Из темноты к свету. Часть 3. Глава 27

            - На следующий год, когда в сентябре поедем к вам, надо будет на могиле отцу надгробие установить; и хорошо бы заказать, и поставить крест из металлического профиля. Это будет самый оптимальный вариант, - сказал Николай Любе, беседуя с ней после её возвращения из родительского дома.

            - Да, я согласна, - ответила она спокойным голосом. – К тому времени  почти год пройдёт, и земля как раз усадку даст.

            - Я отыскал в альбоме подходящую фотографию твоего отца и хочу заказать у нас в Москве надгробную фотокерамику, которая крепится на металлическую табличку с указанием имени, даты рождения и смерти. Когда на Украину поедем, я возьму её с собой и там прикреплю к кресту.

            - Спасибо тебе, Коля, - ответила Люба, не зная как ей себя вести и что говорить, потому что сказать она хотела совсем другое, но не знала, как и с чего начать разговор, откладывая его изо дня в день.

            В Москву Люба возвратилась позже Николая на четыре дня, так как его в срочном порядке ожидали на работе, а ей ещё нужно было организовать поминальный обед, который по традиции проводится не только после похорон, но и на девятый день после смерти.

            Приехать на могилу к Николаю Ивановичу Николай смог только на второй день после похорон. Неожиданно для Любы он  решил сделать её умершему отцу что-то в виде подарка и заказал металлическую ограду, которая была  установлена местной фирмой в кратчайший срок.

            Не ожидала Люба, что Николай вдруг решит приехать к ним в Таврийск, заехав почти на край света, чтобы разделить с ними их горе. Не ожидала она и того, что он будет делать такие неожиданные подарки, и вести подобные разговоры. Как теперь она сможет уехать от него после такой опеки с его стороны, даже если живут они друг с другом, не состоя в браке? Но сказать всё же пришлось.

            - Коля, в январе месяце я должна уехать на Украину и сменить сестру. Мы договорились, что с мамой она побудет пару месяцев, после чего я подъеду и останусь вместо неё. Мать нельзя оставлять одну, раньше за ней наш отец присматривал, но папа умер, и теперь его место должна занять я, как старшая дочь, - преодолевая сильную неловкость, высказалась Люба.

            - Нет, это не правильно! – строго и возбуждённо произнёс Николай. – Я уже говорил тебе, что с матерью должна находиться именно Ольга, а ты должна жить и работать здесь, в Москве!

            - Но... Оля уже обо всём договорилась со своим руководством и  должна выйти на работу в начале года. И потом... - Люба резко замолчала, она хотела сказать Николаю, что её сестра в Киеве живёт не одна, а с мужчиной, который имеет намерение создать с ней семью и, если Оля вскорости к нему не вернётся, то он может принять решение с ней расстаться и познакомиться с другой женщиной.

            - Если с матерью останешься ты, сможет ли тогда Ольга вас двоих финансово обеспечивать? А ведь на её плечах ещё и сын-студент, - продолжал высказывать свои аргументы Николай, не обратив внимания на прерванные слова Любы. – На какие деньги ты собираешься там жить?

            Люба хотела было ответить, что есть возможность устроиться на работу, но снова промолчала, вдруг засомневавшись в правильности своего решения.

            - Тебе до пенсии доработать надо и у тебя гражданство российское, с которым на Украине ты никому не нужна, - пытался достучаться до Любы Николай. – Для начала получи пенсию, а уже потом решать будешь, что делать дальше.
 
            - Я как-то об этом и не подумала, - согласилась Люба, понимая, что она совсем запуталась.

            - Очень плохо... Головой надо думать, прежде чем такие решения принимать, - строго высказался Николай и предложил выход из создавшейся ситуации: -  Позвони сестре и всё ей объясни. Скажи ей, что на обучение сына тоже будешь деньги высылать. Послушай меня и сделай так, как я тебе говорю.


            После этого разговора прошло несколько дней, но сестре Люба пока так и не позвонила, перекладывая звонок изо дня на день. Потеряв душевный покой, она не понимала, как ей жить дальше, она стала ощущать себя загнанной в тёмный угол.

            Так со дня похорон отца прошёл месяц и начался Рождественский пост. Посты Люба продолжала соблюдать, не смотря на то, что полтора года назад была отлучена от причастия, делая свои первые шаги в познании Бога. Когда священник узнал, что она живёт с мужчиной вне брака, он запретил ей причащаться Христовых Тайн и наложил епитимью, которую она так и не решилась исполнить. Чтобы исправить создавшееся положение, ей нужно было выбрать одно из двух: или выйти за Николая замуж, или с ним расстаться.

