Верующий в бога - еще не Homo sapiens Глава 25

ФИЛИПП IV КРАСИВЫЙ

Предисловие:
25. История Израиля неоценима, как типичное изображение того процесса, посредством которого естественные ценности лишались всякой естественности: я отмечаю этот процесс пятью фактами. Первоначально, во времена Царей, и Израиль стоял ко всем вещам в правильном, т. е. естественном, отношении. Его Иегова был выражением сознания власти, радости, надежды на себя: в нем ожидали победы и спасения, с ним доверяли природе, что она дает то, в чем нуждается народ, и прежде всего дождь. Иегова — Бог Израиля и, следовательно, Бог справедливости: такова логика всякого народа, который обладает силою и с чистой совестью пользуется ею. В празднествах выражаются обе эти стороны самоутверждения народа: он благодарен за великие судьбы, которые возвышают, он благодарен за круговую смену времен года, за всю свою удачу в скотоводстве и земледелии. — Это положение долго оставалось идеалом уже и после того, как ему был положен печальный конец, анархией внутри, ассириянами извне. Но народ выше всего ценил образ царя — хорошего солдата и вместе с тем строгого судью: так понимал это прежде всего Исайя — этот типичный пророк (т. е. критик и сатирик момента). — Но надежда не осуществлялась. Старый Бог ничего более не мог из того, что мог он ранее. От него должны были бы отказаться. Что же случилось? Изменили понятие о нем, — это понятие лишили естественности; этой ценой его удержали. — Иегова — Бог «справедливости» — более не составляет единства с Израилем, он не служит выражением народного самосознания: он только условный Бог... Понятие о нем сделалось орудием в руках жрецов-агитаторов, которые теперь истолковывали всякое счастье как награду, всякое несчастье — как наказание за непослушание против Бога, как «грех»: извращенная манера мнимого «нравственного миропорядка», посредством которого раз навсегда извращаются естественные понятия «причина» и «действие». Теперь, когда с наградой и наказанием изгнана была из мира естественная причинность, явилась потребность в противоестественной причинности; отсюда следует вся дальнейшая противоестественность. Бог, который требует, — вместо Бога, который помогает, советует, который в основе является словом для всякого счастливого вдохновения мужества и самодоверия... Мораль не является уже более выражением условий, необходимых для жизни и роста народа, его глубочайшего инстинкта жизни, но, сделавшись абстрактною, становится противоположностью жизни, — мораль как коренное извращение фантазии, «дурной глаз» по отношению к миру. Что такое еврейская, что такое христианская мораль? Случай, лишенный своей невинности, несчастье, оскверненное понятием «греха», благосостояние как опасность, как «искушение», физиологически плохое самочувствие, отравленное червем совести.
Фридрих Ницше. «Антихристианин. Проклятие христианству»


Глава 25
ФИЛИПП IV КРАСИВЫЙ
По поручению Уицрик Паоло искал прецедент в истории, наиболее полно отображающий столкновение сфер интересов папской и светской власти. Таких примеров было немало — абсолютизм не терпит контроля над собой даже церкви, поэтому пришлось выбирать из множества случаев самый показательный. Он обратил свой взор на Францию в один из непростых периодов ее истории, когда она переживала мучительный процесс объединения в единое государство. На этом фоне ярко вспыхнул конфликт между Филиппом IV Красивым из рода Капетингов и папой Бонифацием VIII. Это был конфликт интересов монархии, которая при Филиппе IV превратилась в сильное феодальное государство, и Ватикана, постепенно утрачивающего господствующее положение в Европе, что рикошетом ударило по ордену тамплиеров, навсегда изменив его судьбу.
Филипп, добившись победы над Священной Римской империей в конце XIII — начале XIV веков, стал вмешиваться в дела европейских государей, претендуя на господство в Европе и «во всем мире».
История противостояния королевской власти и Ватикана в данной ситуации интересна тем, что вначале, когда интересы были личные и не касались меркантильных вопросов, их можно было бы характеризовать как дружеские.
