Верующий в бога - еще не Homo sapiens Глава 16

НИКОЛА ТЕСЛА


Предисловие:
16. К такому заключению вынуждает критика христианского понятия о Боге. — Народ, который еще верит в самого себя, имеет также и своего собственного Бога. В нем он чтит условия, благодаря которым он поднялся, — свои добродетели. Его самоудовлетворенность, его чувство власти отражается для него в существе, которое можно за это благодарить. Кто богат — хочет давать; гордый народ нуждается в божестве, чтобы жертвовать... Религия при таких предпосылках является выражением благодарности. Народ, благодарный за свое существование, нуждается для выражения этой благодарности в божестве. — Такое божество должно иметь силу приносить пользу или вред, быть другом или врагом; ему удивляются как в добре, так и в зле. Противоестественная кастрация божества в божество только добра была бы здесь совсем нежелательна. В злом божестве так же нуждаются, как и в добром: ведь и собственное существование не есть лишь дар снисходительности и дружеского расположения к человеку... Какой смысл в божестве, которое не знает ни гнева, ни мести, ни зависти, ни насмешки, ни хитрости, ни насилия? которому, быть может, никогда не были знакомы приводящие в восхищение ardeurs победы и уничтожения? Такое божество было бы и непонятно: к чему оно? — Конечно, если народ погибает, если он чувствует, что окончательно исчезает его вера в будущее, его надежда на свободу, если покорность начинает входить в его сознание, как первая полезность, если добродетели подчинения являются необходимыми условиями его поддержания, то и его божество должно также измениться. Оно делается теперь пронырливым, боязливым, скромным, советует «душевный мир», воздержание от ненависти, осторожность, «любовь к другу и врагу». Оно постоянно морализирует, оно вползает в каждую частную добродетель, становится божеством для отдельного человека, становится частным лицом, космополитом... Некогда божество представляло собою народ, мощь народа, все агрессивное и жаждущее власти в душе народа — теперь оно только лишь благое божество... Поистине, для богов нет иной альтернативы: или они есть воля к власти, и тогда они бывают национальными божествами, — или же они есть бессилие к власти — и тогда они по необходимости делаются добрыми.
Фридрих Ницше. «Антихристианин. Проклятие христианству»


 16
Никола ТЕСЛА
Никола Тесла, сын священника, в семнадцатилетнем возрасте, получив в июле 1873-го сертификат зрелости, решает вернуться к родителям. В это время в Госпиче (Хорватия) свирепствовала эпидемия холеры, и он заболел, и именно в это время у него состоялся серьезный конфликт с отцом. Юноша к тому времени вполне созрел для принятия ответственного решения: пойти не по стопам отца священника, а выучиться на инженера.
«Именно нежелание Николы становиться священником и вызвало достаточно серьезный спор между отцом и сыном. Некоторые источники даже связывают болезнь Николы с резким неприятием Милутина сыновьего решения, якобы, Никола так впечатлился, что от большого огорчения слег. На самом деле, все обстояло куда прозаичнее, что не отменяет всей серьезности положения Николы».
Работа Фридриха Ницше «Антихристианин. Проклятие христианству» появилась только в 1895 году и, естественно, не могла повлиять на его решение стать инженером, а не священником, но аргументы, которые Никола высказал отцу в 1873 году, были сродни изложенным в шестнадцатой главе «Антихристианина...», что свидетельствует о том, что и до Ницше в воздухе витали идеи противления христианским догмам. Но только уже в зрелом возрасте он скажет: «Я верю в одного Бога, не описанного в религиях».
А теперь представим себе, насколько бы человечество не продвинулось в своем поступательном развитии прогресса, согласись Никола с отцом и стань он священником.
Некоторые пессимисты утверждают, что не менее чем на полстолетия.
Вот вкратце то, что сделал Тесла.
1. Верховный Суд США отменил патент Маркони от 1943 года, когда получил доказательства того, что Тесла изобрел радио за многие годы до него. Тесла продемонстрировал, что радиосигналы — это всего лишь еще одна частота волн, которая требует для себя передатчик и приемник.
2. Переменный ток.
