Тихая ночь в старом доме

Крохотный домик стоял почти на окраине большого города. Был он старый и уже немного покосившийся, но еще довольно крепкий. К нему вела дорожка из белого, почти стершегося от времени, камня.
Многое в этом домике нуждалось в заботе и ремонте. Каминная труба, крылечко, низенький забор... да мало ли дел у хозяина дома! Но этого домика давно уже не касались хозяйские руки. У дома не было хозяина.
У него была хозяйка.

Вернее, хозяюшек было целых три - мама и две ее дочери, 7 и 9 лет. Эта бедная вдова переехала сюда несколько лет назад, когда девочки были еще совсем маленькими.
Старшая, Агнесса, еще немного помнила прежний большой дом со светлыми просторными комнатами, широкими лестницами, верандой и большим садом. А младшая, Агата, помнила только большую нарядную елку, которую папа принес однажды на Рождество.

Когда они впервые вошли в этот домик, мама тут же повязала передник и взялась за веник.
- Наш дом теперь такой маленький, - сказала она, - что в нем будет очень легко наводить порядок, а потому у нас всегда будет чисто и уютно.
За несколько дней она все отмыла и отчистила, повесила простые чистые занавески, покрыла стол старой кружевной скатертью, сшила покрывала на кровати, постелила скромный половичок - и дом стал похож на картинку из книжек.

Когда Агнесса раскапризничалась и стала проситься домой, мама сказала:
- Смотри, мы сейчас разожжем огонь в камине, сядем рядом, и я буду читать вам сказки. А вы будете смотреть на тени и представлять себе, как все происходило.

В маминых сказках оживало все! Старые кастрюли у нее пели песни, колченогий диван танцевал кадриль с табуреткой, звери ходили друг к другу в гости, птицы писали книги, и даже цветы и деревья смеялись и шутили. Мама никогда не рассказывала страшных историй. Ее сказки были наполнены добротой, теплым юмором, нежностью, и всегда хорошо заканчивались. После ее сказок было легко и приятно засыпать, а ночные звуки и тени совсем не пугали.

Однажды перед Рождеством Агнесса и Агата сидели дома и ждали маму. Мама давала уроки музыки и ей приходилось ходить по всему городу. В этом году дела маленькой семьи шли неважно, и у них не было даже елки. Все это наводило Агнессу на грустные мысли.
- В этом году у нас не будет Рождества. - вздохнула она, и ее хорошенькое личико, обрамленное темными пушистыми кудрями, плаксиво сморщилось - но только на секунду. Агнесса была жизнерадостной девочкой и не умела долго грустить.
Агата, мастерившая елочную игрушку-балерину из катушки и обрезков кружев, подняла на сестру свои светлые большие глаза:
- Так не бывает, Агнесса. Не может не быть Рождества, оно всегда наступает.
- Да, но у нас нет ни елки, ни подарков, ни праздничного ужина.
Агата не ответила и снова принялась за свою работу. В отличии от своей веселой сестры, она была задумчивой и мечтательной.
- Ты, наверное, не помнишь, какие праздники устраивались в нашем настоящем доме. - продолжала Агнесса.
- В настоящем? - снова взмахнула ресницами Агата. - А здесь разве мы не дома?
Теперь уже Агнесса ничего не ответила.
- Я почти ничего не помню. - вздохнула Агата, - А ты разве помнишь?
- Я тоже плохо помню, но все же я постарше тебя и дольше жила там. Пока был жив папа, все было по-другому.
Агата оставила свою игрушку и задумчиво уставилась в камин. Ее, еще по детски пухлые, щечки зарумянились от тепла.
- Да... - грустно прошептала она, и вдруг спросила, - Как ты думаешь, Агнесса, наш папа видит нас с небес?
- Не знаю. - рассеянно ответила старшая сестра. - Но если он нас видит, ему должно быть очень грустно.
Младшая девочка удивленно подняла глаза:
- Почему же?
- Ах!.. - досадливо поморщилась Агнесса и не ответила. Она была весь вечер не в духе, и ее красивое личико стало печальным и задумчивым.