            В итоге стало очевидным, что жениться Николай не хотел и не собирался, и теперь, когда Люба твёрдо решила навсегда от него уехать, оказалось, что сделать этого она тоже не может. Получался замкнутый круг, который никак не позволял ей приблизиться к Богу по-настоящему.

            Люба продолжала ходить на церковные службы, изучать библию, читать  святых отцов, молиться о погибшем сыне и умершем отце, о здоровье матери и благополучии сестры, и о многих других людях, желая всем добра, но вместе с этим она становилась всё более замкнутой и немного странной для окружающих её людей.

            Размышляя над своими дальнейшими действиями, Люба решила поделиться проблемами с подругой по имени Марина, приехавшей в Москву из Казахстана вместе с маленьким ребёнком и матерью. Дружила Люба с ними обеими и впоследствии эти две женщины стали для неё очень дорогими и близкими людьми.

            Маринка устроила Любу на работу в «Автотрейдинг», в фирму по перевозке грузов, где Люба отработала уже два с половиной года кладовщиком в складе выдачи. Марина работала в отделе претензий и одновременно обучалась на заочном отделении в институте, готовясь  получить диплом юриста.

            Люба часто заходила к подруге в офис по работе, чтобы передать ей расшифровки по грузам или акты, составленные по претензиям клиентов. Маринка обучила Любу всем премудростям, связанным с правильностью написания актов с юридической стороны, чтобы избегать возмещения убытков. 

            Довольно часто подруга заходила к Любе, чтобы вместе по нужде  отправиться в отдалённый склад, расположенный на соседней территории.  Пользоваться своими биотуалетами им не очень хотелось, да и за время пути они успевали поделиться новостями или проблемами, что было для них важным мероприятием.

            Иногда, делая для себя небольшой перерыв, подруги могли отправиться за склад, в специально отведённое место, чтобы выкурить по сигарете и обсудить насущные проблемы. Люба всеми силами старалась избавиться от этой пагубной привычки, но иногда срывалась.

             На этот раз Люба с нетерпением ждала такой встречи, наконец решив поделиться своими переживаниями и немного облегчить душу. Хотя Марина и была младше Любы на шестнадцать лет, однако в своей мудрости превосходила многих возрастных дам.

            - Лю-юб, угомонись! – воскликнула Маринка напористым голосом, выслушав внимательно свою взрослую подругу. - Твой Николай прав, уезжать из Москвы тебе нельзя. Я бы на твоём месте поступила по-другому, я бы перевезла мать сюда.

            - Маринка, ты что такое говоришь? Я сама на птичьих правах живу, ещё и мать за собой привезу. Вряд ли Николаю такая идея понравится... Нет, это исключено, тем более что она и сама не захочет.

            - Вот что, тебе нужно приобрести своё жильё в Московской области, хватит жить по регистрации, пора уже иметь свой угол и прописку. Мать к себе перевезёшь, сестру.

            - Чтобы купить квартиру, нужны деньги, которых у меня нет, - ответила Люба, совсем не желая продолжать бессмысленную тему покупки жилья.

            - Возьми кредит в банке, сейчас особой проблемы в этом нет, - пыталась помочь советом подруга. 

            - А чем этот кредит я отдавать буду, если мне на Украину каждый месяц перевод отправлять нужно? Ещё и племянник в институте учится, на него тоже деньги нужны.

            - Так, стоп! Ты говорила, что у тебя где-то квартира есть, - не сдавалась Маринка. – Давай продавай её и покупай что-нибудь в Подмосковье.

            - В Новошахтинске квартиры стоят очень дёшево, максимум за четыреста тысяч рублей смогу продать, и то не факт, что получится.

            - Если чего-то не хватит, попросишь у Николая, он поможет.

            - Нет, ничего просить у него я не буду, это исключено. Я по-прежнему уверена, что должна уехать на Украину.

            - Уехать всегда можно, но прежде нужно попытаться закрепиться здесь, - настаивала на своём подруга. – Я попробую пробить информацию по Талдому, у нас можно где-то в пределах этой суммы комнату в общежитии выкупить. Ещё могу предложить сложиться деньгами и купить одно жильё на двоих с моей матерью.

            - Ой, Маринка, не знаю... Чтобы продать квартиру, придётся ехать в Новошахтинск, а для этого нужно отпуск брать, который у меня будет только весной. Брать отпуск за свой счёт я не могу, потому что теперь у меня ответственность перед мамой и сестрой, и я должна постоянно работать, чтобы всем нам не остаться без денег.

