывал трезвым и, выпросив у ребятишек какой-нибудь пистолет, бегал, с увлечением играя с ними в войнушку, пёс бежал следом, скакал и громко лаял от радости.

Шло время, пёс состарился и умер. Пална обвинила Силаевых в его отравлении. Сын стал пить так беспробудно, что даже слоняться по двору у него не осталось сил. Вскоре и сам он отправился на тот свет – разумеется, отравленный Силаевыми.
После потери второго сына, старушка свихнулась окончательно, сказала, что сыновей вовсе не хоронила, а оба они сидят у неё в запертой комнате.
- Мёртвые, но не разлагаются, потому что бог так разрешил. Когда мне надо, захожу в эту комнату, сыновья оживают и беседуют со мной, рассказывают, как им там, на том свету, дают советы, как мне здесь поступать.
Старушка редко завешивала окна, и многие прохожие видели, как по вечерам Пална сидит на кровати и говорит со стенкой.
- Мои мертвецы мне много чего полезного говорят. Без них Силаевы меня бы давно уже извели – утверждала она.

Могущество Силаевых всё возрастало. Теперь у них была подпольная типография по печати выигрышных лотерейных билетов. Они грабили дома, убивали людей на улицах. Любая кража, ограбление, убийство, произошедшее в городе, немедля списывалось на них. Когда умер Алексей Михалыч, Пална радовалась как дитя.
- Наконец-то господь послушал меня и хоть одного прибрал – докладывала она всем, будто поздравляя с великим праздником.

Позже, Силаевы переехали в Москву, и все подумали, что Пална наконец забудет про них. Не тут-то было. В её сознании Силаевы уже выросли в целый преступный синдикат, тайное общество, намеренное поработить землю. Она списывала на деятельность Силаевых весь мировой терроризм, торговлю оружием, наркотиками, в общем, всё то, о чём говорили в программах новостей. Даже в глобальном потеплении были виновны Силаевы, разогревающие магму земли.

Они посылали киллеров, чтобы убить её, но Пална, всякий раз, уходила от преследования и верной смерти. Во время её рассказов про очередное чудесное спасение от убийц, на месте восьмидесятилетней старушки, представлялся, как минимум, Джеймс Бонд.

Когда Пална стала совсем немощной, объявилась какая-то её племянница - алкаголичка, оформила опекунство над старушкой, доказав её невменяемость. Пална уже почти не выходила из дому. Племянница отнимала у неё пенсию, покупала ей хлеба с водой, чтобы старушка не померла с голоду, а остальное пропивала. Вдобавок, иногда крепко поколачивала бабку. Пална носила синяки, но, как ни странно, была довольна. Она считала свою племянницу воинственным ангелом посланным господом Богом, для защиты земли от демонов Силаевых, порабощающих планету.

- Он хоть и грозен, но справедлив! – вещала она, стоя у окна в пустой комнате - Пусть колотит меня за грехи тяжкие, так и надо мне. Главное с этим ангелом мы спасём землю. Справедливость воссияет, солнце правды воссияет над землёй. Верю в это. Не может быть, чтобы навечно царство Силаевых установилось. Падёт оно, скоро падёт, знаю. И сыны мои умершие, так же говорят. Да будет так! Скоро, скоро уже, дождутся люди. Случиться это когда солнце снова зайдет, и не будет восходить месяц. А когда взойдёт через месяц, так не останется духу на земле от Силаевской нечисти.

Немощная старушка протягивала трясущуюся руку и указывала скрюченным пальцем куда-то за окно, в сторону заходящего солнца.