Много-член по главам Первая близость момент второй

Момент второй (Первая близость)

Странная штука жизнь...
Зачастую своей непредсказуемостью она умеет преподносить нам сюрпризы там, где их совсем не ожидаешь. И наоборот. Заставляет терпеливо ждать в ситуациях, где, казалось бы,  жизненными обстоятельствами все предельно определено и предсказуемо.
Подобно тысячам своих сверстников, загруженный под завязку эротической классикой, Антон представлял себе свой первый сексуальный опыт в романтических тонах.
Герои Толстого, Куприна и Тургенева делали все это неспешно, умея красиво ухаживать за своими живыми идеалами любви и добиваясь их покорения настойчивостью и преданностью.
Юноша пытался быть похожим на своих литературных кумиров и пытался также благородно ухаживать за несколькими юными красотками, своими сверстницами.
Но то ли он был недостаточно настойчив в своих намерениях, а может  физическая сторона отношений была не так интересна его поклонницам, но дальше держаний за руки и бесстрастных поцелуев дело с ними  не пошло.
После  каждого расставания с очередной пассией Антон спрашивал себя, что на этот раз он делал не так, чтобы получить желаемое и не находил вразумительного ответа.
Всякий раз отношения начинались бурно и развивались обнадеживающе. Он не торопил события, стараясь в глазах девушки выглядеть благородно и с достоинством сформировавшейся личности, умеющей контролировать свои физические желания и инстинкты.
И хотя это не всегда получалось, Антон не терял надежды  в ближайшее время открыть для себя большую тайну отношений между мужчиной и женщиной.
Самым слабым звеном  в отношениях с противоположным полом для него оставался непокорный мужской орган, продолжающий жить зачастую собственной жизнью и по своим правилам.
При каждом намеке на физическую близость Гоша показывал свой необузданный нрав, пытаясь всеми силами вырваться из плотного заточения тесных плавок.
Без них Антон не решался ходить ни на одно  свидание.
И если внешне буйство томящегося в тесном плену возбужденного члена было малозаметно, то его хозяину это приносило немало неудобств.
Представьте себе на секунду, что вам в тесные плавки засунули милицейскую резиновую дубинку. Причем для сокрытия ее реальных размеров  ее согнули под углом в сто восемьдесят градусов. От этого она не стала меньше, но переломленное основание ее болезненно ломит и давит вам в основание паха,  а свободный конец, увенчанный оголенной чрезмерно чувствительной головкой упирается в плотную шершавую ткань в районе собственного ануса.
И все бы ничего, если торчащий, оттягивающий низ плавок твердый предмет был именно чужеродной дубинкой, а не частью твоего собственного тела, которое воспринимает любое насилие над собой болезненным ощущением в паху.
Попробуйте для примера повернуть хрящ уха на девяносто градусов и в таком положении наслаждаться жизнью. Вряд ли это прибавит вам радости и оптимизма. А мужской член куда сложнее и болезненнее уха. Рекомендую женщинам поверить на слово.
Болезненный стояк мог длиться у Антона до тех пор, пока Гоша ощущал возле себя присутствие симпатичного объекта возможного вожделения.
Длительное физическое перенапряжение отрицательно влияло на психику Антона.
Юноша  замечал, что стал раздражительным по пустякам и болезненно воспринимал повышенное внимание к своей персоне со стороны одноклассников. Безобидные, казалось бы, шутки, отпущенные в его адрес со стороны друзей, вызывали бурю негативных эмоций, заставляющих собирать всю волю в кулак, чтобы не сорваться и не наговорить  шутнику обидных слов.
Мало того, Антон все чаще ловил себя на мысли, что стал разговаривать с Гошей, как с близким другом или товарищем по несчастью.
В основном,  это происходило по утрам в выходные дни, когда не нужно было спешить в школу.
Нежась в постели, юноша смотрел на торчащий во всей своей первозданной красе возбужденный член, добрая треть которого не умещалась в коротких семейных трусах. Спать он предпочитал именно в них, чтобы дать на ночь полную свободу своему беспокойному органу.
В эти минуты розовая бархатистая  головка навершия, разделенная у основания тонкой глубокой линией представлялась язвительной улыбкой, насмехающейся над своим хозяином за безуспешные попытки к становлению мужчиной.
- Ничего, мы с тобой еще повоюем! - успокоительно размышлял Антон, приободряя, скорее самого себя, чем безмолвный возбужденный орган.
Шестым чувством юноша ощущал приближение этого дня.
И, наконец, этот день настал!
Подарок судьбы был любезно преподнесен совсем не так и не с той, что грезилось в долгих юношеских мечтах.
Ну да все по порядку...

* * *

Первое мая в этом году выдался солнечным, но довольно прохладным.
И если на солнце ощущалось приближение лета, то в тени бодрящая прохлада напоминала скорее о ранней осени, заставляя демонстрантов в ожидании начала праздничного шествия кучковаться в мелкие группы и скрытно подогреваться предусмотрительно принесенными с собой горячительными напитками.
В стране повсеместно победно шествовало объявленное апрельским Пленумом партии движение борьбы с пьянством, заставившее людей в прямом смысле биться в очередях за пол-литра водки и подпольно гнать суррогатные зелья, наносившее куда больше вреда, чем разумное употребление  гостовской андроповки или пшеничной.
Антон, достигший практически совершенолетия, не переставал,  удивлялся умению простых советских людей устраивать самим себе праздник, несмотря ни на какие сторонние трудности и бытовые невзгоды.
Атмосфера народного гуляния наблюдалась во всем.
Несмотря на активные усилия партийных и комсомольских активистов построить заводские, фабричные и институтские колонны в стройные ряды строителей коммунизма и организованно вывести на площадь  к трибунам  с находящимися на них местными руководителями партии и передовиками производства, разогретая народная масса предпочитала  оставаться свободной толпой, веселящей себя гармонями, гитарами и веселыми куплетами.
С трудом образованный организаторами  строй нещадно ломался после первых минут движения, концентрируясь помимо их воли, концентрируясь вокруг веселых гармонистов и певцов, вытягивающих народные шлягеры на одной ноте.
Антон, умудренный на личном опыте, пришел на перекличку к школе строго к назначенному времени и тем самым избежал участи нести транспорант с одним из престарелых членов Политбюро. Как правило, их вручал секретарь комитета комсомола школы Иван Чопарь лично под роспись наболее ответственным комсомольцам, которые после демонстрации снова были вынуждены возвращаться в школу, чтобы сдать в целости и сохранности агитационный инвентарь ему обратно.
В планы юноши сегодня это не входило. Да и жил Антон, в отличие от многих своих одноклассников, на другой стороне города. Перспектива тащиться пешком с центральной площади через весь город пешком, когда движение общественного транспорта было перекрыто, представлялось молодому человеку малопривлекательной перспективой.
Выдвинувшись со школьного двора длинной разноцветной лентой, увенчанной торчащими поверх голов транспорантами  колонна школьников во главе со своими учителями,  начала неспешное движение к центру.
Выпускные классы возглавляли праздничное шествие.
Антон шел с краю, размышляя о том, чем бы заняться после окончания праздничных мероприятий.
Идущие рядом одноклассники бурно и весело обсуждали планируемый выезд на природу.
В основном спорили о том, где и сколько взять выпивки и кто что из продуктов несет из дома в общий котел.
Антон невольно перенесся мыслями в прошлогодний аналогичный первомайский выезд на природу и его невольно передернуло от нахлынувших неприятных воспоминаний.
Весь пикник банально свелся к стихийной пьянке.
Кто-то принес из дома бутылку самогонки, натурального первачка.
Молодому человеку до этого никогда не приходилось пробовать этого зверского зелья.
А тут, как говорится, под настроение общего веселья и балагурства Антон с бравадой лихого гусара, наравне со всеми, влил в себя зараз полкружки резко пахнущей теплой жидкости.
Дальше Антон мог вспомнить только отдельные фрагменты застолья.  Большей частью это были отдельные картинки окрестных колючих кустов, какие-то скользкие от молодой травы ямы и  отрывки фраз товарищей, с трудом  прерывающиеся через фильтр затуманенного алкоголем сознания.
В себя он пришел только под вечер и вернулся вместе со всеми в город с дикой головной болью.
Такого повтора событий ему совсем не хотелось.
Погружение в неприятные воспоминания юноши было прервано тем, что кто-то нежно взял его под левый локоть.
От неожиданности юноша слегка вздрогнул и резко повернул голову назад, чтобы увидеть незнакомца.
Им оказалась девушка,  правильнее даже сказать молодая женщина, крепко державшая другой рукой маленькую светловолосую девочку лет трех.
Незнакомка приветливо улыбнулась, обнажив ровные белые зубы, и как к хорошему знакомому обратилась с банальным вопросом:
- Не помешаем, Антон? - и,  не дожидаясь ответа, взяла его крепче под руку.
Молодой человек, несколько обескураженный мыслью о том, откуда  девушка знает его имя, неловко ответил:
- Нет, конечно. Не помешаете, - быстро поправился, - Не помешаешь.
Он ощутил, как подобно преданному сторожевому псу, чутко реагирующему на малейший шорох с охраняемой территории, Гоша тревожно засуетился внизу, привычно предавшись охотничьему азарту за привлекательными особями женского пола.
Чрез тонкую ветровку Антон почувствовал тепло, исходящее от ладони незнакомки, отозвавшееся в паху нарастающей тяжестью.
Краем глаза он увидел, что девочка едва успевала за ними и предусмотрительно сбавил шаг.
Школьная колонна стала медленно, но уверенно их обгонять,  двигаясь в попутном направлении.
Мимо проплывали знакомые лица одноклассников с интересом рассматривающих необычною троицу, неспешно следующих по краю дороги.
Молодой человек смутился и на пару секунд отвел взгляд на обочину,  представив себя со стороны в окружении незнакомой женщины и маленькой девочки.
Скорее всего, его можно было принять за младшего брата, любезно согласившегося сопровождать старшую сестру с дочкой на массовое мероприятии.
Настороженный взгляд юноши цепко выхватил из толпы  одноклассниц, несколько лиц улыбающихся и весело обсуждавших что-то между собой. Вместе они напоминали пугливых воробушек, слетевшихся к полной кормушке и переполненных радостью от обилия еды.
Не нужно было быть провидцем, чтобы понять, что предметом их внимания были именно бредущее по краю проезжей части трио.
От пристального внимания девушек к своей персоне Антон еще больше смутился и почувствовал, как румянец предательски заливает его лицо, ставя в дурацкое положение перед незнакомкой.
Чтобы не выдать перед ней излишнего волнения молодой человек отвернулся к витрине ближайшего магазина и стал рассеяно рассматривать полки с привычными гирляндами разноцветных баночек и коробок.
Дождавшись, когда колонна с одноклассниками уйдет вперед и краска спадет с лица, Антон решился, наконец, внимательнее  рассмотреть свою спутницу.
Девушка была практически одного роста с Антоном.  Посмотрев на ноги и увидев короткие ботики на невысоком каблуке, он прикинул, что будь незнакомка на шпильках, он мог бы оказаться и ниже ее.
Это несколько насторожило молодого человека, глубоко убежденного с детства, что женщина должна быть ниже ростом мужчины, иначе это придает  паре некоторую комичность и несуразность.
Спутница перехватила заинтересованный взгляд юноши и расценив его по своему, многозначительно улыбнулась и крепче прижалась к нему..
Антон через мягкую кожу ее плаща ощутил упругость женской груди и постарался сохранить внешнее спокойствие, хотя внутри него все встрепенулось и напряглось.
Ему еще никогда в жизни не приходилось отдавать лидерство при знакомстве  слабому полу. Сегодняшняя ситуация его откровенно смутила.
Откровенно говоря, незнакомка  его нагло "сняла" и это не укладывалось в его правила взаимоотношений между мужчиной и женщиной.
Однако  настойчивость и недвусмысленный  интерес к его персоне со стороны зрелой девушки импонировали его самолюбию, повышали самооценку и заставили принять правила ее игры.
Оценив ее взглядом с головы до ног молодой человек отметил стройность и элегантность фигуры спутницы. Талию подчеркивал тонкий кожаный ремень в цвет плаща, а высокую грудь чуть заметные выточки  спереди.
Глубокий вырез плаща прикрывал легкий яркий голубой шарф, небрежно намотанный на высокую прямую шею.
Всю эту привлекательную женскую композицию увенчивала аккуратная головка с тонкими чертами лица и слегка вьющимися волосами, стянутыми в конский хвост. На солнце черные пряди играли легкой синевой и отдаленно напомнили Антону давно забытый персонаж девочки с голубыми волосами из знаменитой сказки про Буратино.
Легкий макияж подчеркивал выразительность темно-серых глаз, с любопытством следящих за произведенным на юношу эффектом.
Антону пришлось приложить определенное усилие, чтобы выдержать этот взгляд и при этом не смутиться.
Погрузившись в омут испытующе смотрящих на него серых глаз он ощутил, как все его тело охватывает непонятный трепет, впитывающийся каждой клеточкой молодого здорового тела и отдающийся в груди давящим спазмом.
Он попытался улыбнуться, но губы его сковала непонятная сила, отказывающаяся подчиняться силе разума.
Вместо улыбки он смог выдавить на лице некую гримасу, вызвавшая у  незнакомки непроизвольный смех.
- Не хочешь спросить, как меня зовут? - кокетливо и несколько наигранно поинтересовалась она у Антона и наклонила голову чуть в сторону ожидании ответа.
Юноша еще больше смутился и не нашел ничего лучшего, как повторить заданный вопрос.
- Вика, - ответила незнакомка и легко одернула за руку девочку, затормозившуюся возле лежавшего на асфальте лопнувшего ярко желтого воздушного шарика.
- А это моя дочурка Оленька. Ничего, что мы оторвали тебя от твоих друзей?
Девочка по инерции еще несколько шагов оглядывалась на оставшийся позади цветной лоскут, но вскоре переключилась на проходящую мимо с опережением компанию молодых людей, поющих нараспев под гармонь  застольный шлягер "Вот кто-то с горочки спустился...".
Молодой человек заметил, как девочка с трудом перебирает своими короткими ножками, обутыми в темные бежевые ботинки, стараясь всеми силами не отстать от размеренно вышагивающих под руку маму с дядей.
Юноша вновь сбавил шаг и заметил в глазах девушки вспыхнувшую благодарность.
Через несколько минут неторопливой ходьбы школьная колонна окончательно скрылась из глаз, исчезнув за плотной  людской массой демонстрантов.
Антон не знал, как продолжить разговор и некоторое время шел молча, старательно делая вид, что  кого-то выискивает из обгоняющей мимо людской массы.
Девушка перехватила целенаправленный взгляд юноши и поинтересовалась:
- Ты кого-то ищешь?
- Да нет, высматриваю своего старшего брата. Он где-то должен быть в заводской колонне от "Красного Пролетария".
Девушка почувствовала в голосе юноши плохо скрытую фальшивую нотку, и, улыбнувшись загадочно предложила:
- А как ты смотришь на то, чтобы сбежать с этого праздничного шествия куда-нибудь подальше, где потише и спокойнее?
Антон на секунду оторвал взгляд от проходящих мимо них окунувшихся в  праздничное настроение сотен мужчин и женщин, не обращающих на них никакого внимания, и неожиданно для самого себя согласился.