О Филиппе IV имеют место разночтения касательно его характера и поведения. За необыкновенно красивой внешностью, скрывался хладнокровный и жесткий человек, склонный к подлым авантюрам, за что его побаивались современники. Одни свидетельствуют, что король обладал целеустремленностью, железной волей, редкой энергией, другие характеризуют его как человека кроткого и набожного, доброго, снисходительного и доверчивого, часто попадавшего под чужое влияние. Кто из них прав, можно судить по делам монарха, а они были не всегда безупречными в моральном плане. Но доминантой является тот факт, что в большинстве случаев он решал вопросы путем переговоров.
 До Филиппа IV дипломатические отношения Франции с иностранными государствами сводились к кратковременным миссиям. Переговоры велись большей частью устно. Лишь при короле Филиппе заведены были письменные дипломатические отношения и посольства стали частым явлением.
 Филипп IV, вступив на престол семнадцати лет от роду, прежде всего занялся разрешением сицилийского и арагонского вопросов, доставшихся ему по наследству от отца. Он сразу прекратил военные действия и не сделал ничего для поддержания претензий своего брата Карла Валуа, мечтавшего стать арагонским (или, на худой случай, сицилийским) королем. Переговоры, правда, тянулись еще десять лет и завершились тем, что Сицилия осталась за арагонской династией. В отношениях с английским королем Эдуардом I политика Филиппа была более энергичной. Между подданными двух государств часто случались столкновения. Воспользовавшись одним из них, Филипп в 1295 г. призвал английского короля, как своего вассала, на суд парижского парламента.
 Эдуард отказался подчиниться, и ему была объявлена война. Оба противника искали себе союзников. Сторонниками Эдуарда стали император Адольф, графы Голландский, Гельдернский, Брабантский и Савойский,
а также король Кастильский. Союзниками Филиппа были граф Бургундский, герцог Лотарингский, граф Люксембургский и шотландцы. Впрочем, из них только шотландцы и граф Фландрский Гюи Дампьер оказали реальное влияние на события. Сам Эдуард, занятый тяжелой войной в Шотландии, заключил в 1297 г. с Филиппом перемирие, а в 1303 г. — мир, по которому Гиень была оставлена за английским королем.
 Вся тяжесть войны легла на плечи фламандцев. В 1297 г. французская армия вторглась во Фландрию. Сам Филипп осадил Лилль, а граф Роберт Артуа одержал победу при Фурне (во многом благодаря измене дворянства, среди которого было много приверженцев французской партии).
После этого Лилль сдался. В 1299 г. Карл Валуа захватил Дуэ, прошел через Брюгге и в мае 1300 г. вступил в Гент. Он нигде не встречал сопротивления. Граф Гюи сдался в плен вместе с двумя своими сыновьями и 51 рыцарем. Король лишил его владений как мятежника и присоединил Фландрию к своему королевству. В 1301 г. Филипп объехал свои новые владения и всюду был встречен изъявлениями покорности. Но он сейчас же постарался извлечь из своего нового приобретения максимум выгоды и обложил страну большими налогами. Это вызвало недовольство, а суровое управление Жака Шатильонского, еще более усилило ненависть к французам. Когда в 1301 г. в Брюгге начались беспорядки, Жак присудил виновных к огромным штрафам, велел сломать городскую стену и выстроить в городе цитадель. Тогда, в мае 1302 г., вспыхнуло второе, гораздо более мощное восстание. В течение одного дня народ перебил в городе 1200 французских рыцарей и 2000 солдат. После этого вся Фландрия взялась за оружие. В июне подошла французская армия во главе с Робертом Артуа. Но в упорном сражении у Куртре она была наголову разгромлена. Вместе со своим военачальником пало до 6000 французских рыцарей. Тысячи шпор, снятых с убитых, были сложены в мастрихтской церкви как трофеи победы. Филипп не мог оставить неотомщенным такой позор. В 1304 г. во главе 60-тысячной армии король подступил к границам Фландрии. В августе в упорном сражении при Монсан-Нюлле фламандцы потерпели поражение, но в полном порядке отступили в Лилль. После нескольких приступов Филипп заключил мир с сыном Гюи Дампьера Робертом Бетюнским, который находился у него в плену. Филипп согласился вернуть ему страну, при этом фламандцы сохранили все свои права и привилегии. Однако за освобождение своего графа и других пленных города должны были выплатить большую контрибуцию. В залог уплаты выкупа король взял себе земли на правом берегу Лиса с городами Лилль, Дуэ, Бетюн и Орши. Он должен был вернуть их после получения денег, но вероломно нарушил договор и навсегда оставил их за Францией.
