Костин. Ученик учителя предал

В  плену находился Шмидт. Притащили его в какое-то подсобное помещение. Освещение было слишком слабое. Очень интересная деталь! - В письме, которое адресовал Шмидт Костину, были упоминания об аптекарском домике.
На месте аптекарского домика раньше стояла какая-то община. Община философско-религиозная по своей сути. Идеей общины было иное видение сотворения мира. Стоило бы рассказать об этом более подробно. Находясь в parallel dimension, мир Костина имел своим правила и религиозные течения.  Каменная плита при входе в общину была «the book community». Гласили надписи на ней:
The teacher's disciple rebelled! He was excited. He saw what the sage was doing.
Затребовал отпускать на волю души ученик. Чтобы дать свободу душам, пошел малой на предательство отца. Решил ученик свое учение начать. Он дал людям все, что им хочется. Пороки их, обратив на сторону кармы. Зло стало проникать в этот мир. Перевернул порок, порок стал достоинством. Все, что хотелось людям, стало свободным от закона учителя.
Учитель в это время сидел у себя в комнате на облаках. Ночь настала. И лег учитель с женщиной своей на сон грядущий. Боялся учитель спать совсем без света, включил мастер для себя ночное небо из звезд и уснул.
В ночной тени спрятался the devil's apprentice. Он вел сорок человек. Путь их вел в пустыню. К утру, до пробужденья отца,  привел своих последователей ученик к убежищу. Велел демон очистить круг в пустыне. Провел ученик древний обряд. И из земли возвысилась гора, и вход в пещеру открылся перед путниками. Зашли путники внутрь. Предатель же задвинул вход камнем и навел колдовство на камень, чтобы ни одна святая сила не смогла бы пробить защиту каменную.
Таким вот образом спрятал ученик от учителя еще сорок. refuseniks' Отказники наконец-то перестали бояться, они больше не видели в своей жизни небесного свода и взгляда грозного учителя. Кривило очень сильно раньше этих людей от одного только вида неба и от присутствия в местах подаяния небесам, черная аура чувствовалась. И стянули с себя маски. И могли они творить, чего раньше лишь хотелось и запрещалось. Страшное случалось в подземелье. Все больше с каждым разом demonites и дьяволитов, последователей ученика, появлялось на поверхности. И каждой темной ночью или под покровом тумана эти уходили за учеником в пещеру. Ступени вели глубоко под землю. Ни достать было учителю, ни пробить своим взглядом землю было мастеру. И разврата было полно.
Поутру проснулся учитель. Сменил ночник звезд на светильник солнца. И увидел мастер, что уменьшилось мирское население на ровно сорок существ живых. Тому количеству учитель не придал большое значение, и раньше бывало, умрет за один сон по сто существ, по образу учителя списанных. Так прошли годы. На поверхности оставалось мало людей, задумался, нахмурился, зверел учитель. И решил учитель прекратить уход люда в царство ученика. Ученику теперь предстояли беды страшные, хитро сплетенные, словом навеянные, вокруг меча судьбы обвитые, намотанные туго, крепко и стабильно. Основал учитель орден.
Орден был поставлен на службу учителю, вылавливал гоев нечестивых, учителю неугодных, ученико-почитателей…
Ну, и так далее исписана была плита. В таком же стиле вырезаны ножиком, наскоблены…всякая и всякая гадость и ерунда. Которой может быть и не стоило придавать большое значение. Однако, за этим скрывалось много легенд. Якобы на месте аптекарского дома раньше был огромный разлом в земной породе, сделанный как по повелению чужих сил. Вылетали духи из разлома и разлетались по всему миру до самого нашего мира, забирая новые души…
А теперь продолжим. К чему я все виду, к тому, что страшно мне туда идти. Я лучше здесь посижу. А где здесь? Так это, на плече у барина нашего румынского, что ищет друга австрийского, что музой томим еврейкой польской!  И напеваю я: «En mangeant des raisins avec du riz pr;s du feu de camp, je voulais trouver l'amour. Ce que les autres ;vitent. Tu peux t'approcher? Je sens que tu ne peux pas! J'appr;cierai chaque moment. Et ne pense qu'; une chose. Je me souviens des yeux gris. Soins, caresses, regards»… Все равно боюсь. Разлома страшного увидать и пропадать. Ну, совсем так пропадать, что света милого не увидать. Лучше посижу у барина. Тут и отдохну. Ваш верный слуга – писака-маратель.
С этого места и начну я со стороны себя повествовать, да не повывествовать. А коли доповывествовываю, так и сложится картина. А дело то наше в картинах мадам С*. Не злитесь на меня, слова я путаю немного. Кроха я, малыш-писака.
Так вот, наш герой  Костин, детектив, продолжал себе идти намеченным путем. Времени оставалось все меньше, количество пройденных шагов зашкаливало. И в своем возрасте Костин уже имел с собой опыт проблем с ногами, часто бывали судороги. И  лишь мазь по старинному рецепту бабушки Маргарет спасал от напряженности в суставах. Преодолевая боль, наш герой наконец-то добрался до улицы, где стоит аптекарский домик, принадлежащий какому-то молодому парнище, получившему в наследие от отца аптекаря семейное дело.
