Конфетки-бараночки. вступление

                *     *     *               

   – Отчего так темно?.. Совсем, совсем темно. Как в склепе… Душно… Ох, как душно!.. Что со мной, что произошло? Где я?.. Почему такая ужасная боль во всём теле? Впрочем, а где же моё тело? Я его абсолютно не чувствую! И голова… Вроде кружится, но я её не ощущаю… Пи-ить… Очень хочется пить… Воды… Дайте воды! Пожалуйста!.. Только… куда я буду вливать эту воду? Ведь у меня даже рта нет!.. Фу-у… Что же это такое? Неужели я умираю? А может… Может, я уже отошла? В мир иной?.. Господи! Вот так люди и уходят?! Когда темно, душно, когда тошнит, но ни рук, ни ног, ни головы уже как будто нет?.. Бр-р-р… Неужто – всё? Закончился мой путь земной? Вот так – в тридцать шесть?.. Потрясающе! Вот уж никогда не думала… Мамочка родненькая! Какая жалость!.. Интересно, а чем же я тогда думаю?..
   – Кхе-кхе… Мозгами думаешь, голубушка. В голове которые… Однако для внешнего мира они у тебя сейчас отключены. Осталось только подсознание. И ты не представляешь, как я рад, что оно у тебя наконец включилось, зафурычило!.. Я больше трёх часов провисел в полном безмолвии. Жуть! Тихий ужас!.. Болтаешься в кромешном мраке, в тиши вакуумной, и с каждым мгновением ожидаешь внезапного улёта, воспарения. Мумиям такого не пожелаешь! Да!.. Кхе… Ведь я думал – кранты тебе, разлюбезная. Кончаешься… А с тобой, стало быть, и я… Тоже…
   – Кто здесь?.. Кто это бормочет?.. Вы со мной разговариваете?..
   – С тобой, родная, с тобой. С кем же ещё?
   – Кто вы? Почему я вас не вижу? Почему вообще ничего не вижу?
   – Да мудрено меня увидеть, вот в чём дело. Даже в микроскоп, и то еле разглядишь. Тем более – без сознания ты. Какие в этом случае видения? Так, бред один да туман перед глазами. Короче – тьма, как в преисподней… Мы с тобой и общаемся только при помощи тончайших нитей биополя, работающего на подсознательном уровне…
   – Ничего не понимаю… В самом деле – бред какой-то… Вы можете объяснить нормально – кто вы и что вам нужно?
   – Попробую… Кхе-кхе… Как бы тебе потолковее-то обрисовать?.. Ты только не пугайся, но… Я тебе ничего дурного не сделаю. Даже при огромном желании. Наоборот – всеми силами стараюсь поддерживать в дееспособном состоянии тот маленький блочок в твоём головном мозге, который ещё пульсирует сейчас в области… гм-м… Уф-ф… Короче – ты знаешь, что такое душа?
   – Слышала… Но не представляю, что вы имеете в виду…
   – Душа каждого живого хомо сапиенса, то есть человека разумного, есть субстанция сложнейших биоэнергетических сгустков, функционирующих до тех пор, пока не отмерла последняя клеточка головного мозга. В общем, это такое заряженное биополе, растворившееся в теле человека…
   – Та-ак…
   – Твоя душа, она же биополе, несколько часов назад превратилась в малюсенькую частичку, зависшую прямо над твоей маковкой. В двух сантиметрах…
   – А почему? Что случилось?
   – Ты приняла недопустимо высокую дозу отравляющих веществ, находящихся в жидкости… э… э… В общем, люди ею стёкла моют…
   – Фу ты!.. Что, действительно? Это я? Выпила такую гадость?.. Мне что, жить надоело?
   – Не знаю. Маловероятно, конечно. Похоже, ты её проглотила, когда была уже в плохо контролируемом состоянии…
   – Это как?
   – Да вот так… После "бомбы" портвейна ещё и не такое случается…
   – Вы хотите сказать, что я была пьяна?
   – Именно!
   – Это точно?
   – Точнее не бывает! Я тому – первый и наверняка единственный свидетель.
   – Но вы так и не ответили, – кто же вы?
   – А я – та самая крохотная частичка, до которой сжалось твоё биополе. Стало быть – душа…
   – Странно… Вы говорите мужским голосом. Разве души – это мужчины?