- Я не против! Куда сбежим?
Виктория  внимательно посмотрела в глаза молодого человека, как будто выискивая в них ответ на собственный тайный вопрос, и, бросив взгляд на дочку, ответила:
- А вот мы сейчас завезем Оленьку к тете Глаше и поедем праздновать к моим знакомым на Окскую. Ты как, не против? - обратилась она с заманчивым предложением к дочке.
От услышанного  юноша почувствовал, как сердце сильнее забилось в тревожном ожидании неизведанного. Его разум на уровне интуиции охотника подсказывал, что это предложение таит под собой гораздо больше, чем будничное застолье в кругу одноклассников. Может быть это именно тот долгожданный ключ, открывающий тайную дверь во взрослую жизнь,
Антон постарался, как можно спокойнее ответить девушке, но голос его предательски сорвался на последнем слове, показывая внутреннее волнение от услышанного.
- Можно и к знакомым, а где живет тетя Глаша?
Тут, недалеко, на проспекте Кораблестроителей, сразу за кинотеатром "Мир" во дворе.
Молодой человек прикинул в уме расстояние до места обитания неизвестной тети и сделал для себя неутешительные выводы. С ребенком им добираться не меньше часа, а может быть еще и больше. Это была окраина города. Автобусы еще не ходили. Значит придется искать такси и не факт, что оно быстро найдется в праздник.
Девушка очевидно уловила сомнения своего спутника и поспешила его успокоить.
- Пешком не пойдем, долго. Да и Оленька у меня не любитель длинных прогулок. Устанет и будет капризничать.
- Но ведь автобусы будут ходить еще часа через два, не раньше, - засомневался Антон, - Если что я могу взять ее на руки, - предложил он.
Девушка, оценив благородный жест юноши, одарила его благодарной улыбкой и все же решила отказаться.
- Нет. Это все ерунда!! - поймаем такси или шабашника на попутке.
Молодой человек внутренне сжался, оценив свои скромные финансовые возможности. В карманах у него было чуть больше трех рублей с мелочью. Остаток от полученной две недели назад  стипендии. На такси до тетки хватит, а дальше... Наверняка тетя Глаша не конечный пункт их совместной прогулки.
Но Вика не дала время на сомнения.
Взяв девочку на руки, она легко и решительно зашагала в сторону Пролетарской, которую не перекрывали в праздники.
Антону ничего не оставалось, как последовать за ней.
На пару секунд он окинул бурлящую позади колонну демонстрантов, пытаясь убедиться, что никто из знакомых не заметил их бегства. Но беглый взгляд выхватил с десяток чужих лиц, которым не было никакого дела до их бегства.
Не прошло и пяти минут, как старенький поскрипывающий на неровностях дороги старенький москвич, управляемый пожилым дядечкой в клетчатой кепке повез их на городскую окраину.
Антон ехал справа от водителя, Вика с Оленькой разместились на заднем пассажирском сиденье.
Водитель оказался очень общительным  и всю дорогу без устали рассказывал о своем дачном участке, жалуясь на позднюю весну в этом году, отсутствие хороших семян в магазинах, дороговизну навоза и еще массе тонкостей выращивания овощных и плодовоягодных культур.
Пассажирам ничего другого  не оставалось, как только слушать и проявлять сочувствие жизненным трудностям хозяина изрядно потрепанного временем  авто.
Тетя Глаша проживала в новой девятиэтажке, зажатой с трех сторон сестрами-близнецами, а фасадом упиравшаяся в тыльную сторону недавно открывшегося современного кинотеатра.
Антону с некоторой грустью посмотрел на стандартную постройку, непроизвольно сравнив ее со сталинками на центральном проспекте.. Последние всегда отличались внутренним величием и торжественностью. Особенно поражали воображение объемы парадных и отделанные под мрамор лестничные пролеты с массивными деревянными перилами, опирающихся на изысканное хитросплетение кружевного железного парапета.
Вика попросила остановиться садовода у крайнего дальнего подъезда. Антон попытался по кавалерски расплатиться с говорливым водителем, но девушка предупредительно остановила его и попросила подождать  в машине, сказав, что  они поедут дальше к ее знакомым.
Хозяин Москвича был не против. Очевидно его дачные дела могли и подождать.
Молодой человек послушно остался в машине, наблюдая, как девушка легко выпорхнув из тесного салона, подхватила  девочку на руки и уверенным шагом направилась к подъезду.
Через пару секунд она скрылась в дверях, но этого хватило, чтобы Антон смог по достоинству оценить стройность ног девушки и аппетитную упругие бедра мерно раскачивающиеся в такт ее походке. Такая картина не могла не привлечь мужской взгляд заметными перекатами под обтягивающим кожаным плащом.
Юноша пожалел, что удлиненные полы плаща скрывают ноги выше девичьих колен, но и этого было достаточно, чтобы по достоинству оценить стройность женской фигуры ее новой знакомой.
Не прошло и  пяти минут, как двери парадной распахнулись выпустив Вик. В в руках она держала увесистый пластиковый  пакет с изображением американских джинсов Монтана.
Подойдя к машине девушка остановилась и многозначительно посмотрела через стекло на наблюдающего за ней Антона.
Молодой человек смутился, вспомнив о хороших манерах, и поспешил ретироваться из салона автомобиля.
Взяв из руки девушки пакет, он подошел к задней двери и галантно распахнул ее перед девушкой, изобразив на лице преданную улыбку.
Вика  улыбнулась в ответ и взяв перехватив его руку настойчиво  потянула юношу за собой на заднее сиденье.
Молодой человек не стал сопротивляться проявленному требованию и послушно последовал за Викой.
При этом он неудачно задел пакетом о край двери и услышал мелодичный звон стекла.
В испуге он на секунду замер, но сильная девичья рука не давала времени на сомнения и буквально втащила его за собой в салон.
Девушка полубоком уселась в его сторону, плотно прижавшись коленками к его ногам.
Ограниченный тесным пространством, юноша постарался насколько это было возможно, поглубже усесться на изрядно продавленном сиденье. Но как он не старался,  коленки все равно  уперались в спинку сиденья переднего пассажира. Впереди ехать было гораздо удобнее.
Вика назвала водителю адрес и взяв из рук Антона пакет приоткрыла верх, демонстрируя его содержимое.
Внутри пакета лежали бутылка кубинского рома с красивой серебристой этикеткой, коробка шоколадных конфет "Ассорти", банка рижских шпрот и непонятная жестяная баночка с нарисованными неизвестными зелеными ягодами и иностранной надписью. Такую банку Антон видел впервые. Он хотел спросить девушку что это такое, но опасаясь выглядеть простаком, предусмотрительно промолчал.
- Как тебе джентльменский набор? - загадочно поинтересовалась Вика.
- Впечатляет, - искренне ответил Антон.
- Не привыкла ездить в гости с пустыми руками. Всегда хочется сделать гостеприимным хозяевам что-то приятное и запоминающееся.
- Это точно запомнится. Откуда все это? - спросил юноша, прикидывая в уме сколько это может стоить при покупке из под прилавка. В том, что дпвушка купила это в магазине верилось с трудом. И ром и шоколадные конфеты были давно в дефиците.
- Из закромов Родины! - весело ответила девушка, - Сегодня ведь праздник труда, а значит трудящиеся имеют полное право отметить его с размахом на широкую ногу! Надеюсь ты не против?
- Я еще не трудящийся, - попытался робко возразить юноша.
- Все мы с рождения трудящиеся. Только трудимся каждый по своему. А иначе, по знаменитой теории Дарвина к началу трудовой деятельности обезьянивались бы наполовину от безделия.
Антон искренне рассмеялся услышанному и почувствовал, как внутреннее напряжение спало.
Девушка убрала пакет к свободной двери и нежно взяла руки юноши в свои теплые мягкие ладони.
Юноша почувствовал, как вместе с этим  теплом его внутренний мир начинает наполнять чувственный трепет и желание обладать этим добрым и внимательным существом, открывающим перед ним двери в мир чувственного наслаждения и познания тайных желаний.
Антон был благодарен за это своему доровольному наставнику и решил отбросить всякие сомнения по поводу своей неопытности с девушками и полностью довериться ее зрелости и опытности в вопросах отношения полов.
Он  благодарно посмотрел ей в глаза и увидел в них блуждающие озорные огоньки, которые подтверждали его мысли о том, что сегодняшняя встреча сулила ему много открытий.
Антон окончательно успокоился и обняв левой рукой Вику за талию, крепко прижал ее к себе.
Голова девушки коснулась его лица и он ощутил легкий  сладковатый запах ее духов. Он не был не навязчивым в отличие от ароматов, исходящих от большинства его одноклассниц, которые щедро поливали  себя мамиными духами и туалетной водой.
Молодой человек трепетно вдыхал этот женский аромат, щедро настоенный на собственном запахе здорового женского тела, стараясь сжъдерживать нарастающее внутреннее возбуждение от близости с Викой.
Девушка нежно перебирала пальцы его  рук, изредка сжимая упругие подушечки.
Антон никогда не думал, что простые прикосновения могут быть такими приятными и возбуждающими.
Внезапно юноша почувствовал, как Вика переложила  его руку ладонью вниз  на свою колено, а затем стала одновременно мягко, но настойчиво двигать ее по направлению под полураспахнутые полы своего плаща.
Антон решил быть прилежным учеником и послушно стал осторожно перемещать руку в заданном направлении.
На всякий случай он бросил беглый взгляд на водителя, но тот, по всей видимости не уловив интереса к своим садоводческим делам, казалось полностью потерял к своим пассажирам и переключился полностью на дорогу. был  Таким образом уединившуюся позади него парочка была предоставлена сама себе.
Ладонь юноши буквально по сантимеиру пробиралась все дальше к заветной цели по шелковистой поверхности тонких колготок, ощущая тепло Викиного тела.
От потока новых нахлынувших ощущений внутри Антона все ликовало,  дыхание участилось и стало прерывистым.
В паху сладко заныло,  придавая импульс тут-же взбодрившемуся Гоше.
Напрягшееся от внезапного прилива страсти тело превратилось в один большой чувственный орган, чутко реагирующий на каждый новый импульс извне.
А поток будоражущих сознание импульсов  увеличивался с каждой секундой и стремился к своему апогею, заставляя мозг юноши концентрироваться только на собственных новых ощущениях.
От волнения ладонь руки моментально вспотела.
Юноша в очередной раз попытался успокоиться, приостановив ее продвижение к заветной цели на пару секунд, но тут-же почувствовал через тплащ настойчивое давление Викиной руки.
Было очевидно, что девушка хотела того же, и он не стал противиться их совместному желанию.
Она настойчиво следила за действиями ученика и своевременно поправляла его ошибки.
Антону показалось, что время окончательно остановилось в своем движение, окончательно увязнув в  долгожданных тягостно-сладострастных мгновениях, наполняющих всю его сущность желанием обладать этим красивым и таинственным телом.
Вспышки разума шаг за шагом фиксировали его познания  к неизвестности, скрытой от взора гладкой поверхностью плаща и отделяемой тонкими колготками
Наконец,  его чувственные пальцы уперлись в упругий свод слегка раздвинутых Викиных ног.
Антон ощутил жар, который исходил из потайной области и это стало причиной выброса в его разрывающийся от новых ощущений мозг очередной порции кипящих гормонов, моментально сподвинувших на восстание сжатого со всех сторон  узкими плавками напряженного Гошу.
Его возбужденное твердое тело с новой силой ринулась вдоль промежности, борясь возбужденной оголенной головкой с давящей ненавистной материей.
На пару секунд неприятные ощущения отвлекли его от заветной цели.
Антон попытался хоть как--то ослабить саднящее болезненное давление на навершие члена, но руки его были заняты, а попытка раздвинуть ноги не дала желаемого облегчения.
Приходилось терпеть неудобства от особенностей строения собственного организма, но оно того стоило.
Пропустив ладонь освоившейся под Вику, Антон с усилием начал гладить ее промежность единственным свободным большим пальцем.
С лицом девушки происходила метаморфоза.
Она полностью отрешилось от реальности, и лишь подрагивающие веки полуприкрытых глаз и пересохшие полуоткрытые губы выдавали ее внутреннее напряжение.
Девушка погрузилась в себя, предавшись полностью нахлынувшим чувствам.
Это придало уверенности юноше и он, насколько позволяла свобода движения пальца, усилил давление на пышущую жаром область промежности.
В какой-то момент Антон ощутил, как Викина рука с силой вжала юношескую ладонь в себя, пытаясь тем самым усилить сладостное давление чувственного пальца, но этого видимо было не достаточно, чтобы полностью окунуться в будоражущий сознание мир грез.
Антон чувствовал, как его повернутая рука  начинает предательски неметь, теряя чувствительность и силу.
Девушка тут же отреагировала на появившуюся неуверенность в движениях своего спутника и заметно ослабила давление на его руку, пустив ее снова в свободное плавание по запретной зоне своего тела.
Успокоившись, она как бы невзначай, сняла свою ладонь с руки Антона и положила ее поверх напряженного паха юноши.
Одновременно она крепко сжала свои ноги, заперев руку Антона и продолжая обдавать ее жаром своего разгоряченного тела.
На мгновение Антон почувствовал некоторое беспокойство от принудительной обездвиженности руки.
Но начавшееся движение Викиной  руки вниз по его паху заставило забыть о всех случившихся неудобствах и стеснении.
Такого он не мог представить даже в самых откровенных своих мечтах.
Чтобы днем,  можно сказать на глазах постороннего человека, малознакомая девушка без стеснения играла с его похотливым членом. Разгоряченный разум Антона отказывался верить в происходящее с ним. Но  очевидное было вероятным или наоборот.
Временами юноше казалось, что это сон. И, как часто бывало в подобных сладостных снах на пике самопроизвольной разрядки, он должен будет проснуться и остаться наедине с приятным видением.
От возможного разочарования он невольно зажмурился, чтобы удержать сладостные мгновения, но сон не заканчивался.
Счастливые мгновения продолжали иметь место, наполняя все его существо страстью и познаниями новых ощущений, о которых ему доводилось читать в  редких любовных романах и смотреть в зарубежных фильмах, с оставленными цензурой дозированными любовными сценами.
Большую часть этих не законченных сцен отечественному зрителю приходилось додумывать самостоятельно, так как они имели стабильную тенденцию неожиданно прерываться на самых трогательных моментах.
Антон с некоторой опаской посмотрел в окно неспешно проплывающего городского пейзажа и прикинув, что они где-то на полпути от конечной цели поездки, вновь переключился на действия руки Вики.
Та, в свою очередь, совершала медленные уверенные круговые движения поверх ширинки его джинсов, спускаясь  с каждым разом все ниже и ниже между его сдвинутых ног.
Молодой человек мысленно молил свою спутницу, чтобы она не останавливалась и дала Гоше возможность почувствовать ее руку.
И Бог услышал его призыв.
В какое-то мгновение Викина рука по хозяйски раздвинула податливые ноги юноши и стала тщательно и неторопливо по хозяйски ощупывать его зажатое тугими плавками и плотными джинсами мужской орган.
Ни то, ни другое не явились существенной помехой начатому исследованию.