            - Перед тем как купить жильё в Талдоме, мы ездили в Покровский монастырь к мощам Матронушки, чтобы просить её о помощи в нашем деле. Тогда нам могло помочь только чудо, потому что на руках у нас денег было совсем мало. Когда мы Казахстан покидали, мы ничего с собой не взяли, оставили всё. Что с мамой смогли отложить, здесь работая, то у нас и было... Из монастыря мы отправились прямо на электричку, и поехали наугад. Решили выйти в Талдоме, это Московская область, и там набрели на свои полдома, просто прохаживаясь по улицам. Он был не в лучшем состоянии, но зато просили за него именно ту сумму, которая у нас была. Так у нас, наконец, появилась прописка, а дом мы постепенно приводим в порядок. Ты тоже для начала съезди к Матронушке и попроси её о помощи, она поможет.

            - Ладно, я подумаю, время для размышлений пока есть...

       
            Думала Люба уже довольно продолжительное время, но её сердце упорно твердило, что квартира ей здесь совсем не нужна. Сердцу хотелось совсем другого – бросить всё и уехать в родительский дом, куда так отчаянно рвалась её душа. Ей казалось, что только там она смогла бы найти покой, и это желание вспыхнуло с новой силой.

            «А может, Николай и Маринка правы, и мне действительно нужно остаться в Москве? - попыталась Люба направить свои мысли в другое русло. – Мало ли чего я хочу. Прежде всего я должна поступить правильно, тем более что святые отцы советуют жить не по своей воле... Надо будет поговорить с сестрой, объяснить ей всё и поехать к Матронушке, чтобы попросить о том, что предлагает сделать Маринка».

            Люба решила, что так хотя бы будет честно по отношению к Коле, так как она не должна использовать его ради проживания в его собственной квартире. Сколько молитв было ею произнесено с просьбой к Богу, чтобы выйти за него замуж. А сколько раз она умоляла Матронушку об этом, и Серафима Саровского, и Сергея Радонежского, и никто из этих святых не смог ей помочь. Значит, Богу не угоден этот брак, и она должна оставить Николая.


            Время пролетало неумолимо быстро, приближая праздник встречи Нового Года. Откладывать разговор с сестрой Люба больше не могла, поэтому, собравшись духом, позвонила ей и пересказала всё то, что так тщательно прокручивала в голове уже много дней подряд, подготавливаясь к их разговору.

            К удивлению, Оля приняла всё безропотно и на всё согласилась, от чего Люба почувствовала долгожданное облегчение, словно она сдвинула с души огромный камень.

            Однако труднее всего приходилось именно Ольге. С большим трудом она пыталась привыкнуть к мысли, что о прежней жизни в Киеве ей придётся забыть на долгое время, а может теперь и навсегда.

            Настроившись на два месяца перемен, Оля внезапно оказалась прикованной к родительскому дому на неопределённый срок. Теперь, возложив заботу о матери и о доме на свои плечи, она оказалась пристёгнутой на короткий поводок, потому что не могла оставить больную мать надолго одну. В первом случае её путь пролегал лишь из дома в магазин, во втором – из дома в Новую Каховку, где находился городской рынок и больница. Других путей у неё не было.

            С самых первых дней Оля ощутила себя птицей, загнанной в клетку. В свои сорок лек она выглядела очень молодой и красивой, никого не оставляя равнодушным в желании с ней пообщаться, потому что ко всему прочему она была умной и приветливой.

            И вот, к Ольге из Киева приехал её Виктор, чтобы вместе с ней встретить Новый год. Приехал он не один, а с её сыном-студентом, с которым он остался жить в своей квартире. Мужчины привезли и подарили ей новый сотовый телефон с видом на Красную площадь и с боем московских курантов.

            В ответ на подарок Оля объявила Виктору о новом решении своей старшей сестры, от чего тот сразу поник, но согласился, потому что любил её и жизни своей без неё не представлял.

            - Ладно, я думаю, что годик мы потерпим, пока Женька институт окончит, - сказал Виктор, немного поразмыслив над неожиданной новостью. – Потом я сдам квартиру внаём и перееду жить к вам сюда, а квартирные деньги пустим на расходы.

            На этом решении они и остановились, хотя такой вариант Ольгу совсем не устраивал.


            После разговора с сестрой Люба продолжала мучиться от неопределённости, пытаясь предугадать, правильно ли она выбрала дальнейший путь. Поэтому с нетерпением ожидала она день 19 января, праздник Крещения Господа Иисуса Христа, чтобы накануне попросить своего ангела через сон подсказать ей правильным ли путём она идёт или нужно поступить по-другому. Загадывать сны на Старый новый год Люба перестала, так как церковью это считается грехом, из-за заигрывания с нечистой силой. Вся надежда теперь возлагалась ею на ангела-хранителя, который дан человеку самим Богом.

            Проснувшись рано утром в день праздника, Люба чётко воспроизвела в памяти сон, стараясь вспомнить каждую деталь.