   – С точки зрения науки я – биоэнергетический сгусток. Потому и мужского рода…
   – А-а… Понятно… Гм-м… Так отчего же  моё биополе сжалось?
   – Да всё от того же… Перебор, так сказать… Изъясняясь грамотно, подобная ситуация классифицируется как критическая. Проще говоря, – дубу ты давала, умирала. От отравления, от чрезмерной алкогольной интоксикации организма. Усугублённой жидкостью для мойки стёкол…
   – Боже! Неужели я до такого опустилась?.. Ох, стыдобища! Фу-у… Как противно!..
   – Бывает… Люди ещё и не такое вытворяют…
   – Так вы… Вы – моя душа? Которая превратилась в крохотную частичку?
   – Ну… В принципе можно назвать и так. А правильнее – мельчайший сгусток биоэнергетической массы.
   – А почему вы разговариваете? Разве такие сгустки знают человеческую речь? Могут ею пользоваться?
   – Кхе!.. Дело в том, что перетрухал я шибко. Чувствую – совсем сжимаюсь. До молекулы, до атома последнего меня сплющило. Теряет твоё тело энергетику, силы жизненные. А, стало быть, и я резко уменьшаюсь в размерах… Завис над твоей головушкой, как воздушный шарик. Как Луна около Земли. И пошевельнуться боюсь. Трепыхаюсь в кромешной тьме, а сам с жизнью прощаюсь. Думаю – ещё чуть-чуть и амба! Остановится твоё сердечко, дух вон. А с ним, естественно, и я… Под облака…      
   – Даже так?
   – Ага… Стал я с перепугу к твоим биоритмам прислушиваться. Но в ответ, что называется, – тишина. Меня ещё больше оторопь взяла. Так страшно стало! Хоть лопайся!.. Но… Часика через три, когда я уже ждал последней команды "на старт", слышу – зашевелилось твоё подсознательное, забулькало, зашкворчало в нём что-то… Я давай скорее биоканал связи с ним устанавливать. Чтобы поддержать как-то, не дать ему угаснуть… Вот так с тобой и вышел на контакт. Наладил, так сказать, переговоры на официальном уровне…
   – Интересно… Значит, я со своей душой общаюсь?.. Разве такое бывает?
   – Жить захочешь – и не то сотворишь… Ты как сама-то? Получше? Есть сдвиги? В сторону позитива?
   – Сложно сказать. Я ведь тела своего практически не чувствую. От него только… Как это? Ну… Вроде импульсы какие-то постукивают. Бум-бум-бум! Может, сердце?.. Хотя… Сказать по правде, – скверно мне. Воздуху не хватает! Муторно… И очень хочется пить… Фу-у…
   – Ты не волнуйся! Ты же под присмотром. В боксе реанимации.
   – Да-а?!.. Так вот я куда угодила? В больницу?.. Надо же…
   – Ты в третьем боксе жизнеобеспечения городского стационара. Подключена к капельнице. И ещё к чему-то. К приборам каким-то… Вот прямо сейчас, именно в этот момент к тебе подошла медсестра. Губы смочила мокрой тряпочкой. Немножко капнула в гортань… Меняет пузырёк для капельницы… Смотрит на приборы… Наверное, пульс контролирует… Дыхание…
   – Ой! Правда?.. А почему я ничего не ощущаю? Никого не вижу?.. А?..
   – Тьфу ты!.. Я же объяснял. Как можно чувствовать внешний мир, если ты без сознания? Понимаешь – нет у тебя сознания! Сейчас, в данный отрезок времени!.. Работают лишь подсознательные функции. И то еле-еле…
   – А теперь? Кто теперь в палате? Что в ней происходит?
   – Сейчас – уже ничего. Медсестра выключила свет и вышла за дверь. Остались мигать только лампочки на приборах. Да я вот болтаюсь у твоего изголовья…
   – И больше никого нет? Я одна лежу в палате?
   – Да, это отдельный изолированный бокс. Ты в нём одна.
   – Я, наверно, страшная, да? Представляю свою физиономию. Перекошенную, обрюзгшую, с открытым ртом…
   – Ничего подобного! Напрасно ты так на себя… Чисто внешне – вполне даже симпатичная молодая женщина. Ротик закрыт, губки в аккуратный бантик сложены. И волосы красиво по подушке раскинуты. Тёмно-русые, вьющиеся… Бровки – дугой, носик – чуть вздёрнут. Прямо "Неизвестная" с портрета Крамского! Жаль, глазок не видно. Но я и так знаю, что они у тебя светло-серые, лучистые, весьма выразительные. Так что… Зря наговариваешь. Болезнь, конечно, никого не красит, но ты выглядишь очень достойно. Я бы даже сказал – привлекательно.