Странно, но в памяти Антона всплыла непристойная картина осмотра быка-производителя, свидетелем которой ему еще мальчишкой пришлось стать однажды в деревне на каникулах у тетки на ферме, где та работала свинаркой.
Там пожилой зоотехник также спокойно и с чувством большого толка осматривал между задних ног хозяйство приобретенного колхозом племенного бычка.
Давно забытые воспоминания померкли в сознании,  как только юноша почувствовал твердую руку девушки на основанием своего возбужденного в штанах члена.
Пальцы девушки буквально по миллиметру начали неспешное движение по набухшему до предела телу Гоши в поисках его утолщенного навершия. Вике было  невдомек, что головка члена за время их поездки успела совершить изрядный путь под своим хозяином и сейчас ощущалась им рядом с задним проходом.
- Вот оно счастье! - пронеслась мысль в одурманенной голове юноши.
Упругие пальцы девушки уверенно продолжали спускаться вниз,  настойчиво ощупывая через ткань твердый ствол прижатого к промежности члена.
Подобно  саперу, отыскивающему смертельные мины острыи щупом, она не спеша легкими нажатиями прощупывала наличие возбужденного мужского органа.
Антон понял, что спутница бесцеремонно и без всякого стеснения оценивает его мужские возможности. Он с интересом ожидал конечной реакции девушки, так как Викины руки по привычке, ориентируясь очевидно на собственный опыт  искали чувствительную головку Гоши там, где ее не было и быть не могло.
Юноша решил облегчить сложную задачу девушке и еще шире раздвинул ноги и слегка приподнял пах, давая полную свободу Викиной  руке.
Крепкие пальцы девушки  продолжили перемещаться уже поверх обивки сиденья вдоль отчетливо прощупываемого твердого Гошиного тела.
Антон перехватил заинтересованный на себе взгляд Вики в котором улавливался явный интерес и  некоторая плохо скрываемая растерянность от происходящего.
Юноша не смог удержаться от хитроватой довольной улыбки давая понять своей спутнице, что ему есть чем ее удивить.
Тем временем Викина рука продвинулась на максимальную глубину и уперлась в границу, разделяющую джинсовую ткань промежности и потертую обивку сиденья. При этом любознательные пальцы, так и не нашли искомого предмета в штанах Антона.
На лице девушки читалась явная обескураженность от происходящего.
Это  еще больше раззадорило Антона и он решил помочь девушке в обуревающих ее сомнениях.
Юноша повернулся в полуоборота к Вике, переместив весь свой вес на правую ягодицу и давая таким образом полную свободу действий ее руке.
Девушка поняла движение своего юного спутника и ее пальцы уверенно продолжили движение по направлению к его  копчику.
Именно здесь ей, наконец, удалось  обнаружить предмет поиска, заметно выпирающий и напряженно пульсирующий под плотной.
Взгляды Антона и Вики на секунду пересеклись.
Но этого мгновения было достаточно, чтобы прочесть в глазах девушки нескрываемый интерес от сделанного ею для себя открытия в необычной физиологии юноши.
Между тем шаловливые пальцы продолжали легкими движениями теребить чувствительную мужскую плоть, приближая с каждым прикосновением пик момента наслаждения.
Антон понял, что его изголодавшееся по женской ласке тело, долго не выдержит  сладострастного насилия.
На его счастье автомобиль резко свернул с проспекта в зажатый раскидыстыми тополями и прижался к старому двухэтажному зданию с потрескавшейся местами и сильно выгоревшей на  солнце фасадной штукатуркой.
С первого взгляда было трудно определить первоначальный цвет его стен.
Значительные сколы и местные обрушения карниза на его поверхности напоминали срез ствола свежеспиленного дерева по линиям которого можно было судить о солидном возрасте.
На отдельных участках фасада одновременно соседствовали целая палитра цветов из розового, голубого. желтого и еще каких-то трудноразличимых блеклых оттенков.
Несмотря на то, что Антон часто приезжал в обласной центр, в этой части старого города ему не приходилось быть ни разу.
Он с интересом рассматривал не ухоженный пейзаж из разбросанных поблизости  таких же увядших от времени строений, сплетенных между собой  узкими разбитыми пешеходными дорожками среди которых приютились пустые цветочные клумбы, обильно покрытые мелким бытовым мусором.
По всей видимости добровольно-принудительный майский субботник обошел жителей старых дворов стороной.
На миг Антону стало как-то не по себе и он поймал себя на мысли, что многообещающее приключение с незнакомкой делается менее привлекательным. Сейчас он предпочел бы лучше  оказаться в своем уютном дворике с друзьями, чем посреди этого забытого богом и местными коммунальщиками места.
Его сомнения были прерваны решительностью Вики.
Сунув проворно помятую трешку хозяину ретро-автомобиля и прихватив пухлый пакет, девушка настойчиво потащила  юношу за руку собой сначала к дверям, а затем по деревянной лестнице  наверх на второй этаж. При этом она успевала увлеченно рассказывать о предстоящем сюрпризе для своих друзей в виде их неожиданного прихода.
Юноша поймал себя на мысли, что совершенно забыл о тяжелом пакете, который несла девушка и  предложении  помочь ей.
Пока они поднимались по скрипучей лестнице Антон пытался представить мысленно Викиных знакомых.
Воображение, находясь под воздействием увиденного во дворе, упорно рисовало маленькую неопрятную низкорослую женщину в засаленном домашнем выцветшем халате и ее спутника в заштопанной майке и  тренировочных штанах с отвисшими коленями.
От увиденной в голове картины Антону стало окончательно не по себе  он непроизвольно приостановился на крохотной площадке между первым и вторым пролетами.
Но девушка, увлеченная предстоящим весельем, не обратила никакого внимания  на сомнения  своего спутника  и уже через пару секунд  звонила в пятую квартиру.

* * *
Антон немного успокоился, увидев перед собой добротную квартирную дверь, обитую новым темно-коричневым дерматином.
Ее открыла миловидная приятная женщина лет тридцати, одетая в голубые джинсы и полупрозрачную блузку, через тонкую ткань которой просматривался ажурный белоснежный бюстгальтер.
Антон невольно отметил про себя стройную фигуру хозяйки и добрые выразительные зеленые глаза, смотрящие на него с интересом и некоторой насмешкой.
Лицо незнакомки можно было-бы назвать безупречным, если-бы не широкие скулы, придающие ему излишнюю мужественность.
После обмена коротким дружеским поцелуем с Викой хозяйка пригласила гостей за собой в коридор.
Квартира была небольшой, но ухоженной. Во всем чувствовалась заботливая рука хозяйки и стремление к семейному уюту.
Сняв обувь гости прошли в зал, где в центре уже стоял накрытый стол с красовавшейся посередине непочатой запотевшей бутылкой русской водки.
Вокруг нее  в тесноте расположились тарелки с мутноватым холодцом, соленой селедочкой, присыпанной молодым зеленым лучком, домашними соленьями, а также нарезки с сыром и копченой колбасой.
Увидев обилие вкусной еды юноша понял, как сильно проголодался.  За весь день он съел на завтрак только пару бутербродов с сыром.
На столе стояли четыре прибора, из чего Антон сделал вывод, что должен быть еще хозяин квартиры.
Вошедшая вслед за гостями хозяйка подтвердила его догадку, сказав:
- Олег сейчас придет. Вышел в магазин за хлебом.  А вы проходите, не стесняйтесь! Викуля, что ты как первый день замужем,  приглашай молодого человека к столу.
Улыбнувшись, она кокетливо продолжила.
- Да, нас кстати не познакомили.
- Алена!
Женщина протянула свою маленькую белоснежную ручку, ожидая дружеского рукопожатия.
Молодой человек смутился и наклонившись неумелым гусарским приемом осторожно поцеловал руку хозяйки.
- Антон! - как можно более тверже постарался ответить юноша.
Хозяйка весело засмеялась, отметив вслух:
- Какой у тебя галантный кавалер, Викуля! Сейчас таких уже не найти. Ну да ладно, хватит болтать, давайте к столу!
- Ты не будешь против, если мы с Антоном сядем на тахту? - поинтересовалась девушка, и не дождавшись ответа уверенно потянула юношу за собой.
Диван оказалось очень низким и неудобным. Но зато Викины коленки, прикрытые тонкой тканью полупрозрачных чулок оказались совсем рядом. Их соблазнительный  компенсировал любые неудобства с лихвой и молодой человек постарался устроиться поудобнее, подтолкнув под спину упругую подушку.
Хозяйка, убедившись, что гости удобно устроились, отправилась на кухню за горячим.
- Тебя не будут искать дома? - заботливо поинтересовалась девушка, - Может тебе нужно позвонить? Если что - телефон в спальне.
От такого внимания Антон почувствовал себя примерным школьником, оказавшимся не в своей тарелке.
- Не думаю. После демонстрации мы классом собирались с ночевкой на дачу к товарищу. Так что мамочка и папочка в курсе моих планов на сегодня, - с нескрываемой язвинкой ответил молодой человек, бросив настороженный  взгляд на свою спутницу
Девушка уловила неприкрытую обиду и, улыбнувшись  на пару секунд прильнула к Антону.
- Не обижайся, дурачок. Я просто не хочу, чтобы у тебя были из-за меня неприятности.
- Не люблю, когда со мной обращаются, как с маленьким! Я уже взрослый мальчик! - уверенно подчеркнул юноша, повернувшись лицом к Вике и окунувшись в глубину ее глаз.
- Я это заметила. Там, в машине,  - недвусмысленно согласилась девушка, опустив свою руку на пах юноши.
Даже через плотную ткань джинсов Антон почувствовал твердость и теплоту ее руки.
Интимную обстановку  прервал буквально вихрем ворвавшийся в комнату хозяин квартиры.
Бросив на ходу Вике короткое: "Привет!", он протянул руку через стол слегка опешевшему юноше и представился:
- Олег!
- Антон, - интуитивно ответил гость, пытаясь рассмотреть собеседника.
- То же ничего! - прозвучало насмешливо в ответ.
 Он расплылся в довольной улыбке, оценив по достоинству свою шутку.
- Олежек, снова ты со своими тупыми приколами, - осуждающе высказалась девушка.
Мужчина пропустил мимо ушей замечание в свой адрес, и усевшись поудобнее напротив гостей по хозяйски оценил угощенья на столе. Зажав  крепкими зубами он хорошо отработанным движением легко сорвал сургучную пробку с горловины.
- Ольгунчик! Ты долго будешь еще там копаться? Народ жаждет хлеба и зрелищ! - крикнул он задорно в сторону кухонного проема.
В дверях появилась хозяйка, держа в руках тарелку с парящей отварной картошкой, посыпанной сверху  свежим укропом и изрядно сдобренной сливочным маслом.
В комнате поплыл душистый запах, заставивший всх, кроме Олега обратить свое внимание на принесенное аппетитное блюдо.
Ольга сделала короткую театральную паузу, подчеркивая гостям торжественность наступившего момента, но все испортил безразличный супруг, взявшийся  разливать водку в рюмки.
- Давай уже садись! Народ проголодался и истомился в ожидании праздника!
Хозяйка, привыкшая по всей видимости, к беспардонности мужа, не преминула с укором заметить:
- Тебе только бы нажраться  скорее и к друзьям во двор "козла" забить!
Ольга водрузила принесенное блюдо посередине стола, сдвинув другие тарелки и безразлично присела на свободный стул справа от мужа.
- Сегодня имею полное право! - одарив всех широкой улыбкой, весело заметил хозяин. - Нынче весь рабочий класс отмечает праздник труда. А мы с тобой то-же в некотором роде прлетарий!
- Ой! Нашелся мне пролетарий! Который год сидит в своем конструкторском бюро на должности простого чертежника за несчастные сто рублей в месяц. А все туда-же - пролетарий! Пролетарий по три сотни получки  домой приносит, если план выполняет. Это не твои жалкие крохи. Сидел бы уж, да помалкивал...
- Мы то же план даем, обеспечивая этих самых работяг работой! - не остался в долгу Олег, - Ни хрена твой пролетарий план не сделает, если я ему правильный чертеж не нарисую!
- Стоило пять лет протирать в институте штаны, чтобы работать за гроши! - не унималась супруга.
- Недалекого ума женщина! - попытался подытожить Олег спор с женой супруг, обежав вновь глазами накрытый стол и остановив взгляд на стоящей  перед ним наполненной рюмкой.
- Ты, слишком далекий, со своими постоянными праздниками и загулами с дружками! - язвительно заметила Ольга.
Антон понял, что хозяева очевидно не первый  раз затрагивают больную тему и с тоской посмотрел на остывающую на столе аппетитную картошку и томящиеся в ожидания разносолы. Голод брал свое, отодвигая на второй план безобидную перебранку супругов.
К счастью Вика решила взять инициативу на себя и прервать словесную дузль между хозяевами застолья.
Свободной рукой она подняла  рюмку перед собой и повысив голос демонстративно произнесла тост:
- Дорогие мои, по традиции первый тост за хозяев! Предлагаю выпить тост за Вас! За Вашу замечательную любящую пару.Чтобы по жизни Вам всегда сопутствовали удача, материальное благополучие и детишек побольше!
От последних слов Антон уловил возникшую напряженность в глазах Ольги, но она быстро скрыла их за широкой улыбкой и быстро  опустошила рюмку.
- Спасибо, Викуся за добрые слова. Тебе хорошо. У тебя вон какая Олечка растет. Умничка и красавица. Вся в мамочку.
Олег ничего не сказал и молча залпом опустошил первую порцию водки, с удовольствием закусив поддетым соленым пупырчатым огурчиком.
Последним рюмку с натягом выпил Антон и жадно взялся за дегустацию блюд, приготовленных умелыми руками хозяйки. Юноша, зная свою слабую стойкость к алкоголю, боялся быстро  захмелеть и показаться в глазах присутствующих, и, прежде всего, Виктории слабым  не опытным юнцом, каковым она его, по всей видимости считала.
- Что ты ее, как девку красную сосешь, - насмешливо заметил хозяин, отправляя в рот целую картошину.
- Олег! -  недовольно оборвала мужа заметила Ольга.
- Молчу! Молчу! - примирительно сдался последний.
Дальше обед пошел в привычном национальном духе и колорите.
Длительные тосты прерывались короткими перекусами и шутками, пока бутылка не опустела. И в том, и в другом преуспевал хозяин.
Убрав пустую тару сл сьлода, Вика поставила стол принесенную гостями бутылку мартини и праздник продолжился с новой силой.
После второй рюмки иностранного зелья Антон почувствовал нехорошую тяжесть в желудке.
Русский натур-продукт ни в какую не хотел уживаться  с химическим иностранцем, вызывая внутренний дискомфорт.
Юноша понял, что если будет придерживаться взятого хозяином темпа, то вскоре не сможет  адекватно контролировать ситуацию.
А этого ему как раз хотелось сейчас меньше всего.
Настойчивая Викина рука, как бы невзначай,  периодически опускалась на его промежность, напоминая о своем интересе к  твердому предмету,  сдавленному тесными джинсами и сидячей позой.
Антону нестерпимо хотелось встать и хоть немного сбавить давление плотной ткани на томившейся на протяжении последнего часа напряженный мужской орган.
Следующие пару тостов добродушных хозяев застолья молодой человек предусмотрительно пропустил, лишь слегка пригубив рюмку с налитым мартини.