Это изобретение наделало большой переполох на Всемирной выставке в Чикаго в 1893 году. Оно положило начало непримиримой войне между взглядами Эдисона и Теслы на то, как должно производиться и распространяться электричество. Причем это разделение можно описать в терминах стоимости и безопасности.
3. Электрический двигатель.
Изобретение Теслой электрического двигателя было популяризовано знаменитым электромобилем, получившим его имя — Тесла, который очень быстро может освободить человечество от власти Большой нефти.
4. Рентгеновские лучи.
В этой области Тесла сыграл огромную роль, в том числе и для медицины.
5. Свет.
Открыл способ его сохранения и передачи.
6. Дистанционное управление.
Это изобретение было естественным продолжением открытия радио. Патент номер 613809 был выдан первой в мире дистанционно управляемой лодке, продемонстрированной в 1898 году.
7. Беспроводные коммуникации и безграничная свободная энергия.
Две этих концепции неразрывно связаны между собой, и до сих пор энергетическая элита старается их подавить — ведь какой прок в энергии, которую нельзя измерить, контролировать и продать?
Джон Пирпонт Морган выписал Тесле чек на 150 тысяч долларов для строительства башни, знаменитой «Варденклифф», которая смогла бы использовать естественные природные частоты для передачи данных, включая изображения, голосовые сообщения и текст. По сути это стало первым в мире образцом беспроводных коммуникаций, но также наглядно продемонстрировало, что Вселенная наполнена свободной энергией, которая может быть использована, чтобы соединить в единую сеть всех людей мира и дать им неограниченное количество энергии. Работы Теслы в этой области не афишировались, и большая их часть засекречена и по сей день.
Интересен в этом плане вопрос о «вечном двигателе». Естественно, ни о каком вечном двигателе речь не идет, а вот возможность использовать ресурсы Земли и околоземного пространства — вопрос, заслуживающий внимания.
 В 1931 году Никола провел любопытный эксперимент. «Вместо традиционного двигателя внутреннего сгорания он установил в автомобиль марки Pierce-Arrow небольшую коробочку с двумя торчащими из нее стержнями. После этого машина работала без подзарядки целую неделю. Очевидцы говорят, что Тесла умудрился разогнать авто до 150 километров в час».
К сожалению, все свои разработки Тесла сжег, а оставшиеся после смерти конфисковало ФСБ. Однако просочилась информация о так называемом резонансном трансформаторе, с помощью которого якобы Тесла умудрился «приручить» теллурические и блуждающие токи Земли, используемые сегодня в геофизических методах поисков полезных ископаемых.
Но рукописи не горят. Резонансный генератор (прообраз «вечного двигателя» Теслы) появился в руках изобретателей уже во второй ­половине двадцатого века — патент Тома Бердена и Джона Бедини «Извлечение радиантной энергии из вакуума». Это был легендарный мотор Бедини — моногенератор свободной энергии, который включал схемы и спецификации частей, «якобы ранее утерянные», позволявшие извлекать бесплатную энергию из вакуума в годной к употреблению форме.
Продемонстрированный на первой Международной Конференции имени Теслы в Колорадо Спрингс в 1984 Джимом Уотсоном 800 футовый генератор давал пять киловатт электроэнергии. (Джим Уотсон и его семейство вскоре после демонстрации генератора исчезли.)
И только 2004 году Джон Бедини в документальном фильме «Энергия из вакуума» показал возможность извлечение «радиантной энергии» из вакуума, которая в сущности повторяла многофазовую систему Теслы и решила задачу генерирования, передачи и использования электрической энергии. Вся эта информация напоминает детектив, вызывает различные кривотолки, вплоть до злонамеренных действий нефтяных королей.   
Еще больший резонанс и удивление вызывает факт, приписываемый «шутке» Теслы относительно Тунгусского метеорита. Лица, далекие от науки, утверждают, что никакого метеорита не было, что это результат опыта беспроводной передачи огромного количества энергии на большие расстояния.
Когда Тесла начал работать с высокими частотами, он почти немедленно ощутил их обширные возможности для беспроводной передачи «понятных сигналов и, возможно, энергии». Он действовал по практической разработке своих идей 1891–1893 годов такими темпами, что уже к 1887 году запатентовал систему беспроводной передачи энергии и аппарат, ­основанный на этой системе.