   – Ой, пожалуйста! Умоляю вас! Не смотрите на  меня!.. Мне от этого ещё хуже становится…
   – Да… Истинная женщина… Впору о завещании думать, молитвы читать, а ты… Какой-то пылинки стесняешься…
   – Знаете что? Бестактный вы чело… То есть… В общем – не надо о плохом, ладно?.. Лучше давайте вместе подумаем, как нам выкарабкиваться? Как беду преодолеть? Что дальше делать будем?..
   – О-о! Вот это мне по душе! По мне, значит… Браво! Этак мы в самом деле сдюжим, не сыграем в ящик. Хм-м… Тогда так… В первую очередь давай перейдём на "ты". Ведь так оно сподручнее, согласись? Тем более – я твоя неотъемлемая часть. Зачем же ей выкать? Правда?
   – Хорошо…  Давай на "ты"…
   – Ну вот, уже легче… А во-вторых, я тебя очень прошу – не надо волноваться. Это нам обоим ужасно вредит. Мы и так с тобой на липочке, что называется, держимся…
   – Ладно, я постараюсь. Я всё понимаю. Только…
   – Что?
   – Как мне тебя называть? Насколько я соображаю своим искалеченным подсознанием, – нам предстоит ещё долгое общение. И… Как-то некрасиво просто так вот вслепую тыкать. Без имени, без отчества…
   – Гм-м… Да… В общем-то, ты права. Однако… я в затруднении. У меня, видишь ли, никогда не было собственного имени. Да и зачем оно мне? Я ведь просто – невидимое биополе, трепыхающаяся субстанция. Много чести ещё и имя своё иметь. Поэтому… Кхе!.. Ну ладно… Давай попробуем что-нибудь придумать. Та-ак… Атом, Электрон, Протон, Нейтрон… Кварк, Микрон… Нет, что-то всё не то… О! Фантом!.. Называй меня Фантомом. Идёт?
   – Фантом? Хм… Ты извини, но какой-то Фантомас получается…
   – Невыразительно, да? Хорошо, придумаем что-нибудь другое… Э… э… э… А если – Фантом Флюидович? Лучше?.. Или просто – Флюидыч. Как?..
   – Во! Это уже мне нравится. Подходит… Ладненько – я буду называть тебя Флюидычем. Ты не против?
   – Окажете честь, сударыня!
   – Замечательно…
   – А мне как к тебе обращаться?
   – По имени, пожалуй. Ты ведь знаешь моё имя? Не забыл?
   – А как же! Естественно, родненькая… Кира Николаевна…
   – Ой, только без отчества! Прошу тебя! Пожалуйста!
   – Как скажешь… Тогда просто – Кира, Кирочка, Кирчонок…
   – О-о! Годится!.. Точно…
   – Замётано!.. Вот что, Кирочка… Поверь, я безумно рад, даже счастлив, что хотя бы на подсознательном уровне могу поддерживать тебя, вести с тобой беседу. А, стало быть, не позволять тебе отключиться, уйти в небытие.
   – Спасибо тебе, Флюидыч!..
   – Да чего там! Только бы выдержать всё это, не сломаться… Дураку понятно, – пока ты в контакте со мной, есть надежда, что силы и здравомыслие не покинут нас. Будем болтать – значит, будем жить. Как ни банально и ни смешно это звучит… А посему разреши нести всякую околесицу, лишь бы развлекать тебя, не давать уйти в полный ноль. То есть, препятствовать зависанию в том измерении, откуда тяжело возвратиться в окружающую реальность.
