Учительница по убойным делам 7

Написано в соавторстве с Мариной Белухиной: http://proza.ru/avtor/uevfybnfhbq

   Мама встретила меня лучезарнейшей из улыбок.
   
   Таковая, в отсутствие любимого мужчины, предназначалась по праздникам души, когда случались иногда, мне.
   
   - Папа высылает тебе деньги! Хочет, чтобы ты приехала в Москву к нему. Столько лет не нуждался, а тут... Может, ему очень плохо? Не почить ли в бозе собрался? - не давая мне возможности вставить и слова, тараторила она, видимо, радуясь в душе поводу вспомнить о том, с кем была когда - то незабываемо счастлива, - тридцать тысяч! - Ираида Викторовна театрально закатила глаза, подняв кверху голову.
   
   Отец никогда не обижал меня. Деньги приходили исправно и в одно и то же время. Сумма, если и менялась, то всегда в большую сторону. После его отъезда в первопрестольную, мы не встречались: он не навещал, в гости не приглашал, письма приходили редко, писал скупо.
   
   Я отвечала тем же, не навязываться же, раз не испытывает более глубоких чувств.
   
   - «Какой хоть он?» - не раз думала я ночами, засыпая под мамины сказки.

    Повзрослев, мечтала увидеть его хотя бы разочек лицом к лицу. Видела на фотографии, однако сходства не находила, хотя мама всегда твердила, что мы похожи как две капли воды, а вот характер у меня скорее от бабушки, умершей ещё до моего рождения.

   Меж тем, время клонилось к вечеру, у меня был план, который я хотела воплотить в действие.
   
   - Мама, если позвонит Смородинов, скажи, что я, не дождавшись его звонка, легла спать. Пойду, устала очень!
   
   - Даночка, а ты правда будешь отдыхать? Или я вынуждена буду обманывать?

   С детских лет родительница учила меня не врать, считая, что все беды от ненавистной лжи. Но всегда уточняла, что есть и ложь во спасение.
   
   - Я и в самом деле хочу отдохнуть! - успокоила я мать и ушла к себе.
   
   «Это и есть ложь во спасение. Меньше знает - лучше спит!»

   Достала из шкафа старый - престарый парик, который достался мне в школьном театре, где играла Снегурочку, примерила. Ясен пень, не фонтан! Но в темноте может и не разберутся, а если пройдет все гладко, значит, меня никто не увидит.
Приладив раритет с косичками, принялась за макияж.
 
Вот и всё, я не я! Из зеркала смотрела на меня блондинка, с жирно подведенными глазами и ярким чувственным ртом.
   
   Я даже отшатнулась: что - то было во мне и от убиенной Наташи.
   
   Чтобы скрыть парик, накинула сверху легкомысленный шарфик.
   
   Мама всё еще ходила по кухне, делать нечего, придётся через окно, благо живём мы на первом этаже.
   
   Замысел созрел еще тогда, когда Алик стал отправлять  меня домой. Я поняла, что должна вернуться к Зимогорову и понаблюдать за тем, что у него происходит.   
   
   Кто же убийца?
 
   Не верилось, что мой прежний возлюбленный.
   
   Но как я поняла, сотрудники милиции и прокуратуры сходились в одном: злодей - именно он.
 
   С места преступления были изъяты следы пальцев рук, а также пистолет, из которого предположительно и совершено убийство. На орудии также имелись отпечатки рук, а принадлежал он по документам Зимогорову, у него же было и разрешение на ношение оружия. Пуля находится в голове у жертвы.               
   
   Самоубийство Константин Сергеевич сразу же исключил, исходя из направления пули, но здесь же поправился, что скажет точно только после вскрытия.
   
   Действия обдумывала уже по дороге.
 
   Повезло, что в электричке было мало народу.
   
   Умора: на улице жара под сорок, а я с косичками Снегурочки! Не буду скромничать, я была в центре внимания, обошла меня им разве что вздремнувшая бабулька.
   
   Люди перемигивались между собой, одни улыбались во весь рот, другие -  пряча усмешку.
   
