Птицы возвращаются домой

Памяти моего дяди, Александра Федоровича Криворучко,

и моего отца, Кудрявцева Виктора Семеновича, посвящаю


                Май для меня - мой. Я родилась в мае. Кроме меня, в этом же месяце родились близкие и дорогие мне люди, один из которых - мой младший сын.

                А еще мой май - месяц ледохода на Оби, возвращения домой перелетных птиц, первая весенняя рыбалка с уловом толстобрюхих карасей величиной со средний тазик...

                А еще мой май - это День Победы.

                Осознавать этот день как "праздник со слезами на глазах" я стала с того момента, как к нам на север в гости приехал старший мамин брат, Александр Федорович, фронтовик, воевавший с 16 лет, и вернувшийся домой после демобилизации в 1947 году. Его приезд из Душанбе, куда после женитьбы закинула его судьба, стал для меня важным событием.

                На календаре был март, в нашем городке еще стояла зима, но солнце уже заявляло, что пора думать о весне, и нещадно топило снег на крышах двухэтажных "деревяшек". Оттуда вниз свисали чудовищные сосульки размером со взрослую клюшку, и ребятня на спор пыталась сбивать снежками эти громады. Если удавалось - случался пир: сосульку разбивали на куски и с ужасающим хрустом сгрызали, страшась, что взрослые увидят - и отберут. "Неча зубы-то ломать, новые, как сосульки, не вырастут".

                Вот в один из таких дней и приехал наш дядя Саша. Я забежала с улицы домой  и увидела коричневый чемодан с металлическими уголками и большие черные ботинки. Из кухни вышел высокий мужчина, чем-то неуловимо похожий на кого-то из близких, и тем самым очень-очень родной, хоть и незнакомый.  "Я - твой дядя Саша. А ты, должно быть, Марина, верно? Дай-ка, помогу тебе снять валенки, похоже, промокли они изрядно" - так мы познакомились.

                Вечером собралось очень много народу - бабушка, еще два маминых брата и две сестры, их семьи, соседи. Было шумно, тесно, оживленно и весело. На столе, рядом с традиционными пельменями, рыбным пирогом, грибной закуской и квашенной с клюквой капустой красовались огромные яблоки, грецкие орехи в скорлупе и маслянистые на вид ароматные чернослив и курага. И дядя Саша объяснял: курага - это абрикос, из которого сначала вынули косточку, а потом высушили. А если абрикосы собрали и высушили вместе с косточками - это урюк, и годится он только в компот. Потом было долгое застолье, с многократным довариванием пельменей и разговорами, разговорами, между которыми взрослые успевали колоть и чистить орехи, которые тут же подбирались детьми, как галчатами. И дядя Саша, конечно же, был в центре.

                И вдруг он как-то побледнел, покачнулся и тяжело опустился прямо на пол, держась за голову. Отец бросился открывать форточку, которая была еще запечатана белыми крахмальными полосками ткани - от сквозного ветра. Мама брызгала на дядю водой , а бабушка уже несла свернутое жгутом мокрое полотенце. "Дети, разойдитесь, дяде нужен воздух. Это контузия дает о себе знать".

                Мне было 8 лет. В тот момент я остро переживала только об одном - чтобы дяде Саше стало не больно.

                Сейчас я понимаю, что тогда я впервые почувствовала, как продолжает работать война, которая вроде бы закончилась.

                ...Вечером, когда большинство гостей разошлись по домам, папа и дядя Саша еще долго сидели, разговаривали и тихонечко пели. Я засыпала под их приглушенные голоса в соседней комнате, и видела, как тени от редко проезжающих машин отражались на потолке большими птицами - журавлиной стаей, про которую была одна из песен...

                Вчера, 8 мая, в Нижневартовске был очень жаркий день, +26. Раньше такого в мае никогда не бывало. И вообще, много чего изменилось в этих краях со времен моего детства, когда-нибудь я еще расскажу об этом.

                А вот перелетные птицы, большие и сильные, как в той песне, которую пели папа и дядя - они по-прежнему возвращаются, и я вчера видела одну стаю. И долго-долго смотрела вслед, и слышала голоса - и птиц, и давно умерших, но по-прежнему дорогих для меня людей - отца и дяди.               

P/S

Мой дядя Саша, Александр Федорович Криворучко, фронтовик-орденоносец,  умер в 2003 году в Северодвинске, в семье младшего сына. Его жена умерла раньше и похоронена в Душанбе. А его дочь не смогла приехать из Казахстана на похороны отца из-за того, что не было у неё загранпаспорта...