Незадолго до этого, во время церемонии открытия Ниагарской гидроэлектростанции, в то время, когда мир обсуждал многофазовую систему Теслы, позволяющую передавать электрическую энергию на расстояние, он заявил: «Фактически прогресс в этой области дал мне свежую надежду на исполнение моей мечты — передачи энергии от станции к станции без применения каких либо проводов».
Тесла стал легендой. В силу своего прирожденного таланта ему удалось ускользнуть от религиозной индоктринации, а сколько человечество (Homo sapiens) потеряло от того, что огромная армия талантов, вместо того, чтобы решать насущные вопросы Ойкумены, махало и машет кадилом!
Вот что говорится в разных источниках об индоктринации населения вообще и религиозной в частности.
«Индоктринация населения — насыщение определенным, угодным и выгодным правительству или политической организации содержанием массового сознания населения страны в социальном, идеологическом,
политическом, психологическом и религиозном планах в форме системы убеждений, образов, установок, стереотипов. Индоктринация захваты­-вает все слои общества, зачастую обращена вовне, на зарубежные государства».
Не все из политических доктрин, внедренных с помощью политической рекламы и пропаганды в сознание населения, имеют звучные или вообще фиксированные названия. Иногда даже специально им не дают названия, чтобы создавать их тихо, исподволь, ненавязчиво, так, как это из глубин веков научилась делать церковь.
Процесс индоктринации населения в любом обществе невозможен без создания у населения соответствующих образов и стереотипов, без воспитания в массовом сознании своеобразной «культуры» стереотипного восприятия тех или иных политических и религиозных явлений. Здесь особую роль играет политическая реклама и пропаганда.
Церковь с момента ее зарождения поняла роль индоктринации и великолепно ею пользуется для вовлечения в свои сети новых субъектов поклонения богу как потенциальных инвесторов своего материального благополучия.
И в этом плане особенно опасна религиозная индоктринация — насилие над детьми.
Еще одной целью индоктринации является выработка конформизма среди населения. Индоктринированное население, зараженное конформизмом, становится в немалой степени податливым для дальнейших правительственных и религиозных манипуляций в сфере массового сознания. Как правило, конформизм проявляется в большей степени у менее развитых и образованных групп населения, отличающихся малой информированностью и проявляющих отсутствие гибкости мышления, любознательности, самостоятельности. Особенно это было характерно для периода формирования Homo sapiens. Группы населения с высоким уровнем конформизма показывают наиболее высокий уровень догматизма именно в политических и религиозных вопросах, поскольку они наименее им знакомы и считаются привилегией знатоков-профессионалов.
Укоренившемуся среди населения конформизму гораздо проще навесить на уши лапши вроде того, что Тунгусского метеорита не было и что это проделки Николы Теслы.
Тесла был незаурядной личностью. Его феномен объясняют, сравнивая его с гипнотизером и телепатом Вольфом Мессингом. Утверждают даже, что Тесла якобы черпал свои идеи из параллельного мира. Но достоверно можно утверждать только одно: идеи ему приходили, как правило, во сне.
Но не он первый и не последний из мира ученых (вспомним Менделеева, которому приснилась знаменитая таблица, названная его именем), сделавших свои открытия, сформулировавших их суть во время отдыха мозга, а именно во время сна. Но у Теслы это проявлялось в гипертрофированном виде, и он даже демонстративно это выдавал как некий феномен. Этот феномен в конечном счете привел его к буддизму, он занимался йогой и мнил себя гуру.
Феномен Теслы необычен тем, что в нем замешано когнитивное с мистическим, религиозное он отметал как хлам, но впадал в мистику.
Сегодня, несмотря на значительный прогресс в области отрицания бога, феномен Теслы ярко показывает непримиримость науки и религии. И, тем не менее, именно влияние индоктринации продолжает пагубно влиять на элиту ученого мира, тех, которые в детстве в обществе религиозных родителей или соответствующего окружения подверглись индоктринации религиозными догмами.
