Мистер Хадсон глава5

                МИСТЕР ХАДСОН               

Глава 5
Да только, похоже, не от души мистер Хадсон пожелал мне удачи – сегодня она отвернулась от меня напрочь! Все мои надежды получить вожделенный заказ – фоторепортаж к двадцатилетию «Королевского Креста» -  провалились в тартарары. Заказ достался Элси Дрю, штатному фотокору журнала, весьма самоуверенной, а лучше сказать, до черта самодовольной особе, имевшей на шефа безусловное влияние благодаря своему главному козырю – неиссякаемому количеству весьма полезных знакомств, открывавших Элси двери туда, куда простым смертным, вроде меня, прорваться не представлялось возможным.
Элси вальяжно расположилась в кресле возле стола шефа, закинув ногу на ногу. Обтягивающие джинсы, белая батистовая блуза навыпуск, расстегнутая едва ли не до пупа… Элси Дрю, одним словом! Кожаная приталенная курточка подчеркивала ее «крутой» и независимый образ вкупе с темными очками, поддерживавшими сейчас ее длинные светлые волосы. Ну, и, конечно же, длиннющая пахучая сигарета… Зависть? Возможно. Чуть-чуть. Когда понимаешь, как бросаются на таких вот Дрю мужчины. Поставь нас с ней рядом и кого, вы думаете, выберет какой-нибудь сногсшибательный красавчик? Правильно! Чего тут еще говорить…
-Уотсон! – произнесла Элси, подняв брови, и я не очень поняла, здоровается она со мной или неприятно удивлена моим появлением.
Я остановилась посреди кабинета в своем черном дождевичке, который, как я считала, очень неплохо на мне сидел (если не замечать в двух шагах Элси!), с рюкзачком в руках, переминаясь с ноги на ногу в своих черных замшевых туфельках, очень уж простенько смотревшихся на одном ковре с сапожками Дрю.
Шеф что-то промямлил о том, что обещанный мне заказ пришлось отдать приехавшей из командировки мисс Дрю, ибо только ей по силам добыть для журнала фото музыкантов «Королевского Креста», которые еще не успели промелькнуть в СМИ. Мне очень хотелось вякнуть о своем новом знакомом, близком к группе человеке, но… почему-то не решилась рассказать о Хадсоне. Да и догадываюсь я, чем закончилось бы подобное мое откровение – заказ, скорее всего, так и остался бы у Элси. Уж как пить дать! И тогда… А может, мистеру Хадсону, как раз, по вкусу подобные дамочки, и он охотно поспособствовал бы Элси в ее намерении встретиться с Мастерсом и Диксоном, раз уж Тайлера нигде не сыскать. И не исключено при этом, что мне бы и в этом случае несдобровать – какого черта я бегаю и на всех углах болтаю о нем, о Хадсоне и его друзьях?!.. И я молчала, едва не плача и в пол уха слушая гнусавые попытки шефа сделать сытыми волков, подтверждая свое намерение отдать репортаж Элси, а заодно оставить целыми овец – предлагая мне поснимать мартышек в зоопарке или сделать фотоотчет о продвижении ремонта Лондонского Ока – все ведь так ждут запуска знаменитого колеса!.. О! Есть ведь еще для меня просто замечательная возможность – премьера в Ковент-Гардене! Просто блеск! Тут тебе и актеры в гриме и костюмах, и сценические декорации, и кадры из спектакля…
-Спасибо… - прошептала я, - я подумаю…
-Думайте тогда поскорее, Уотсон! Такой репортаж оторвут с руками, тем более, если учесть, что вы у нас репортер внештатный и…
Дрю покивала головой и отвернулась в гравюре с изображением Тауэрского моста.
Не дослушав шефа, я повернулась и вышла из кабинета. Ну его к черту!.. Вот только бы не разреветься!
Пару раз всхлипнув, я вышла на улицу и остановилась. Дело ведь не в деньгах, которые я могла получить за репортаж! Хотя они мне очень нужны. Дело в «Королевском Кресте» и том ни с чем несравнимом удовольствии, которое я могла бы получить, делая эту работу. Но что теперь… Вокруг шумели машины, обходя и задевая меня, сновали люди. Может, и не очень счастливые, но, черт побери, уж точно не такие несчастные, как я сейчас!..