К его радости никто не обратил ни малейшего внимания на маленьку его хитрость.
Супруги были заняты обсуждением плана на завтра.
Олег убеждал жену о прелестях утренней рыбалки с ухой на природе. Та, в свою очередь, предлагала поехать мужу к своим родителям на дачу в пригород.
Виктория сидела молча со своими мыслями и лишь изредка снисходительно  улыбалась грубоватым шуткам хозяина по поводу добровольного рабства горожан на своих шестисоточных плантациях.
После того, как остатки ароматного мартини перекочевали из опустевшей бутылки в рюмки, Вика предложила прерваться на короткий перекур и помочь хозяйке на кухне.
Собрав грязную посуду девушки отбыли на кухню.
Олег,  пребывая в прекрасном настроении духа от удачного времяпрвождения, пригласил гостя на балкон.
Протянув Антону открытую пачку болгарских "Родопи", он предложил молодому человеку составить компанию.
Закурили...
На удивление для этого времени дня на улице было тихо и пустынно.
Несмотря на весеннюю прохладу народ все-таки не отсиживаться дома и потянулся праздновать в центр города, где, как обычно, городские власти устраивали уличные развлекательные мероприятия.
Олег глубоко и жадно затянулся первым дымом раскуренной сигареты и глядя куда-то вдаль небрежно спросил:
- С Викой давно знаком?
Антону покоребило, что в вопросе проскользнуло плохо скрытое пренебрежение его новой знакомой.
Юноша пропустил мимо ушей нежелательные нотки и, как  между прочим, ответил:
- Давно! Уже больше трех часов.
Хозяин удовлетворенно ухмельнулся, и, повернувшись к Антону лицом, выдохнул в его направлении синеватый  клуб густого табачного дыма.
- Да, ты земляк не обижайся?  Это я так, из праздного любопытства интересуюсь. Не более того.
В глазах мужчины загорелись озорные огоньки.
Юноша понял, что хозяин сел на своего любимого "конька" и беседа выходит на новый виток шуток и прибауток.
Чтобы успокоиться Антон то-же раскурил сигарету и постарался изобразить на лице полное безразличие к начатому разговору.
Мина на лице гостя еще больше раззадорило Олега и он поудобнее облокотившись локтем на ограждение балкона стал неторопливо рассуждать о женской душе.
- Вика - она вообще то баба справная.
- Вот только по жизни ей не везет. Выскочила замуж за этого алкаша - своего Гошу. Дочку от него родила зачем-то. Зачем - не понятно. Итак было видно, что жизни у них не будет. Горбатого только могила исправит.
Антон слушал молча неотрывно смотря на взъерошенный после поздней весны придомовой палисадник.
После слов о справной бабе хмельное воображение почему то нарисовало ему упитанную кобылу с крепкип квадратным крупом и длинной нерасчесанной гривой. При упоминании про горбатого мужа Гошу юноша тут-же сделал вывод, что у хозяина с позвоночником также не все благополучно. По части употребления крепких напитков ему еще нужно поискать равных.
Заведенный мужчиной разговор был Антону неприятен, но он не решался прервать продолжающийся монолог. На миг он представил себе пьяного буйного неопрятного мужчину, вваливающегося  на нетвердых ногах в эту квартиру и учиняющего разборки с женой и остальными присутствующими.
- А где этот Гоша сейчас? - поинтересовался он невзначай.
- На кладбище, - совсем по обыденному ответил Олег и мельком заглянул в комнату, чтобы убедиться, что женщины еще не вернулись с кухни.
- Он после армии устроился в местный ЖЭК электриком. А работать электриком, сам понимаешь, одних умелых рук недостаточно. Здесь еще  мозги нужны. А какие у пьяного мужика мозги? Кто за работу рубль сунет, кто трешку даст или стаканчик нальет в знак благодарности. Отказываться он не умел, да и не хотел. Все деньги спускал на водку с друзьями-собутыльниками. Вот и допился, как водится, в конце концов.
На миг хозяин прервался о чем-то задумавшись.
- Вот после такого очередного подношения он по какой-то надобности полез в подвале в силовой щит. А там 380 вольт. То-ли рука соскользнула, а может перепутал спьяну что-то. Одним словом замкнул он электрическую цепь на себя. А там еще пол мокрый был. Вообщем несчастный случай, как говорится. А-ля, гони гусей!
Хорошо хоть комнату Вике оставили, а так бы опять к родителям в коммуналку...
Рассказ Олега прервался появлением в комнате Ольги и Виктории.
- Эй, кавалеры, хватит курить! Давайте к столу. Чай стынет, - радушно пригласила хозяйка, - Олег, помоги мне на кухне, - продолжила она и, не дожидаясь ответа супруга, вышла из комнаты.
- Чего ей еще там понадобилось? - недовольно поинтересовался Олег.
Виктория посмотрела на юношу и заботливо поинтересовалась:
- Ты как?
- Нормально! - с заметной бравадой ответил юноша.
- Может не стоит курить? Никотин и алкоголь - плохие партнеры.
- Да я не в затяг, - улыбнулся Антон, усаживаясь поудобнее на диване. Так, для поддержания разговора.
- И о чем была беседа, если не секрет? - поинтересовалась девушка.
- Да ни о чем. Про рыбалку свою рассказывал.
Вика внимательно посмотрела на Антона, и  закончив расстановку посуды, присела рядом в окидании возвращения хозяев.
Посреди стола гордо расположился блестящий никелированный чайник. В хрустальной  розетке было наложено ароматное вишневое варенье. Рядом с ним стояла корзинка с печеньем и открытая коробка принесенных гостями конфет. С краю стола притулились заварной чайник и банка открытого растворимого индийского кофе.
Напротив каждого сидящего стояли на блюдечках резные чайные чашки, раскрашенные под гжель и лежала мельхиоровая чайна ложка.
Юноша попытался обнять Викторию за талию, но та игриво с улыбкой отстранилась:
- Терпение, дорогой мой! Десерт будет после десерта.
Но Антон был нетерпелив в своем желании. Алкоголь сделал свое дело, сняв нервное напряжение и освободив похотливого джина из бутылочного плена нравил приличия.
Отвергнутая девушкой рука мигом перекочевала на неприкрытые коленки девушки.
- Что такое, молодой человек? Держите себя в руках, пожалуйста! Мы с Вами едва знакомы, а Вы уже позволяете себе такие вольности по отношению к девушке!
Виктория попыталась легким  движениями ног кокетливо сбросить руку юноши с коленки, но ей это не удалось.
Несмотря на видимую юность партнера, сила брала свое.
Осознав безуспешность своих усилий, девушка примирительно произнесла:
- Синяки, ведь останутся, дурачок! Отпусти, пожалуйста...
Юноша ослабил усилие, но руку с коленки так не убрал.
Игривое противоборство было прервано вошедшими в комнату хозяевами.
- Ну что, не скучаете тут голубки? - весело пробасил Олег и, скосив взгляд на руку  Антона, лежащую на Викиных коленях, удовлетворенно хмыкнул, - Вижу не скучали!
Ольга нарочито хлопнула мужа по спине и укоризненно заметила:
- Хорош уже трепаться, балаболка! Садись и давайте пить чай, а то остынет.
Усевшись на свои места, хозяева загадочно переглянулись.
- Викуся,мы решили с Олегом поехать к родителям сегодня. Чего сидеть в этих каменных джунглях. Правильно я говорю? - обратилась она к мужу, засовывающему в рот аппетитную конфету.
- Ты, как всегда, умеешь предугадать мои желания, дорогая. Тем более, что там мы можем сходить на озеро с утра на рыбалку. Там ловятся приличные караси.
От услышанного у Антона на секунду перехватило дыхание.
Сердце его томительно замерло в ожидании ответа от сидящей рядом с ним девушки.
- Езжайте, конечно, чего вам в четырех стенах сидеть сегодня и завтра. Жаль, что Олечки со мной нет, а то можно было бы ее с Вами отправить на свежий воздух.
- Да, ей там нравится. Да и родители мои от нее без ума.  Такая смышленная и рассудительная. Диву прямо даешься от их сообразительности.
Юноша заметил, как в глазах хозяйки при воспоминании о дочке Вики вновь промелькнула плохо скрываемая грусть.
- Да, она у меня еще та стрекоза-егоза. Как выдаст какой-нибудь экспромт, так хоть стой, хоть падай.
Девушка весело улыбнулась, вспомнив очевидно что-то смешное из репертуара дочки.
- Вот позавчера гуляем с ней вечером в скверике возле дома. Проходим мимо ларька со сладкой ватой. Покупаю ей одну порцию, а она мне вдруг заявляет:
- Мама, купи еще одну, а то они слишком быстро тают во рту.
- Я ей в шутку говорю: "А попка не слипнется, дорогая?"
Олег на миг прервал чаепитие в ожидании ответа.
Вика мастерски выдержала интригующую паузу и закончила:
- Ничего мама, не волнуйся, разлепим.
За столом грохнул звонкий смех.
Больше всего смеялась Ольга.
- Спрашивается откуда она такие слова знает? - продолжила Виктория.
-Да. Пять баллов! - подвел итог Олег, поднимаясь из-за стола и давая понять о завершении веселого чаепития.
- Ну что, дорогая, давай собирайся. А я пока в сарай сметнусь за удочками и резиновыми сапогами. Тебе брать? - заботливо поинтересовался он у супруги.
- Я что ненормальная что ли лазить ради трех пескарей в холодную воду, - нервно ответила Ольга, - А потом на больничный идти после праздника?
Мужчина, опасаясь очевидно, как бы не сорвалась внезапно наклюнувшаяся в его планах рыбалка, быстро удалился.
- Ну все! Больше его ничего не интересует! Одна рыбалка в голове..., - грустно закончила хозяйка, бросив в сторону быстро исчезнувшего за дверью  мужа.
Она посмотрела с грустью на подругу и как-то обыденно заметила:
- Не обращайте внимания. Оставайтесь, не скучайте и чувствуйте себя, как дома.
Ловко собрав со стола грязную посуду, она направилась на кухню, бросив на ходу:
- Белье и полотенца в шкафу. Будете ухолить ключ от входной двери оставьте под ковриком.
Виктория пристально посмотрела в глаза Антону:
- Останешься? - полушепотом, почти по заговорщески, поинтересовалась девушка.
Юноша почувствовал, как нервный комок в очередной раз за сегодняшний день подкатил к горлу, мешая говорить.
- Конечно! - на выдохе ответил он.
С улицы послышался крик хозяина квартиры:
- Ольга, ну что ты там долго еще будешь копаться? Я уже готов! Поехали!
В комнату с клеенчатой сумкой в руках впорхнула хозяйка:
- Вот баламут, несчастный! Викуся приберешься тут и помоешь посуду? А тот этот активист рыболовного движения покоя не даст.
- Не волнуйся, дорогая, все сделаю. Бери своего благоверного и езжайте спокойно к родителям. Ни о чем не думай, все будет нормально.
Ольга рывком открыла дверцу платяного шкафа, побросала в сумку какую-то мелочевку и остановившись на миг в задумчивости произнесла.
- Ну вроде все необходимое я взяла. Все оставайтесь, проголодаетесь - еда в холодильнике. Найдете чем перекусить. Да, и перед уходом дверь на балкон закройте. А на ночь не закрывайте. Душно.
- Да, езжай уже, - с улыбкой ответила Вика, - Найдем мы чего поесть, мать Тереза!
Девушка поднялась из-за стола и направилась в коридор, чтобы проводить хозяйку и закрыть за ней входную дверь.
Антон невольно поймал выражение своего лица в зеркале, стоящего напротив дивана старенького трильяжа. В нем явно сквозила тревога от предстоящего вечера.
Послышался щелчок закрываемого замка на двери.
В дверях показалась Вика.
Прислонившись к косяку она молча посмотрела  на юношу, размышляя о чем-то своем.
Эти несколько секунд безмолвия показались для Антона вечностью, которая растянулась на едва заметные в обычной обстановке мгновения.
Сердце забилось в сладостной истоме, нагоняя горячую кровь во все чресла здорового юношеского тела.
- Можешь сходить сполоснуться под душем, пока я тут приберусь и помою посуду, -  улыбнувшись заметила девушка.
Она прошла к платяному шкафу, нашла в нем большое махровое синее полотенце и протянула юноше.
- Банные принадлежности в подвесном ящичке справа от двери.
Повернувшись к Антону полубоком, она стала собирать остатки посуды со стола.
Юноша посмотрел на ее ловкие руки, которые по какой-то известной женской схеме укладывали стопкой тарелки, увенчивая их сверху чайными ложечками.
Уловив на себе заинтересованный взгляд юноши, она на секунду прервалась, и, укоризненно произнесла:
- Дырку протрешь во мне. Иди уже. Я после тебя.
Антон послушно встал и направился в ванну.
Тесное помещение с трудом вмещало в себя одного человека.
Юноша осторожно, чтобы ничего не задеть локтями разделся, и включил душ.
Отрегулировав краны смесителя погорячее он с удовольствтем встал под упругие струи воды.
В голове Антона витал рой эротических желаний, рисовавших откровенные сцены предстоящей первой близости с женщиной.
Гоша, как исправный солдат  чутко отреагировал на возбужденное состояние хозяина, вытянувшись во фронт в позиции смирно.
Крупные капли воды приятно массировали его напряженное до предела тело, рассыпаясь при ударах в мелкую пену.
Понимая, что в таком виде с торчащим впереди увесистым членом он не сможет предстать  перед девушкой, Антон, чтобы хоть как-то  успокоиться попытался прогнать будоражущие видения прочь, сосредоточившись на завтрашнем дне.
Завтра было воскресенье...
Однако, через непродолжительное время мысли вновь возвратились к рисованию постельных сцен, переполняя  его сознание тревожной истомой.
Устав безуспешно бороться с самим собой, юноша принялся остервенело натирать тело грубой мочалкой с мылом, пытаясь болевыми ощущениями ослабить физическое желание.
Снаружи раздался легкий стук в дверь:
- Ихтиандр, ты еще долго собираешься плескаться?
- Уже выхожу! - на автомате ответил Антон, смывая с себя под душем  остатки скользкой пены.
Он обтерся насухо пушистым полотенцем и посмотрел на себя в помутневшее от испарины зеркало.
Взгляд невольно остановился на восставшем Гоше, стойкость которого не поддавалась силе разума и целиком находилась во власти сильнейшего первобытного инстинкта.
Антон ради смеха инстинктивно бросил влажное свернутое полотенце поверх упругого органа и удовлетворенно заметил, что тот практически не изменил вектор  своего направления.
Юноша невольно улыбнулся результату эксперимента, представив на секунду себя вышедшего из ванны в таком виде.
- Может она и не такое видела в своей жизни, - засомневался юноша, расправляя полотенце и плотно обматывая его возле талии. Его ширины хватило, чтобы полностью прикрыть прижатое и нацеленное вниз мужское оружие.
Двух слоев махровой материи было явно недостаточно, чтобы скрыть возбужденное состояние  юноши,  выдаваемое плохо скрытым выступом ниже паха.
С этим пришлось смириться, так как надеть узкие плавки в его теперешнем  состоянии было просто нереально.
Выйдя из ванны, Антон лицом к лицу столкнулся в узком коридоре с Викой.