Об этом говорит и анализ взаимоотношения науки и религии. Это две сферы жизни общества и индивида, отношения между которыми исторически изменялись и служили предметом острых философских споров. В европейском общественном сознании, начиная с XVIII века, сложилось мнение о противостоянии этих сфер духовной деятельности, об отсутствии точек соприкосновения. Однако в современной философии науки и в религиоведении существует точка зрения, согласно которой на ранних этапах истории — в силу синкретического сознания древнего человека — накопление рационального объективного опыта могло осуществляться только в рамках религиозных воззрений. В течение долгого времени в различных культурах сохранялась ситуация подчинения позитивного знания религиозной идеологии.
Так, счет и календарная система майя были связаны с ритуальным циклом поклонения и жертвоприношений солнечному Богу. Развитие математики в арабо-мусульманском обществе обусловлено мистической системой истолкования Вселенной, в которой каждому объекту соответствует определенное числовое значение. Подобным же образом нумерология в даосских традициях древнего и средневекового Китая способствовала становлению системы исчисления и осмыслению различных математических операций. Химия родилась из алхимии. Наблюдения за светилами, сезонными изменениями погоды способствовали развитию астрономии; всевозможные мантические системы требовали обобщения знаний о природе растений, минералов, жидкостей, что послужило в дальнейшем возникновению медицины, ботаники, минералогии и других научных дисциплин.
Тенденция к неприятию науки проявилась с укреплением институциональной власти Церкви, поскольку рациональное знание ослабляло веру, вызывало сомнения. Занятия наукой в средневековой Европе расценивались как ересь и грех гордыни, который отсылал к первородному греху
Адама и Евы, вкусивших от Древа Познания Добра и Зла, то есть посягнувших на божественное право всезнания. Стремление к знанию, способность к учению, страсть к экспериментированию мыслились христианским обществом как искушение дьяволом или получение дьявольского дара (легенда о Фаусте). Подобное положение дел повлияло на то, что в философии проблема соотношения религии и науки рассматривалась как проблема противостояния веры и знания. Эта оппозиция была осознана эпохой Возрождения, когда религиозные постулаты обосновывались доводами логики. Непримиримость двух полюсов стала программным моментом просветительской мысли XVIII в., у Вольтера и Дидро, превозносивших науку, рациональное практическое мышление и рассматривающих религию как систему заблуждений. Религия дезориентирует людей в познании, наделяя природные объекты вымышленными свойствами и качествами, а значит, закрепляет зависимость человека от стихийных природных сил. Наука же, дающая знание законов и связей явлений, призвана закрепить власть человека над природой. Философия просветителей открывала возможность рассматривать религию в негативном виде. Она предстает как искаженная, иллюзорная система знаний о мире.
С одной стороны, существует тенденция рассматривать религии и науки как сменяющие друг друга в процессе эволюции способы восприятия и объяснения мира. Эта традиция восходит к Г. В. Ф. Гегелю и О. Конту, для которых история человеческого познания разворачивается по линии от первоначального этапа религиозного мировоззрения к стадии позитивного научного знания, оперирующего понятиями. В середине ХХ в. эволюционистские взгляды сменяются новыми теориями, в которых нарастает стремление обнаружить взаимодействие и сходные принципы научного и религиозного типов мышления. Предшественником подобных концепций является немецкий философ Э. Кассирер, который рассматривал язык, искусство, мифологию, религию, науку не как сводимые одна к другой или последовательно сменяющие друг друга, но как параллельно существующие формы символической деятельности. В каждой из них создается своя онтологическая система, каждая раскрывает реальность в своем неповторимом ракурсе. В вопросе взаимоотношения религии и науки современные исследователи говорят о принципе дополнительности. Утверждается отсутствие непреодолимых границ между наукой, религией и философией: предположения, гипотезы, новые идеи свободно попадают из одной области знания в другую. Использование альтернативных и прямо противоположных научной парадигме идей препятствует омертвению знания и способно привести к эффективному результату, к неожиданным открытиям. Тенденция к сближению объективного познания и религиозной интуиции обнаруживается также в рамках философской теологии.
