Глава 7. Новоявленный детектив

Глава 7

Новоявленный детектив

НАШИ ДНИ. ВЕНГРИЯ

      Против ожидания разговор с Еленой ничего не прояснил. Про замену брюк она не смогла ничего ответить вообще, более того, этим вопросом была просто шокирована. То есть, кто и зачем повесил в шкаф новые брюки от ношеной пары, он так и не выяснил. Перепутали в прачечной? Вполне возможно. Только кто же сдает туда совершенно новую вещь, да еще отдельно от пары? Допустим, все-таки сдали – по ошибке или еще почему, тогда отчего их там так и не выстирали? Прачечная была с хорошей репутацией, сложившейся за многие годы.

      Положим, брюки испортили при чистке кофейного пятна. Хоть это и трудновыводимые пятна, все же это маловероятно. Но тогда прачечная оплатила бы стоимость вещи по договору. Как ни ломал Владимир голову, ответа не было. Хотя с кофе все более-менее ясно – кумушки хотели спокойно посплетничать… Всю остальную дорогу до офиса он висел на телефоне, а почти целый день на комбинате не дал ни единой минуты для размышлений – один из бухгалтеров, отвечающий за поставки, никак не мог найти папку с важными документами за апрель. Такое случилось впервые. Купленный сразу после войны дедом бизнес был прекрасно отлажен.
Дед на оплату труда не скупился, поэтому люди, начиная от разнорабочего и заканчивая руководящим составом, работой дорожили и относились к ней ответственно. На данный момент необходимо было срочно оплатить поставки, закрыть месяц. Но документы пропали. Перерыли все кабинеты, но папка не обнаружилась. Можно, конечно, запросить у поставщика дубликаты, но тогда пострадает репутация фирмы, что совершенно недопустимо. После бесплодных поисков в течение дня Владимир собрал всех в своем кабинете. Подчиненные не поднимали глаз, хотя знали, что крика и ругани не будет.

      - Давайте попробуем вспомнить, кто из вас последним держал папку в руках. Я уверен, что некоторым она без надобности.

      Четверо сразу покинули кабинет, остался несчастный бухгалтер, секретарша и ответственный за склад, он же всегда следил за отгрузкой сырья, регистрировал данные и передавал папку самому Совински для проверки, а тот отправлял бухгалтеру для проведения оплат.

      Зав. складом вспомнил, что нес папку Совински, но по дороге его перехватил мастер из упаковочного цеха, которому приспичило получить прямо вечером упаковку на утро. Он развернулся, увидел шедшую по коридору секретаршу и вручил папку ей. После пояснений зав. складом тоже ушел.

      - Итак, давайте мыслить логически. Папку Йожеф вам отдал. Вспоминайте, Илона, что вы с ней делали дальше.

       Все взоры устремились на секретаршу.

      - Босс! Это было вечером, почти перед закрытием. Я помню, что шла с ней по коридору, а потом,.. потом… Я не помню.

      - Спокойнее, Илона, детально, шаг за шагом вспоминаем, что вы делали дальше.

      Секретарша, глаза которой уже покраснели, заерзала в кресле – только сейчас до нее дошло, что папку потеряла именно она. В голове бедняжки пронеслись безрадостные картины увольнения, а место такое хорошее… Больше ни о чем она думать уже не могла. На нарядную белую блузку закапали серые от туши слезы. Красавица Илона, не стесняясь, рыдала. Владимир махнул рукой бухгалтеру, чтобы тот убирался. Налил коньяк, достал из коробки самую красивую конфету, слегка приобнял секретаршу, заставил отхлебнуть. Успокаивал, как мог. Налил ей еще немного, да и себе тоже. Выпили вместе, секретарша перестала плакать, попыталась улыбнуться.

      -Ну же, Илона, шаг за шагом, шаг за шагом, давайте!  Женщина закрыла глаза.