У нее не было времени, чтобы разглядеть волнительное состояние юноши и она отступив  к стене пропустила его в комнату.
- Иди ложись. Я скоро приду, - загадочно улыбнулась девушка и скрылась за дверью в ванную комнату.
В комнате Антона ждал разобранный и застеленный сверху яркой  полосатой шелковой простынью диван.
Юноша бросил на стул полотенце и нырнул под гладкую  ткань.
Тело обдало приятной прохладой и свежестью.
Подушки были жестковаты.
Повернувшись на спину Антон удовлетворенно посмотрел на изрядно  поднятый возбужденным членом кусок простыни.
- Ну что, дружок, ты готов к познанию женского тела? - заботливо поинтересовался Антон к безмолвно напряженному Гоше, и, не дождавшись ответа, привычным движением руки опустил его вниз и зажал между ног.
Расправив простынь, юноша прислушался к звукам, доносившимся из ванны.
Через пару минут в квартире наступила полная тишина, нарушаемая лишь далекими звуками редко проезжающих машин с проспекта.

* * *
Приближался кульминационный момент  познания таинства отношений между мужчиной и женщиной. С каждой секундой приближающей его к этому событию, Антон ощущал неконтролируемую слабую дрожь по всему телу, сопровождающуюся неприятным ознобом.
Волнение усиливалось, а он никак не мог успокоиться и взять себя в руки.
Юноша попытался согреться и натянул тонкую простынь до самого подбородка.
Послышался щелчок открывающегося шпингалета двери в ванную и легкие приближающиеся шаги.
В проеме двери показалась Виктория в костюме Евы.
Она грациозно без тени сомнения продефилировала через комнату и осторожно легла с краю поверх простыни.
Антон успел краем глаза схватить аккуратный небольшой треугольник, прикрывающий холмик Венеры и упругие торчащие груди, увенчанные  твердыми розовыми сосками.
Зажатый между ног Гоша чутко отреагировал на соблазнительное женское тело, напомнив о себе  упругими резкими  толчками в промежность.
Юноша тревожно замер, пытаясь всеми силами сохранять спокойствие и  уверенность в себе.
Девушка повернулась на бок и прижалась животом к напряженному телу юноши.
Через тонкую ткань Антон почувствовал тепло, исходящее от чашеобразного живота девушки.
Легкий сладостный дурман подернул его сознание,  тормозя на какое-то время восприятие окружающего мира.
Из этого состояния его вернули озорные глаза Вики, оказавшиеся неожиданно совсем рядом с его лицом. Они светились изнутри, пронзая своей лучистой энергией сознание юноши подобно рентгеновским лучам.
От девушки приятно пахло душистым мылом и мартини.
Вика загадочно молчала, будто продолжала копаться в мыслях Антона,  выискивая в них что-то ценное и важное ддя них обоих.
Непрекращающийся озноб предательски  выдавал его тревожное состояние.
Пауза затягивалась и это еще больше усилило внутреннее волнение юноши.
- У тебя была девушка? - наконец спросила Вика, продолжая буравить  Антона оценивающим взглядом.
Врать в таком положении было бессмысленно и юноша слегка замотал головой.
- Ты волнуешься?
Ответом снова было короткое мотание головы юноши из стороны в сторону.
Девушка загадочно улыбнулась и полушепотом произнесла:
- Правильно. Все нервничают в свой первый раз. Ты только не торопись и слушай мое и свое тело. Они  подскажут, что и как нужно делать.
Она накрыла нежным поцелуем губы Антона, а ее рука уверенно скользнула под простынь в направлении плененного ногами юноши возбужденного члена.
Сознание юноши буквально раскололось надвое в попытке одновременно отреагировать на проникший  в его рот шершавый упругий Викин язык и ее руку, нащупавшую твердое основание зажатого между ног Гоши.
Юноша попытался инстинктивно освободить правую руку из под прильнувшего к его боку тела девушки, но та не позволила ему это сделать.
После этого он попытался обнять Вику свободной рукой, но та властно замотала головой и юноша быстро вернул ее на место.
Антон послушно притих, отдавшись полностью женской воле и собственной интуиции, основанной на первобытном инстинкте.
Пока их языки страстно боролись в тесном замкнутом пространстве девушка умело высвободила томящийся в ожидании налитый твердостью  мужской орган.
Антон почувствовал ее упругие пальцы медленно, но настойчиво поднимающиеся от Гошиного основания к его набухшей истекающей смазкой головке.
Сладкая истома с новой силой  навалились на сознание юноши, сковывая свободное дыхание. Ему судорожно не хватало воздуха и он начинал задыхаться.
Интуитивно он попытался вытолкнуть хозяйничавший по его небу и зубам Викин язык, но та, расценив его действия за любовную игру только усилила давление на его рот.
От недостатка кислорода в  какой-то миг он почувствовал, что его сознание начинает окутывать сладостная дрема, мягко, но настойчиво отодвигая окружающую реальность  на задний план и концентрируя всю чувственность на тактильных ощущениях от близости с разгоряченным Викиным телом.
Каждое касание ее пальцев по напрягшемуся стволу члена отдавалось внутри него слабым электрическим ударом, заставляя еще чувственнее реагировать на следующее их шаг..
В голове Антона всплыли кадры увиденного когда-то фильма, где девушка во время полового акта просила мужчину слегка ее придушить.
Тогда для него осталось загадкой  стремление партнерши подвергнуть себя добровольно опасному приему.
Теперь он подсознательно понимал ее осознанное желание  обострить насилием над собой свою чувственность во время физической близости.
Затуманенное сознание с каждой секундой все слабее противостояло  напору партнерши, трусливо уступая место животной похоти и страсти.
Пребывая на пике чувственности и сладострастия ему хотелось только одного, чтобы этот миг познания длился, как можно дольше, оставаясь  во власти этой страстной женщины. Ее сексуальную энергию можно было сравнить с усердием талантливого музыканта, способного за несколько тактов выжать из послушного инструмента все на что он был способен, и даже больше.
Напрягшееся до предела тело юноши пело в унисон уверенным неспешным действиям девушки.
Эта музыка победным гимном звучала в его голове, забивая все окружающие звуки.
Он уверенно скрывал за собой легкое дыхание плотно придажым к его щеке чужого носа и собственное прерывистое дыхание.
Наконец, упорная борьба языков закончилась ничьей.
Девушка на пару секунд отодвинулась от его лица, и ничего не сказав, медленно переместила голову на его грудь и целиком сосредоточилась  на высвобожденном из под простыни члене, заметно пульсирующем в ее мягкой ладони.
Антон замер, пытаясь уловить тот долгожданный миг, неоднократно рисуемый в цветах и красках его юношеским воображением.
Шестым чувством он ощутил заинтересованный женский взгляд на гордо вздымавшемся над его телом окаменевшем члене.
Томительная пауза затягивалась.
Переглядки между Гошей и Викой побудили ношу непроизвольно сделать пару движений тазом в направлении лица партнерши, но ее уверенная рука, плотно обхватывающая ствол члена под самое основание, заставило Антона снизить свой темперамент.
- Не торопись, - услышал он приглушенные слова девушки.
Юноша попытался  сосредоточиться на затылке партнерши, занимающим практически весь доступный ему обзор.
Влажные после душа волосы переливались в свете падающих в комнату вечерних лучах солнца и отдавали легким запахом травяного шампуня.
Интерес к краскам пропал, как только Антон почувствовал упругие чужие пальцы на мокрой головке изнывающего в ожидании женских рук члена.
Теплые подушечки сначала робко, а затем все увереннее стали описывать по ней легкие  круги, захватывая источающую из щелки вязкую смазку и размазывая ее по бархатистой поверхности напряженного навершия.
Отзывчивая плоть  и чуткие пальцы создавали чувственный тандем, заставивший Антона полностью переключиться на восприятие новых сладостных ощущениях.
Он и раньше замечал за Гошей слабость к мокроте в минуты возбуждения. Но если раньше про это можно было сказать, что Гоша слегка всплакнул от переполнявших его хозяина чувств, то сейчас его ранимая головка рыдал навзрыд. Причем рыдал безудержно с момента появления нагой Вики из душа. Сначала в преддверии томительного ожидания близости, а теперь непосредственно в момент соединения их разгоряченных тел.
Голова девушки закрывала ему обзор сладостного тесного общения между шаловливыми Викиными пальцами и стоящим  по стойке смирно Гоши.
Антон превратился в слепца, получающим большую часть картины от происходящего  через собственный центр тактильных ощущений, чутко реагирующим на каждое прикосновение к своему телу.
Это заставило подсознание на время включить скрытые резервы организма, посылая в мозг чувственные импульсы, выдающие картины того, что юноша сейчас физически видеть не мог, но видел в своем воображении.
Он отчетливо отмечал, как скользящие по набухшей головке пальцы, в одно мгновение спустились ниже под хорошо заметный порожек, отделяющий ее шаровидный верх от твердого ствола члена.
Затем  большой и указательный пальцы плотным кольцом сомкнулись под ней и стали медленно подниматься вверх выдавливая из раскрывшегося мочеиспускательного канала излишки густой прозрачной смазки.
Удушающий прием был настолько страстным и неожиданным, что пах Антона невольно попытался последовать за поднимавшейся рукой, но предусмотрительно переместившаяся на живот голова Вики удержала его на месте.
Юноша чувствовал, что бушующие в постели страсти переходили на новый уровень борьбы и победа в этой сладостной схватке оставалась пока на стороне слабого пола.
Девушка контролировала свои чувства и в мягкой форме подавляла  неопытные действия своего партнера.
Она шаг за шагом неторопливо вела его в мир непознанных физических наслаждений, претворяя в явь долгожданные юношеские грезы и переживания.
Больше всего Антону в эту минуту хотелось взглянуть  на терзаемый Викинами пальцами свой перенапряженный от возбуждения многострадальный член, державшийся из последних сил, чтобы не выплеснуть наружу взбудораженное  сладостной истомой перезревшее  семя.
Пришедшая в голову мысль о том, что незапланированный взрыв страсти неизбежно окрапит вязкой густой жидкостью все вокруг, включая и Викино лицо, подействовали на Антона подобно вылитому ушату холодной воды.
Сознание его заметно прояснилось, давая возможность контролировать свою чувственность и продолжающийся сладострастный эксперимент с с отдельными частями его тела.
Но через пару секунд Антон осознал, что чувственный эксперимент только начинается...
Чувствительные пальцы девушки ослабили сжатие на основание головки и скользнув по влажной головке сняли излишки выступившей через щелку очередную порцию вязкой жидкости.
Голова  Вики слегка приподнялась над животом юноши и в тот-же миг нежная голова Гоши ощутило  на себе едва заметное легкое прикосновение теплых мягких девичьих губ.
Это было похоже на легкое касание по телу летнего морского бриза, но в сознании юноши это вызвало девятый вал, заставивший  подняться  остов его плотских желаний на новый гребень сладостных ощущений.
Тело Гоши чутко отреагировало на внешний раздражитель и настойчиво потянулось к желанному источнику наслаждения, неся впереди себя оголенную бархатистую головку.
Юноша почувствовал приближение кульминационного момента. Всеми силами он пытался оттянуть физическую разрядку и продлить совокупление Викиных губ с чувственным навершием.
Но о какой юношеской сдержанности могла идти речь, когда теплые мягкие губы окончательно  сомкнулись на  головке члена и стали медленно пропускать ее сквозь себя, опускаясь все ниже и ниже по твердому телу Гоши.
Каждый поглощенный ими миллиметр отдавался новым наплывом сладкой истомы, зарождающейся под набухшими яичками и поднимающимся к низу живота.
Пределом терпения для Антона стали легкие посасывания  головки, сопровождающиеся короткими сжатиями ее настойчивыми  губами, как будто оценивающих твердость обласканного органа.
Вслед за губами в игру вступил упругий язык, чутко нащупавший щелку, разделяющую снизу шершавую сферу надвое, в своей проникнуть на всю ее глубину.
От настойчивого проникновения тело юноши свело в нервной судороге.
На секунды ему показалось, что сознание окончательно покинуло  его тело, взяв на себя функции третьего глаза, чтобы дать возможность взглянуть на любовное ложе со стороны.
Открывшаяся взору картина имела полное право на кисть великого художника, пишущего на холсте откровенные сцены совокупления и вдохновляющего первобытные человеческие страсти во всей своей нагой красоте.
Что может быть прекраснее в этом мире вида страстно занимающихся любовью  мужчины и женщины, одаренных матушкой-природой здоровыми и чувственными телами.
Видения Антона были прерваны онемением под яичками,  сопровождающимся волной сладострастия быстро разливающейся от ног до живота. Мозг юноши взорвался тысячами мелких праздничных петард, перемещая сознание в другое измерение, закрытое  от окружающей действительности невидимой стеной реализуемого плотского желания.
Терзаемый Викиными губами член судорожными толчками начал освобождаться от запасов созревшего в яичках семени..
Первые конвульсии перенапряженных мышц были настолько чувственными, что заставили девушку плотнее сомкнуться на границе навершия и силой удерживать непокорно рвущийся изо рта твердый мужской ствол, больше похожий на оживший пожарный брандсбойт в момент подачи воды.
Этот легкий прикус заставил Антона окончательно забыть обо всем, что происходило сейчас с ним в этой комнате и не сдерживать себя в желании, как можно скорее освободиться от переполнявшего его тело  груза тайных желаний.
Освобождение оказалось бурным, но скоротечным.
Уже через несколько секунд глубокие спазмы, помогающие выталкиванию семенной жидкости наружу,  свелись к еле заметным вялым подергиваниям теряющего свою удалую прыть и  стойкость члена.
По мере того, как Гоша терял в объеме, сознание  Антона постепенно возвращалось к реалиям произошедшего.
Первым желанием юноши было, как можно скорее сбежать из этой комнаты.
Осознание того, что он  сделал что-то неприличное и постыдное, буквально сталкивало его удовлетворенное тело с постели.
Но приятная слабость в мышцах, охватившая после физической разрядки практически полностью обездвижила его тело.
Трезвеющий с каждой секундой разум отказывался верить в произошедшее.
Викин язык постепенно успокоился, но ее упругие  губы продолжали нежно смыкаться у основания головки слабеющего члена, неохотно выпуская его из своих объятий и выдавливая в рот остатки густой  спермы.
Антон замер, боясь лишний раз пошевелиться и неосторожным движением напомнить девушке о своем присутствии. Больше всего его сейчас пугала реакция Вики на его неудержность своими желаниями.
Наконец, в какой-то момент он почувствовал полное освобождение, сопровождающееся легким шлепком Гошиной головы на живот.
Девушка повернулась  лицом к партнеру и довольно улыбнулась.
В углу ее губ он заметил прилипшую полупрозрачную каплю семени, что заставило его окончательно убедиться, что все произошедшее с ним не плод эротической фантазии, а пугающая своей несбыточностью реальность.
- Тебе хорошо? - чуть слышно произнесла она и, не дождавшись ответа, накрыла губы юноши долгим нежным поцелуем.
Интуитивно Антон попытался сжать губы, но настойчивый язык девушки легко преодолел их сопротивление и проник внутрь его рта.
Юноша поймал себя на мысли, что этого момента он так не познал вкус собственного семени, хотя регулярно и позволяд себе физическую разрядку, сбрасывая пик сексуального желания.