   Я же изо всех сил сохраняла невозмутимость, хотя всё и противилось этому.
   
   Хотя вру, нет, не всё, вот если бы сидела в бикини, как если б держу путь в Бразилию, на Копакабану, или в костюме Евы, направляясь по тому же адресу на международный симпозиум нудистов, проделывать сей фокус с невозмутимостью было б куда труднее!   
 
   Фанфарон напротив, рыжий да конопатый, туда же, напевает, давясь от смеха:
   
   - Расскажи, Снегурочка, где была? Расскажи - ка, милая, как дела?
   
   - Хорошо!
   
   - А не поделитесь настроением?!
   
   - Перебьёшься!
   
   - А жаль! С вами не соскучишься. Я бы на вас женился!
   
   - Поживи пока один!
   
   - Если не секрет, куда же вы собрались в столь поздний час в таком прикиде? - не унимался хохотун.
   
   - На утренник!
   
   - Удачи и бурных оваций! Жаль, конечно, что мы так и не познакомились, - он поднялся и направился к выходу, еще несколько раз обернулся в мою сторону, прикладывая руки к груди и кланяясь, как китайский болванчик.
   
   Больше никто не таращился в мою сторону, и я спокойно доехала до места. Зрительная память у меня хорошая, нужный адрес отыскался быстро.
   
   Подойдя, увидела, что свет горит почти во всем доме.
   
   Ещё днем я поняла, что собак здесь не держат, к тому же Алексей страдал аллергией на шерсть животных.

   «Хоть что - то в плюсе», - подумала я и без труда перелезла через забор.

   Как - никак спортсменка с пятнадцатилетним стажем! И чем только не занималась! И бегом, и прыжками, и самообороной, немного каратэ, немного вольной борьбой, немного боксом. Короче, наш пострел везде поспел! Правда, без каких - либо высоких результатов, чисто для себя.

   В саду темно, уличные фонари не горели.
   
   Окна высоко, пришлось подставить плетёное кресло, которое я приметила ещё тогда.
   
   Зимогоров сидел на кухне и задумчиво курил.
   
   Тут же расположилась Полина Ивановна, они о чём - то беседовали.
   
   Удивительно, но внешне ни он, ни она расстроенными не выглядели. Более того, мой бывший улыбался, Полина Ивановна, по всей видимости, предлагала ему кофе, его божественный аромат я учуяла из приоткрытого окна.

   Сглотнув слюну, поняла, что сильно голодна.
   
   «Так можно и до осиной талии похудеть! Танечке бы такая жизнь!» - невольно вспомнила я о подруге.
   
   Вдруг возле ворот засигналила машина.
   
   Старушка вышла, в саду зажглись фонари, и здесь я от неожиданности упала с кресла.

   Думать было некогда! Надо скорее уносить ноги!
   
   - Кто здесь?!- раздался встревоженный голос.
   
   Перелезать через забор даже при моей хорошей физической подготовке было рискованно, обнаружат.
   
   - Добрый вечер, Полина Ивановна, - в один голос поздоровались приехавшие, - Алексей дома?

   - Да. Увезли Наташеньку, а он ходит как неприкаянный. У нас здесь в саду кто - то бродит. Вы бы посмотрели, ребята.
   
   Меня затрясло мелкой дрожью. Влипла, мисс Марпл хренова!
   
   - Тётушка, успокойся, никого тут нет. Это тебе от волнения всё кажется. То Наташу слышишь, то за шторами кто - то прячется. Отдохнула бы, целый день на ногах, - начал успокаивать её вышедшей в сад Зимогоров.
   
   - Твоя правда, Алёшенька. Совсем бестолковая стала, мерещится всё мне. На покой пора, а Наташеньке, красавице нашей, жить бы да жить еще, - расплакалась старушка.

   Пронесло!
   
   Гости вошли в дом.

   К окну лучше не подходить, пусть все успокоятся и отправятся на боковую.
   
   Минут через двадцать свет погас.
   
   Страшно хотелось курить, но терпела.

   И правильно, потому что вышел из дома, насвистывал песню Георгия Лепса «Утоли мои печали, Натали…» Зимогоров.
 
