Свет между стволов

За полем был бор, и я, маленьким мальчиком, часто бегал туда. Я любил нестись к этой стене деревьев, травинки щекотали ноги, лезли под штаны и рубашку, и я старался выше подпрыгивать, чтобы они выпали из одежды. В бор я всегда прибегал лишь для того, чтобы увидеть свет, лившийся меж стволов. Он всегда был разный. В яркий солнечный день, косые лучи падали откуда-то свысока-свысока, из огромной неомраченной синевы неба. Чтобы их увидеть приходилось и голову задирать высоко-высоко. Становилось жутко, когда я смотрел на эти огромные деревья и струящиеся между ними, ещё более величественные, столпы света, пронзавшие насквозь, попадавшиеся кое-где, скудные рыхлые облачка. Они были для меня явным свидетельством вечной жизни и бытия божьего. Я не понимал почему, да и вообще ещё плохо понимал, что такое бог, но мне казалось, что именно эти лучи и есть его неоспоримое свидетельство.

На закате лучи выглядели по-другому. Они просачивались меж стволов сбоку, мягко и успокаивающе рассеивая вокруг розовый свет. Они уже не были богом, они были какими-то вечерними духами, просто говорившими, что всё пройдёт, всё успокоится.

Я любил это свет, лившийся между стволов. Когда меня кто-то обижал, когда было больно, я, недолго думая, бежал в бор. Увидев сияние, вся горечь обиды накатывала на меня валом и зная, что вокруг никого нет, я смотрел на эти лучи, подставлял себя их свету, молил их о пощаде, об избавлении от тяжкой ноши, и плакал навзрыд, закатываясь, захлёбываясь слезами.

Или наоборот, когда какое-то неожиданное счастье обрушивалось на меня. Я тоже приходил в лес, смотрел на лучи, купался в их свете и тоже захлёбывался, только не слезами, а полнотой этого, иногда совсем пустякового, счастья.

С тех пор прошло много лет, я уехал из тех мест, вырос, изверился. И вот однажды, уже больным немолодым человеком, я случайно оказался в таком-же точно бору. Я шёл по нему, скользил глазами мимо тех самых лучей, будто не замечая их. Сердце в то время у меня было уже ни к чёрту. Пульс внезапно стал учащаться, оно затрепыхалось, и казалось, переворачивалось в грудной клетке, я упал на землю жадно заглатывая воздух, и не находя его. Мне казалось, что я сейчас умру, но вот, приступ немного отступил, сердце забилось ровнее. Я осознал, что лежу на земле, чуть-чуть подвинулся, положив голову, на какую-то корягу. Мне нужно было отдышаться. И тут я вновь увидел столпы света, льющиеся между стволов, с неба. Я вспомнил себя в детстве, так отчаянно любившего этот свет, что-то вроде ностальгии шевельнулось в груди, но затихло, я слушал сердце:

- Успокаивайся, успокаивайся – говорил я ему, поглаживая рукой по груди.

Свет тем временем угасал, переходил в закатный, розовые лучи накрыли теплотой моё лицо, а я всё слушал сердце и никак не мог проникнуться этими лучами, слиться с ними, сердце не давало мне. А так хотелось снова испытать те же чувства. И я вновь молился, молился своему сердцу, просил, чтобы оно ещё подержалось, потому что оно должно ещё поработать, ведь я не успел, до конца разобраться с этими лучами, должен вернуться к ним и узнать, найду ли я в них сейчас то же, что находил тогда, в детстве.

Сердце стучало, иногда давая перебои.