 Война с Фландрией требовала немалых средств. Филипп заставлял города регулярно одалживать ему большие суммы, зачастую не отдавая долг. Фактически такой займ превратился в постоянный налог. Денежные платежи тяжким грузом ложились на города, приводя в расстройство их финансовое положение. Тогда под видом урегулирования запутанных денежных дел король лишал города самостоятельности. Так было положено начало уничтожения знаменитых городских свобод. Филипп ощущал постоянную потребность в деньгах и не стеснялся в выборе средств для наполнения государственной казны. Он неоднократно выгонял из городов евреев-
ростовщиков и присваивал их имущество, а за право вернуться назад снова взимал большие суммы. Не гнушался король и выпуском неполноценных монет, за что получил у современников славу фальшивомонетчика.
Бросив беглый взгляд на события того времени, нетрудно заметить, что они разворачивались на фоне обострявшихся с каждым годом противоречий с папой. Поначалу, казалось, ничто не предвещало этого конфликта. Никто из европейских королей не был так любим папой Бонифацием VIII, как Филипп Красивый. Еще в 1290 г., когда папа был только кардиналом Бенедетто Гаэтани и в качестве папского легата приезжал во Францию, он восхищался благочестием молодого короля. Взойдя на престол в 1294 г., Бонифаций усердно поддерживал политику французского короля в Испании и Италии. Первые признаки взаимного недоверия обнаружились в 1296 г. В августе папа обнародовал буллу, в которой запрещал мирянам требовать и получать субсидии от духовенства. По странной случайности, а может быть, и в ответ на буллу Филипп в то же время запретил выво­зить из Франции золото и серебро, этим он уничтожал один из главных источников папских доходов, потому что французская церковь уже не могла отсылать никаких денег в Рим. Уже тогда могла возникнуть ссора, но положение Бонифация на папском престоле было еще непрочным, кардиналы умоляли его прекратить скандалы, вызванные буллой, и он уступил им. В 1297 г. была обнародована булла, фактически отменявшая предшествующую. Как видно, папа ожидал, что король тоже сделает уступки. Филипп разрешил вывозить в Рим доходы папы, которые тот получал от французского духовенства, но продолжал притеснять церковь, и ­вскоре ­произошли новые столкновения с папой. Архиепископ Нарбоннский жаловался Бонифацию, что королевские сановники отняли у него ленную власть над некоторыми вассалами его кафедры и вообще причиняют ему разные обиды. Папа ­послал по этому делу легатом в Париж епископа
Памьерского Бернара Сессе. Одновременно ему было поручено требовать освобождения из плена графа Фландрского и исполнения данного прежде обещания об участии в крестовом походе. Бернар, известный своей заносчивостью и вспыльчивостью, был совершенно не тот человек, которому можно было бы доверить такое деликатное поручение. Не добившись уступок, он стал грозить Филиппу интердиктом и вообще говорил так резко, что вывел обычно хладнокровного Филиппа из себя. Король отправил в Памье и в графство Тулузское двух членов своего совета собрать улики для обвинения Бернара в непокорности. В ходе следствия выяснилось, что епископ во время своих проповедей часто употреблял неподобающие выражения и настраивал свою паству против королевской власти. Филипп велел арестовать легата и заключить под стражу в Санли. Он потребовал также от папы, чтобы тот низложил Бернара и позволил предать его светскому суду. Папа отвечал королю гневным письмом, требовал немедленного освобождения своего легата, грозил Филиппу отлучением и повелевал ему явиться на свой суд для того, чтобы оправдаться от обвинений в тирании, дурном управлении и чеканке порченой монеты. Филипп велел торжественно сжечь эту буллу на паперти собора Парижской Богоматери.
