Приключения Анахорета

НАПОМНИЛО
Я хочу описать как можно подробнее некоторые из моих постоянных снов...Я часто вижу Париж. Никогда таким-каким , каков он есть. Это незнакомый город, нелепый и однообразный...
"Некоторые мои сны", Поль Верлен
Симфозвуковой рифмоблюз
Вот комиссар Мегрэ. Он курит свою трубку.
Он, щурясь, строит версии-шарф, шляпа и усы.
А рядом примадонна кутается в шубку -
в руке слепой Фемиды колеблются весы.

О, колебанье чаш, округлых, как бюстгальтер,
прямых улик и косвенных невидимые гирьки!
Клубится дым из-под усов. Он точен, как бухгалтер.
Как химик он умен - кипит бульон в пробирке.

Вот комиссар Мегрэ. Ясна его задача-
найти, кого искала вся полиция Парижа,
но не могла сыскать, такая незадача-
префект сидел в "Grand -opera", певиц в программке крыжа.

Тем временем такое случилось - ой -ля- ля!
Два трупа. Да к тому ж в салоне "Мерседеса"!
Пока префект заслушался чудесным верхним "ля",
убийца бросил нож - и уходил Булонским лесом.

Полиция в театре слушает Рашель.
Проездом из La Skala . Страданья Дездемоны.
Вот так устроен мир. А кто-то мимо шел.
О, ужаса оскал! Два трупа. Кровь в салоне.

Вот комиссар Мегрэ. Улыбка Куравлева.
Он действует уверенно и прямо.
Классичный, как романс по нотам Гурилева,
исполненный лирическим сопрано.

О, как же суть постичь божественных красот
по отношенью к талии префектовой жены?
Насколько расшнурован у красавицы корсет?
Чулок насколько спущен? Мы все учесть должны.

Ведь честь префекта фактом рашелевой помады
у бакенбарда слева - разрушится в два счета.
Немного-и скандал. А нам - того не надо.
Во время променада толпа, как слизь течет,

а для чего нам глупые шушуканья гризеток,
всезнающие мины завзятых комильфо,
сплошная какафония бульварнейших газеток,
дисгармоничных сплетен вульгарная буффо-

на-на-да?...Нет, не надо нам музыки такой.
Покой и благоденствие. Мажор и pianissimo.
Пускай махнет маэстро божественной рукой,
чтобы партер с галеркой взорвались от "brawissimo!"

Вот комиссар Мегрэ. Пульт дирижерский. Фалды,
взметнувшиеся крыльями. Он реет над толпою.
Улики налицо. В наличии все факты.
Смычок по струнам пилит, давно сдружась с тупою,

невыносимой болью в затылке. А гобои
так перепонки рвут, что не поможет вата.
Как это все заиграно! До чертиков. До боли.
И по ночам не спится. И с сердцем плоховато.

Какую чушь несет пропойца-кларнетист!
Он дует не туда, дудя, как ветер в щели.
А ведь бывало - звук мерцал, как аметист,
в кулоне, что на шее у Рашели.

Рашель! Адель! Мишель! Туманится Мегрэ.
В игре воображения - смешались звуки, лики.
Рашель - совсем юна. И он еще на гре-
бне славы и молвы. Какие тут улики!?

Блистательный дебют. Премьерные розаны.
Кокетка хороша. В гримерной тараррам.
Поклонники ее лоснятся, как сазаны,
и он ее ведет в ближайший ресторан.

Ну где теперь, ну где та юная артистка?
Где яма оркестровая? Зияющая бездна...
Ну что там вытворяет фальшивая альтистка?
Тут надо -- си бемоль. Она ж с диезом влезла!

Что труппа! Только труп несчастной Дездемоны!
Мишель-мишень для тухлых, расколотых яиц.
Толпу сквозь зубы цедят парадные колонны.
Растекшимся желтком стекает студень лиц.
Его насквозь прожарят глубин кессонных лампы
бессонные, и запахом "Шанели" пахнув в ноздрю Мэгре,
Парижь, шерстясь одеждами, - весь на кошачьих лапах,
о ногу темноты будет опять тере-

ться. Неоновый. Не он ли, как детектива глюки
стекаться будет в казино, крутя рулетку бешено.
Мельканье вариантов. А мысли, как гадюки,--
дыхание таланта с цинизма ядом смешано.

Тут надо бы подумать. Растормошить фантазию.
Чем больше дым валит из-под усов Мегрэ,
тем дальше уплывает он в свою страну экстазию,
в глубинное движение неоновых угрей.

Тут запахов и звуков такая какофония!
Не разобраться с лёту, хватая на бегу.
В полиции переполох --и трубка телефонная
дымится, раскалившись на двутумбовом мозгу.

Табак горчит, и едкий дым клубится во все стороны,
и псами растекается из-под его усов.
И там, где облако прошло через усищи-бороны,
там сворою становится больших легавых псов.

Собачий острый нюх. Без этого нельзя ему.
И влажный нос поможет взять след и распознать-
что тут произошло. И доложить хозяину.
Кому всучил кто взятку. Разграблена казна ль?

Не пусто ль на счету? И есть ли деньги в кассе?
И не пора ль повысить немного гонорар?
И гонора не много ли у лейтенанта Кассио?
И гонореей не грозит ли вот этих чувств угар?