   Я замерла в кустах, даже дышать начала через раз, слыша, как бьётся сердце.
   
   Он медленно брёл по саду, подходя ближе и ближе ко мне.
   
   Ох, и сморозила ж глупость! Надо было уйти вовремя.
   
   Закавыка в том, что «хорошая мысля приходит опосля». Горло сдавило намертво и я… закашлялась.
   
   Зимогоров перестал заливаться соловьём, остановился, раскрыл неожиданно клювик вновь:
   
   - Я рад, что пришла, - сказал чуть не полушёпотом.
   
   Мне ничего не оставалось, как «сфинитить комедию», выйдя из укрытия.
   
   - Здравствуй, - говорить я не могла, кашель и слезы душили меня, было стыдно и гадко.

   - Не бойся, нас никто не слышит. Все спят. Поговорим. Думаю, есть, о чём.
   
   Алексей приобнял меня за плечи и повёл в сторону бассейна, недалеко от которого находились качели со скамейками на цепочках.

   - Замёрзла? Принесу чего накинуть.

   - Нет, нет!Всё нормально, не беспокойся, пожалуйста.

   - Знал, что вернёшься. А потом, тебя так хорошо было видно в окне, когда  пыталась заглядывать, - Алёша тихонечко засмеялся. - маскарад, конечно, на «Оскара» тянет, но я тебя сразу узнал. Вдобавок, и духи теперь. Ты веришь, что я убил Наташу?
   
   - Я пользуюсь другими духами, - небрежно бросила я, делая вид, что не расслышала последнего.
   
   - Да, извини! Оплошал с этим, но я и вправду узнал тебя! - сказал он, прижимая меня к себе.

   - Подозреваемых обычно задерживают, а ты дома распиваешь спокойно кофе! - резко ответила я, пытаясь освободиться от объятий.

   - Зачем ты так? Может, тебе лучше не ввязываться в это дело? - задумчиво произнес Зимогоров, положив руки мне на плечи, отчего стало тепло и уютно, как много - много лет назад, - я не хочу, чтобы ты пострадала. Будь умницей, уходи. Надеюсь, что мы встретимся с тобой при других обстоятельствах и обо всем поговорим.
   
   Я поёжилась, его прикосновения не давали покоя, в моей голове крутилась куча вопросов, но ни один из них я так и не смогла сформулировать, мысли мои путались. И все труды насмарку! Так ничего и не узнала! Только опозорилась! Я опустила голову, встала с качелей и направилась к забору.
   
   - Открою калитку, - улыбнулся Алексей, - и, пожалуйста, впредь не надо прыгать через забор, я всегда рад тебя видеть, заходи через парадный вход.

   - Договорились. Пока!
   
   Я уже отошла чуть, когда услышала за спиной его тихий голос.
   
   - Девочка моя, помоги!
   
   Столько отчаяния в этом, что даже хотела вернуться, но сдержалась и, не оборачиваясь, направилась к шоссе ловить попутку.
   
   Домой добралась без приключений,у мамы горел свет, поэтому пришлось войти тем же способом.
   
   Везёт же! Окна, заборы! А тут и мамин голос, едва успела перемахнуть.   
   
   - Даная, у нас перепланировка, и окно стало входной дверью? Или ты узница нашего скромного замка, так, по крайней мере, могут решить соседи, застав тебя за этим занятием?
   
   Брови её поползли вверх, когда узрела лица моего боевой раскрас.   
   
   - О, дочь своего отца, подобает ли тебе это? Ты, вероятно, имела там, где была, вид городской дурочки, да?
   
   - Не без того!
   
   Я быстренько стащила парик, тряхнула волосами:
 
   - Дана, что с тобой! Пора же, наконец, задуматься о личной жизни! Ты моя дочь, я хочу тебе только добра. Неужели это карма? Неужели ты, как и я, будешь влачить жалкое одиночество?

   Кстати, твой Алик звонил, - добавила она, горестно вздыхая, затем чмокнула меня в нос и вышла из комнаты.

Продолжение:http://proza.ru/2020/10/22/1371