За весьма непродолжительный период в воззрениях религиозных мыслителей произошли изменения от полного неприятия рационального познания действительности (спекулятивный безличный метод науки не способен раскрыть глубинные основы существования, выйти за пределы видимой реальности) до признания их совместимости (мышление как познание посредством понятий и суждений возможно только в горизонте абсолютного бытия). Синтез всех отраслей знания производится с целью выхода к трансцендентному. Сближение религии и науки не на методологическом (как способы познания), а на содержательном уровне осуществил французский теолог П. Тейяр де Шарден, чьи взгляды повлияли на современное состояние как теологии, так и науки. В его концепции эволюция Вселенной (начиная с зарождения частиц материи до состояния преджизни) и эволюция человека (от появления органической жизни и до будущего состояния сверхжизни) обусловлены божественной волей и подчинены определенной цели. Теория Тейяра де Шардена открыла путь для модернистских теологических концепций, включающих в свое содержание данные физики, биологии и прочих наук (теория Большого взрыва и проблема Творения), аргументирующих развитие и состояние Вселенной божественным замыслом.
Следует отметить обратное влияние религиозных воззрений на науку, что сказывается не только в принятии веры учеными (наука не может доказать отсутствие Бога так же, как не может доказать его существование), но и в попытках объединить научные теоретические данные с религиозными концепциями. Представители естественнонаучной мысли ХХ в. Нильс Бор, Макс Планк видели в законах физики необъяснимую гармонию, заставляющую предполагать существование некоего мирового разума, который управляет природой и ведет развитие Вселенной к определенной цели, постичь которую наука пока не может. Помимо теорий, декларирующих сближение религии и науки, появляются концепции, в которых религиозное и научное знание отождествляются: например, утверждения, что древние мифы, гимны Вед или буддийские доктрины содержат зашифрованные идеи и представления, соответствующие современным научным теориям.
Но, несмотря на все измышления теологов, наука как форма познания в гносеологическом аспекте предстает как один из способов познания мира. Основой познания является мышление — активный процесс обработки информации о мире. Современные исследователи выделяют две основные стратегии обработки когнитивной (познаваемой) информации: правополушарную, образно-эмоциональную, обобщающую знания о мире при помощи системы эмоционально окрашенных образов; и левополушарную, логико-вербальную, рациональную, обобщающую информацию о мире при помощи системы понятий, символов. Искусство, миф как формы познания опираются, по преимуществу, на правополушарную образно-эмоциональную стратегию, при этом искусство имеет в своей основе большей частью опытное знание, а миф — сверхопытное. Философия и наука как формы познания опираются на левополушарную рациональную стратегию обработки информации, при этом наука базируется преимущественно на опытном знании, а философия обобщает опытное и формирует сверхопытное — отвлеченное, спекулятивное, умозрительное знание.
Религия, особенно если речь идет о мировых религиях, является собой синтетическое знание. В нем, несомненно, преобладает образно-эмоциональные стратегии обработки информации, однако определенную роль играет и рациональная стратегия. При этом религия есть знание по определению сверхопытное.
Развитие науки, в том числе и юридической, связано с актуализацией и выдвижением на первый план логико-вербальной, аналитико-синтетической, рациональной когнитивной стратегии, при этом образно-эмоциональная составляет второй план этого процесса. Основными компонентами рациональной когнитивной стратегии являются рассудок, разум, рефлексия, интеллектуальная интуиция. Рассудок — «конечное» мышление (Г. В. Ф. Гегель) — исходный уровень рационального мышления, на котором оперирование абстракциями происходит в пределах заданной схемы, неизменного образца, строгих принципов. Логикой рассудка является формальная логика, задающая определенные правила высказываний, доказательств, определяющая не столько содержание, сколько форму сложившегося знания. В сущности, рассудок есть умение последовательно рассуждать, правильно анализировать, классифицировать и систематизировать факты. Главная функция рассудка — упорядочение и организация когнитивного материала. Основными формами рассудочного мышления являются: понятие — определение, отражающее в обобщенной форме общие и специальные признаки явлений действительности и существенные связи между ними; суждение — высказывание, отражающее отдельные вещи, явления, процессы, их свойства, связи и отношения и индуктивные и дедуктивные умозаключения — мыслительные действия, посредством которых выводится новое знание. Разум — «бесконечное» мышление
