Ведро маринованных опят Гл. 1

Гл.1


Грибы привозились на базу со всех уголков страны, где только они ни произрастали. Тут же их и мариновали в столовой, а потом отправляли по магазинам, рынкам, кафе и ресторанам. А сегодня на центральный рынок направили продавщицу Ирку Сибурину, с десятью эмалированными вёдрами маринованных опят.

Ирка - шумливая женщина, лет тридцати пяти, слегка располневшая, но всё ещё свеженькая, всегда накрашенная и при причёске. А на это мужики клевали, как скаженные, проблем с ухажёрами у Ирки никогда не было. Но и подыскать себе подходящую пару она никак не могла. Всё перебирала, а потом оказалось уже и поздно замуж выходить, детей ведь надо рожать в определённое время. Ирка решила не создавать себе проблем с замужеством, на кой ляд всё это надо, ей и одной вообще-то неплохо. Ну, разве что, если влюбится без памяти, но до сих пор такой "рыцарь" ещё не постучался в её окошко.

Пока Ирка расставляла столы и ящики, сооружая импровизированную торговую точку, вёдра с опятами сиротливо стояли в сторонке и никто за ними не следил. Да у Ирки никогда не было таких случаев, чтобы что-то или где-то пропало, вот она и потеряла осторожность и всякую бдительность.

Мимо проходил пенсионер, Аркадий Григорьевич Мамонтов, вот он и прихватил одно ведёрко с деликатесом. Идёт, а сам и думает:

"Если поймают, то скажу, что пошутил. Хотел продавщицу проучить, чтобы рот не разевала, а получше смотрела за товаром. А если никто не схватит за руку, то будут у меня грибочки."

У Аркадия Григорьевича дома имелась знатная кладовка, скрытая от посторонних глаз. Это зять постарался, муж двоюродной сестры. Заходишь в кухню, а дверь в кладовку никому не видно, потому что она закрыта стоящим буфетом на колёсиках. Вот такая вот конструкция.
Вся эта маскировка делалась для инспекторов, охраняющих зарыбленные водоёмы.
Аркадий Григорьевич собирался плотно заняться покупкой рыбы, когда выйдет на пенсию, для которой уже приготовлено несколько морозильных камер. А дело было вот как:

Аркадий Григорьевич вычитал однажды объявление на остановке, что в кафе "Вояж" по сходной цене продаются б/у морозильные камеры. Аркадий Григорьевич доехал автобусом в это заведение, чтобы только спросить о стоимости и визуально оценить эти холодильники, которые потребуются ему для хранения рыбы в скрытом от рыбнадзора удобном местечке.
Заведующий кафе глянул на него и спросил:

-   Ветеран?

-   Нет, не взяли. Из-за несовершеннолетнего возраста. А почему спрашиваете?

-   Да ладно, забирайте бесплатно. - через небольшую паузу сказал заведующий. - Тут три камеры совсем старые, их никто не возьмёт. У них днище немного проржавело. Нет, они ещё послужат, на твой век, отец, этого вполне достаточно.

-   Спасибо, сынок. - поблагодарил Мамонтов мужчину кавказской национальности. - И всё-таки, почему спросил про ветерана, у тебя кто-то воевал?

-   Дед.

-   Живой?

-   Недавно от ран скончался.

-   Ну земля ему пухом.

Молодой человек кивнул. Потом они познакомились ближе, Артур, так звали заведующего Вояжем, даже организовал доставку и разгрузку этих морозилок, экономя деньги пожилого мужчины, что приводило последнего в неописуемую радость.
Пенсия случилась через год, есть уже у Аркадия Григорьевича кое-какие накопления, но что-то никак у него не выходило заняться торговлей рыбы. Покупать её, солить, вялить, а уж потом продавать. Стоять надо самому за прилавком, а то дёшево получится, если сдавать её оптом заготовителям. А вонь какая от неё... Он только мимо пройдёт в том месте, где рыбные ряды и то нос всегда платком прикрывает, а если допустить, что подобное безобразие будет твориться у него в квартире, каково это, а? Кишки, чешуя, отвратительный запах. Соседи начнут вякать, участковый дорожку сюда проложит, нет, так дело не пойдёт, надо всё тщательно обдумать, прежде чем приняться за непосильное для себя занятие.
Так пока бесхозно и стояли эти морозильники, и дождутся ли своего момента, когда новый хозяин подарит им вторую жизнь.