- А помнишь, - начала Агата, - в прошлом году в каком-то доме маме подарили верхушку от елки, которая оказалась слишком высокой? И у нас была маленькая елочка!
- Да... - Агнеса надула губки, - и отдали какие-то ненужные книжки, и вот ту дурацкую куклу. Как будто мы совсем маленькие! Знаешь, мне так не нравится, что нам все время что-то отдают. Это все чье-то, ненужное кому-то. Другим приносят подарки, какие они попросят, а не такие, которые кому-то жалко выбросить.
Агата смотрела на сестру широко раскрытыми от удивления глазами, она еще ни разу не слышала, чтобы Агнесса так говорила, и не представляла, что та может грустить из-за таких вещей.
- Но... - начала она и умолкла, не зная, что возразить.
- Я знаю, - продолжала Агнесса, - мама говорит, что так ангелы помогают нам руками людей. Но мне так хочется настоящий праздник! Такой, как раньше! - она не выдержала и расплакалась.

Агата бросила свою игрушку, подбежала к сестре и стала гладить ее по волосам:
- Не плачь, ну, пожалуйста, Агнесса! Вдруг сейчас вернется мама, а ты вся в слезах! Она так расстроится! Знаешь, мама обязательно что-нибудь придумает! Вот увидишь!
Агнесса, утешенная такой мыслью, вытерла слезы. Вдруг ее осенило:
- Слушай! - воскликнула она, - На чердаке есть кусок фанеры! Мы возьмем его и я нарисую на нем елку! И мы приклеим к ней твои игрушки!
Она так воодушевилась этой затеей, что ее личико зарумянилось, а глаза заблестели уже совсем не от слез.
- Тогда я начну делать самую главную игрушку! - сказала Агата.
- Какую же?
- Рождественскую звезду! У меня есть блестящая фольга и кусочек проволоки. Ты нарисуешь елку, а на ее верхушке будет блестеть самая настоящая звездочка.

Девочки поднялись на чердак и принесли кусок фанеры. Агнесса достала свои краски и принялась за рисование, а Агата согнула из тонкой проволоки звездочку и принялась обклеивать ее золотистой фольгой.
Еще до прихода мамы возле стены уже стояла нарисованная елочка, на которой сверкала в отблесках камина самая настоящая рождественская звезда. Девочки стояли и смотрели на свое творение, как зачарованные. Ёлка казалась им такой красивой и совсем настоящей.
- Как красиво ты нарисовала! - восхищенно выдохнула Агата.
- Какие красивые игрушки ты сделала! - улыбнулась Агнесса.
Сестры обнялись и от радости закружились по комнате.

В этот момент в замке повернулся ключ, дверь отворилась и вошла мама. Это была еще молодая и красивая женщина. Как и многие бедные люди, которые покупают вещи на долгие годы, а потому выбирают их очень тщательно, она одевалась со скромной элегантностью. Ее милое, немного усталое, лицо не выражало озабоченности, но светилось добротой и лаской.

В этот вечер никто не отдал маме верхушку от слишком высокой елки, но зато в одном доме ее угостили большим пирогом с мясом, а в другом - насыпали целый мешочек конфет.
- Какая красивая елка! - всплеснула руками мама. - Самая лучшая на свете!
- Правда, мамочка? - девочки подбежали к ней и обняли с двух сторон.
- Конечно! Ведь это вы ее сделали! И не нужно рубить живую елочку в лесу, пусть себе растет! - ответила мама. - К тому же... - она понизила голос, - эта фанера тоже когда-то была елочкой! Я потом расскажу вам эту сказку. А сейчас мы будем накрывать на стол, зажжем свечи, а потом пойдем праздновать Рождество!

- А куда мы пойдем, мамочка? - спросила Агата. - Разве нас куда-то пригласили?
- Да. - улыбнулась мама. - И не только нас, но и очень-очень многих.
- Правда? - запрыгала от радости Агнесса. - А там будет музыка, и танцы, и конкурсы, и подарки, да, мама?
- Нет, ничего этого там не будет, - сказала мама, но увидев расстроенное личико дочери, добавила, - Но там все будет еще лучше!

Мама поставила на стол простые свечи в глиняных подсвечниках, высыпала конфеты из мешочка в большую деревянную тарелку, и в центр ее посадила балерину, ту самую, которую смастерила Агата из катушки и кружева.
- Какой у нас красивый стол, правда, девочки? - спросила она, залюбовавшись на дрожащие огоньки свечей.
- Совсем как раньше. - сказала Агнесса. - Вот только папы нет с нами.
Мама обняла дочку за плечи и прижала к себе:
- Ничего, детка. Папа всегда с нами.
- Вот бы увидеть его! - мечтательно прошептала Агата. - Хоть разочек!
- Давайте споем "Тихую ночь", - сказала мама, - Папа очень ее любил, и это будет наш ему подарок.