(Г. В. Ф. Гегель) — высший уровень рационального мышления, для которого характерно творческое оперирование сложившимися абстракциями, критическое их переосмысление. Разум направлен на постижение сущности и закономерностей различных явлений и процессов мира. Главная функция разума – адекватное отображение информации в системе понятий, категорий, концептов, представленных в их взаимосвязи и развитии. Логикой разума является диалектика — логика перехода от одной системы знания к другой, более высокой, посредством синтеза и снятия противоречий, выявляющихся как в объекте познания, так и в самом процессе познания, во взаимодействии объекта и субъекта познания. Рациональное познание есть процесс взаимодействия рассудка и разума. Переход рассудка в разум осуществляется в результате преодоления исторически сложившейся понятийной системы на основе выдвижения новых идей, формирования новых категорий. Переход разума в рассудок связан с формализацией и схематизацией знания, полученного в результате творческой активности разума. Научный рационализм неотделим от такого способа мыслительной деятельности, как рефлексия. Рефлексия — «мысль о мысли, догоняющая мысль» (Ю. Шрейдер) или «способность мышления сделать своим предметом мышление» (К. Ясперс), умение размышлять не только о предметах, но и о мыслях, сущностях. Развитие научной рациональности связано с развитием теоретической рефлексии — критического мышления, ориентированного на формирование освобожденных от конкретики обобщающих, опирающихся на доказательства построений. Существенную роль в процессе познания играет интеллектуальная интуиция, которая в терминах психологии может быть интерпретирована как инсайт — «пиковое переживание», вследствие которого осуществляется прорыв к новому знанию.
Здесь следует вспомнить Теслу и его методы познания.
В современной гносеологии (учении о познании) интеллектуальная интуиция рассматривается как свернутое рассуждение, осуществляемый подсознательно мыслительный скачок. Таким образом, понимание интуиции освобождается от налета спиритизма и иррационализма; научное знание — это знание опытное и рефлексивное, доказательное и критическое, опирающееся на разумно-рассудочные стратегии мышления, которые могут отливаться в форму интеллектуальной интуиции. Для разделения научного и ненаучного знания необходим некоторый универсальный принцип, универсальное основание – критерий (мерило), который позволял бы квалифицировать те или иные идеи, как научные или ненаучные по своей сути. В целом научное знание — способ приобщения субъекта к истине, обладает объективностью, общезначимостью, универсальностью, доказательностью. Однако очевидно, что эти требования не абсолютны, но относительны. В истории науки существовали различные критерии научности. Среди них: критерий эмпиризма — экспериментальной проверяемости выдвигаемого научного положения; критерий рационализма – логической непротиворечивости и корректности научных теорий; критерий конвенционализма — общепринятости тех или иных научных теорий; критерий фальсифицируемости — опровержимости научных теорий фактуальными данными; критерий верифицируемости — лингвистической проверяемости объективности научных положений, критерий прагматичности — операциональности научных идей и др. Разумеется, можно говорить о том, что научное знание есть знание объективное, общезначимое и универсальное, но при более детальной проработке этих критериев возникает множество вопросов. Скажем, что считать критерием объективности, если современная наука выдвигает принцип соотнесенности получаемых знаний об объекте не только с особенностью средств и операций деятельности, но и с ценностно-целевыми структурами познающего субъекта и выявляет связи внутринаучных целей с вненаучными социальными ценностями и целями? Или что считать критерием общезначимости, если специфической особенностью социально-гуманитарного познания является его полипарадигмальность, то есть синхронное бытование различных парадигм — теорий, принципов, положений? Эти вопросы не имеют однозначных ответов. Очевидно, такого рода неопределенность оправдана, поскольку она делает науку открытой, не создавая препятствий и жестких барьеров ее развитию, возникновению новых научных теорий и дисциплин, не вписывающихся в существующую структуру научного знания и расширяющих его пространство. В целом целесообразно говорить о комплексе критериев, различая парадигмальные критерии — критерии легитимные на том или ином этапе развития науки, действующие в рамках той или иной научной парадигмы; и универсальные критерии — метакритерии, определяющие наиболее общие параметры научного знания безотносительно к какой-либо его парадигмальной принадлежности. В качестве парадигмальных критериев выступают критерии, формируемые в рамках той или иной научной парадигмы, например, позитивизма, прагматизма, структурализма, феноменологии. В качестве метакритериев можно выделить такие требования как: рациональность, логическая непротиворечивость, интерсубъективность, воспроизводимость, опытная проверяемость.