            А приснилось Любе, что стоит она в носовой части небольшого корабля и смотрит вперёд, устремляя взгляд к горизонту. Однако разглядеть что-либо ей не удаётся. За бортом немного штормит и она наблюдает, как тёмные толщи воды всеми силами пытаются оторваться от поверхности, чтобы приподняться вверх. Ударяясь о борт корабля, волны снова стекают вниз, возвращаясь в свою стихию.

          Что это, море или океан, Люба не может понять. Она видит вокруг корабля только бесконечное водное пространство, на поверхности которого бушуют тяжёлые волны, и почему-то за ними она не видит его конца, но знает точно, что плывёт она к далёкому берегу какой-то невидимой земли.

            Водная стихия наводит на Любу некий страх, но стоя на корабле, она чувствует себя в полной безопасности, даже не смотря на то, что кроме неё здесь нет ни единого человека, - он плывёт сам по себе. Но всё же в глубине сердца она чувствует, что судном кто-то невидимо управляет.

            Вдруг Люба обращает внимание, что в своих руках она держит мусорный совок и веник, и это её совсем не смущает. Она начинает понимать, что на корабле делает уборку, поэтому, тронувшись с места, начинает повторный осмотр всей его территории.

            Вся поверхность оказалась хорошо убранной, только в некоторых местах Люба обнаружила мелкие частички небольшого мусора в виде скорлупы от семечек. Но каким же удивлением для неё стало, когда она увидела мужские тапочки.

            И тут каким-то тайным чувством Люба понимает, что это тапочки её Николая! И как только к ней приходит это понимание, она мгновенно просыпается.

            Как только Люба восстановила увиденное в своей памяти, она сразу же почувствовала внутреннюю радость и осознание того, что сон этот был послан свыше по её просьбе.

            Она поняла, что корабль – это храм её души, что плывёт он по житейскому морю, которое олицетворяет саму жизнь с её проблемами и неурядицами. Он плывёт уверенно и сам Господь невидимо управляет им, – её душой.

            «На корабле почти чисто, значит, эти полтора года не прошли даром, значит, моя душа чиста перед Богом! – обрадовалась Люба, отчётливо понимая смысл каждой приснившейся ей детали. – И эти тапочки! Они означают только одно, – я должна остаться с Николаем!.. Так мне подсказал мой ангел!»

            Этот сон придавал Любе новые силы и вдохновлял на новые подвиги. До Великого поста оставалось не так уж много времени, и Люба ждала его с большим нетерпением. Её подруга Маринка тоже делала первые шаги в познании Бога, однако,   неожиданно для Любы, та перевелась в другой филиал "Автотрейдинга", расположенный в южном районе Москвы. А всё потому, что Маринка заочно училась на юриста и уже приближалось время защиты диплома, а место на эту должность освободилось именно там, куда её и пригласили.


            Но в офисе с Маринкой работала ещё одна Марина, приехавшая в своё время из Алтайского края, и были между ними дружеские отношения. Через свою подругу Люба тоже познакомилась с этой Мариной, и стали они дружить втроём. После ухода Маринки их общая дружба продолжилась. Оказалось, что Марина тоже решилась идти путём веры и тоже готовится к соблюдению Великого поста, поэтому они договорились на это время отказаться от сигарет и постараться совсем бросить курить.

            Была у этой Марины взрослая дочь Таня, худенькая, словно тростинка, и работали они в офисе вместе. С мужем Марина находилась в разводе и никаких других отношений у неё ни с кем не было. На вид Марина выглядела лет на тридцать пять, была она среднего роста, очень симпатичной, с красивой стрижкой, и тоже умудрялась быть худенькой. А ещё она была необыкновенно доброй и всегда весёлой, никогда никого не осуждала и ни на кого не жаловалась. В новой подруге Люба почувствовала родную душу и потянулась к ней всем сердцем.

            Наступило 14 февраля – день Прощённого воскресенья, которое всегда бывает на кануне Великого поста, когда все просят друг у друга прощение. Любе очень захотелось в этот день позвонить своей бывшей свекрови-ведьме, чтобы попросить у неё прощения, а просить было за что.

            Люба всегда боялась её, как огня, поэтому избегала встреч с ней и всяких разговоров, зная, на что та способна. Много горя хлебнула она от своей свекрови, которая никогда не скрывала своей неприязни к ней. Мать Любы строго-настрого запрещала ей видеться и общаться с этой женщиной. После смерти своего сына Люба больше ни разу не приезжала к свекрови в село Константинополь, где так же был похоронен и муж Любы, Сергей Фомичёв, сын Тамары Григорьевны Фомичёвой.

            - Тамара Григорьевна, здравствуйте! Это Люба вам звонит, ваша бывшая невестка. Вы узнали меня? – с волнением и необъяснимой радостью вырывалось из Любиных уст каждое произнесённое ею слово.