В борьбе с такой могущественной силой, как папство, Филипп решил опереться на сословия Франции и созвал в апреле 1302 г. первые во французской истории Генеральные штаты — законосовещательное собрание представителей трех сословий страны: духовенства, дворянства и представителей городов.
Чтобы возбудить негодование депутатов, им зачитали подложную папскую буллу, в которой претензии папы были усилены и заострены. После этого канцлер Флотт обратился к ним с вопросом: «Может ли король рассчитывать на поддержку сословий, если примет меры для ограждения чести и независимости государства, а также избавления французской церкви от нарушения ее прав?» Вельможи и депутаты городов отвечали, что готовы поддержать короля. Духовенство после недолгого колебания также присоединилось к мнению двух других сословий. На этом собрании первый в истории Франции хранитель печати из мирян Пьер Флотт огласил составленный в резком тоне ответ Папе. Перед Генеральными штатами был поставлен вопрос об осуждении Папы как еретика.
 После этого в течение года противники медлили с решительными мерами, но враждебность между ними все нарастала. Наконец, в апреле 1303 г. Бонифаций отлучил короля от церкви и освободил семь церковных провинций в бассейне Роны от вассальной зависимости и от присяги на верность королю. Мера эта, впрочем, не имела никакого действия. Филипп объявил Бонифация лжепапой (действительно, существовали некоторые сомнения в законности его избрания), еретиком и даже чернокнижником. Он потребовал созвать вселенский собор для выслушивания этих обвинений, но при этом говорил, что папа должен быть на этом соборе в качестве пленника и обвиняемого. От слов он перешел к делу. Летом верный ему Ногаре с большой суммой денег отправился в Италию. Вскоре он вступил в сношения с врагами Бонифация и составил против него обширный заговор. Папа в это время находился в Ананьи, где 8 сентября хотел предать Филиппа публичному проклятию. Накануне этого дня заговорщики ворвались в папский дворец, окружили Бонифация, осыпали его всякими оскорблениями и потребовали его отречения. Ногаре грозил, что закует его в цепи и как преступника отведет на собор в Лионе для вынесения над ним приговора. Папа выдержал эти нападки с достоинством. Три дня он находился в руках своих врагов. Наконец, жители Ананьи освободили его. Но от перенесенных унижений Бонифаций впал в такое расстройство, что сошел с ума и 11 октября умер. Его унижение и смерть имели тяжелые последствия для папства. Новый папа Бенедикт XI отлучил от церкви Ногаре, но прекратил преследование самого Филиппа. Летом 1304 г. Бенедикт ХІ умер. На его место был избран архиепископ бордосский Бертран дю Гота, принявший имя Климента V. Он не поехал в Италию, а был рукоположен в Лионе. В 1309 г. он поселился в Авиньоне и превратил этот город в папскую резиденцию. До самой смерти он оставался послушным исполнителем воли французского короля. Кроме многих других уступок Филиппу, Климент согласился в 1307 г. с обвинениями против ордена тамплиеров.
В октябре сто сорок французских рыцарей этого ордена были арестованы, и над ними начался судебный процесс по обвинению в ереси.
Казалось бы, дело в борьбе за чистоту веры, но, как оказалось, Филипп опять преследовал чисто меркантильные интересы. Могущественный орден обладал многочисленными землями во Франции, но подчинялся только папе. Это сильно раздражало короля, ведь владения ордена он считал помехой на пути к объединению страны. К тому же Филипп задолжал ордену огромные деньги и, по своей привычке, не желал их возвращать. Мало того, он решил завладеть всем их богатством. Вот истинная причина обвинения тамплиеров в ереси и колдовстве.