   – Я буду только счастлива! Хоть ты и пугаешь меня своей страшной терминологией…
   – Пардон! Постараюсь исправиться…
   – А вообще… Я, конечно, очень тебе благодарна, Флюидыч! Никого не нашлось больше, кроме тебя, сердешного… Только ты стараешься, не даёшь безвременно сгинуть. На всём белом свете не отыскалось ни единой души, кто бы так заботился обо мне…
   – Наверное, оттого я и есть – твоя душа?! Своя рубашка, как говорится…
   – Неважно! Важно, что ты всё-таки имеешься  у меня в наличии. Существуешь! И я надеюсь, – вместе мы как-нибудь выплывем… Во всяком случае, если умрём, то оба. А на миру, что называется, и смерть красна. Хотя совсем не хочется думать о ней, курносой…   
   – Правильно! И не думай! Пока ещё нет повода… А в остальном – непременно выстоим, дорогуша! Ты только верь! Всегда верь в самое хорошее, самое светлое, самое распрекрасное…
   – Хорошо… Спасибо, Флюидыч, за поддержку! Мы будем очень стараться. И ты, и я…
   – Ну вот и чудесненько. Крепись, милая! А я буду соображать, – чем тебя порадовать, чем развлечь, как помочь и без того через раз дёргающемуся подсознанию? Хм-м… Хочешь музыку раздобуду? Самую что ни на есть популярную? Сейчас как врубим – капельница в пляс пойдёт! Всей нечисти потусторонней тошно станет. Гарантирую!
   – А ты и это можешь?
   – Ещё бы! Только скажи!..
   – Нет, Флюидыч, не пойдёт. Не надо музыки. Она слишком будоражит. И… навевает мысли о грустном. Без неё спокойней…
   – Ага! Понимаю – не то состояние. Конечно!.. На дисках ведь не только какофония бывает. Под хорошую музыкальную пьесу и заснуть недолго. Последним сном… Да… Может, анекдоты тебе потравить? Самый свежак? С бородой? Я их столько знаю!..  Могу и политические. Всё равно никто не услышит. Хочешь?
   – Прости, пожалуйста. Но какой тут смех, когда лежишь без сознания? Можно так дохихикаться, что последний дух вон. Напрочь!.. Ой, извини!.. В общем – ты меня понял…
   – Безусловно!.. Ладно… Где-то я с тобой согласен. Ты, пожалуй, права…
   – Знаешь… Иногда случаются в жизни моменты, когда приходит некое переосмысление всего прожитого. Вот у меня, допустим, никогда не было времени до конца разобраться в своём суетном и замотанном мирочке. Где только – работа, дефицит, нехватка денег, проблемы с сыном. А осмотреться и понять – всё ли правильно делаю, туда ли иду? – отчего-то всегда некогда… Я сейчас подумала – раз тебе многое доступно, то не затруднило бы тебя поболтать, как говорится, за жизнь? Обсудить те детали, которые часто не видно со стороны?..
   – А-а… Я, кажется, догадываюсь, чего ты хочешь. Могу порадовать – ты, милая, не одинока в своих помыслах. Довольно часто приходится наблюдать, что когда человеку худо, когда он серьёзно болен или – тьфу, тьфу, тьфу! – при смерти находится, у него возникает огромное желание взвесить и переосмыслить весь пройденный путь, проанализировать все свои ошибки и достижения. Понять – достойно ли жил, не обидел ли кого невзначай, что оставил после себя на земле? Так?
   – Ох-х! И голова же у тебя, Флюидыч! Впрочем… Ты уж меня опять извини! Не знаю, что там заставляет тебя думать и чем ты это делаешь, но схватываешь всё с полуслова. Прямо на лету. Молодец! Уважаю!..
   – Стараюсь помаленьку. Как же нам без этого?..
   – Тогда – давай! Направляй беседу в нужное русло. Раскрывай тайны моего грешного бытия. У тебя, я знаю, получится. А я по возможности поддержу…
   – Гм-м… Я бы рад, да только… Не знаю, что тебя конкретно интересует?
   – Ну… Расскажи мне… Как там? Вообще… Это… К примеру, о моих друзьях и недругах. Кто обо мне хорошего мнения, а кто всё время подлянки строит? Кто ненавидит? Кто завидует? Как ко мне сын относится? Что думают коллеги по работе?.. Ну и – так далее…
   – Ого! Вон тебя куда понесло. Однако… Но я же не Всемогущий Господь, чтобы обо всём этом ведать!  Пойми – данная область для меня запредельна, она не в моей компетенции. Честно!..
   – Да? Жалко… А я думала, мы сейчас такую дискуссию развернём, что… Сразу обо всех болячках позабудем. И такое мне откроется – мигом в сознание приду, побегу дубасить обидчиков. Или наоборот – цветы кому-то покупать стану, на коленях прощения вымаливать…
   – Вот что мне нравится в тебе, так это незаурядный оптимизм. Похвально!.. Глядишь, на нём и выползем из… подвешенного состояния. То есть я хочу сказать – действительно в сознание придём.