Научным в таком контексте является знание, отвечающее требованиям большего числа метакритериев и наоборот — знание, относительно которого не работает большая часть метакритериев, едва ли может претендовать на статус научного. Научный рационализм следует отличать от обыденного, обыденное знание также может оперировать логико-вербальными методами обработки информации, однако оно не является доказательным, обыденная рациональность рассудочна, она являет собой логику здравого смысла, основанного на убеждении в очевидности каких-либо явлений или процессов. Нельзя рассматривать обыденное знание как ошибочное или вредоносное, оно представляет собой иную форму познания, без которой существование культуры было бы проблематичным. Более того, современные исследователи рассматривают обыденное знание как источник информации для научного знания. И. Пригожин и И. Стенгерс, например, утверждают, что: «В открытом мире, который мы сейчас учимся описывать, теоретическое знание и практическая мудрость нуждаются друг в друге». Научный рационализм следует также отличать от философского рационализма. Проблема выявления специфики философского и научного познания чрезвычайно важна, поскольку посредством ее решения можно специфицировать такие дисциплины, как юриспруденция и философия права. Различия между наукой, в частности юридической наукой, и философией, в частности философией права, следует усматривать в степени отвлечения политико-правовой мысли от конкретного опытного знания. Юриспруденция — опытная наука. Она анализирует, синтезирует, обобщает, систематизирует и концептуализирует конкретную фактологическую информацию относительно бытия политико-правовой сферы жизни общества. Таким образом, юриспруденция выступает как рефлексия первого порядка — рефлексия над сложившимися формами политико-правовой культуры. Философия права есть рефлексия второго порядка, обобщение обобщения, концептуализация концептуализаций, теория теорий или метатеория. Между юридической наукой и философией права существуют прямые и обратные связи. Юриспруденция, будучи знанием конкретно-научным, выступает для философии права как некий исходный эмпирический базис, а философия права, в свою очередь, выступает для юриспруденции как мировоззренческое и методологическое основание. Границы между собственно-научным юридическим и знанием философским достаточно условны и прозрачны, скажем, такой раздел юридической науки, как теория государства и права во многом перекликается и даже совпадает с философией права. Науку, в том числе и юридическую науку, следует отличать от практики — юридической практики. Практика (греч. prakticos — деятельный, активный) — предметная, целеполагающая деятельность человека, направленная на освоение и преобразование природных и социальных объектов. Юридическая практика — деятельность, связанная с регулированием социальных и политических отношений посредством обращения к установленным правовым нормам и законам. Юридическая практика возникает на определенном этапе развития общества — этапе формирования большого сложного общества. Она опирается, по преимуществу, на рассудочное мышление, содержание которого сводится к правопониманию и правоприменению. Юридическая наука имеет в своем основании разумно-рассудочное мышление, направленное на правопреобразование и правообразование. Таким образом, важнейшей социальной функцией юридической науки является совершенствование правовой сферы жизни общества. Юридическая наука — важнейший элемент самоорганизации общества, усилиями ученых-юристов осуществляется реконструкция правовой системы общества, создаются модели правовой организации общества, формируются новые системы права, новые политико-правовые технологии. Разумеется, для реализации, внедрения политико-правовых технологий необходимо участие правовой политики, то есть государственных политических сил.
Мы воспользовались глубоким анализом научных авторитетов в области широкого спектра естествознания, философии и права и на этой основе констатируем, что в системе разработки инструмента эволюции человечества нет места религиозной наукообразности, и нам импонирует мнение Николы Теслы, который сказал: «Я верю в бога, который не описан ни в одной из религий».
Ойкумене, вступившей в эпоху Водолея, необходим когнитивный инструмент дальнейшей эволюции человечества и проверенные опытами знания, а не сверхопытное в проповедях и домыслах теологической философии.
Перечисленные аргументы призывают верующих в бога отказаться от мифического божества и стать в ряды Homo sapiens.