В 1308 г. Филипп снова созвал Генеральные штаты, которые одобрили действия короля против тамплиеров. По Франции прокатилась волна процессов. Папа Климент V робко пытался протестовать, но, в конце концов, утвердил все обвинения против тамплиеров, признал законными их казни и в 1312 г. упразднил орден.
В 1312 г. папа объявил орден уничтоженным. В марте 1313 г. был сожжен гроссмейстер ордена Жак Моле. Перед смертью он проклял весь род Капетингов и предрек его близкое вырождение. И действительно, вскоре после совершения казни Филипп стал страдать изнурительной болезнью, которую никак не могли распознать врачи, и умер от нее в Фонтенбло 29 ноября 1314 г. на сорок шестом году жизни. Скорей всего, его отравили тамплиеры. Очень скоро один за другим умерли три его сына, не оставив наследников. Прямая линия династии Капетингов оборвалась. Претензии на французский трон высунул сын дочери Филиппа IV — английский король Эдуард III, что резко негативно воспринялось Францией, которая, руководствуясь законами «Салической правды», отвергала права наследовать престол по женской линии. Корону получил племянник Филиппа IV Красивого — Филипп IV Валуа. Так было положено начало Столетней войне между Францией и Англией. Похоже, проклятие магистра тамплиеров свершилось.
Правление Филиппа IV стало важной вехой истории средневековой Франции: он расширил королевство, присоединив новые земли (незадолго до смерти он присоединил к Франции Лион с его округой), принудил церковь и феодалов повиноваться своим повелениям и подавил в государстве всякую независимую от короля власть. Королевская администрация при нем охватила все стороны жизни общества: города, феодальная знать,
духовенство — все попали под ее контроль. Его правление казалось современникам временем жестоких притеснений и деспотизма. Но за всем этим видна была уже новая эпоха. При помощи многочисленной корпорации юристов король пользовался каждым удобным случаем для учреждения повсюду королевских судов и введения римского права. К концу его жизни вся судебная власть в стране перешла исключительно к короне, а государственная жизнь получила совершенно другой характер, чем при его предшественниках.
 
Отдельная тема — золото тамплиеров. О нем ходит большое количество легенд, одна из которых говорит, что сокровища ордена якобы спрятаны в Украине.
Чтобы понять суть вопроса, нужно вернуться к истокам. Орден тамплиеров (по-французски «тампль» — храм) в 1118 году основали девять рыцарей по главе с Гуго де Пэйном. Не подчинявшиеся ни монархам, ни Ватикану, храмовники вскоре стали практически всемогущими.
По условию, чтобы стать тамплиером, нужно было пожертвовать ордену свой замок и доходы с земель. Поначалу много жертвовали тамплиерам короли, знать, купцы. Но потом уже сами храмовники ссужали монархам огромные сумы, благодаря чему могли вмешиваться в их политику.
Естественно, это крепко раздражало и сиятельных должников, и вообще христиан, которым было запрещено заниматься ростовщичеством. И вот Филипп IV Красивый, о котором шла речь, в начале октября 1307 года разгромил орден.
Но ни в одном из многочисленных замков, разбросанных по всей ­Европе, воины короля так и не нашли несметных сокровищ.
Уцелевшие храмовники разбрелись кто куда. Во Франции их прятали у себя бывшие «подрядчики» — союзы каменщиков, построившие в свое время тамплиерам величественные соборы и неприступные крепости. Тамплиеры вступали в военные или религиозные ордены Испании, шли в Германию к рыцарям-тевтонам.
Также есть свидетельства, что несколько отрядов храмовников, спасшихся от преследования, сумели пробиться в Венгрию, в том числе и на территорию нынешнего Закарпатья. Некоторые исследователи утверждают, что тамплиеры в 1315 году воевали в дружине королей Руси, галицко-волынских князей Льва II и Андрея II, боровшихся за венгерский престол с папским ставленником. Бились они в одном строю с мокселями против монголо-татар.
Не исключено, что бежавшие в Карпаты храмовники могли унести с собой и некоторую часть орденской казны.