- Тихая ночь, дивная ночь, - начала Агнесса своим чистым нежным голоском.
- Дремлет все, лишь не спит
В благоговенье святая чета... - подхватили мама с Агатой.
Они пели, обнявшись, и глядя на поблескивающую звездочку на нарисованной елке. А в камине потрескивали дрова, в подсвечниках мерцали свечи, окрашивая стены и потолок в теплый золотистый цвет, и ждали на столе пирог и конфеты. Весь маленький старый домик дышал уютом, теплом и покоем, и так хорошо и радостно было в нем трем хозяюшкам, так согревали они сердца друг-друга своей нежностью и любовью.

- Ну, вот, мои дорогие! А теперь скорее одевайтесь, мы идем встречать Рождество! - хлопнула в ладоши мама.
- А как же мы пойдем, мамочка? - забеспокоилась Агата. - Это далеко? Ведь уже ночь...
- Это совсем рядом! - весело ответила мама. - В нашем саду!
- В нашем саду? - удивилась Агнесса, - Разве кто-то устроил праздник в нашем саду?
- Одевайтесь побыстрее, и вы все узнаете! - засмеялась мама.

Девочкам так не терпелось узнать, что за праздник будет в их садике, что они оделись так быстро, как только смогли, и взявшись за руки, вышли с мамой на крыльцо. Сад, укутанный белым пушистым снегом, был пуст и безмолвен. Не слышилась нигде веселая музыка, не сверкали яркие огни, не явились нарядные гости с подарками.
- Тут же никого и ничего нет... - разочарованно проговорила Агнесса.
- Тише. - сказала мама. - Смотрите внимательнее и слушайте.
Девочки замолчали, и замерев, стали прислушиваться.

А ночь была - ясная-ясная, морозная! Здесь, в стороне от огней большого города, небо раскрывалось во всей своей красе. Звезды рассыпались по бархатному темному своду, как бриллиантовая вышивка на царской мантии. Деревья, покрытые инеем, сверкали в слабом свете звезд хрустальным блеском. Тишина стояла такая, что упади с ветки снежинка, было бы слышно.
Мама и обе дочери стояли, завороженные открывшейся им красотой.
- Мамочка!.. - срывающимся шепотом проговорила Агата, - Ведь будет чудо, правда?
- Да... - так же шепотом ответила мама.
Все трое смотрели в небо, чувствуя приближение чего-то необыкновенного, прекрасного и великого. И вдруг в морозном воздухе, наполненном чистотой и покоем, что-то произошло, преломилось, будто нечто благодатное, всеобъемлющее разлилось над миром.
Агата ахнула и прижалась к маме:
- Мамочка, меня кто-то погладил по душе. - прошептала она. - Как по головке, только по душе.
Агнесса подняла голову и в ее глазах отразилась радость, смешанная с удивлением. Она только подняла руку, указывая вверх, не в силах вымолвить ни слова.
Там, прямо над ними, горела яркая золотисто-голубая звезда.
- Чудо! Какое чудо! - одними губами шептала Агнесса, боясь нарушить свяшенную тишину этой волшебной ночи.
- Христос родился! - сказала мама.

Мама и девочки долго стояли обнявшись, и глядя в небо. Вот рядом с золотисто-голубой звездой вспыхнула еще одна, поменьше.
- Это папа! - прошептала Агнесса, - Это папа, я знаю! Папочка, милый, ты не грусти о нас! У нас все очень хорошо, мы здесь все вместе, и мы очень, очень счастливы! Правда, мамочка?
- Сегодня папа тоже радуется вместе с нами? - спросила Агата.
Мама кивала головой и улыбалась, хотя по лицу ее катились слезы.
- Не плачь, мамочка, папа же на нас смотрит! - сказала Агнесса, - Сегодня самое лучшее Рождество в моей жизни! У меня еще никогда не было такого необыкновенного праздника!

Они еще долго стояли, глядя на звезды, и "Тихая ночь" звучала в душе у каждой из них. И великая благодать заливала весь мир, делая его прекраснее, добрее, заполняя каждый его уголок любовью и чистотой.