Прорыв

                Холодный ветер гнал свинцовые тучи на юго-восток. То и дело срывался снег на слегка подмёрзшую землю. Уже было позднее утро, но из-за туч, укрывших всё небо, казалось, что рассвет ещё не наступил.
- Давай, Петя, давай! Быстрее!
Полуторка натужно рычала, давила колёсами подмёрзшую корку земли, скользила на поворотах, объезжая воронки и подпрыгивала на бугорках, но упорно двигалась вперёд. Металлические детали громыхали в кузове, но сержант не обращал на это внимание и, держась за доску переднего борта, нетерпеливо стучал по верху кабины и орал сквозь ветер и грохот подпрыгивающих запчастей.
- Давай, давай, Петя! Быстрее! Левее, левее возьми, мать твою!
Пётр, вцепившись в руль, весь подался вперёд, напряжённо глядя в окно. На лбу выступили капельки пота. На ухабах и бугорках он вполголоса матерился и с досады бил ладонью по рулю.

                Наконец доехали до первого танка. Их уже встречал лейтенант, размахивая руками.
- Здравия желаю!
- Здорово, Сашка.
- Что у вас?
- На снаряд напоролись. И надо же, почти в самом начале. Выручайте, братцы, не можем мы отстать от полка, в прорыв идём, а тут… Сам командующий фронтом приезжал в полк. Прорвать мы здесь должны оборону, а мы… А тут ещё эта сволочь!
Лейтенант указал на сидевшего поодаль прямо на земле танкиста в замасленном комбинезоне. Он сидел, опустив голову, руки лежали на согнутых коленях и …дрожали.
- Вот, неделю назад дали мне водилу вместо убитого сержанта, а он… сволочь, в первом же бою в штаны наложил, как снаряд в нас попал. Хорошо по касательной, не в лоб, только разули, да какая-то хрень застряла между катков, откуда она взялась ума не приложу.
- Ладно, посмотрим.
Механик подошёл к танку и стал осматривать повреждение.
- Петька, неси три звена, пальцы и кувалду большую.
- А где же твой помощник? Ты что, один что ли?
- Нет больше Витька, убили вчера, когда он в кузове стоял, а замену ещё не определили, тут мастер нужен, а не кто-либо. Ну, ваши хлопцы мне помогут, я покажу что делать.
- Не помогут. Там при взрыве снаряд заклинило, и они пытаются его вытащить, нам без огня никак нельзя. Вот водила поможет.
Лейтенант подошёл к водителю.
- Вставай. Давай-ка помоги механикам.
Водитель молчал и не шевелился, только руки тряслись. Лейтенант не выдержал.
- Встать, сволочь! Вставай или убью за не подчинение!
Но водитель даже не шевельнулся. Лейтенант достал пистолет.
- Вставай, гад!
- Командир, не трожь его. Видишь, он не в себе. Стушевался парень, пройдёт. Не все же герои, как ты. Петька мне поможет и ты подсоби.
Механик снял пропахшую мазутом кожаную курку, и остался только в комбинезоне, тоже замусоленном. Начался ремонт. Уже когда почти всё сделали, недалеко раздался взрыв снаряда.
- Вот же сволочи! Но это случайный залетел. Пойду, посмотрю, что там у ребят.
И только лейтенант залез в танк, как раздался оглушительный взрыв. Сашка от взрывной волны ударился головой о танк, кувалда выпала из рук и его плечо чем-то обожгло. Пётр качнулся и стал медленно оседать на землю всё ещё пытаясь цепляться за танк, а потом завалился на спину, раскинув руки, и больше не двигался. На взрыв из танка вылез лейтенант.