Некоторые историки утверждают, что в те времена в Закарпатье стояло несколько крепостей ордена. Они защищали соляной путь из Солотвина в Западную Европу (а соль была тогда на вес золота). Торговали ею, естественно, сами тамплиеры.
Кстати, один из этих замков (верней, его руины), построенных в конце XII века, сохранился до наших дней — в селе Среднее. Руководитель современного ордена тамплиеров Украины Александр Яблонский утверждает, что где-то под этими развалинами схоронили его предшественники и саму чашу Грааля!
Правда, пока ни местные кладоискатели, ни заезжие «черные» и «белые» археологи ничего ценного, кроме нескольких медных монет, в Средненском замке или подле него не нашли.
Искать сокровища тамплиеров также стоит в райцентре Виноградов в Закарпатье. Там, в Черной горе, что возвышается над городом, есть рукотворная пещера, стены которой испещрены в некоторых местах характерными восьмиконечными крестами храмовников. Исследовать всю пещеру никому еще пока не удалось.
Не исключено, что золото тамплиеров также может находиться в селе Лукив на Волыни. В мае 2008 года ученые нашли там остатки замка храмовников.
— Деревянные стены крепости не сохранились, — рассказал журналистам автор сенсации, академик Украинской академии искусств Борис ­Возницкий. — Но вокруг того места, где она стояла, еще видно часть дамбы и древнего моста, а также большие 25–30-метровые рвы.
Описание этого замка, построенного храмовниками в 1231 году, Борис Григорьевич случайно обнаружил в английских архивах.
— Тамплиеры могли осесть тогда в наших краях, возвращаясь из шестого крестового похода, — говорит ученый и тоже делает смелое предположение: — Не исключено, что именно в Украине спрятан Святой Грааль.
Местные жители вспоминают, как когда-то у них находили подземные ходы такой величины, что по ним «можно было на конях проехать».
Еще одна «прописка» тайны тамплиеров — на Житомирщине, в поселке Гуйва. В местной прессе периодически всплывает информация о том, что здесь на берегу одноименной реки некогда стоял замок храмовников. И что в 1395 году рыцари зарыли возле его стен свое золото и прочие драгоценности.
К легенде об этом кладе, как уверяют старожилы, всерьез относились и энкавэдисты, и оккупировавшие Украину гитлеровцы. Правда, их поиски оказались безуспешными...
— А вот еще некоторые версии о тамплиерах,— продолжил Паоло.
«Веселый Роджер» — подарок пиратам от рыцарей-тамплиеров.
Испанский исследователь Эрнесто Фрерс собрал множество доказательств того, что тамплиеры и пираты Атлантики — это, по сути, одно и то же.
«Громадный флот храмовников в порту Ла-Рошели испарился в ту самую ночь, когда Филипп Красивый начал бесчестную облаву на рыцарей-тамплиеров», — пишет Эрнесто Фрерс.
Другие авторы утверждают, что орденский флот разделился на несколько флотилий, одна из которых уплыла из Франции в Португалию, другая — в Шотландию, третья — в Средиземное море к острову Сицилия.
Лет за сто до этого Сицилией правил потомок викинга-тамплиера ­Роджер II. За свой нрав он получил прозвище Веселый. А так как его воинство ходило в бой под одним из знамен храмовников — изображением черепа с перекрещенными берцовыми костями на черном фоне, — то позже и за самим этим флагом закрепилось такое же название — Веселый Роджер (в английском варианте — Роджер).
Спасшиеся на Сицилии от преследования инквизиции моряки-тамплиеры сделали его и своим флагом.
«И через некоторое время мрачное черное знамя развевалось уже на всех тамплиеровских кораблях, — пишет Фрерс. — Как символ тайной войны против Ватикана».
По мнению испанца, после гибели ордена многие тамплиеры, жаждавшие мести, превратились в морских разбойников, нападавших на суда католических стран.
Что ж, возможно под развалинами одного из замков, построенных тамплиерами на огромной территории от Закарпатья до Киевщины, и правда покоятся бессметные богатства тамплиеров. Кто знает? Это еще одна великая тайна, которую тамплиеры унесли с собой навсегда.