      -Итак, иду по коридору, в руках отчет из лаборатории и кувшин. Встретился Йожеф, он бежал на склад с мастером из упаковочного, отдал мне для вас папку. Тут позвонила дочка, она вернулась из школы. Я напомнила ей, чтобы разогрела ужин в микроволновке и покормила кота Бучу. Потом я дошла до кулера. Боже, я вспомнила, вспомнила! Илона вскочила и стрелой вылетела из кабинета. Когда Владимир вышел следом, она уже неслась обратно, вся сияя, с папкой в руках.

      - Понимаете, я же шла за водой, в руках телефон, я с ним не расстаюсь на работе, и кувшин. Потом еще папка прибавилась. Разговаривая с дочкой, я телефон прижимала плечом, а набрать воду уже не могла и положила папку на кулер. Воду набрала и ушла. А кулер высокий, и папку никто не заметил. Босс, вы гений! Простите, простите меня! – от избытка чувств Илона чмокнула хозяина в щеку.

      - Хорошо, хорошо, давайте папку, я сам отдам ее в бухгалтерию. Собирайтесь домой, я вас провожу.

      Вышли из офиса гораздо позже – выпили еще немного за успешное разрешение проблемы. И не могла же Илона выйти на улицу без макияжа! Машины пришлось оставить, а секретаршу отправить на такси. Она долго еще извинялась, пыталась целоваться (ну это скорее коньяк!) и благодарила, что он так легко разрешил проблему, заставив ее вспомнить все.

      Стоп! Вспомнить все! То есть, вспомнить все события, связанные со смертью Марго. Как он раньше до этого не додумался! Владимир остановился и уставился на витрину магазина игрушек. С чего начались странности? Пожалуй, с угона машины. Благо, с этим быстро разобрались, хоть угонщиков и не нашли (Совински сомневался, что вообще искали), все разрешилось благополучно. Ничего не тронули, сумочка Марго с документами, кредитками и небольшой наличностью осталась на месте, в нее, похоже, и не заглядывали.

      Пропала картина, только что купленная на аукционе, но обнаружилось это  только ближе к вечеру следующего дня (это в духе Марго, всегда легко перескакивающей с одного на другое), и тогда Марго начала беспрестанно трезвонить внуку. Владимир был очень занят и не мог подолгу с ней говорить, нить толком не уловил, да и сам разговор в уме не держал. Заметил только, что она еще более взвинчена, чем накануне из-за машины.

      Марго вообще все преувеличивала, драматизировала, поэтому ее словам Владимир значения не придал. После работы, выйдя из офиса, он немного подождал Петера, контора которого находится дальше по улице, они пошли в бар, но в этот раз посидеть им не удалось. Марго позвонила снова и настояла, чтобы он немедленно шел домой, она расскажет ему нечто необычайно важное. Итак, вспомним разговор, Разговор шел о похищенной картине. Марго сбивчиво, перескакивая с одного на другое, кричала в трубку, что теперь все они будут баснословно богаты, что именно это искал всю жизнь дед. Что надо только поехать и забрать сокровище, но картину или карту украли. И она, наконец, ему все-все расскажет, как только он придет домой. И еще миллион слов с такой скоростью, что Владимир тут же забыл про этот разговор и не вспоминал.
      