По ветру нос держи. И хвост -- обрубок выпрямь.
Излишне не виляй. Держи свой хвост трубой.
Предшественник Отелло по управленью Кипром,
наверное, был все же голубой.

Твой нюх тебе подскажет - кто с кем и почему,
чего никто не пишет в протоколы.
Кого за что упрятали в парижскую тюрьму,
комфортную, как осенью гавайские атоллы.

Отелло надо бы -- отбыть на тот атолл,
в отеле поселиться без Яго и Бианки,
чтоб запахи жены вдыхать без них , а то,
ну что за жизнь семейная?- одни лишь перебранки!

Да, запахи! Вот их не стоило б делить
с другими, заглушив навеки мавра
в себе. Их стоило б, наверно, обрамить
в багетовые рамы, как холсты на стенах Лувра.

Таинственные запахи! Духов и табака,
бензиновых паров, фиалок, алкоголя,
коктейль пьяняще - сладостный с горчинкой, и пока
струится он - бери рукою голой

рыбешку озарения. Смотри не упусти, смотри-
в аквариуме мозга средь валлиснерий снов,
камней, улиток, раковин внутри совсем пустых витрин,
и пузыречков воздуха - не потеряй основ.

Ведь метод дедуктивный - как бахрома поджаберная,
куда во время плаванья врывается струя
мильонов мелочей --и срочно, как пожарная
летит в ночи сознания на дым небытия.

Чтоб в бездны подсознания нырнуть, набравши воздуха,
чтоб в мир войти глубоководных гадов,
нужно цедить сквозь жабры весь кислород без роздыха;
в такой океанариум спускаются без гидов.

Кого подозревать? Ведь все-таки-два трупа!
Эксперт из чемодана достал свой инструмент.
Разглядывает в лупу, как все это ни глупо,
текущий сквозь наплыв зевак ответственный момент.

Газетчики - как тут, чтоб страсти подогреть.
С блокнотами. Роятся, словно мухи.
Вот тут-то и закуривает комиссар Мегрэ-
так мавр на шею белую накладывает руки.

Подносит спичку он, чтобы зажечь табак.
А эта вот мамзель! К тому же с авторучкой!
Поди из "La maten"! А, вроде, шла в кабак.
Поосторожней с этой шустрой штучкой!

Он пыхнул первый раз. Блаженная затяжка!
И глазом Асмодея затеплился огня рубин.
Теперь вот можно жить. А то ведь было тяжко.
Теперь всплывет чего-нибудь из самых из глубин!

Чего там накопает ретивая полиция!
Чего там понаврут в газетах репортеры!
Когда его бездонный мозг осветит интуиция,
Тогда на сцену выйдут все актеры.

Интрига нам ясна. Вот комиссар Мегрэ.
Тупой префект - вот главная улика.
Задача: ночь без сна, нажить себе мегрень,
но раскусить - а в чем тут закавыка?

Ведь этот "Мерседес" префектовой жены.
И мы должны понять - она как есть - невинна,
что Яго свой платок подсунет - хоть бы хны,
а тут уже и драмы половина.

Наш меломан взбешен. Он бледен, словно мавр.
Он, как крюшон бурлит от разноцветных версий,
догадок, гневных домыслов, а много ли ума,
чтоб волноваться, как Рашели перси

префекту надо? Сбилась его мысль,
как по Шекспиру - мысль бедняги негра.
И разве же не он, ныряя в тень кулис,
с Рашелью был весь в сладострастной неге?

И разве же не Верди так закрутил сюжет,
что все свелось к какой-то женской жопе?
И что же тут поделать -- коль так устроен свет!
Романтик он - проказник наш --Джузеппе.

Префект в сюжет вписался. А чем он хуже мэра?
Чем хуже прокурора? Судьи? Ведь в чем эффект!
Когда у композитора такая вот манера,
у гения! С ним заодно префект.

Рашель или Мишель пока его ласкала,
жена задумала... А ревность - вот мотив.
И подкупив двух гастролеров, что проездом из La Skala,
подстроила вот этот детектив.

Сюжет -- вполне...Свежее, чем другие,
Ги Мопассан и тот, наверно б, похвалил.
"Une vie". Рашель. И груди, как мячики, тугие.
К тому же радость - трубку раскурил!

Из чашечек Фемиды упали два мяча.
На шару погонять. Попасовать. Прицелясь,
в ворота пнуть . Ага. Не выйгрышь , так ничья
хотя бы. А нога --то ! Просто прелесть!

Ну как тут не увлечься азартнейшей игрой,
ну как тут не пыхтеть, судью толкая локтем,
когда перед тобой скульптурное бедро,
культурно в платье влитое, а из под шляпки --локон!

Вот комиссар Мегрэ. Он курит трубку мира.
Он мудр, как Ченгачгук. Он смел, как Фенимор.
Как Купер, на ночь читанный. И своего кумира
Он точно - превзойдет - вот в чем она умор-

ра, а разве же не сам мудрец - Жан- Жак -- Руссо
поближе завещал нам быть к простой природе?
И вертится в его мозгу рулетки колесо.
И версий совершаются таинственные роды.



Юрий Николаевич Горбачев 2   24.01.2023 22:00   •   Заявить о нарушении