             - Любушка, здравствуй! Конечно, узнала! Это так неожиданно! – ответила свекровь очень приветливо, она тоже не скрывала своей радости. – Ты что-то хотела мне сказать?

            - Мама, - внезапно вырвалось у Любы, а ведь когда-то она только так к ней и обращалась, - сегодня Прощённое воскресенье и я очень хочу попросить у вас прощения... за всё. Простите меня, что когда-то я пошла против вашей воли и вышла замуж за вашего сына. Простите, что я поломала все ваши планы, разрушила все ваши надежды. Извините, что так поздно прошу у вас прощения.

            - Любушка, ну что ты! Это ты меня прости! Я тоже прошу у тебя прощения. Серёжа очень сильно тебя любил, и я должна была перенести свою любовь на тебя, но я не сделала этого. Прости меня... Прости.

            Люба слушала дрожащий голос свекрови и её лёгкое всхлипывание, и понимала, что на другом конце провода искренне плачут. Тамаре Григорьевне шёл восемьдесят третий год, жизнь почти прожита, и было сделано немало ошибок. Вдруг она сказала Любе:
            - Я сейчас библию читаю, тяжело она мне даётся. Она написана на старославянском языке, а я его плохо понимаю.

            Такая новость Любу сильно удивила, но виду она не подала. Они говорили ещё какое-то время, рассказывая друг другу о себе и, договорившись о следующем звонке, закончили разговор. Звонила ей Люба с домашнего на домашний телефон, номер которого долгие годы хранился в её записной книжке.

            Положив трубку, Люба из коридора прошла в маленькую комнату и присела на кровать, погрузившись в раздумья. У святых отцов она прочитала, что победить злых духов можно только при условии полного обращения к Богу и полному к Нему доверию. После приснившегося ей сна, она поняла, что больше свою свекровь не боится, что сказанное святыми отцами, является истинной правдой.

            Люба читала, что на истинно верующего человека ни одна ведьма никакой порчи навести не может, потому что к нему нечисть никак не может приблизиться, ни при каких обстоятельствах. И если ведьма всё же делает порчу на такого человека, то демоны не могут её исполнить, и тогда они нападают на саму ведьму, да так, что мало ей не покажется.

            «Получается, что моя свекровь больше не имеет надо мной силы, - сделала заключение Люба. – Вместо меня дьявол теперь на неё нападает, видно, поэтому она и взялась за библию, от которой бесы бегут в разные стороны и боятся  к ней приблизиться».

             Взяв в руки сотовый телефон, Люба стала звонить в Таврийск маме и сестре, чтобы и у них попросить прощения. В разговоре она не удержалась и рассказала им о звонке к свекрови. Таким признанием Люба навела на них панику.

            - Как тебе могло придти в голову ей позвонить? Ты же прекрасно знаешь, что эта ведьма может наводить порчу и при разговоре по телефону, - возмущалась Валентина Ивановна, отчитывая дочь. – Не вздумай ей снова звонить! Сколько гадостей пришлось от неё пережить! Вспомни, что было, когда она тебе позвонила, забыла уже?.. Умоляю, забудь её раз и навсегда!

            - Мамочка, хорошо. Я больше не буду ей звонить, ты только не волнуйся так сильно, – пыталась успокоить Люба, взъерошенную мать.

            - Звезда московская, ты слышала, что тебе мать сказала? – услышала Люба встревоженный голос сестры, которая перехватила телефон у матери. – Давай,  обещай, что этого больше не повторится!

            - Обещаю, - ответила Люба и, желая сменить тему разговора, сказала: - Оля, спроси у мамы, когда картошку сажать будите, наверное, в середине марта?

            - А зачем тебе? – удивилась Оля такому неожиданному вопросу.

            - Я тут подумала и решила, что Коля мог бы приехать и тебе помочь вскопать огород и картошку посадить, только надо знать, когда точно ему приехать. Я уже разговаривала с ним на эту тему, и он с удовольствием согласился. Или к тебе Виктор из Киева приедет помогать?

            - Ага, сейчас! – иронично ответила Ольга. - Он не по этим делам! Ему бы поесть, да поспать! Если он приедет, то будет только мешать. Так что лучше пусть твой Николай приезжает в начале апреля.

            Люба чувствовала перед сестрой вину, ведь она обещала сменить её в начале года, а в итоге обрекла на длительное служение, оборвав все её мечты, надежды и желания. Чтобы хоть как-то облегчить сестре жизнь, Люба попросила Колю съездить на Украину и оказать ей всю необходимую помощь.


            Определившись с поездкой Николая, Люба определилась и со своим отпуском, написав заявление на вторую половину апреля. Теперь ей оставалось лишь заранее купить билет на Ростовский поезд и обязательно съездить в Покровский монастырь, где покоятся мощи Блаженной Матронушки.