Теперь Вика решила исправить этот пробел, давая возможность юноше вместе с ней познать специфический вкус мужской страсти.
Как ни странно, но кроме легкой солоноватости вкусовые рецепторы Антона ничего особенного не отметили.
Подсознательно он ожидал чего-то большего, наблюдая неоднократно в откровенных сценах запрещенных к показу фильмах момент вкушения данного продукта полногрудными сладострастными девицами.
Хотя у большинства из них наблюдалось наигранно скрытое тихое отвращение к данному продукту жизнедеятельности ее партнера.
В отличие от них с Викой все произошло до банальности просто и обыденно.
В ее глазах не было ни малейшего отвращения к поглощенному семени.
Мысли юноши, плавающие на волне затухающей страсти, были прерваны переходом на новую ступень таинства близости между ними.
Девушка мягко отстранилась от лица Антона и не спеша пересела к нему на грудь.
Таинственный треугольник, скроенный из коротких гладких  волос, клином сбегающий вниз  по женскому лобку, продолжал надежно скрывать срамные губы от  его глаз.
Налитые упругие небольшие холмики грудей, увенчанные вызывающе торчащими розовыми сосками, заманчиво и настойчиво манили к себе юношеский рот.
Антон непроизвольно потянулся было к ним, но девичья рука предупредительно удержала его голову во власти мягкой подушки.
- Не сейчас! Чуть позже. Я хочу не этого...
Викины глаза, подернутые легким внутренним томлением, пристально смотрели на юношу.
Антон понимал, что девушка пыталась вложить в свои слова какой-то скрытый смысл. Он судорожно пытался прочесть в ее зрачках  неведомый для него немой язык женских желаний, но у него ничего не получалось.
Уловив растерянность неопытного партнера, девушка решила в очередной раз взять инициативу в свои руки.
- Я хочу, чтобы теперь ты поцеловал меня, - она сделала едва заметную паузу и полушопотом закончила, - Там...
Ее взгляд мельком скользнул на грудь Антона и снова уперся в его лицо.
Мысли в голове юноши  обвалились в никуда подобно карточному домику от легкого дуновения плотского желания, смешавшись в его голове в мощном сумбуре скрытых за последним словом предположений и догадок.
Наконец до него ясно дошло, что имела в виду сидящая на его груди с поджатыми ногами Вика.
Но осознание того, что ему предлагалось испытать ввело его еще в большее смятение. Да, что там в смятение, в ступор.
За всю его не долгую  жизнь ему всего пару раз доводилось читать про это и видеть в плохих копиях западных порнофильмов эту будоражущую неокрепшую психику откровенную сцену.
Неоднократно  переписанные копии запрещенных лент не отличались детализацией, а давали лишь общее представление о данном виде мужских ласк. Весь просмотр таких фильмов отчасти напоминал наблюдение за сюжетом через аквариум или плохо сфокусированную линзу. Размытые на экране контуры участников совокупления заставляли обостренное воображение юных зрителей многое додумывать самим. Он даже никак не мог запомнить медицинского термина этому виду воздействия на женские эрогенные зоны.
Девушка восприняла растерянность Антона по своему и, наклонив голову вплотную к его уху, таинственно прошептала:
- Ты не хочешь поцеловать мою киску?
Про киску юноша уже не раз  слышал от своих продвинутых в любовных делах сверстников, но так и не мог понять почему женскую промежность сравнивают с милым пушистым зверьком, которые ему нравились с детства.
Было понятно, что в его положении, речь шла явно не о кошках.
Антон понимал, что отказ после того, что он испытал несколько минут назад,  может быть расценен девушкой неправильно и тихо ответил:
- Очень хочу... Только..., - ответные слова застряли у него где-то на середине фразы.
Юноша не знал, как сказать ожидавшей от него действий девушке, что в этом вопросе, он мягко говоря, малоопытен, а проще говоря полный профан.
Теоретически он знал, как там все должно быть устроено у женщин, но внутренний голос подсказывал, что теория не панацея к успеху в таких пикантных вопросах.
Оставалось в очередной раз надеяться на первородный инстинкт, который в нужный момент должен был напрячь подсознание и включить нужные мужские рефлексы.
Антон сделал попытку робкую сдвинуться всем корпусом под Вику, чтобы спустить голову с подушки и подлезть под вершину нацеленного вниз манящего черного треугольника.
- Лежи смирно. Я сама. Так будет удобнее и тебе и мне, - услышал юноша  томный с придыханием голос партнерши.
Пары движений коленями было достаточно, чтобы перед глазами Антона вплотную предстал чашеобразный девушкин живот и открылась  потаенная розовая щель, увенчанная резной бахромой развитых наружных половых губ. Он завороженно окинул полупрозрачный волосяной покров,  прикрывающий огруглый выпирающий лобок, упирающийся нижней своей точкой в розовый блестящий бутон.
Большего Антон увидеть не успел.

* * *
Женский лобок мягко прошел над его полуоткрытыми губами, слегка пощекотав подбородок и уперся в кончик носа.
В первое мгновение ему показалось, что на низ лица надели теплую влажную  маску, запах которой волновал и будоражил воображение юноши своей новизной.
Она оказалась впору и нежно охватила рот и низ лица.
Инстинктивно Антон попытался кончиком языка найти потайное отверстие и проникнуть в него языком, но  Вика сделала едва заметное движение тазом назад, препятствуя его проникновению в себя.
Опустившись лицом к уху Антона, она полушепотом произнесла:
- Не торопись! Почувствуй кончиком языка его. У тебя все получится. Я тебе помогу...
Она выпрямилась и, откинув голову немного назад, прикрыла в ожидании глаза.
От услышанного мозг юноши пустился на новый виток размышлений, пытаясь осознать услышанное и не упасть в глазах оседлавшей его девушки.
Послушно высунув язык, он стал прислушиваться к собственным ощущениям, полностью сконцентрировавшись на его чувственном  кончике.
До этого Антон никогда не задумывался о том, сколько возможностей скрывает в себе этот не большой, но весьма полезный человеческий орган.
В памяти всплыл давно забытый эпизод из детства.
Зимой в мороз он катался со сверстниками с железной горки, стоявшей у них на детской площадке во дворе.
На спор с другом Витькой из соседней квартиры он поспорил, кто из них сможет быстрее растопить языком сосульки, висевшие на поручнях лестницы.
Антон легко выиграл спор, но победа стоила ему прилипшего намертво к металлу языка.
Ощущение полной беспомощности нахлынуло с новой силой, как будто все это произошло с ним только вчера.
Вцепившись в поручень двумя руками с открытым ртом и широко раскрытыми от испуга глазами он безуспешно пытался высвободиться из холодного плена.
Смеющийся рядом Витька только добавлял обиды в нелепости случившемуся с ним казуса
Казаллсь минуты растянулись в вечность. Бессвязное мычание пленника еще больше раззадоривало соседского мальчишку и тот судорожно хватался за живот не в силах успокоиться над комичным видом дружка.
Неизвестно, что оказалось сильнее страх за язык или кипящая внутри злость на Витьку, но чрезмерным усилием воли Антон отодрал примерзший язык.. Правда стоило ему это оставшимся солидным куском кожи на поручне, а также кровоточащим и долго саднящим болью языком. На этом их дружба с соседом  закончилась навсегда.
Воспоминания юноши  погасли от первого легкого движения промежности Вики по его лицу.
Антон почувствовал, как кожа и губы покрылись теплой влагой.
Несколько секунд он не решался сглотнуть наполнившую рот слюну, впитавшую чужой вкус и боясь почувствовать в ней что-то неприятное и отталкивающее.
В конце концов ему пришлось сделать усилие над собой.
К его удивлению, ничего неприятного для себя юноша не почувствовал.
Вкус носил легкий оттенок терпкости и чем-то напоминал залежавшийся травяной бабушкин сбор, сохнувший месяцами  на чердаке под крышей  деревенского дома.
Успокоившись и немного осмелев Антон попытался пощекотать кончиком языка полураскрывшееся скользкое небо влагалища.
Однако, моментально сжавшиеся на его плечах Викины руки напомнили ему обещание быть послушным учеником и безоговорочно слушаться свою наставницу.
Юноша послушно замер с торчащим вверх языком и целиком сосредоточился над неприлично торчащих над его головой упругих от возбуждения розовых сосках девушки, гармонично завершающих коносовидные бледные груди.
Они почти полностью скрывали лицо Вики и ему оставалось лишь довольствоваться их тщательным осмотром. Они не были совершенны по сравнению с формами неоднократно виденных им на обложках  красочных зарубежных журналов. Но, в отличие от них, они были настоящими и находились так близко, что позволяли рассмотреть тонкие едва заметные редкие прожилки , оживавшие при редких вздохах девушки, сосредоточенной на собственных ощущениях.
Тем временем влажные губы промежности продолжали едва заметные движения по кончику упругого языка, как будто дразня его своими бархатистыми стенками и приглашая в потаенные горячие недра.
Внезапно девушка инстинктивно замерла, чутко прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Взор юноши уловил легкую дрожь, пронзившую на секунду все тело партнерши.
Ее таз непроизвольно  подался назад и вниз, добавив дополнительное усилие на рот своего пленника.
Антон вновь насторожился, стараясь понять причину короткой остановки.
- Полижи там!- донесся до него  просящий и одновременно требующий голос Вики.
- Только нежно и медленно...., - продолжила она с придыханием.
Юноша послушно исполнил команду и начал усердно водить  языка по заметно ощущаемому шершавому выступу, венчавший мокрую щелку, продолжающую обильно источать ароматную влагу.
- Медленнее, - вновь донесся до его ушей назидательно-томный голос Вики.
Ученик  снизил взятый темп, покорно подчиняясь желанию своей наездницы.
- Чувствуешь там?
Антон усердно пытался распознать этот упругий бутон, увеличившийся с каждой секундой под ласками чувствительного языка. Тайный цветок активно сопротивлялся повышенному вниманию со стороны чужеродного органа, показывая завидную твердость и непокорность на фоне плачущей вагины.
С некоторой неуверенностью он сосредоточил  усилия именно на нем и сразу ощутил  реакцию сверху.
Сильные руки девушки с новой силой  вдавились в его плечи, а из ее рта вырвался какой-то неестественно повизгивающий радостный не то крик или стон.
Внутренний голос подсказывал Антону, что он  на верном пути и это именно та волшебная точка, исследованию которой следует уделить повышенное внимание.
- Да, да... Там! - услышал он подтверждение своей догадке, - Только медленнее, не торопись,,,
Замечание Вики прервалось очередным писклявым стоном на выдохе.
Тело ее судорожно дернулось и заметно откинулось назад, сдвигая таз навстречу сладостным прикосновениям  шершавого языка.
На мгновение юноша почувствовал себя умелым кукловодом, нащупавшим нужную нить для управления послушной куклой.
В отличие от бездушной модели человека в его власти оказалась живая плоть, чутко реагирующая на каждый выпад его языка и это действовало возбуждающе не только на его тело, но и разум.
Тем временем распустившийся бутон  с каждой секундой оказывал все большейшее противодействие своему сладкому раздражителю.
В сознании Антона всплыли страницы медицинской энциклопедии и грязные рассказы старших товарищей, убедительно доказывающих, что наиболее чувствительным органом у большинства женщины является клитор. Но одно дело теория и совсем другое практика.
О том, как это интимная часть выглядит вживую он, как и большинство его сверстников, имел весьма смутное представление. А уж о том, что он подобно мужскому члену может жить своей жизнью, юноша даже не догадывался.
Освоившийся в горячей женской промежности язык юноши решил не упускать такого момента и изучить источник женского сексуального вдохновения более тщательно.
Для этого Антон сменил прямолинейные движения кончиком языка на круговые, делая попытки при каждом обегании упругого органа проникнуть глубже к его основанию.
По учащенному вздыманию нависавшей над ним женской груди он понял, что попал в точку. Новая траектория движения имела явный успех у Вики.
Затем он сменил тактику, сжимая периодически набухший женский бутон губами и посасывая его.
После непродолжительного терзания из уст Вики вырвался пугающий своим отчаянием плачущий стон. В голову юноши впились сильные руки, сжавшие виски  с обеих сторон.
От неожиданности Антон непроизвольно освободил захваченную губами женскую плоть, но тут же услышал сверху умоляющее:
- Нет, нет! Продолжай...
Давление на голову заметно  ослабло и Антон продолжил чувственные  нападения на чувственный женский орган.
Постепенно он увеличивал время сжатия клитора, удерживая в плену губ его упругое основание все дольше.
Юноша не знал, почему он выбрал именно такую тактику ласки возбужденного органа, но что-то ему подсказывало, что он на верном пути.
И вскоре он в этом убедился.
Этот бархатистый упругий комочек в его губах увеличился до предельных размеров и по ощущениям больше напоминал маленькую детскую соску, вставленную заботливой матерью своему плачущему чаду в рот, чтобы хоть как-то успокоить его.
Но это был не тот случай.
Ритмично раздвигающий  губы Антона клитор действовал  крайне возбуждающе.
Смоченный обильно выделяющейся женской смазкой он легко проникал в рот, и соединившись со слюной, легко выскальзывал на доли секунды наружу, чтобы после секундной паузы вновь устремиться назад. Создавалось ощущение, что этот маленький упругий предмет сношал юношеские губы.
От будоражущих сознание новых ощущений Антон почувствовал новый прилив сил внизу живота и вливание в расслабившегося  Гошу новой живительной порции мужской силы.
Его головка,  венчающая еще не до конца окрепшее тело, быстро сориентировалась в пространстве и подобно змею-искусителю начала свое робкое движение к телу восседавшей наездницы.
Вскоре она уперлась в линию, разделяющую  Викину бедра на две равные аппетитные доли.
Девушка чутко уловила  легкое касание сзади горячего члена и немного и наклонилась вперед,  пропуская его под себя. Правая рука Вики скользнула вниз и крепко сжала головку пришельца.
Убедившись в приятном пленении Гоши  юноша снова переключился на терзании упругой соски.
После каждого проникновения в рот язык юноши не забывал медленно проделывать замысловатую траекторию, заставляя тело Вики каждый раз напрягаться и выдавливать из себя слабый стон.
Это действовало крайне возбуждающе.
Головка члена, крепко сжатая в руке девушки нервно подергивалась, настойчиво напоминая о готовности к  проникновению в продолжающую источать любовный сок щель.
Но все внимание Вики сейчас было сосредоточено на собственном чувственном бутоне, чутко реагирующем на ласки партнера.
Именно от него  исходил сладостный дурман, поднимающийся снизу живота вверх через набухшие соски, и наполняющий сознание девушки энергией и приближая его с каждой секундой к пиковому значению. Это был тот самый долгожданный миг, когда здоровое женское тело каждой своей клеточкой напряжено до предела в ожидании физической разрядки.
И чем ближе она была к этому пределу, тем прерывистее и глуше становилось ее дыхание, прерываемое изредка жалобными всхлипами, напоминающими детский плач.
Волны сладострастия постепенно учащали свой ритм, перерастая в легкие спазмы, которые бесконтрольно сжимали мышцы живота и груди и все больше затуманивали женское сознание.
Реальность настойчиво отодвигалась на второй план, освобождая место животной страсти.