Парнища не имеет должного образования, но это не мешает держать на первом этаже дома лавку со старыми склянками и мешочками с душистыми травами. Ленивец отстегивал малым ребятам копеечку за сбор нужных ингредиентов в соседнем лесу,  а потом расфасовывал по скляночкам и шитым старушкой-соседкой мешочками, завязывал их, и использовал в тех случаях, когда к нему приходили местные мужички за лекарствами. Рецепты брал он из задряхлевшей книге с красным переплетом, доставшейся от старого уже мертвого аптекаря. И пусть действия такого, какого ожидали раньше, не происходило, но принятие людьми варев давало им надежду на излечение. Отец так и не передал сыну мастерство варевства. Что значит та нормаль, дающая идеальное сочетание ингредиентов в составе зелий? Какое терпенье необходимо для приготовления правильных лекарств? Теперь же лекарства по новому рецепту парнищи как-будто притупляют чувства принявшего и быстро адаптируют к себе, вызывают привыкание.
Одной отличительной особенностью можно описать парнищу: говорит он так: «Si je pr;tends quelque chose, ne me croyez pas! Le prix de votre confiance est une feuille suppl;mentaire avec des histoires exag;r;es dans le cahier de votre p;re»… Невпопад, добавлял он: «Dans la vie, probablement, Khe-Khe, dans la force, ay-ay-ay, avec mon beau...perspicace, Ugh vous..., sensible...hum...une organisation int;rieure d;chirante, capable de voir la v;rit; dans toute sa beaut;, et peut compter la laideur du monde, je suis d'accord...toutes ses aspirations et ses aspirations ; l'action... il me semble que le monde lui-m;me, comme cela arrive souvent, ne peut accepter que ce que je ne peux pas accepter, pardonner ; cause de tous les malheurs, malheurs...Pour tout ce que les gens aiment, je peux vous donner une chance de supposer qu'il est toujours possible de r;parer tout ce qui s'est pass; et d';viter ce qui se passe…»
Ну, в общем, как и другие citoyens des rues de Portland и этот был чудак. Что было неудивительно: в нашем крае так много морских корабельных торговых портов, промышленных зон, дымящих целыми днями клубящимися кругами дымного, мерзкого, слезотворного воздуха, вызывавшего рвотный рефлекс и постоянные головные боли, помутнение рассудка.… Все это и вызывало такое удивительное, непонятное поведение жителей…
Пришел Костин на место. Вот, уже рядом дверь. Дернул ручку двери. Открылась дверь скрипя. Но, тишина такая стоит, и света луч лишь виднеется в это уже вечернее время из-под соседней двери через щель. Нельзя не было ни увидеть, над столом висела люстра с тающими и капающими свечами, освещался центр стола, на каждом стуле сидело по кукле, не двигалась никакая из них, мертвенным взглядом пронзая тишь, мурашки вызывая. Но наш Костин неробкого десятка, стул взял и сел за стол, глядит, стол полон разными чудесами. Все как-будто только, вот-вот, приготовлено было, и чьи же руки трудились, накрывали стол, видать ждал кто гостей. Так там в темноте и просидел Костин часа четыре, меняя положение, сменяя ногу на ногу, переходя и осматривая стены, на которых ничего нет, просто пустые холодные стены.
Пробили час двенадцатый часы. Обойдя все помещения по круговому ходу стен на первом этаже, сыщик не нашел ни одной малейшей зацепки. Хозяина все не было…Наконец-то, дверь отворилась. Это, же надо же… Вы не поверите мне сейчас. Сидя я на плече, чуть не бухнул на пол.
Вставши со стула, Костин протянул руку, уже видя, кто стоит перед ним. Он понимал, предательство было на лицо. Его предали! За стоявшим знакомым в комнату вошли и другие. Их как раз было столько, сколько кукол сидело на стульях подле накрытого стола. Каждый из них взял свою куклу и сел. Кукольные лица повторяли очертания лиц присутствующих. Знакомый и близкий стоял, молча, также в том месте. В последний момент в комнату из-за спины вошла она… Она села во главе стола, прокашлялась, собравшись с силами произнесла: «Все успели сесть? А? Садитесь оставшиеся! Начнем наш разговор! И гостю все подробно объясним. Внесите, слуги мои, чай к столу, уже все было готово к пиру». И тут стукнула морщинистым кулачком по столу, и зажглись горячим пламенем уже остывшие тарелы с кущеньями.  Нагрев пищу до нужной, употребляемой и нежгучей температуры, тонкой струйкой белого цвета вышло все пламя магического происхождения. «Nun, Wunder!», - восклицали кукольники глухими металлическими голосами.
В этот момент, сидят наш герой и его близкий друг напротив друг друга…
«Mon gar;on, tu te souviens quand j';tais reconnaissante? Quand tu m'as aid; ; trouver mon fils, on s'est rencontr;s. Et nous nous sommes assis tous les trois avec vous. Je t'ai offert du riz fait maison. Et vous avez partag; les raisins avec nous. Et ainsi nous avons regard; les eaux de notre immense rivi;re de la vie», - речь ее величества, мадам С…
…Она была не такой, какой была до болезни. На ней было надето черное одеяние, и ее волосы сильно поредевшие были покрыты тонким шелковым платком…