Что нами правит?

Этот огромный камень причудливой формы лежал возле перекрестка очень давно: когда-то он был частью высокой скалы, но природные силы оставили от нее лишь груду щебня да обломков. Со временем остатки скалы поглотила земля – за исключением героя нашей истории.

За свою долгую жизнь он был немым свидетелем множества событий, но ни одно его не заинтересовало: камни вообще не отличаются впечатлительностью или душевностью.

В тот жаркий летний полдень возле каменного обломка остановились двое – хитроглазый староста близлежащей деревушки и местный травник, который несмотря на свой преклонный возраст, сумел сохранить юношеский задор и ловкость.

— Доброго дня тебе, Маллок, — кивнул староста знакомцу.

— И тебе, Орфирий, — ответил тот, поправляя тяжелую котомку со свежесобранными травами. — Что нового в твоей вотчине?

Староста махнул рукой:
— Что нового может быть в нашей глухомани? У кривого Прокопия телка пропала – Ишка-пастух божится, что волки животину задрали. Да только не верю я ему: сам, поди, зарезал да продал мясо заезжим барыгам, прохиндейская рожа. Давно на него жалуются люди, что-де вороват да плутоват стал. Мыслю я, что на следующий год сдадим Ишку в солдаты – хоть какая польза от охальника будет.

— Да, на волков пастух зря грешит – повыбили их охотники в наших местах.

Пауза.

— Послушай, Орфирий, мы ведь с тобой давно знакомы: аккурат, с того лета, когда королевский рыцарь убил дракона на Синих скалах, а потом отлеживался в доме твоего отца.

Староста раздумчиво почесал лысеющую макушку:
— Да уж, родитель, почитай, каждый день гонял меня к тебе за целебными эликсирами. А попробуй замешкаться - так огреет по затылку, что голова, будто колокол, до вечера гудит. Ох и тяжелая у него рука была! Всю семью в страхе держал.

— Как же, как же – отлично помню, — улыбнулся травник. — Хоть и миновало с той поры уже сорок лет и зим.

Снова пауза.

— Послушай, Орфирий, признаюсь честно – давно меня гложет мысль: кто же правит нашим миром?

— Как кто? Лорд Света да наместник его на земле – король наш Владис.

— Я не об этом, — тяжело вздохнул травник. — Сам рассуди, жизнь наша больно странно течет, словно кто расписал ее досконально: каждое лето в один и тот же день в деревню приходят странники. Все они идут сначала к тебе, потом в кузницу и харчевню. И говорят они всегда одно и то же. Вспомни.

— И верно, слово в слово.

— А я тебе о чем толкую! И каждый потом просит у меня один и тот же набор трав и снадобий. А ежели предлагаю что-то иное, то словно не слышат они меня. И сразу же стремятся попасть в Черный Лес, чтоб мантикору добыть. Рассказываешь им, что там не только мантикоры, но и василиски с вивернами водятся, причем, за их головы больше золота дают – глаза как стеклянные и мимо тебя смотрят. Вынь да положь им шкуру мантикоры!
Говорю же тебе, странное что-то творится в наших краях! Словно сила колдовская управляет нами всеми, будто куклами тряпичными в балагане.

— Эх, Маллок, кабы знать наверняка, а то ведь домыслы одни. И как с такой напастью бороться – один Светлый Лорд знает… Ты к нам сегодня зайдешь? Дочка моя Летка уже второй день лежит в беспамятстве – лихоманка одолела.

— Непременно, только до дома доберусь и настойки свои с порошками прихвачу. Ждите меня к вечеру.

Дружески распрощавшись, каждый из собеседников отправился своей дорогой. А камень остался лежать на обочине, грея серые бока в лучах летнего солнца. Он хоть и был тоже частью локации игры, но в отличие от двух неписей, не являлся одушевленным персонажем.