Включив плеер, я бродила по улицам, потом вспомнила о куске хлеба и новом объективе для моего фотоаппарата и позвонила в редакцию, сообщив, что я беру Ковент-Гарден. Ну, а что делать? С голоду я у мистера Хадсона не умру – я усмехнулась – но и не платить ему совсем я не могу. Внезапно я поймала себя на мысли, что вот сейчас я бы не отказалась поболтать с ним. «Королевский Крест» объединил нас, да и вообще… Странный человек, скрывший свою внешность, свое истинное имя. Хромой богач, способный так расположить к себе, не смотря на всю ироничность его манеры общения, что я готова была плакаться ему «в жилетку».
Добродилась я до самого вечера, натолкнулась на двери какого-то кафе и зашла туда, почувствовав острое желание что-нибудь слопать. Чашечки чаю и булочки мне вполне хватило бы, но сам Черт и Обида толкнули меня в спину, и я выпила целый стакан виски, который, бабахнувшись в мой пустой желудок, сбил меня с ног настолько, что я едва на них держалась, когда кое-как добралась до своего нового жилища в Кенсингтоне.
-Оп-ля! Вот и мисс Уотсон! – раздался громкий голос сверху, когда я вошла в незапертую дверь дома.
Ко мне подбежал Шерлок, подпрыгнув, лизнул мою ладонь и, усевшись напротив меня, наклонил мохнатую голову на бок.
-Привет, дружок!.. – промямлила я, попытавшись улыбнуться. – Ты… как всегда, очень мил!
-Приятно слышать!.. Хоть и несколько фамильярно, вы не находите, Мишель?
Я промолчала, пытаясь разглядеть, куда, собственно, иду.
-Почему вы молчите? Или это вы не со мной так очаровательно поздоровались?.. Похоже, все-таки, с собакой…
Хадсон приблизился ко мне и наклонился.
-Черт побери, да вы пьяны, мисс Уотсон!
-А что, нельзя? – я кое-как задрала голову и оказалась к Хадсону лицом к лицу. – Помниться, в договоре об аренде комнаты в вашем доме… про это ни слова не было…
Хадсон расхохотался.
-Ваше здравомыслие в подобном состоянии делает вам честь!.. Не было. Ничего такого там не было… Вы хоть ужинали, Мишель?
Его лицо расплывалось передо мной.
-Можете не отвечать. Уверен, что выпили вы не так уж много, просто не ели ничего целый день… Пойдемте, поищем что-нибудь поесть. Пойдемте, пойдемте!
И он под руку поволок меня на кухню. Там я бухнулась на стул и тут же уронила голову на руки, положив их на стол.
-Э-э! Только не вырубаться! Вам надо поесть, а мне неохота делать что-то только для себя. Я и так, считай, за шкирку вытащил себя сюда, убедив мою лень в том, что голоден… Омлет будете? С зеленью!
Я с огромным трудом подняла свою чугунную голову и кивнула ею.
-Отлично! Тогда сделайте милость, не спите и поведайте, наконец, что там у вас такое стряслось, что заставило вас так напиться.
-Вам-то какое дело?
-Ответ незаслуженно мною резкий! – заметил Хадсон, разбивая в чашку куриные  яйца. – Что случилось, Мишель? Что-то личное или это касается той вашей работы? Кто вас обидел?
-Господь Бог…
Хадсон обернулся, поставив сковороду на огонь.
-Что?!
-Если бы я выглядела, как Дрю…
Хадсон вылил содержимое чашки в сковороду, накрыл крышкой и уселся на табурет напротив меня.
-И что бы случилось, если бы вы выглядели, как этот… нет, я подозреваю, что это «она», а не «он», ваша Дрю. Так что случилось бы? Зачем вам выглядеть, как Дрю?
-Передо мной все мужики и прежде всего, шеф, укладывались бы штабелями. Вот что!
Хадсон прыснул, но тут же сдержался.
-Ничего смешного! – разозлилась я. – Мой заказ, мой фото-сюжет… Он ей достался лишь потому, что она… Она такая вот, что все для нее! Черт бы ее побрал!
-Она плохой фотограф? – Хадсон спросил совершенно серьезно.
-Да нет… Фотограф она неплохой… Но и не лучше меня! Не лучше!!.. Просто у нее куча знакомых, которые ее везде пустят, везде проведут… Сами знаете, как это тяжело бывает – прорваться куда-то и сделать снимки, которые не достать никому больше! Только тогда это настоящая сенсация! А значит – тираж, а значит – гонорар. Да что я объясняю?!.. Но это был мой сюжет! Просто мой и все… Мой…
-Почему?