                Снаряд попал в машину механиков и её разнесло на куски и только двигатель с сорванным капотом на покорёженной раме догорал, чадя чёрным дымом. Водитель танка лежал на боку, у него была оторвана нога, из культяпки вытекала тёмная кровь. Вся его спина была посечена осколками и комбинезон медленно намокал от крови. Он не шевелился.
- Твою мать!
Лейтенант спрыгнул с танка, подбежал к механику.
- Твою мать! Живой? А что с Петром?
Нагнулся к Петру, потрогал вену на шее.
- Всё, готов!
Потом увидел лежащего водителя.
- Твою мать! Всё! Как же теперь? Всё! Трибунал и к стенке. Ты думаешь я за себя боюсь? Неет… Мне за батю надо отомстить… Как же я теперь? И батя не отомщённый… А? Как? Комполка сказал, что для отставания только одна причина – смерть! Как же… я за батю ещё не отомстил.
- Может из экипажа кто умеет водить?
- Нет, не умеют. Может ты, сержант? Выручай, брат. Всё равно твоя машина взорвана, Пётр убит. Что же ты, обратно пешком пойдёшь? Выручай, Сашка.
- Ладно, вместе под трибунал пойдём, а за батю твоего отомстим. Да и у меня к сволочам есть претензии, а пострелять их нет возможности.
Обрадованный лейтенант подбежал к убитому водителю, сорвал с него шлем и передал сержанту.
- Одевай, а то голову разобьёшь, ему уже ничего не надо, а нам надо бить и бить эту сволочь.

                Сашок залез в танк, взялся за рычаги крепкими мозолистыми руками со сбитыми в кровь костяшками пальцев и нажал на педали газа. Танк взревел, потом дёрнулся и, набирая скорость, рванул вперёд, оставив за собой облако сизого дыма.
- Держись, славяне!
- Сержант, у тебя из раны на плече кровь сочится. Может перевязать?
- Ничего, у меня много крови. Догоним полк, тогда и перевяжем. Пушка-то в порядке?
- В порядке.
- Вот это главное.
Двигались быстро, не выбирая лёгких путей. Лейтенант, высунувшись из башни внимательно вглядывался вперёд. По пути встретили более десяти сожжённых танка. Стали слышны разрывы снарядов и было понятно, что это не случайные взрывы, это стреляли по их танку.
- Маневрируй, Сашка, не дай попасть в нас.
Танков прорыва не было видно и это было странно. Неужели они проскочили дальше?
- Сашка, правее держи, ещё правее. Ах, вот где они.
В ложбине скопилось сразу около десятка танков, не видимые немцам. Значит, немцы всё же сумели сорвать наш прорыв в этом месте. Остальных танков полка было не видно, так как прорывались широким фронтом. Нельзя, нельзя останавливаться, только вперёд, это единственный шанс быть не подбитым.
- Сашка, маневрируй и только вперёд! Заряжай! Огонь!
- Командир, спустись в башню. Убить могут.
- Не могу, мне отсюда лучше видно. Я заговорённый. Заряжай! За батю, огонь!
- Сашка, влево, влево, твою мать. Сейчас стрельнет в нас. Бок убирай! Заряжай! За батю, ого…
Танк со всего маха влетел в небольшой котлованчик. Но Сашка в щель успел увидеть выстрел. Вдруг из башни вывалилось тело командира …без головы. Зацепившись за что-то ремнями портупеи, оно несколько раз в конвульсиях дёрнулось и, оборвавшись, упало на днище, забрызгав всё кровью. А танк уже выскочил из котловины и, не сбавляя скорость, летел на пушку. Смяли её.
- Заряжай! За батю, огонь!!! – диким голосом заорал Сашка.
Его руки так крепко держали рычаги, что казалось, что это одно целое. Глаза налились кровью, он откинул крышку лаза, чтобы лучше было видно. Ему была не страшна смерть, а только было одно желание – карать и карать за Петьку, лейтенанта, испугавшегося водителя, батю командира и за поруганную страну.
- Заряжай! За батю, огонь! Заряжай! За командира, огонь! Заряжай! За Петьку, огонь! Заряжай! За Родину, огонь!

                А рядом уже, обгоняя друг друга, и стреляя на ходу, вперёд неслись танки их полка, которые под неожиданным прорывом отставшего танка, введшего немцев в ступор, выскочили из ложбины и атаковали позиции врага, «смяли» его и гнали на запад. А следом пошла в атаку мотострелковая дивизия.
Когда сержант заглушил мотор, он ещё полчаса сидел в танке не в силах разжать руки с рычагов управления.
Экипаж наградили орденами Красной Звезды, а командира Звездой Героя Советского Союза посмертно. А война продолжалась, и до Победы было ещё далеко.

Алексей Балуев (19.10.2020)