В плену воспоминаний

Безумный рай исполненных желаний
Исчез в аду несбывшихся надежд,
И я живу в плену воспоминаний,
Безликий жалкий узник без одежд.

Мне кожу жжет огонь забытой муки,
Мне горло рвет давно заглохший крик,
Чего-то ищут немощные руки
И что-то шепчет мой немой язык...

О, Боже мой! Прости мне стоны эти!
Я знаю, что удел благой - терпеть...
Покуда путь последний не осветит
Мне Твой посланник - грозный Ангел - Смерть...

Мое стихотворение «В плену воспоминаний»
https://stihi.ru/2009/05/06/712


     Это стихотворение, вернее, его последний вариант я опубликовал в электронном виде на портале Стихи.ру в мае 2009 г. А первые строчки написал в своей тетрадке для стихов и рассказов гораздо, гораздо раньше, еще в середине 70-х прошлого века, и тогда в них не было еще ни слова ни о Боге, ни о смерти…
     Но по порядку.
     Моя эпопея странствий во время работы в энергомонтаже на железной дороге длилась не очень долго, в два этапа. Сначала, с середины февраля 1973 г., год и семь месяцев в энергомонтажном поезде № 3 (его основная база была расположена в Горьком). Потом, после небольшого перерыва, второй этап – четыре месяца, до конца января 1975 года, в ЭП-6, с базой в Ростове-на-Дону.
     Еще тогда, когда я, окончательно насытившись романтикой вагонных странствий, решил расстаться с энергомонтажом и осесть на каком-то одном, постоянном месте, устроиться на «нормальную работу как у людей», я лелеял мысль написать о своих странствиях книгу. Но шли дни после моего ухода из романтического выгонного бытия, месяцы, я время от времени брался за перо и тетрадку, чтобы начать писать повесть или хотя бы первый рассказ, но… ничего не получалось. Чем больше я размышлял о недавно пережитом, тем яснее мне становилось, что ничего у меня с книгой не получится. По той простой причине, что врать я не хотел, а правду написать – духу не хватало. Слишком уж мелким представало перед моим мысленным взором то, что казалось совсем недавно весьма значимым, и не просто мелким, но часто неприглядным, даже постыдным. Единственное, чем, по моему представлению, я мог бы гордиться, так это работа, которую я делал тогда вместе со своими товарищами по труду…
     Работать в монтаже, особенно на трассе, да еще весной или летом, когда было тепло и вдоволь солнца и свежего воздуха, напоенного ароматами цветущей природы, мне очень нравилось. Нравились просторы, раскрывающиеся перед глазами, когда все выше и выше поднимаешься на опору высоковольтной ЛЭП или высоченную мачту станционного освещения. Нравился звон раскатываемых вдоль будущей линии электропередачи алюминиевых проводов, а также их особое гудение под напором ветра, когда провода подняты на траверсы, натянуты как следует и завязаны на изоляторах… Нравилось и делать на работе нечто особенное, неординарное…
     Помню, работали мы на трассе Тюмень - Тобольск – Сургут, и к нам в базовый поселок приехал кто-то из начальства с сообщением, что горит траверса на одной из опор недавно сданного  под напряжение участка нашей ЛЭП. Кажется, возгорание произошло из-за коронного разряда на одном из изоляторов фазного провода. В общем, необходимо было в кратчайший срок повреждение устранить, траверсу заменить новой, и снова подать в линию напряжение. Было это на одном из глухих пустынных перегонов перед Усть-Тавдой.
     И вот, нас посадили на мотрису (это примерно как грузовой трамвай в городах, только не с электрическим двигателем, а с бензиновым) со всем необходимым оборудованием и материалами, и мы покатили. Дело было зимой, холодно, поэтому мы, конечно, приняли «для сугреву». В общем, доехали до нужного места, там нас выгрузили, и мотриса, освобождая путь для поездов, укатила в Усть-Тавду, оставив нам несколько путейских фонарей, так как уже быстро темнело, и делать свое дело нам предстояло впотьмах. И стали мы работать…
     Как я уже отметил, было холодно и темно, и первое, что мы сделали, это разложили несколько костров там, где предстояло работать. В качестве топлива для костров использовали шпалы, которые тогда в изобилии валялись везде вдоль путей, и кривые гниловатые деревца, что торчали из замерзшего болотистого грунта в некотором отдалении от насыпи. Потом один или двое из нас остались на земле, чтобы поддерживать костры и подавать наверх все нужное для работы, а остальные полезли на опору, чтобы перевязать все провода, предварительно заменив обгоревшую траверсу на новую…
     Не буду описывать всё, что нам пришлось тогда сделать на крепком тюменском морозце с ветерком. Скажу только, что иногда приходилось, если было невмоготу, спускаться с опоры и греться у костра. Но через пару-тройку часов работа была закончена, все монтажники спустились на землю и мы стали ждать мотрису, которая должна была вскоре вернуться. Ведь нужно было подать ток высокого напряжения на линию, это было крайне важно, как нам говорило начальство. Но время шло, а мотрисы все не было. Два или три раза мы, заслышав далекий стук колес на стыках рельсов, вскакивали, ожидая увидеть вскоре наше «такси», но это были небольшие товарные составы с разным грузом для строителей-путейцев (тогда одновременно с электрификацией делали и расширение полотна в нужных местах, прокладывали вторые пути, устраивали разъезды).
     Пришлось нам устраиваться на ночлег, так как усталость брала свое. Мы нашли подходящую ложбину невдалеке от места работы, где слой наметенного снега был глубиной не меньше полутора метров и устроили что-то типа эскимосского иглу, только с открытым верхом. Перенесли в середину нашего сооружения один из костров из шпал, добавили в него дровишек и расположились вокруг этого очага, постелив на проседающий от жара костра снег наши запасные бушлаты и прочие вещи. Так и провели ночь. А мотриса пришла лишь под утро, часов в пять или шесть, уж не помню. Что-то у них там не получалось с графиком…
     Наш мастер передал по рации с мотрисы сообщение, что работа сделана, люди с линии удалены, можно включать, и мы поехали в сторону Тюмени на нашу базу. Потом на ближайшем разъезде мастер снова вышел на связь, подтвердил свое первое сообщение, и ему сказали, что линия уже поставлена под нагрузку. Мастер нас похвалил, а мы в ответ сказали, что похвала не булькает, хорошо бы и премию выдать нам. Посмеялись дружно, и на том все и закончилось…
     Писать книгу в таком стиле, что-то типа производственного романа? Меня это ни тогда, в 70-е, не прельщало, ни сейчас не волнует. Да и забылось уже много из трудовых «подвигов». А вот случаи разные, так сказать, из жизни, некоторые еще помнятся. Да что толку, что мне с ними делать? Рассказывать уже и ни к чему, никому они, эти случаи, уроком не послужат. А мне снова ранки на душе себе скрести незачем, я уже не раз об этом в церкви исповедовался. Да… Хотя, всё равно, иногда душу щемит…

Фото из Интернета в свободном доступе.