            В воскресенье, 4 апреля, закончился Великий пост празднованием Святой Пасхи Христовой. В ближайшую субботу, десятого числа, Люба срочно отправилась к святой старице, так как уже в следующую субботу она должна выезжать на Новошахтинск, чтобы заняться подготовкой к продаже своей однокомнатной квартиры.

            С утра было пасмурно, но день обещал быть тёплым. К метро Люба подъехала к его открытию и первым электропоездом отправилась в дальнейший путь. Однако пока она добралась до станции Таганка, а оттуда в сам монастырь, очередь к мощам Матронушки уже была бесконечно длинной. В выходные дни всегда съезжалось огромное количество людей, поэтому стоять в очереди ей часто приходилось даже в течение восьми часов.

            «На этот раз тоже стоять придётся долго, – подумала Люба, став в хвосте очереди, которая пока не двигалась, так как время открытия храма с мощами старицы ещё не подошло. – Ах, Матронушка, пришла я просить тебя о деле, которое сложно совершить... Квартиру мне нужно продать, но чтобы её продать, нужно выписать из неё моего бывшего мужа. Однажды я уже пыталась его через суд выписать, но суд мне отказал, ссылаясь на то, что он состоит на учёте в психиатрической больнице, а таких больных по закону запрещено выписывать. Мне помогли выставить его из квартиры, но он остался в ней прописан. Матронушка, если можно, помоги мне чем-нибудь... Очень тебя прошу».

            Когда-то Люба много раз просила у старицы помощи, чтобы выйти замуж за Николая, но она ей так и не помогла, хотя прошло уже немало лет. Тогда решила Люба, что, значит, такой союз не угоден Богу, и просить Матронушку перестала.

            Люба стояла в окружении множества людей, позади неё уже собралась длинная очередь. Она стояла и мысленно общалась со святой старицей, как с живой, но просить законного брака с Николаем уже не осмеливалась, стараясь вообще об этом больше не думать, хотя где-то в глубине её сердца затаилась огромная досада, которая так и старалась вырваться наружу, желая напомнить Матронушке о несбывшейся мечте.

            Очередь тронулась с места, но двигалась она очень медленно. Минут через тридцать появилась монахиня, одетая во всё чёрное, она шла вдоль очереди со стороны храма, и что-то говорила, обращаясь к людям. Люба не отрывала от неё глаз, ожидая её приближения, так как уже знала, по какой причине она подходит к прибывшему народу.

            - Есть желающие поработать во славу Божью? – услышала Люба, когда монашка сравнялась с ней.

            - Я желаю, - мгновенно ответила Люба и спросила: - А что нужно делать?

            - Вам нужно подойти к трапезной, вас там уже ожидают, - ответила монахиня. – Там нужно будет вымыть все стёкла.

            - Хорошо, я согласна, - сказала Люба и, выйдя из очереди, направилась в сторону монастырской столовой, где она не раз с подругами утоляла голод.

            Приближаясь к зданию, она взглянула на огромные окна, которые собой заменяли стены, делая трапезную просматриваемой насквозь. После долгой зимы и ранней весны стёкла стали во многих местах тусклыми и грязными, требуя тщательной мойки.

            Люба знала, что как только она исполнит данное ей послушание, её сразу же вне очереди проведут к Матронушке, тем самым сократив время ожидания. Уже несколько раз она пользовалась такой привилегией. Получая различные задания, она исполняла их, после чего её беспрепятственно проводили к мощам старицы.

            Мало кто из присутствующих решался на такой подвиг, однако происходило это не так часто, и даже если вдруг очень захочется поработать, к тебе с просьбой могут так и не подойти. Поэтому, услышав призыв, Люба очень обрадовалась такой удаче, приняв его как послушание от самой Матронушки.

             Блаженная старица хорошо знала, что Любе хотелось бы поработать, но не для того, чтобы пораньше сбежать от неё, а для того, чтобы понести послушание в пользу своего погибшего сына и умершего отца, чтобы Господь принял от неё эту милостыню, как доброе дело, совершённое лично ими.

            Об этом Люба узнала, когда читала труды святых отцов. В потустороннем мире души умерших нуждаются в добрых делах, но делать их сами они уже не могут, поэтому им могут помочь только люди, живущие на Земле, совершая милостыню от их имени.

            Увидев такое количество огромных стёкол, Люба подумала, что не скоро справится с работой, но отчаиваться не стала, а всё приняла как должное. В скорости подошли ещё несколько человек, и уже через пару часов Люба была свободна вместе с другими работниками. Всех их собрали и повели в храм к мощам Матронушки, проходя мимо огромной очереди...


