Amor omnibus idem. Марк

…Он ехал на заднем сиденье полицейской машины и смотрел в окно: вечер, сменивший день, плавно перетекал в ночь, мимо мелькали деревья, огоньки далёких домов, чья-то ферма с забытой на поле лошадью, которая щипала траву и подёргивала копытом. Потом сельский пейзаж сменился густым тёмным лесом, Марк даже разглядел тень какого-то животного, мелькнувшего среди деревьев: вроде волк. Зашелестела рация, и послышались чьи-то голоса, прерываемые помехами на линии, и полицейский, сидящий перед Марком на пассажирском сиденье, поднёс её к уху. Марк снова посмотрел в окно.
   Он не успел выехать из Пайн-Блаффа, когда его остановили полицейские и после проверки документов сказали, что у них приказ доставить его в Даллас. Двое полицейских усадили его в их машину, а третий сел за руль его «ситроена» и ехал теперь следом за ними. Марк догадывался, что всё это по инициативе Виктории, Митчелл бы не стал его останавливать. Но ведь он же просил её отпустить…
   Он думал об их разговоре всю ночь, сомкнув глаза буквально на час, если не меньше. Рано утром встал, собрал кое-какие вещи и сел в машину. У него не было определённой цели, просто ехал, куда глаза глядят, подальше отсюда, от этой боли, которую он причиняет Вики, которую испытывает сам, потому что он должен это сделать, ради неё. После девяти часов утра его телефон начал разрываться. От звонков и сообщений. Вики, Мариам, Митчелл, Барт и даже Уинслоу. Тиббетс единственный, кто за всё время, что он был в пути, не позвонил и не прислал ни одного сообщения, и Марк не был удивлён этому. И не сомневался, что тот будет только рад, если Марк исчезнет.
   Почему он не выключил телефон, хотя бы после того, как тот начал исходить звонками и сигналить сообщениями? Марк и сам не знал. Просто не захотел. Он не прятался и не скрывался, надеялся, что все всё поймут. Особые надежды Марк возлагал в этом плане на Вики, но она снова сделала всё по-своему, и поэтому сейчас он сидел в полицейской машине с арканзаскими номерами, которая везла его обратно, туда, откуда он пятнадцать часов назад сбежал.


    Был второй час ночи, когда полицейская машина и следовавший за ней «ситроен» въехали на почти пустую парковку даллаского ФБР. Полицейские вышли из машины и любезно открыли дверь перед Марком, а потом также любезно проводили до кабинета Митчелла. Тот поблагодарил их за помощь и содействие и, пожав руки, отпустил. Третий полицейский, смугловатый и чуть ниже Марка ростом, отдал ему ключи от его машины и вышел следом за своими коллегами. Митчелл махнул рукой в сторону стула, предлагая Марку сесть.
– Это Виктория? – спросил Марк, когда Митчелл сел в кресло напротив.
– Да.
   Марк хмыкнул. Он и не сомневался в этом.
– Не надо было её слушать.
– Ты же её знаешь. Она бы всё равно подняла на уши всё ФБР, – Митчелл улыбнулся уголками губ.
– Ну да…
– Я понимаю, твою жизнь разрушили. Ты сломлен. Но с ней-то ты так за что? Её ты за что ломаешь? Она любит тебя.
   Марк сидел, опустив голову и устремив взгляд в пол. Митчелл был прав. Он её ломает. И ему самому от этого тошно.
– Ладно… Виктория ждёт тебя в оперативной комнате. Иди.
   Марк поднял голову и посмотрел на Митчелла.
– Иди к ней, Марк.


   Когда он вошёл в оперативную комнату, Вики сидела на краешке своего стола, а рядом с ней Тиббетс. Ну конечно, верный Санчо-Панса. Едва Марк сделал несколько шагов в сторону Вики, как она тут же бросилась к нему, повиснув на шее и крепко обнимая его. Тиббетс тоже встал, пару секунд смотрел на них, потом молча направился к выходу из комнаты, понимая, что он здесь лишний и что, в принципе, мог и не сидеть здесь с Вики до двух часов ночи в ожидании Колби.
   Вики всхлипывала в его руках, и Марк крепче прижал её к себе.
– Прости меня…
– Это ты меня прости, – Вики чуть отстранилась и посмотрела на него. – Я знаю, я должна была тебя отпустить, но я не смогла. Не вот так, когда я не знаю, где ты, а ты не отвечаешь на звонки…
– Прости… Это я не должен был. Просто думал, что так будет проще… Вики, я так устал… Устал от всего, что происходит. У меня больше нет сил. Мой мир рухнул, когда тот человек убил мою жену и нашего нерождённого ребёнка, и, переехав сюда, я надеялся, что снова смогу его обрести. Но у меня не получается. У меня ничего не получается. Я только всё разрушаю.
   Он замолчал, несколько секунд вглядываясь в её лицо, а потом продолжил:
– Вики, ты нужна мне, – он сжал её плечи. – Я… люблю тебя… как друга, как девушку, как близкого мне человека. Я знаю, это не то, что ты хотела бы услышать, но, может быть, со временем… Я правда  хочу быть с тобой. Вики, пожалуйста, дай мне шанс. Дай нам обоим шанс. Давай попробуем ещё раз.
   Он смотрел, как по её щеке медленно катится слезинка. И это знакомое щемящее чувство внутри.
– Вики, пожалуйста, – Марк провёл ладонью по её лицу и, наклонившись, коснулся губами её губ, замерев на мгновение. Отстранившись на пару дюймов, едва соприкасаясь лбами, они стояли в полной тишине, нарушаемой только их дыханием и потрескиванием лампы на потолке.
– Вики…
– Хорошо. Давай попробуем…
– Спасибо…
   Вздох облегчения вырвался из его груди, от чего его губы подёрнуло короткой нервной улыбкой. Вики потянулась, целуя его, обвила руками и уткнулась ему в шею. Марк закрыл глаза, наслаждаясь близостью и теплом её тела. Он устал. Не только морально, но и физически. Почти десять часов за рулём, обратная дорога – хорошо, что они, наконец, доехали, потому что его уже начинало укачивать. Сейчас он хотел одного: в душ и добраться до постели.
– Поехали домой, Вики…