Зачем грибы своровал, Мамонтов сейчас и себе не ответит на этот вопрос. Вроде раньше за ним не наблюдалось, дабы всё тыбрил, что плохо лежало, а тут... руки сами потянулись к дужке ведра, подхватил и понёс. Вот уже и из рынка выбрался, прошёл переулок, другой, а там и двор родимый. В этом старом трёхэтажном доме он прожил большую часть своей жизни. Дали квартиру родителям, работникам механического завода, а поскольку Аркадий был единственным наследником, то ему она потом и досталась.

С женой разошёлся через пять лет после регистрации. "Прошла любовь." - любил говорить Аркадий Григорьевич, и надо сказать, что он ни грамма не преувеличивал. От развалившегося брака остался четырёхлетний сынишка, хилый и болезненный ребёнок, не доживший даже до своего восемнадцатого дня Рождения. Аркадию никто не сообщил, что у него сын умер, потому на похоронах он не присутствовал. А после, когда слухи дошли, так он не здорово и переживал, потому что жили они порознь, Игорёк рос не на его глазах и Мамонтов считал, что они, фактически, чужие друг для друга люди.

-   Вот и пригодилась моя каморочка. - потирал руки Мамонтов, имея в виду свой чулан. - Тут всё можно припрятать от любопытных глаз.

Пенсионер распределил грибы по пакетам и засунул их в одну из камер. Ведро вымыл и оставил там же, в кладовке. Затем быстро переоделся в костюм-тройку, плащ, фетровую шляпу и сел на деревянный стул возле окошка.

Долго ждать не пришлось. В этот двор спешно завернули двое милиционеров. Один - участковый их микрорайона, а другой следил за спокойствием на базаре. Стражи порядка вначале опросили бабушек, сидящих у подъездов, но те отрицательно махали головами, мол, ничего не видели, потому что сами только что появились на улице. После милиционеры стали обходить все квартиры, а вдруг кто-то что-то заметил из окна.
Но Аркадий Григорьевич знает, каким образом передвигаться под балконами, чтобы не существовало свидетелей, он ещё мальчишкой этому научился, когда надо было незаметно улизнуть из дома, а также наоборот - незаметно появиться во дворе, вроде никуда и не уходил.

Наконец, позвонили и в его дверь. Аркадий Григорьевич прокашлялся и смело поковылял к выходу.

-   О, милиция тут зачем-то... - пенсионер сделал вид, будто удивился. - А я как раз собирался в магазин.

-   Ничего не случится, если мы вас немножко задержим. - проговорил участковый. - Называйтесь. С вами знаком только я.

-   Мамонтов Аркадий Григорьевич. - представился старик, снимая шляпу и театрально наклоняя голову.

-   Скажите, Аркадий Григорьевич, вы, случайно, не сталкивались сегодня с пожилым мужчиной, одетым в трико, чёрный пиджак и вязаную шапку с бубоном? Но самое главное, в руках у него было эмалированное ведро.

-   Да нет. - скривил рот Мамонтов. - Я и на воздухе ещё не показывался. И по окнам нынче тоже не заглядывал? А что стряслось-то?

-   Да грибы стащили на базаре. - продолжил милиционер с рынка. - Прямо из-под носа у продавщицы.

-   А она куда смотрела? - понарошку возмутился Мамонтов.

-   Да ну их всех... - выругался милиционер. - А мне теперь морока. Я им что тут, разве усмотрю один за всей территорией?

-   Успокойтесь, Иван Иванович. - шепнул ему участковый. - Вас никто не обвиняет.

-   Подождите, одёжку знакомую вы назвали... - Мамонтов притворился, будто что-то припомнил. Стражи порядка замерли в ожидании. -  Вы сказали про шапку вязаную... Так именно такой головной убор и предпочитает наш Веня.

-   Кто такой Веня? - поинтересовался участковый. - Уж не Гаврилов ли Вениамин Елизарович?

-   Он самый! - радостно произнёс Мамонтов. - Вот видите, какой вы замечательный участковый, весь свой участок знаете назубок.

-   Да не в этом дело. - парировал страж порядка. - Веня, конечно, прыткий не по возрасту, но законов он не нарушает.

-   Когда-то же надо начинать? - тихо изрёк Мамонтов. - Должен признаться, мы не умнеем с прожитыми годами, а, к сожалению, только дуреем.