            Прибыв в Новошахтинск, Люба остановилась у ясновидящей Танюшки, которая встретила её на железнодорожном вокзале в Шахтах, приехав с мужем на машине. Люба всегда у неё останавливалась, когда приезжала в свой город.

             Как и с чего начинать решать проблему с выпиской бывшего мужа, Люба не знала, но обращаться к Тане за использованием её способностей по ясновидению она не стала, так как была уверена в том, что верующему человеку не подобает заниматься подобными вещами. Вместо этого Люба намеревалась взять благословение у местного батюшки, поэтому отправилась в церковь, в которой она лет пять назад молилась сорока святым о помощи в развенчании её брака. Теперь ей была нужна помощь как-то этого бывшего мужа выписать из своей квартиры, иначе продать её она никогда не сможет.

            Священник оказался молодым, он внимательно выслушал Любу, прежде присев с ней у храма на церковную лавку, и благословил её перед началом такого хлопотного дела.

            - Батюшка, у меня мечта есть, - очень проникновенно и неожиданно для самой себя сказала Люба, когда они встали, чтобы разойтись каждый в свою сторону. – Мне очень хочется, когда на пенсию пойду, жить в каком-нибудь селе или посёлке, чтобы тишина вокруг была и обязательно рядом церковь стояла.

            - Всё так и будет, - сказал священник, по-доброму улыбнувшись, когда Люба вдруг замолчала, смутившись своих собственных слов...


            Любе ничего другого не пришло на ум, как обратиться за помощью в адвокатскую контору города Новошахтинска. Она долго ходила по коридору, изучая таблички на дверях и стараясь сделать правильный выбор. Наконец, она остановилась у одной из дверей и, слегка постучав для приличия, вошла в кабинет.

            Комната оказалась небольшой, но в ней размещалось три рабочих стола, рядом с которыми стояли стулья для посетителей. Стол, находившийся сразу у входа, оказался свободным, за ним никого не было. Два других стола размещались по обе стороны окна, так что по левую руку от Любы сидел адвокат-мужчина, а по правую – адвокат-женщина, достаточно симпатичная и молодая.

            Стол мужчины стоял так, что он сидел лицом к двери, а стол женщины был поставлен к двери боковой стороной, поэтому, войдя, Люба увидела только её  профиль. Адвокатша сидела, наклонившись над листом бумаги, в который что-то усердно записывала, не обращая на вошедшую посетительницу никакого внимания.

            - Присаживайтесь, - указывая на стул, сказал мужчина Любе после того, как они поздоровались друг с другом. Когда же она села, он произнёс по-деловому: - Я вас слушаю.

            Мужчина был приблизительно лет пятидесяти, одет в строгий тёмный костюм, отчего вид у него тоже был строгим. Широкоплечий, с тёмными полуседыми волосами, зачёсанными назад, он был довольно приятной внешности. Не смотря на то, что он сидел за столом, было видно, что роста он был высокого.
 
            - Даже не знаю, сможете ли вы мне помочь, - с сожалением сказала Люба, потерявшая всякую надежду, так как строгий вид адвоката её сильно смутил.  – Девять лет назад я пыталась через суд выписать бывшего мужа, но мне отказали. Квартира была куплена мною ещё до нашего брака. После того, как он покушался на мою жизнь, оказалось, что он состоит на учёте в психиатрической больнице. Именно по этой причине мне и было отказано.

            - И что именно вы хотите? – спросил адвокат, внимательно выслушав отчаявшуюся женщину.

            - В общем-то, мне хотелось бы эту квартиру продать. Я эти девять лет  в Москве живу. Он преследовал меня, хотел убить, поэтому мне пришлось всё бросить и сбежать на край света. Неплохо было бы здесь жильё продать, а купить что-нибудь в Московской области.

            Строгий адвокат оказался совсем не строгим, он с большим вниманием слушал Любу, задавал ей вопросы, анализировал обстоятельства дела и в итоге сказал:
            - Я помогу вам и с выпиской бывшего мужа, и с продажей квартиры. Если вы оформите доверенность на моё имя, то все вопросы можно будет решить без вашего присутствия, так что вам и не нужно будет сюда приезжать.

            - Я согласна, - обрадовавшись, ответила Люба, так как другого выбора у неё не было.

            - Хочу предложить вам проехать в агентство недвижимости «Письменский МВ», там работает моя хорошая знакомая, я сейчас позвоню ей, она вас примет и поможет с продажей квартиры. Они сами найдут вам покупателя, сами оформят сделку, сами перешлют вам деньги на расчётный счёт. За сколько вы хотите продать квартиру?

            - Квартира у меня однокомнатная, поэтому прошу четыреста тысяч, не меньше, - твёрдо сказала Люба. – За такую сумму я смогла бы купить в пригороде комнату в общежитии.

