05. Город, где никогда не светит солнце

    Место уволившегося Жанно Клемана почти сразу занял его старший брат Жильбер, он тоже долгое время не мог найти работу. 

    Суровый и рассудочный мужчина, он проигнорировал предупреждения брата, лишь посоветовал парню не смотреть на ночь всякую мистику и ужасы, и да, меньше увлекаться выпивкой, не доведет до добра...

    Через несколько дней Анри Сан-Совер вызвал к себе в кабинет всех сотрудников, кто видел злосчастную пленку и жёстко предупредил:

-  Этот проект слишком дорого обошелся нашей семье, и я не позволю отвадить от заведения массу выгодных клиентов всякими страшными историями и  истероидными выходками.

   Кто так чувствителен, что не может больше здесь оставаться, тот вправе уволиться. Я... четко изъясняюсь? И да... пленки больше нет...
 
   И ради общего блага и спокойствия, не пытайтесь создать вокруг моего клуба «черную легенду»... хотя бы уже потому, что звучит всё это, как бред психически неустойчивых либо злоупотребляющих чем-то людей...

   И мне и вам нужно дальше жить и работать... репутация старшего брата, даже покойного, для меня не пустой звук... Все меня правильно поняли? Можете быть свободны, расходитесь по рабочим местам!

    Работникам клуба ничего, впрочем, и не оставалось, как согласиться с новым начальником.

   Ну, что же. Король умер, да здравствует король! Не один Сан-Совер, так другой. Жизнь и серые рабочие будни продолжаются... А плёнка... брр... бред возбужденной фантазии, стоит об этом забыть...

....  ..... ....
    Одна Беатрис отчетливо ощущала, что чёрная жуть никуда не исчезла, а лишь затаилась в каждом углу, окутав собой постепенно все здание, все  три яруса, от кабинета начальника на самом верху до отдаленных подсобных помещений. Разлилась в воздухе как невидимый, но ядовитый газ.

   Первой сдалась уборщица Мадлен Камю, следом за ней подруга Беатрис из бухгалтерии Алина Карфадек. Обе, не сговариваясь, рассказали примерно одно и то же. На среднем ярусе после захода солнца работать, особенно в одиночестве стало невозможно.

    Терпение Мадлен иссякло, когда буквально за ее спиной то оказывалось открытым запертое окно, то приоткрывалась запертая лестница на запасной выход. 

   Алина иногда видела свет и слышала шаги в кабинете Сан-Совера, притом, что новый шеф недавно ушел домой, выключив свет и заперев дверь в ее присутствии.

   Наутро, открыв дверь в свой кабинет, Анри Сан-Совер в первые минуты сам был поражен, увидев разложенными на столе документы, которые он сам вечером аккуратно убрал в сейф...

   Но, конечно, он тут же строго потребовал от мадемуазель Карфадек молчания, в качестве версии, сказал, что возможно это он сам после смерти брата стал рассеянным, но ведь это можно по-человечески понять...

....   .....   ....
     Зачем Беатрис попросила подругу «подежурить» вечером на втором ярусе?!  Алина смерила ее диковатым взглядом и пожала плечами:

- Тебе что, острых ощущений не хватает? Пожалуйста... только не пожалей... и не говори, что я не предупреждала...

    Мадемуазель Ассанж закрыла за собой тяжелую металлическую дверь и оказалась одна в узком длинном коридоре, по сторонам которого располагались запертые после рабочего дня кабинеты, в том числе и кабинет начальника.

   Стены были отделаны также хорошими копиями майясских фресок и изображениями древних богов.

   Вот группа бронзово-смуглых воинов с длинными копьями, один из них с ножом в правой руке, держит за волосы стоящего на коленях беззащитного пленника... Похоже на фреску со стен дворца в городе Бонампак на юге Мексики, недавно была передача по TV.

   С противоположной стены вслед девушке таинственно и зловеще сверкает рубиновыми глазами Пернатый Змей – Кетсалькоатль...при движении даже возникает иллюзия, что он летит за ней...

   Алина на время оставила ей незапертыми два кабинета, свой и секретарский.
 
   Беатрис включила везде свет, села за стол за компьютер в кабинете секретарши Луизы и стала создавать «иллюзию бурной деятельности».

   Нервно и с внутренним трепетом наблюдала за всем вокруг, скосив глаз то в одну сторону, то в другую...

   С деловым видом перекладывала папки, что-то «изучала», на самом деле чутко и болезненно прислушивалась ко всему вокруг...

   За окном стемнело. Из-за запертой двери еще слышались голоса, ресторан второго яруса еще не был закрыт, не все люди еще  разошлись....

   И тут из кабинета бухгалтерии раздался характерный звук, об этом рассказывала Алина, с полок падали книги. Сердце девушки больно стукнуло. Взяв себя в руки, она пошла на шум.

