Глава 19. Покушение

Глава 19.

Покушение      

2019. САПОЖОК

       Уже с утра все отделение гудело, как растревоженный улей. Но очень быстро всех унесло в Черную Речку. Вовка был никому не нужен, все от него отмахивались, пока он не попался на глаза самому Голубеву.

       - А-а, ты-то мне и нужен. Иди вон в контору, там у Еремина сидит пацан, поговори с ним, как там вас учили. А то этот олух царя небесного запугал его до смерти. Узнай все, что можешь.

       Вовка никак не ожидал, что ему поручат опрос – одно из самых серьезных мероприятий, от которого зависит судьба ребенка в данный момент. А с подростками вообще трудно, всегда. Зашел в кабинет. 
               
       Оба , и следак, и подросток, были красными и дергаными. Артем икал и плакал, а Еремина того и гляди хватит удар, он с радостью вылетел из кабинета. Вовка налил воды и протянул стакан мальчику.

       - А теперь давай поговорим спокойно. Расскажи мне все, что знаешь, Артем. Пожалуйста. Вдруг это поможет найти и, может, еще спасти твоего друга.

       - Да не знаю я ничего. Домой Егор собирался, а куда делся потом, не знаю….             

       - Артем, успокойся, расскажи мне все с самого начала, прямо с утра. Чем занимались, о чем разговаривали, что планировали.

       - Ну, чо? Проснулся, поел, дрова сложил, поросятам дал и травы им нарезал. Егор пришел, пошли купаться. Потом к нему, в компьютер играли, потом опять купались, и он домой пошел. И все.

       - А ты звонил ему? Или он тебе?

       - Ну, я звонил, а он – абонент не абонент. А потом мать его к нам прибегала ругаться. А я чего. Я ничего не знаю.

       - А где ты живешь? - На Лощинской, в середине.

       - А Егор? - На Большой Дороге, через дом от теть Ларисы.

       - Ничего странного не заметил? Вчера, позавчера.

       - Да нет, ничего. Мы с ним сегодня хотели за игрой в Сапожок ехать. И колесо он новое хотел на велик поставить, уже и деньги накопил. – Мальчик опять заплакал.

       - А сколько  накопил? Много?      

       - Ну, так, давали ему дома, И еще мужик этот по тыще сразу нам дал.

       - Какой мужик, за что дал?    

       - Ну, мы позавчера идем к Егору после обеда, а перед школой старой машина стоит. Иномарка, нулевая, классная. Даже без номеров. Ну, мы посмотрели – новяк, точно. И никого, Потом слышим, в школе шебуршит что-то, и мы потихоньку пошли посмотреть. А там мужик этот, ногу подвернул и выйти не может. Мы его вытащили, в «скорую» отправили, а он нам прям по тыще дал. Ну, и все.

       - Так, а Егор домой, значит, мимо школы ходит?            

       - А где ж еще? Больше нигде не пройдешь, там болота. -У Вовки даже дыхание сбилось.

       - Ладно, иди, сейчас тебя домой отвезут. Спасибо, Артем, ты молодец. – И опрометью выскочил из кабинета. В коридоре громко отчитывался по телефону Еремин, а за дверью стояла женщина с парнем лет пятнадцати.

       - Ваш парень там? – она часто-часто закивала.

       - Все нормально, берите его домой и одного не оставляйте пока. Он молодец.
     А сам схватил за рукав одного из оперов.

       – Я, кажется, знаю, где он. – И побежал напрямик к видневшейся недалеко школе. Пробрался вместе с опером через заросли клена и кучи мусора к крыльцу, залез внутрь и аккуратно, но быстро осмотрел все здание. Пусто! Зато следов полно. Нашел и свежий обвал, погреб, наверно. Но дыра была слишком узкая, чтобы в нее мог упасть мальчик. Вернулись, стояли на крыльце в сыпучей красной глине. И вдруг Вовка заметил пыльный след в сторону зарослей борщевика. На одном из кустов торчала сломанная ветка. Вовка накрыл голову курткой, спрятал в рукава руки и полез под пострадавший куст. Он уже знал, что увидит, поэтому, когда дотронулся до теплой кожи лежащего без сознания, присыпанного гнильем мальчика, с радостью заорал спутнику.      

        – Нашел! Скорей врача! И вылез из кустов, без медиков трогать ребенка  нельзя по инструкции. Осторожно освободился от куртки и свернул ее вверх изнанкой. Надо стирать или, вообще, выкинуть. С борщевиком шутки плохи.

       Мальчика осторожно вынули, из  видимых повреждений – рана на голове. Срочно отправили в Сапожок. На дороге Голубев обнимал двух плачущих женщин – пожилую и помоложе, наверно, мать и бабушку Егора. Увидев Вовку, жестом подозвал  и спихнул их ему. До Сапожка долетели очень быстро, но Вовка вымотался с ними так, что уже готов был бросить работу в полиции прямо сию минуту. Обе были невменяемы – ничего не слушали, только рыдали и причитали. Прямо перед дверями хирургического отделения он не выдержал и заорал на них так, что обе вмиг затихли.

       - Прекратить немедленно! Что вы его хороните?!               

       А потом они долго сидели в коридоре. Его подопечные теперь впали в бессознательное состояние, что-то беззвучно шептали (молились?), мерно раскачиваясь. Вовка уже не знал, что лучше, истерика или эта «кататония». Все больные притихли в палатах, медсестры шептались на посту. Внезапно вбежали три человека с чемоданчиками, на ходу стаскивая куртки. Они скрылись за дверью оперблока. Пополз шепоток – санавиация! А потом, сравнительно быстро, вся эта троица с местным врачом вышла и скрылась в ординаторской. Вовка не утерпел – сунул туда голову.               

       - Жив?               

       - Да жив, жив. Ничего там ужасного. Сотрясение сильное и шок. Спит он пока.
       Вовка затормошил своих дам.

       - Жив, слышите, жив, все хорошо.

       Женщины стряхнули ступор и залились слезами. Вокруг них забегали медсестры. А где они, спрашивается, раньше были? Вовка вышел на улицу как после бани. Даже голова кружилась. Ни у кого не спрашивая разрешения, пошел домой, надо было срочно вымыться и переодеться. А по пути думал, что же ты за птица такая, ученый – неученый?

http://proza.ru/2020/10/25/673