   – Я-то, как могу, стараюсь. На плаву держусь. К тому же слегка полегчало. Наверное, после новой дозы в капельнице… Но вот ты… Хм-м… Давай тогда игру какую-нибудь придумаем, что ли? В города или в считалочки? Или смешными прозвищами знакомых будем по очереди обзывать?.. Не молчать же пнями?
   – О-о! Превосходно! Замечательно! Клёво!.. Ты навела меня на оригинальную мысль!
   – Что такое?
   – Видишь ли… Человеку всегда было свойственно блуждать по дебрям своей драгоценнейшей судьбы. Как в прошедшем измерении, так и в грядущем. Будущее мне, к сожалению, не подвластно, но вот область былого вполне доступна… И меня, кажется, наконец осенило. Точно!.. Я знаю, как помочь тебе! А заодно и себе…
   – Да-а?
   – Угу!.. У меня для тебя будет прекрасный сюрприз. Я покажу тебе сейчас… Ну? Угадай!
   – Кино какое-нибудь?.. Слайды?.. Или фотки старые?
   – Фу-у!.. Зачем же так банально! Не-ет…
   – Книгу интересную достанешь? С картинками?..  Может, "Камасутру"?
   – А теперь пошлить начинаешь. Ну Кира!.. С тобой не соскучишься… Нет, не угадала. Уже теплее, но… Опять – мимо… Хорошо, не стану больше томить… Я тебе покажу… Твои же дневники! Ты их вела когда-то, очень давно…
   – Дневники-и? Что-то не помню такого…
   – Зато я хорошо помню! В моей незамыленной памяти сохранились все тетради, которым ты доверялась в юности.
   – А зачем они мне? Что я в них не видела?.. Девчоночьим грёзам сопереживать? Сопли на кулак наматывать? Да? Это в моём-то состоянии?.. Да пошёл ты, Флюидыч, знаешь куда?!
   – Всеми святыми заклинаю – только не нервничай! Не выходи из себя!.. Я же от чистого сердца… Как лучше…
   – Да на фига мне вся эта хрень сдалась? Сто лет бы её не видеть… Ведь так давно всё было. И сгинуло… Без остатка…            
   – Э-э, не скажи! Давно-то, давно, но… Такой бальзам на искалеченную душу!.. В общем, Кира, я клятвенно обещаю, что ты не пожалеешь! Подобному экскурсу в прошлое даже медсестра за стенкой позавидовала бы! Правда!.. Тем более – даром. То есть, нахаляву…
   – Ох, горе мне, мученице!.. Ум-м-м… Фу…  Ладно! Пусть будет по-твоему. Уговорил… Только… Как я увижу свои дневники, если давно потеряла их? И… Я же вообще ничего не вижу! Как их читать прикажешь?
   – Об этом не беспокойся! Это – моя забота… Я сейчас подключу дополнительный канал. Зрительный. Соединяющий с памятью… Ведь даже мысли материальны, ты знаешь об этом? Что тогда говорить о рукописях?.. Во-от… Та-ак… Ну? Ты готова?
   – Что? Уже?
   – Йес! Смотри прямо перед собой…
   – Ух ты! Я – вижу!.. Очень отчётливо вижу… стопку старых тетрадей. В клеточку. И в линеечку тоже. С потёртыми переплётами… Коричневая, синяя, зелёная, чёрная… Это и есть мои дневники?
   – А ты разве не узнаёшь? Конечно, они!.. Можешь мысленно открывать их, переворачивать страницы, читать… Если что-нибудь не так – командуй. Я помогу…
   – Надо же! Как здорово!.. А я думала, что давно посеяла все эти тетрадки. Хм-м… Или даже сожгла их… На своём огороде…
   – Ты, лапочка, не отвлекайся… Хочешь выжить? Тогда читай! Себе и мне на пользу. Читай, чтобы не впасть в кому, не вырубиться навсегда и безвозвратно…
   – Спасибо на добром слове! Хуже, по-моему, не скажешь…
   – Извини, но… Как могу…
   – Ох-х…  Ладно! К чему все эти расшаркивания и сентименты?..  Давай, Флюидыч! Я готова! Мне и самой уже любопытно – о чём я там сочиняла? Триста лет тому назад…