В какой-то момент пик сладострастия достиг своего чувственного апогея,  соединившись в одну большую энергетическую волну, парализовавшее на секунду тело  Вики в неестественном выгибе назад, а затем расслабленно забиться частыми судорогами.
- А...а...а! - раздался над Артемом протяжный крик, напоминающий больше мольбу о помощи, чем страстный порыв.
По телу девушки пробежала волнительная дрожь и она подобно птице, подбитой на взлете,  подкошенная неведомой силой упала на Антона, накрыв животом  голову и глубоко вдавив ее в подушку.
Через кожу, покрытую легкой испариной, Антон почувствовал едва заметную пульсацию мышц,  щекочущую прижатый нос.
Частое дыхание Вики  перемешивалось с невнятным бормотанием, которое он не мог разобрать из-за сдавившей его голову  с обеих сторон подушки.
Дышать становилось все тяжелее и Антон сделал робкую попытку пошевелиться и отвернуть нос в сторону.
Вика, уловив движение под собой,  слегка приподнялась, давая возможность пленнику вдохнуть живительный глоток воздуха.
- Полежи, пожалуйста минутку не двигаясь.
Освободившийся от влажной вагинальной маски рот давал определенную свободу и юноша послушно замер, переключив свое внимание на ее живот.
Сверху над его головой свисали перевернутые небольшие купола грудей, с венчавшими снизу набухшими бордовыми сосками.
Гладкую кожу которого покрывали едва заметные полупрозрачные короткие волоски.
Их плотность заметно увеличивалась к утопленному пупку, гармонично вписавшегося в заметно выступающую чашевидную часть живота.
Изучение доступной области женского тела было прервано продолжившимся очередным натиском  Викиной руки на чувствительную Гошину головку.
Ее ладонь сначала медленно, а потом все быстрее заскользила по набухшему навершию, захватывая и максимально оттягивая крайнюю плоть к основанию члена.
В полулежащем положении делать это было явно неудобно и девушка быстро сменила позицию, приподняв таз и переместившись за его пах.
На секунду перехватив руку, она уселась горячей влажной промежностью на набухшие яички и оценивающе посмотрела на напряженный мужской орган изрядно выступающий впереди нее.
Не выпуская его из ладони Вика  начала сначала медленно, а затем все быстрее  скользить промежностью по упругим выступающим мешочкам, каждый раз стараясь, как можно глубже погрузить их в себя.
Антон ощутил приятное давление женской плоти и тепло, исходящее  от полуоткрытой щели с раскрывшимися наружу губами. Они нежно целовали  его напряженные яички, пробегая по ним своими бархатистыми лепестками.
Ощущение было таким необычным и возбуждающим, что тело Гоши непроизвольно стало отвечать  движениям таза девушки.
Юноша поймал себя на мысли, что торчавший из под темного треугольника лобковых волос его собственный член принадлежит уже не ему, а этой полной сексуальной энергии молодой женщине.
- Вот так наверное должен выглядеть гермофродит, - всплыло в сознании юноши услышанное когда-то от сверстников редкое слово.
От такого воспоминания ему на мгновение стало как-то не по себе.
- Если бы не налитые с неприлично торчащими яркими сосками груди, то нижнюю часть тела Вики с натяжкой можно было принять за мужское.
И все же женскую принадлежность выдавали гладкий чашеобразный живот, развитые бедра и правильный темный треугольник, сбегающий к промежности.
Вторичные женские половые признаки были налицо.
Томные глаза Вики выдавали внутреннее возбуждение, которое накатывало на нее с новой силой.
Линейные перемещения таза сменились на круговые, что существенно  усилило давление на плотные яички юноши, вызывая временами болезненные ощущения.
- Тебе нравится? - донесся до Антона приглушенный шепот ее губ.
Не дождавшись ответа она сложила указательные и большие пальцы рук в своеобразные кольца и начала не спеша пропихивать через них  головку  члена.
Первое кольцо максимально стянуло за собой крайнюю плоть с навершия. Второе импровизированное аольцо  скользило уже по обнаженной чувствительной головке, усиливая  чувственность  соприкосновения.
При движении назад давление колец заметно усиливалось, выдавливая прозрачную  смазку из мочеиспускного канала на пальцы рук и натягивая захваченную плоть вновь на головку.
Антон, хорошо знавший чувствительность своего органа к рукам, даже не подозревал, что такие медленные движения могут быть настолько приятными и возбуждающими.
При каждом соприкосновении чужих рук с обнаженной Гошиной головой его тело послушно делало заметный кивок вверх, как будто здороваясь с желанным гостем, удостоившего его своим вниманием.
Это чуткое приветствие одновременно забавляло и заводило наездницу.
Взгляд Вики целиком сосредоточился на мужском органе и его послушной отзывчивости к ее нежным рукам.
Антон чувствовал, как тепло  вагины, плотно охватившей его упругие яички запустили желанный процесс разрядки.
Он не пытался сдерживаться, как в первый раз, и освобождался от переполнявшей его тело энергии легко,  целиком сосредоточившись на лице девушки.
Та, в свою очередь, почувствовав приближение момента разрядки у партнера,  решила  сменить заигрывания с членом.
Пропустив левую руку под лобок, она плотно сжала его ствол у самого основания, а правой плотно обхватила головку члена и начала ритмично и жестко пропускать ее через ладонь.
Антон не понимая до конца действий партнерши, как мог пытался сконцентрироваться на собственных ощущениях.
Сладостный спазм, охвативший низ его живота и поднимавшийся вверх привычным образом попытался запустить механизм физического освобождения  и резкими толчками  вытолкнуть созревшее  семя наружу.  Но на его пути оказалось непреодолимая преграда в виде  твердой Викиной  руки, пережавшей единственный выводной  канал.
Таз Антона инстинктивно подался вверх в попытке ослабить мучительное давление упругих пальцев, мешающих молодому телу выплеснуть наружу душащий за горло прилив сладострастия, а вместе с ним и рвущегося наружу сперму.
Но попытка оказалась безуспешной. Викина рука уверенно контролировала бесконтрольный процесс юношеского семяизвержения   и не ослабевала свою хватку.
Руки юноши судорожно впились  в выступающие ягодицы девушки и попытались сдвинуть ее таз на себя. Но ноги Вики подобно опытному ковбою  мертвой хваткой обхватили тело Антона и не сдвинулись ни на йоту.
Мысли юноши, скованные критическим перенапряжением в основании члена,  целиком  сосредоточились на стремлении освобождения  сдавленного тела Гоши, готового каждую секунду лопнуть от   избыточного внутреннего давления.
Внимательный взгляд Вики, наблюдавший за кипящими на лице неопытного партнера эмоциями,  вовремя уловил кульминационный момент и когда отчаявшийся  Антон  беспомощно заерзал под тазом  наездницы, ее рука выпустила своего пленника.
Секунды противостояния, показавшиеся юноше вечностью, вернули ход физиологических процессов  в привычное русло, неся долгожданное избавление возбужденному телу.
Такого сладостного избавления от собственной детородной субстанции молодой человек не испытывал никогда.
Ощутив долгожданную  свободу он в последний момент инстинктивно прикрыл глаза до того, как упругие струи вязкой жидкости в несколько толчков накрыли сначала его лицо, а затем грудь и живот.
- Конфуз..., - невольно подумал Антон, медленно приоткрывая глаза и пытаясь понять степень любовного бедствия.
На секунду его мысли вернулись к забытому происшествию в автобусе, когда он не смог сдержаться от возбуждающей игры сексуальной незнакомки.
Итогом неполной близости стали испачканное нижнее белье и спортивные штаны.
Воспоминания юноши были прерваны зависшей каплей густой жидкости, медленно сползающей вниз с влажного подбородка к шее.
Он попытался стереть ее рукой, но Вика продолжала играть роль наставника и не позволила ему это сделать.
Ее руки крепко сжали запястья Антона, прижав к матрацу.
Юноша в очередной раз за вечер почувствовал себя послушной игрушкой в руках опытной женщины, но предпочел оставить право первенства за ее сексуальным темпераментом.
По ослабленных рукам юноши Вика  уловила ожидаемое смирение.
Склонившись головой к лицу Антона она стала медленно и тщательно слизывать языком с лица капли густеющей семенной жидкости.
Такого молодой человек не мог представить даже в смелых эротических фантазиях.
Пройдясь неторопливо сначала по левой щеке, ее  шершавый язык через полуоткрытые губы юноши перешел на правую половину лица, а затем медленно опустился по подбородку к шее.
На короткий миг  его губы вновь ощутили солоноватый вкус собственного семени, но сейчас это уже не было новшеством.
Антон жадно ловил каждое прикосновение шершавого языка к своему лицуу и наслаждался легким блаженством, охватившим его расслабленное тело и затуманенное  сознание.
Отдаленно это напоминало кошачьи ласки. Но в отличие от них движения Викиного языка было медленным и чувственным, слизывая капли мутной жидкости длинными мазками по телу.
Местами это было щекотно, но действовало чертовски возбуждающе.
Для того, чтобы вылизать грудь девушке пришлось освободить из тесного плена опорожненные и заметно сдувшиеся яички, пересев на ноги Антона.
Все время, пока язык послушно работал над телом юноши, девушка неусыпно следила глазами за его реакцией.
Очищение тела закончилось на скользкой головке Гоши, изрядно потерявшего свою статность после наступившей разрядки.
Юноша лежал абсолютно неподвижно, боясь неловким движением прервать  щекочущую его нервы и тешущее самолюбие процедуру.
То, что такого не испытал никто из его друзей, юноша был абсолютно уверен. После сегодняшнего вечера он имел право говорить о таких интимных моментах близости, о которых многие из них знали только понаслышке.
Между тем, в голове Антона блуждала одна единственная навязчивая мысль, которая занудным буравчиком сидела в его мозгу, не давая возможности полностью сосредоточиться на текущих приятных ощущениях.
Он никак не мог решить вправе ли он считать произошедшее с ним, как факт перехода из клана девственников в стан полноправных мужчин.
С одной стороны физическая  близость с женщиной бесспорно состоялась.
С другой - он так и не вкусил запретного плода, в полном понимании этого слова, не познав таинства проникновения в заветную дырочку. Вылизывание ее языком казалось ему не полноценной заменой в сравнении с глубоким проникновением своим внушительным половым органом.
От размышлений Антона оторвал короткий поцелуй, напоминающий больше дружеское скоротечное чмоканье, чем  чувственный знак внимания.
Антон попытался спуститься губами к ближайшему Викиному соску, чтобы попробовать его на вкус и твердость, но встретившись со снисходительной улыбкой партнерши оставил эту затею.
- Нам нужно отдохнуть... , - полушепотом произнесла она, опуская свою голову на грудь юноши, - У нас еще вся ночь впереди. Ты еще успеешь узнать меня всю.
Антон в очередной раз удивился женской прозорливости и несколько успокоился в наметившейся перспективе познать непознанное.
Он мельком взглянул в окно, отметив про себя, что уличные фонари уже включены. На полупрозрачную тюль падали тени ближайших тополиных ветвей, рисуя на ажурном полотне замысловатые рисунки.
Внезапно юноша вновь почувствовал на своем расслабленном  члене теплую ладонь девушки. Она пару раз неуверенно сжала головку, как будто убеждаясь в ее присутствии и временной бесполезности.
Почти тут же слух юноши уловил едва заметное посапывание девушки. Ровное дыхание свидетельствовало о пребывании ее в безмятежном царстве Морфея.
Получивший разрядку женский организм требовал отдыха.
Им обоим нужна была пауза.
Антон почувствовал, как предательски зачесался низ подбородка от стянутой после слизанной спермы кожи.
Но он не решился почесать зудящее место, боясь разбудить Вику.
Все его тело охватило чувство расслабленного удовлетворения, и он  старался насладиться новыми приятными ощущениями.
Он не заметил, когда его сознание пересекло грань реальности и окуталось легкой дремотой.
Переход в мир случайных грез был таким легким, что Антон нисколько не удивился, ощутив себя лежащим на белоснежном песке возле убаюкивающего своим пенным шелестом моря.
Он пребывал в состоянии долгожданной беспечности, которую с нетерпением ждет каждый школьник на протяжении длинного учебного года, вырвавшись, наконец, от городской приевшейся суеты.
Что может быть прекраснее смены городского шума на тишину, ритмично прерывающуюся манящим шепотом волн, набегающих на прибрежный песок под редкие крики беспокойных чаек..
Внутренний голос безошибочно подсказывал, что поблизости с юношей никого нет.  И если бы не низко висящий солнечный диск пробивающий своим светом тонкую кожу век, состояние эйфории можно было считать безмерным.
Спиной Антон ощущал приятную прохладу влажного после южной ночи песка  и настораживающую тишину, не характерную для летнего сезона отпусков и разгула купающихся.
На миг юноша попытался открыть глаза и осмотреться, но яркое светило, закрепившееся на небосводе прямо напротив его лица, беспощадно слепило своей белизной, бросая в  глаза стаи солнечных зайчиков.
Между тем, сковавшая молодое тело безмерная ленность, не позволяла юноше заставить внутренним усилием повернуть голову в сторону.
Поборовшись безрезультатно с внутренней ленностью, Антон решил оставить все, как есть, предоставив свое тело легким поцелуям ветра и теплым касаниям солнечных лучей.
Внезапно шестым чувством юноша почувствовал рядом чье-то присутствие.
Он понимал, что этот кто-то появился из ниоткуда и пытался себя ничем не выдать, находясь при этом совсем рядом.
Антон  на зверином уровне ощущал его близость, улавливая легкое дыхание, изредка касающееся его разгоряченной на животе кожи.
То, что это был не зверь, а человек Антон не сомневался. Его обостренное обоняние улавливало едва различимый  запах. Он никак не мог  его вспомнить, хотя четко осознавал, что этот аромат ему знаком. Это был запах женщины, впитавший в себя запах лета, моря, экзотических растений и здоровой молодости одновременно.
Ее дух нельзя было  спутать ни с чем. На подсознательном уровне он был настолько манящим, что  чуткое юношеское тело невольно потянулось к нему.
По глазам Антона медленно прошлась тень руки незнакомки и в следующую секунду он почувствовал на своей груди касание упругих подушечек ее пальцев.
Юноша сделал очередную попытку приоткрыть глаза, но сноп отраженных от моря ярких солнечных бликов заставили его плотнее закрыть веки.
Единственное, что успел выхватить его взгляд, был неизвестный девичий облик с распущенными искрящимися на солнце волосами.
Лица он разглядеть не успел, но подсознательно  был уверен, что эта нимфа, снизошедшая к нему, очевидно, с небес или материализовавшаяся из морской пены,  была поистине божественно прекрасна.
Первое касание девичьих рук отозвалось внутри невольно напрягшегося тела настойчивым позывом в паху.
Мужской орган, плотно охваченный тугими узкими плавками, сделал первую робкую попытку напомнить о себе и о непримеримости к  тесным условиям своего бытия.
Тем временем, любознательная рука незнакомки спустилась от груди к плавкам, бегло пробежалась по гладкой поверхности ткани, будто проверяя отзывчивость скрывавшегося под ней мужского члена к нежным прикосновениям.
 Гоша незамедлительно  отреагировал заметной пульсацией и попыткой выпрямить свое насильно сжатое тело.