-Это был фото-сюжет к двадцатилетию «Королевского Креста», мистер Хадсон! Вы должны меня понять… Ваш омлет не подгорит?
Похоже, я начинала приходить в себя. Хадсон обернулся к плите, подскочил и подхватил крышку. Пошуровал в сковороде лопаткой и облегченно вздохнул.
-Вы вовремя! Еще чуть-чуть и мы остались бы без омлета. Сейчас!
Он швырнул на стол пару тарелок и выложил на них совершенно замечательный омлет. Быстро накромсал зелени и насыпал сверху.
-Вам нравится? – спросил он, улыбаясь.
-Да! Кажется, должно быть очень вкусно. А чаю можно?
-Ну, если вы сами поставите чайник и заварите чай! А я пока нарежу ветчины. Будете? Или буженины?
-Буду! – бахнула я весьма неопределенно и поднялась с табурета, убедившись, что пол подо мной не качается.
-Значит, и того, и другого… А-а…
-Что? – я поставила чайник на огонь и достала заварник.
-Может, выпьем немного? Вы как себя чувствуете?
-Вы хотите предложить мне водки?
-Ну, это смотря что вы пили. Смешивать не стоит, да и понижать градус тоже.
-Виски, - коротко бросила я.
-Что ж… У меня найдется бутылка хорошего виски. Выпьем немного, просто для настроения, да я не буду чувствовать себя по-глупому трезвым, когда вы выпили.
-Ладно, - я заварила чай и достала чайные чашки. – Только и вправду немного!
-А вам завтра рано вставать? Если так, то может и не зачем рисковать?
-К сожалению, мне теперь спешить некуда! – вздохнула я. – Моя работа начнется только вечером, в Ковент-Гардене. Там премьера.
-О!.. Ну, это все-таки, лучше, чем ничего… Простите! Правда простите, Мишель. Я понимаю, что вы чувствуете.
-Славно, что вы извинились, иначе получили бы тарелкой в голову! – усмехнулась я. – Если серьезно, то…
И тут слезы так внезапно ударили мне по глазам, что сдержаться оказалось просто невозможно. Они покатились по моим щекам, глазам стало больно, и я разрыдалась. Просто разревелась, как побитая школьница.
-Господи, Мишель! – Хадсон подскочил, выхватил откуда-то эту свою бутылку виски и, плеснув немного в стакан, сунул его мне в руку. – Пейте! Выпейте поскорее и закусите, как следует. Слышите? Давайте!
Я послушалась, и мне понравился вкус этого виски. Он немного напоминал коньяк, и пилось очень легко. Я выпила и запихала в рот омлет. Всхлипнула.
-Вкусно? Еще выпьете?
-Ну, может, чуть-чуть и все, - я утерла слезы, чувствуя в груди теплую, успокаивающую волну.
-Хорошо!.. И знаете, Мишель, вам не стоит больше огорчаться из-за потерянного заказа. А тем более, плакать. Плакать из-за всего, что вам сегодня пришлось пережить. Уж поверьте!.. Вот, пейте и доедайте ваш омлет.
-Вы сами-то ешьте! – заметила я. – Или может, вы просто выпить собирались, а омлет – только декорация? А? Я же вообще вовремя нарисовалась! Не то пришлось бы топать в ближайший кабак, чтобы не пить в одиночестве.
Вот только посмеяться над собственной шуткой мне не пришлось. Если бы на глазах Хадсона не было этих его «кошачьих» очков, взгляд его сейчас попросту спалил бы меня до тла! Я заткнулась, точно, поперхнувшись.
-Простите, Мишель, но не смешно… - пробормотал он вместо того, чтобы треснуть меня по губам. – Мне, возможно, и впрямь просто хотелось выпить. Но ведь и вам сегодня сделалось так погано и обидно, что вы не постеснялись напиться, а?.. Не делайте больно тем, кто этого не заслужил. Даже тем, кто обидел. Не стоит. Поверьте, месть вовсе не так сладка, как о ней думают! Она ничего не возвращает и ничего не способна исправить. Она лишь умножает уже сотворенное зло… Я не в обиде на вас, нет. Можете даже не извиняться – я и так вижу, что вы пожалели о своих словах. Я действительно, понимаю ваше сегодняшнее состояние. Я понимаю, как вообще вам по жизни приходится, так что… Давайте еще с вами выпьем совсем по чуть-чуть, и я провожу вас в вашу комнату. Хорошо?