      И вот сейчас он четко понял, что все странности последних дней неспроста. Тело покрылось мурашками, как у охотника в предвкушении добычи. Дальше! Пришел домой, обрадовался, что тихо – Марго уже забыла о своем сверхсрочном и секретном деле, успокоилась и, скорее всего, висит на телефоне с подругами. Завалился на диван в гостиной. До дома добирался 25-30 минут, сколько лежал в гостиной, определить не смог – не заснул, значит, не слишком много. В дреме слышал чьи-то шаги, так как дверь в гостиную никогда не закрывалась, но вот к выходу или от входа? Потом все завертелось с безумной скоростью – крик Елены, его безумный бег наверх. Горячая черная лужа перед столом и ледяная за столом прямо у открытой двери на балкон, под кистями шали Марго, в которую он попал коленом. Владимир замотал головой. Лужи было две – горячая и холодная? Как это возможно? Если Елена только что принесла себе чашечку кофе, увидела, что с Марго что-то не так и выронила ее из рук? Откуда тогда холодная лужа? Ощутив неслабый удар по плечу, он вздрогнул, повернулся и увидел радостную физиономию одного из соседей. Болтая ни о чем, отправились домой вместе. Уже перед входом Совински осенила мысль зайти к подруге Марго, такого же завсегдатая аукционов, и только нажимая на звонок, почувствовал укол совести – время позднее, не совсем подходящее для визита к пожилой даме. Но в двери уже клацнули замки, и хозяйка, Хельга, предстала перед ним в модном спортивном костюме и кроссовках. Похоже, тут собирались на пробежку. Владимир, путаясь в словах и беспрестанно извиняясь, попытался объяснить цель визита.
      
      Если Хельга и удивилась, то вида не показала, пригласила в дом, но гость отказался, предложив вместе прогуляться по вечернему саду за разговором. О картине Хельга не могла сказать ничего определенного. Картина как картина, далеко не самая лучшая, автор не известен, Х1Х век. Вообще, создавалось впечатление, что писал ее человек неопытный, не знающий техник или только осваивающий их. Размер небольшой, рама так себе, краски тусклые, общее состояние не очень. И просили за нее чисто символическую цену.

      Марго вначале не обратила на нее внимания, оживленно болтая шепотом с соседкой. Не обратила внимания потому, что на ней не было никакой совы. Угол обычной комнаты в старинном интерьере, с открытым окном, в которое склонилась ветка сирени. Но вот когда на стенде ее стали демонстрировать в увеличенном формате, Марго, бросив беглый взгляд, опешила, а потом даже подскочила и тут же подняла карточку. Через проход сидел молодой человек с красивой темной бородкой и в темных очках, тоже завсегдатай, но совершенно незнакомый, он тоже поднял свою. Цена стала расти, борьба пошла только между этими двумя. Аукционист делал свою работу, но по его недоуменному взгляду и реакции притихшего зала было ясно, что происходит что-то непонятное.

      Когда цена для такого никчемного лота стала несуразной, молодой человек выскочил из зала, а Марго даже не вздрогнула. Получив картину, собиралась ехать домой, но потом планы, видно, поменяла. В этом была вся Марго, она никогда не знала, где будет и чем будет занята в следующую минуту. Попрощавшись с Хельгой, оставшейся бегать по своим садовым дорожкам, Совински тоже почти побежал домой. Теперь он был уверен, что  Марго умерла так, как любила говорить полушутя, в очень пожилом возрасте, и чтобы ее обязательно убили. А убили из-за картины! Но на ней, по словам Хельги, не было совы. А дед всю жизнь искал какую-то особенную сову.

      Не из-за фамилии их дом стал коллекцией всевозможных сов, а именно из-за мифологических сокровищ, на которые указывала та сова. Так что же это за картина? Влетев в дом, схватил ноутбук и побежал на кухню. Во рту с самого утра, кроме кофе, коньяка да пары конфет, не было ни крошки. Включил микроволновку, ноутбук. Немного, может быть, невежливо прогнал спать пытавшуюся покормить его Барби и, весь дрожа от нетерпения, открыл сайт аукционного дома. Обжигаясь, ел тушеное мясо и листал, листал страницы. Картина была продана около двух месяцев назад, и данных о ней не сохранилось.

      Чувствуя, что вкусная еда и усталость, накопившаяся за этот бестолковый день, берут свое, Владимир вспомнил известную фразу. «Я подумаю об этом завтра», - так говорила его любимая актриса Вивьен Ли в образе Скарлетт О, Хары. Наш герой произнес то же самое и, забрав с собой начатую бутылку коньяка, поднялся в спальню.

http://proza.ru/2020/10/25/624