Пальцы незнакомки чутко уловили момент зарождения активности скрытого от глаз послушного ее ласкам твердеющего мужского органа и продолжали его легкие поглаживания.
Антон почувствовал, как возбудившийся Гоша начал активную борьбу с давящей  тканью,  в попытке освободиться от ее насильственных пут.  В этой не равной борьбе между человеческой плотью и творением современных технологий, он был вынужден уступить. Но упрямец не собирался так просто сдаваться и начал уверенно двигаться  вперед своей тугой головкой  под сводом полураздвинутых ног.
Женская рука  легко уловила этот предсказуемый маневр и усилила давление на  набухшее и хорошо прощупываемое навершие.
Каждый перебег по нему упругих пальцев поднимал в теле юноши очередную волну сладостной истомы, заполняющей его внутренний чувственный сосуд  очередной порцией наслаждения.
Антон ясно осознавал, что до момента его критического переполнения  остается не так много времени.
Ему захотелось освободиться от тесных плавок, чтобы дать возможность находящемуся на пике возбуждения члену в полной мере ощутить теплоту женских рук.
На пике наступившего возбуждения Антон очнулся ото сна.
Первое, что выхватил его взгляд из сумрака майского утра, было близкое лицо Вики.
Причину будоражующего чувства сна Антон ощутил на своем вздыбленном члене в виде ловко блуждающих пальцев девушки.
- Просыпайся, соня, - услышал он многообещающий шепот, - А то пропустишь самое главное.
Не ожидая ответа, она накрыла его рот томным горячим поцелуем.
В ту же секунду он почувствовал, как девушки таз переместился на его живот, а ее рука уверенно направила головку Гоши в готовое к его приему лоно любви.
Погружение бархатистой головки было медленным и мягким.
Вика искусно продлевала момент его поглощения, давая возможность своему неопытному партнеру познать вкус проникновения в женскую плоть.
Антон всеми силами старался запечатлеть в сознании этот долгожданный миг.
 И хотя  шершавый  язык партнерши всячески мешал сосредоточиться на новых ощущениях, в памяти юноши навсегда запечатлелся волнующий момент.
Он почувствовал первое легкое касание головки члена о влажные и скользкие наружные лепестки половых губ. Странно, но они показались ему прохладными по сравнению с его вожделеющим близости вздыбленным органом.
К собственному удивлению  он был спокоен и нервная дрожь от ожидания физической близости не тревожила его напряженное тело.
Вика не торопилась впускать в себя нетерпеливого гостя и начала игру, которая заставила юношу непроизвольно помочь себе тазом, но твердая рука девушки, сжимающая член  у самого его основания, сбавила нетерпеливый пыл партнера.
Антон был вновь вынужден уступить опытности партнерши.
Тем временем сладостное истязание его члена мягкой влажной промежностью продолжалось.
Легкими движениями вперед и назад девушка начала по чуть-чуть впускать в себя горячую головку возбужденного члена, обильно смачивая ее выделяющейся смазкой.
Через несколько таких неглубоких проникновений сквозь послушно раздвигающиеся в стороны внутренние губы по стволу члена стали медленно стекать капли вязкого любовного сока, щедро источаемого женской вагиной.
Это еще больше завело юношу. Им овладело нестерпимое желание познать всю глубину женского таинства своим изнывающем от желания и рвущимся в бой  органоном.
После каждого короткого отступления перед входом во влажную манящую пещеру, полураскрытые губы на несколько секунд замирали на скользкой головке члена, давая им возможность передать Вике активную пульсацию головки члена. После чего, они  вновь охотно пропускали  сквозь себя горячее мужское навершие.
Антон понял, что таких томных истязаний Гоша  долго не выдержит.
Чтобы хоть как-то оттянуть приближающийся момент развязки, он в который раз за эту ночь попытался переключиться на что-то постороннее и невольно скосил свой взгляд на оконный проем.
За окном майский день полноправно вступал в свои права, напоминая об этом веселой трелью птиц и доносившимся с улицы во двор свистом автомобильных шин сочетаемым с редким перестуком трамвайных тележок.
Это помогло, но ненадолго.
Как только рука Вики переместилась с основания члена на набухшие яички, сознание юноши вновь невольно переключилось к таинству познания женского тела. Городская суета отодвинулись далеко за пределы любовного ложе и физического соития мужского и женского начала.
Прикосновения руки к нежной пупырчатой коже, скрывающей хранилище мужского семени, были такими легкими и нежными, что Антон на короткое время забыл о продолжающем сладостном истязании собственного члена, жадно впитывая ощущение легкого бурления, которое подобно молодому вину начинало набирать силу в тесных набухающих бочонках.
Вскоре пальцы девушки сместились  вниз, норовя при каждом новом перебеге по приподнятым округлостям спуститься между полураздвинутыми ногами юноши еще ниже.
В голове Антона мелькнула невероятная догадка, в которую его воспаленный любовной прелюдией мозг, отказывался верить.
Как оказалось, напрасно.
Сомнения были развеяны, буквально, в следующую секунду.
Указательный палец  Вики непринужденно скользнул по своду ног, и, задержавшись на доли секунды на плотно сжатом кольце ануса, попытался с усилием разжать его и проникнуть внутрь.
Не ожидая такого подвоха, тело юноши интуитивно отдернулось  от нападки нахального гостя, но девушка, очевидно, была готова к такому протесту. Полураскрытый цветок мышц, обильно смоченный любовным соком, прекратил терзание головки члена и Вика легко впустила в себя нервного от длительного ожидания гостя.
Антон почувствовал, как тело Гоши больше, чем наполовину,  погрузилось в мягкую обволакивающую глубину, плотно сжимающую тело Гоши со всех сторон.
Через секунду любознательная головка уперлась во что-то мягкое и упругое.
Из уст Вики вырвался судорожный стон, больше напоминающий испуганный визг кошки, которой болезненно наступили на хвост тяжелым ботинком.
Антон невольно замер от испуга, решив, что ненароком причинил своим твердым внушительным инструментом травму податливому женскому органу.
Однако, скосив взгляд на ее лицо, он облегченно успокоился, отметив на нем блуждающую загадочную улыбку и внутреннее удовлетворение. Глаза Вики были блаженно прикрыты, а по губам соблазнительно скользил кончик розового языка.
- Да, да! - страстно шептала она на одной ноте, отрешившись от всего  окружающего и погрузившись в собственный мир сладостных чувств и наслаждения.
Не сумев поглотить в себя полностью чужой орган, она предусмотрительно охватила рукой член у основания, принудительно ограничив, тем самым, глубину его погружения в свой раскрытый цветник.
Антон понял, что  открывшееся для него лоно любви было ограничено в размерах и не могло вобрать в себя восставшего во весь рост Гошу.
Легкое недоумение, вызванное ограниченностью женской вагины, было тут-же прервано усилившейся атакой на его собственную анусоидальную дырочку с одновременным начавшимися магическими  круговыми движениями девичьего таза на его две-трети вобранном в себя члене.
Проводимый одновременно  натиск на два чувственных юношеских органа,  не окрепшая сексуальная психика выдержать была, просто, не в состоянии.
Антон почувствовал знакомую ноющую немоту под сжатым основанием члена, которая с каждым движением Викиной насаженной промежности по члену, усиливала пик сладострастия и неминуемого надвигающегося освобождения.
Эта сила была выше любых преград и попытка юноши искуственно оттянуть момент разрядки была заведомо обречена на провал.
Мелкие конвульсии, сопровождающие перемещение томительной жидкости от яичек к выходному каналу, быстро переросли в единый томительный спазм, закончивший бурным выплеском семени на стенки  растянутой до предела влагалища.
Бурные хаотичные толчки плотно захваченного мужского органа заставили Вику глубже опуститься на бурно извергающийся мужской орган, перемешивая чужую вязкую массу с собственным любовным соком.
Она старалась не отстать от находящегося на пике наслаждения партнера и кончила, практически одновременно с ним.
Протяжно застонав и бросив свое покрытое легкой испариной тело на грудь Антона.
Юноша вновь ощутил легкий цветочный запах ее волос, перемешанный с легким дурманом женского пота.
Ему показалось, что время вокруг них остановилось и они вдвоем погрузились в нирвану, слившись в единое целое духовно и физически.
Сознание возвращалось к нему очень медленно и неохотно, как будто отказываясь покидать мир сладостных грез и воспринимать скучную действительность окружающего мира.
Сколько он пробыл в переходном состоянии сказать было трудно. Может пару минут или гораздо больше.
Первое, что он услышал, было спертое и прерывистое дыхание Вики. Очевидно, для возвращения в реальность ей требовалось большее время.
Получившее физическую разрядку тело пребывало в прострации и лености.
Юноша почувствовал безразличие ко всему, включая это покоящееся сверху на нем красивое женское тело, которое еще несколько минут назад было таким желанным и вожделенным.
Гоша терял свою набранную форму, уверенно освобождаясь от сладостного захвата.
Миллиметр за миллиметром первопроходец покидал  завоеванное с таким трудом уютное гнездышко любви.
Юноша почувствовал, как низ девушки на секунду напрягся перед тем, как выпустить на свободу внушительных размеров завоевателя.
Наконец, изрядно поникшая голова Гоши мягко выскользнула наружу, покрытая прощальным поцелуем бархатистых лепестков наружных половых губ.
Антон ощутил приятную прохладу, охватившее влажное навершие его члена после горячего тесного плена.
Последствия первого физического соития с женщиной вызвали в Антоне небывалый эмоциональный подъем. Сейчас он был готов благотворить  не только это тело, но и любить весь мир с его пороками и недостатками. Мир, подаривший ему чувство уверенности в себе и определенной значимости в существующей природе мироздания.
Внутреннее ликование юноши было несколько испорчено обильным  отторжением Викиным влагалищем его собственного семени, вытекающим крупными каплями на его натруженный пах.
Попадая на волосы они подобно хорошему клейстеру быстро густели на глазах и неприятно стягивали нежную в этом месте кожу.
- Нужно собираться! - услышал он возле уха шепот девушки, - Скоро заявятся хозяева. Не хотелось бы предстать перед ними в таком непрезентабельном виде.
Антон скосил взгляд на настенные ходики, стрелки которых показывали без пятнадцати минут семь.
- Еще успею на восьмичасовой автобус, - мелькнула в его голове обнадеживающая мысль.
- Я в душ, а ты собери белье и брось в корзину. Она там, в коридоре за дверью  в ванную комнату.
Вика легко вспорхнула над юношей и зажав промежность рукой выпорхнула из комнаты.
Антон в очередной раз констатировал привлекательную фигуру девушки, отметив две соблазнительные ямочки взади над поясницей.
В уме всплыла услышанная где-то от друзей байка о том, что глубина этих ямочек характеризует сексуальность женщины. Чем они глубже и отчетливее, тем более темпераментна она в постели.
Убедившись, что такая примета имеет право на существования, юноша стал собираться.
В некотором замешательстве он посмотрел на изрядное вязкое пятно  на простыне и подумал каково это будет обнаружить его хозяйке квартиры при стирке.
В некотором сомнении он прислушался к звукам, доносившимся из коридора.
Душ был еще занят.
Затем взгляд юноши переместился на перемазанную растительность в собственном паху.
Вид у него был взбудораженный и малопривлекательный.
Бросив взгляд на изрядно испачканную  мятую постель помятую  он принял соломоново решение и без зазрения совести насухо вытерся сдернутой простыней и отнес все в корзину для белья.
- Как говорится,  семь бед - один ответ! - подумал Антон.
На обратном пути он вплотную столкнулся в дверях с выпорхнувшей из ванной комнаты посвежевшей и приятно пахнущей Викой.
Надетый костюм  Евы  был ей явно к лицу.
Кокетливо улыбнувшись, она легко проскользнула в комнату, бросив на ходу:
- Душ свободен. Чистое полотенце сверху на стиральной машинке.
Антон направился вслед за девушкой, чтобы забрать свое белье.
Вика на пути к зеркалу платяного шкафа подхватила с пола свои ажурные трусики и бюстгальтер.
Юноша невольно остановился в дверях, не в силах пропустить завораживающий процесс сокрытия прелестей женского тела под нижним бельем.
Вика, поймав в зеркале заинтересованный взгляд юноши, делала это неторопливо и со вкусом, подчеркивая каждое движение и деталь своего гардероба.
Наблюдая за девушкой, Антон неожиданно сделал для себя вывод, что наблюдаемая процедура  не менее увлекательна и интересна, чем обратная ей.
Девушка не спеша одела узкий бюстгальтер, соблазняюще спрятав под чашками свои небольшие, но гордо торчащие вперед груди, поправила брительки и принялась за трусики.
Переступая поочередно ногами она изящно пропустила в них свои ступни, а затем  медленно стала поднимать навверх, поддергивая привычным движением за тугую  поясную резинку.
Закончив, Вика бросила последний взгляд на себя  в зеркало и, очевидно, удовлетворившись собой, повернулась к Антону.
Сделав секундную паузу, она с легкой улыбкой на лице поинтересовалась:
- Так и будешь истуканом стоять и пялиться? Пошли лучше чай пить.
Без доли смущения она уверенно отправилась на кухню.
Антону ничего не оставалось, как проследовать за девушкой.
Чаепитие прошло молча и в некоторой неловкости. Вика, как будто ушла в себя, не реагируя на присутствие молодого человека.
Юноше не терпелось прервать затянувшуюся паузу.
Сейчас его волновал только один вопрос, увидятся они вновь или нет.
На лице девушки ответ не читался.
Пару раз он пытался завести разговор на интересующую его тему, но каждый раз взглянув на задумчивое и отрешенное лицо девушки, осекался на полуслове.
Так, на  безмолвной нотке закончилось недолгое чаепитие.
Вика быстро сполоснула в раковине чашки, и не сказав ни слова, ушла одеваться в комнату.
Антон, чтобы не смущать девушку остался на кухне и от нечего делать стал смотреть в окно.
За плотной стеной разросшихся тополей и молодой зеленой порослью листвы двор практически не просматривался.
Внимание юноши привлек рыжий облезлый кот, осторожно пробирающийся по газону в сторону придомового тротуара.
Сделав несколько шагов, он  останавливался, замирая всем своим худосочным телом.  При этом зависшая передняя лапа смешно дрожала, а уши подобно чутко настроенным локаторам, продолжали тревожно шевелиться, пытаясь уловить сигнал возможной опасности для своего хозяина.
В кухне появилась Вика, облаченная уже в плащ.
- Юноша, вы думаете одеваться или нет? Поторопись, я опаздываю.
Антон пытался уловить в ее голосе признаки особого внимания, но их не было.
Через пару минут они вышли из квартиры.
Девушка закрыла замок и оставила ключ под придворным ковриком.
Молча они дошли до ближайшей трамвайной остановки за углом дома.
Все это время Антон с трепетом ждал. что девушка обозначит перспективы их дальнейших отношений.
Но этого не произошло.
Поймав попутку она поцеловала юношу в щеку, бросив дежурное:
 - Пока! - увидимся.
Желтая "Волга", выбросив клубы сизого дыма, проворно рванулась с места в сторону центра.
На Антона накатилась легкая волна грусти от недосказанности и легкости, с какой Вика рассталась с ним.
 Больше они не виделись.