   Действительно, аккуратно выставленные на полке книги съехали как карточный домик, а некоторые другие упали на пол...

   Беатрис подняла их и аккуратно поставила обратно в прежнем порядке. Демонстративно села за стол на место секретарши, делая вид, что ищет нужные документы, с затаенным страхом наблюдала за положением книг.

   Но они стояли спокойно, устойчиво и аккуратно, одна к одной, не шелохнувшись.
 
   Минут через десять-пятнадцать девушка поднялась и вышла из кабинета секретарши, не успев дойти до кабинета бухгалтерии, за спиной, услышала характерный звук, книги снова не желали стоять спокойно...

    И тут, не узнавая собственный голос, ставший от страха и нервного напряжения хриплым, она произнесла громко, на весь коридор:

- Месье Сан-Совер! Вам что-нибудь нужно? Я могу помочь?

    Ответом ей была тишина.
....    ......  ......
    Справедливо говорят «мой дом – моя крепость». Беатрис любила уют своей маленькой и бедно обставленной квартиры.

    Старенький компьютер и погружение в яркий виртуальный мир, общение в соц.сетях приносили облегчение и чувство спасения от засасывающей трясины болезненного личного одиночества...
 
    Отношения с молодыми людьми отчего-то не складывались, хотя Беатрис было всего двадцать три года, не красотка, но стройная и миловидная, ей вряд ли приходилось стыдиться своей внешности.
 
    А что касается интеллекта, то она не раз замечала еще со старших классов школы, что как раз умственно ограниченные, но патриархально «женственные»  девушки и не имеют проблем с кавалерами и замужеством...

    Едва пройдя в единственную комнату, Беатрис вдруг интуитивно почувствовала впервые, что ее родная «крепость» где-то получила пробоину и в неё ядовитой струей хлещет темная энергия.

   С  порога захотелось бросить рабочую сумку и уйти на улицу в темноту... но куда, к кому?! Кто и где ее ждет в такое позднее время?! У одноклассниц своя налаженная жизнь, мужья, ребенок, лучшие подруги давно разъехались кто куда...

    Квартира встретила ее холодно.  Стайка веселых статуэток на полке неодобрительно и даже зло сверкала золотистыми глазками. Шланг пылесоса недобро изогнул спину, как зверь, затаившийся в углу и готовый к броску...

    Обстановка в собственной квартире вдруг до ужаса напомнила Беатрис то, что она испытала в ночном клубе. Ощущение опасности накрыло пространство, как удушающий газ.

    В каждом предмете, родном и привычном, словно затаилось неведомое зло, каждая невинная с виду вещь будто обрела жизнь, таинственную и враждебную человеку.

    Коллекция статуэток замерла в зловещем напряжении, глаза мужчины во фраке со старинного портрета Гейнсборо восемнадцатого века неотступно преследовали девушку...

     Стоп. Так недалеко и до приема антидепрессантов и до палаты номер шесть.
 
    Мадемуазель Ассанж большим усилием взяла себя в руки. Не накручивай себя, хоть дома расслабься и забудь о том, что происходит в стенах клуба.

    Итог? Надо принять душ, расслабиться, поставить приятную музыку и... просто лечь спать.

....   ....   .....
   Беатрис набрала в ванную воды и села, когда вдруг неожиданно погас свет.

   Девушка от сильного испуга быстро поднялась на колени, расплескивая воду, и тут же услышала, как сзади по стене тихо зашуршало.

   Сверху со стойки резко сорвался душ, но вместо того, чтобы рухнуть в воду рядом с ней, гибкое металлическое тело шланга-змеи жёстко обвилось вокруг шеи Беатрис, сжимаясь с каждой секундой всё туже.
 
   Девушка захрипела, отчаянно пытаясь оторвать от себя взбесившуюся вещь или кого-то, кто её держит, но ладонь лишь ударила по покрытой сайдингом стене позади неё. Душ никто не держал.

   В голове Беатрис раздался внутренний голос, но не её собственный, а чужой, мужской низкий, перебивая, ее и так парализованные ужасом мысли  он зло хрипел:

- Что, догадалась?! Если кому обо мне расскажешь, ты сдохнешь! Слышишь меня, сдохнешь!»

   Через минуту  шланг-змея обмяк и тяжело упал в воду рядом с ней. И тут же включился свет.

   После исчезновения темного непрошенного гостя атмосфера квартиры словно оттаяла, и устыдившись своего бездействия подобрела к хозяйке.

  Стайка статуэток стыдливо и неловко блестела золотистыми глазками, шланг как кошачий хвост свернулся вокруг тела пылесоса и не высовывал голову.

  Беатрис рухнула на диван, не раздеваясь, и погрузилась в полуобморочный тяжелый сон.
.....    ......   ......