-А потом снова станете подглядывать в ванной? – попыталась пошутить я.
-С удовольствием бы! – улыбнулся он. – Только подглядывать нехорошо. Да и куда приятнее любоваться чьей-то красотой в открытую, что бы женщина получила удовольствие от восхищения ее прелестью.
Что-то, словно, задело меня. Как поцелуй украдкой в темноте, в шею у затылка, когда уже невозможно сдержать невыносимую нежность и неуемное желание… А Хадсон глядел мне прямо в лицо и я снова, точно кожей, чувствовала этот его взгляд.
-Но если женщина стеснительна?! – почти прошептала я.
-Поверьте, Мишель, если взгляд по-настоящему восхищенный, он не вызовет стеснения! И потом, стеснение – лишь занавес, скрывающий истинные желания и чувства.
-Вы так хорошо разбираетесь в женщинах!.. – заметила я. – Тем не менее, я себе упомянутого вами удовольствия позволить не могу.
-Я и впрямь неплохо разбираюсь в женщинах, вот только опыт, позволивший получить все мои знания, остался далеко в прошлом… Сдается мне, теперь никакой мой взгляд не принесет удовольствия, как бы искренне восхищенным ни был.
Меня точно, плетью хлестнуло. Вот зачем его борода!!
-Вы что же… Ваше лицо, оно… изуродовано?? – не удержавшись, ахнула я.
-Какая разница, мисс Уотсон?! Гораздо более непонятно, почему вы решили, что вам не по зубам то удовольствие, о котором я говорил. Вы считаете себя некрасивой? Вы с такой ненавистью упомянули некую мисс Дрю… Она и вправду так хороша? Только положа руку на сердце, оставив зависть и собственное уничижение на ее фоне! Не позволяйте себе сейчас ни ненавидеть ее, ни переоценивать – только совершенно объективно!.. Возможно, она попросту умеет преподнести себя в хороших шмотках, которые может себе позволить в отличие от вас?
-Может, и так… Раз вы так хорошо разбираетесь в женщинах, то должны знать, что любой женщине хочется нравиться. Нравиться всем подряд! Даже если в душе у нее только один-единственный…
Я вздохнула и закурила, даже не спросив разрешения.
-Вы не уверены, что способны нравиться всем подряд? Именно такая, какая есть, непохожая на мисс Дрю? А тому, одному-единственному вы нравитесь?
-Нет… То, есть, он и не подозревает о моем существовании. Хотя… думаю, он и внимания на меня не обратил бы! Опять же, скорее всего, он смотрит лишь на таких, как Элси Дрю. Красивых, эффектных, уверенных в себе, имеющих возможность одеться в хорошие вещи. Я – тупая завистница, и даже последнюю радость, которая уже совсем не зависит от моей внешности, у меня отняли!
-Вы – не тупая завистница, Мишель! Просто вам не повезло еще, вот и все… Кроме того, могу вам сказать достаточно уверенно, что скоро, очень скоро вам повезет!
-Глупее утешения не придумаешь! – возразила я, слишком поздно сообразив, что получилось грубо. Но Хадсон, похоже, даже не обратил на это внимания.
-Это потому, что вы считаете его безосновательным? Вот и напрасно!
-На чем же это оно может быть основано?!
-А вот этого я вам не скажу – в другой раз грубить не будете! – все-таки, моя грубость оказалась замечена!
-Ну, и пожалуйста! – огрызнулась я. – Все, спасибо за ужин.
И я поднялась из-за стола с намерением пойти спать.
-Не злитесь, мисс Уотсон! Не стоит. Я не виноват в ваших сегодняшних неприятностях, да еще вот пытаюсь утешить, как могу – омлет сварганил, поговорил с вами… Идите же, ложитесь спать!
-Мистер Хадсон! – начала, было, я, осознав свое нелепое поведение.
-Идите-идите! Нечего тут.
Я развернулась и ушла, раздосадованная и своим поведением, и тем, что он не дал мне высказаться. Впрочем… Да Бог с ним со всем! Устала!