Она

Она приходила поздно.
И тоже не знала к кому.
Жизнь стала сплошным вопросом,
непринятым, ко всему.
А из всего осталось
даже неясно что:
воспоминания, жалость,
старенькое пальто,
выцветших фотографий
ставший ненужным альбом,
глобус по географии,
икона, чтоб об пол лбом
биться в неловкой позе,
опускаясь до дна…

Она приходила поздно.
Встречала её – тишина.
Ей было страшней могилы
молчание замкнутых стен.
Её покидали силы
в пронзительной темноте.
Она проходила молча
на кухню, включала свет.
Оглядывалась, хоть точно
знала: его здесь нет.
Разогревала чайник
и наливала чай.
И думала: жизнь случайна
и очень уж невзначай…

Навылет проходят мимо
месяцы и года.
Ей было необходимо
поверить, что молода,
что всё ещё только будет…
Верь, надейся и жди!
Что кончатся серые будни
и проливные дожди.
И будет, по всем приметам,
хоть трудно поверить в то,
чудесное бабье лето
в нарядах ярых цветов.
И ветер разбудит волны,
и кончится этот штиль…

Ей было грустно и больно.
Она была, как фитиль
еле чадящей лампы,
где керосин на дне.
Такие обычно слабы.
Но разве это о ней?
Конечно же нет – ответил
на это ещё б вчера…
Страшнее всего на свете
такие вот вечера:
приходишь домой и пусто,
совсем никого, лишь ты.
Сидишь и ужасно грустно
в объятиях темноты.

А после – диван, подушка,
старый потёртый плед.
И слёзы, и всхлипы душат.
И веры почти что нет,
что завтра сойдутся звёзды,
и кто-то её найдёт.

Она приходила поздно…
Она уже не придёт.