            - Что ж, сумма вполне реальная, я сообщу ей о вашем пожелании, - сказал мужчина и протянул руку к сотовому телефону.

            Некоторое время адвокат кому-то разъяснял суть дела и, получив положительный ответ, выдал Любе визитку с адресом и телефонными номерами агентства недвижимости.

            - Вам нужно будет оплатить госпошлину двести рублей, оформить доверенность на право представлять интересы в суде и представлять интересы в УФМС, и оплатить мне шесть тысяч рублей по квитанции за ведение дела в суде по снятию с регистрационного учёта.

            - А сколько денег мне нужно будет оплатить в агентстве по недвижимости?

            - Вам ничего оплачивать им не нужно, просто подать документы и всё, - ответил добродушно адвокат и, просмотрев бумаги, поданные Любой, сказал: - Для этого вам нужно будет выписать себя и нужно выписать сына. Только я не вижу среди документов его свидетельства о смерти.

            - У меня нет его с собой, оно на Украине у невестки, - ответила озадаченная Люба. – Нужно её попросить, чтобы выслала.

            - Да, пусть высылает прямо на адвокатскую контору, на моё имя. Свою домовую книгу вы мне тоже оставьте.

            - А выписываться мне нужно обязательно?

            - Это одно из условий.

            - Тогда я должна подумать, ведь если я выпишусь, мне нужно будет где-то прописаться... О своём решении я сообщу чуть позже.


            Выйдя из здания на улицу, Люба достала из сумки сотовый телефон и стала звонить в Москву своему Николаю. Вкратце она рассказала ему обстановку всех дел и завершила речь словами:
            - К сожалению, я решила отказаться от их услуги, потому что не смогу выписаться.

            - Почему не сможешь? – поинтересовался Коля.

            - Если я выпишусь, то тогда мне негде будет прописаться, так что этот вариант отпадает, - убедительно ответила Люба.

            - Пропишешься в Москве, - услышала Люба, не поверив своим ушам.

            - В Москве? – удивившись, переспросила она.

            - В Москве... в Москве, - дважды повторил Николай, хихикая в трубку. – Давай выписывайся!


            В кротчайший срок Люба представила все необходимые документы, и адвокатом было заведено «Адвокатское производство» № 183/10 по гражданскому делу: снятие с регистрационного учёта, продажа квартиры. Так же им было составлено исковое заявление о защите прав собственника.

             В агентстве недвижимости был составлен договор эксклюзивной продажи Любиной квартиры и выдана на руки ксерокопия паспорта той девушки, которая была назначена для оказания услуг.

            Не откладывая на потом, Люба сразу же позвонила сестре на Украину и попросила её пройти к невестке Елене, чтобы та дала ей свидетельство о смерти Сергея, которое надо срочно выслать на Новошахтинск, откуда его обещали отправить обратно на Украину.

            Уладив все вопросы, Люба со спокойной душой вернулась в Москву, удивляясь тому, как Матронушка без особого труда помогает решать всевозможные вопросы. Однако то, что ожидало Любу впереди, превзошло все ожидания...


            Наступил июль месяц, и вопрос снятия с регистрационного учёта был решён, как бывшего мужа, так и погибшего сына. Чуть позже, просматривая высланные обратно в Москву документы, Люба обнаружит, что в выписке суд снова отказал, однако в домовой книге всё было сделано в полном порядке.

            «Значит, адвокат действовал через знакомых, просто тихо выписали и на этом делу конец, - решила Люба. – Но как это делалось, не важно, главное, что теперь возьмутся за продажу квартиры».

            Не прошло и недели, как вдруг на работе Любу вызвали в отдел кадров и попросили предоставить паспорт для проверки, чего раньше никогда не было.

            - Я не поняла, ты что у нас, бомж? – с великим удивлением спросила Неля, с которой Люба была в хороших отношениях, и они частенько по-дружески общались.

            - Какой ещё бомж? – ещё больше удивляясь, переспросила Люба, не понимая, что именно имеет в виду представительница отдела кадров.

            - В твоём паспорте прописки нет, а раз нет, значит, бомж!  Если в ближайшее время ты не пропишешься, мне придётся тебя уволить...


            «Час от часу не легче», - подумала Люба и, вернувшись с работы, первым делом направилась к Николаю с новой проблемой.

            - Коля, ты обещал меня прописать, - сказала она, подойдя к дивану, на котором он лежал. - Сегодня на работе проверяли паспорта и меня предупредили, что я считаюсь бомжом, и если не пропишусь, меня уволят. Надо срочно что-то придумать.


            Через два дня Коля повёз Любу в ЗАГС, чтобы подать заявление на  регистрацию брака...