ну вот что я понимаю

Воспринимала то, что очень хочется сделать. Не умею останавливаться, но знаю что, падая, найдется та буква, которая не испугается лимонной мелочи на своих темных пятнашках. Иногда он не понятен. Раньше я не следила за таким темным настроением своей души. Танцуя в клубах ищя настроенные красивые движения в своей. Смотря за славянскими боевыми исскуствами иногда в сегодняшнем дне пытаясь, что то нарисовать под эту музыку. Где-то стараясь с такими движениями выступать. Просто выдвигая свои части в такт музыке нельзя -  этому давать названия славянских боевых исскуств. Но понимая, что в других боях нет такого сосредоточения сил как в обычном боксе или борьбе. Наши люди дерутся проще. Не травмируя психику и личностные желания. Можно точно узнать, куда бить с силой, а куда просто разоряя противника. Один единственный точный удар всегда сносит ненужные движения.
Она была тиха и вовсе не похожа на стихотворную форму стихов. Может она была на другом языке. И понять я ее не могла. Там ехали еще две сестренки. В их глазах тоже читалась томная грусть. Но как-то лицо их озарилось солнцем. Одна была довольно близко к окну. А другая сидела через человека рядом. Когда первая увидела бирюзовую воду. Вторая потянулась к ней поближе. Что бы тоже оценить водную гладь. Собака подошла к нам. У нас была небольшая кладь, так как мы собирались на отдых. Она заглянула в мои глаза. И заметила, что они струятся солнцем. Она облизнулась. Я думала она меня съесть хочет. Просто в руках у мамы была шоколадка. И нас высадили, что бы проверить приглашение по телефону. Но водитель видимо задумавшись, нажал на газ. И поехал. Я была в шоке. И не знала что делать. Видимо он задумался о теплом песочке и озерском прибое. Пока они там звонили мы с собакой стояли на улице. Она ела мою шоколадку. Он почти отъехал от поста. Как я начала плакать. Наверно я была не заметна в стекло, которое предназначено для заднего вида. Он уезжал. А я уже не плакала я кричала, плакала, что бы остановился или меня услышали взрослые. Так как я еще не совсем отошла от роста зубов. Я ныла вдвойне сильно, что бы меня слышали с обеих сторон. Милиционеры и этот олух, который задумался. Они вышли, свистнули. И он остановился. «Фух» - выдохнула, видимо не одна я. Все успокоились. Одна я чувствовала свое пылающее лицо. То ли от злости, то ли от слез лицо. Но собака была благородна. И начала облизывать мои слезы. Что тоже меня озадачило. Просто, я незнала, что мне делать в этот момент. Я вроде была и одна. Но вроде рядом была и собака. Мой автобус почти уехал. А мама все не выходила. Милиционеры что бы успокоить меня разрешили пожать лапу собачке. Что тоже после чувства злости было не совсем правильным. Мы могли бы покусать друг друга. Потому что она сьела мою шоколадку… «Хм» - но взрослых сложно остановить в этом порыве. Лучше бы они разрешили тому парнишке с зади ее погладить. Он вероятно к этому стремился больше чем я. Мы с собакой понимали, что спорить с ними бесполезно. Они тоже были шокированы моим поведением. Я хотела сказать маме, что меня просто не было видно. Опять из за этой собаке. А они уехали. Но мама тоже разволновалась но потом упокоилась. Заметив комичность ситуации. И отвела меня от собаки. Мы сели в автобус. Тут уже все выдохнули. Облегченно. Смотрели многие на собаку. Будто оставили там мою тень. Ну и хорошо сказала мама. Шоколад вреден в жару. Я хотела поспорить, но подумала, что мой словарный запас, вряд ли осилит ее ути-пути. Можно было сказать, что в середине июня еще не так как в июле. И шоколад бы меня упокоил. Но мне не жалко. Собаке тоже надо было успокоиться. Все уехали от блок-Поста. Мы ехали к бабушке, которую я не знала. Правда они хотели мне дать телефон, что бы я похвасталась лексиконом, но я спряталась за деда.… В этот раз прятаться будет не за кем…


Действенно пробиваясь к своим желаниям на пути замечая преграды, я могла бы их снести в правильно отношение для себя. Ну, просто нужно, если поднимать ногу или руку, то доводить её до конца с той же подачей от головного мозга. А не останавливать свои эмоции на достигнутом. Так же каждая из танцовщиц, с самого начала знает, как правильно поставить свое отношение к жизни. Начиная, портиться в своих глазах я, конечно, не хочу доводить все то, что кажется черным до основного нужного мотива. Но, надеюсь, до своего второго спасательного круга меня вынесет этими порывами счастливого детства. Куда нибудь в новую эмоцию достойной жизни. Нельзя конечно останавливаться на пол пути. Но можно замечать в этом пути своих друзей. Вот тот человек, который достаточно точно может знать о славянах гораздо больше чем я. Может подтвердить это своими правилами. По чему я к нему не обращалась, за советом даже не знаю. Он наверно не понял бы меня в моем черном юморе. Те уточки, которые бегают иногда рядом привлекают мое внимание только из-за того, что рядом с ними я могу выйти сухой из воды. Я, конечно, тот человек, до которого все всегда точно доходит и понимается. Ну, стараюсь не пропускать такие настроения. Когда приходит правильное настроение. Я тоже такая с перепонками. Но, замечая, что у всех все есть и все во всем разбираются. Можно сказать, что отношения действительно разные. У меня перепонки на задних лапках скоро вырастут от такой замотанности в отношениях. Не понимаю кто друг, а кто враг. Кому я нужна на сегодня, а кому и завтра юморить хватит. Опять отрицание прет просто боюсь наступить на широкие грабли чужого и своего доверия. Как во вчерашнем дне, так и в завтрашнем. То, что пришло с вещами, оно все равно останется при мне просто это нужно, будет восстанавливать с особым усилием. Характер, конечно, показывать не надо, но всем хорошей быть нельзя. Интересно, что я жду от этого плохого настроения – наверно белого гусенка. Есть такое настроение, что выкинут меня, куда подальше все мои близкие и знакомые и займутся учебой. А я пойду в жизнь бороться за свои умы и настроения. А можно чтобы меня никто не трогал. Сама намудрила сама и разберу. Вроде думала о разном, и разные отношения хотела пройти, только не осознала. Что сыр жевала и улыбалась, смотря в чистое окошко. Видя, как из лифта выходят три брата акробата замечая, что сегодня люди, смотря на меня, становятся зверями, а я им в открытое окошко. Заходите если что на чай. Клуша, какая, размечталась. И все будут улыбаться. И все счастья желать. А наивные глазки все равно идут дальше. Не время наивничать и пропускать жизненно важные возможности мимо ушей. Там их трое, а я одна на мир настренна. Увидеть цель не значит ее достигнуть. Поставить перед собой задачу не значит, что все исполниться, прям в раз. Нападение какое-то целое получается. Может, она пошла за свою другую любовь и тягу никто не знает. Нашла, конечно, ту идею, за которую придется рвать когти. И выносить всех тех, кто рядом. Да, ведя себя непослушно  и совершая одну дурость за другой.  Постоянно повторяю да неговори. Во что бы то не стало, выйти из этого отношения живой и невредимой. Это наверно одна основная цель на сегодня. Становиться заметно, что жизнь ко мне беспощадна. Конечно, мысли образы это великолепно. Но доводить жизнь до того, что бы было страшно остановиться на достигнутом тоже не выход в правильное русло. Так мечтала, так верила. Что даже если одного не получится, за этим обязательно будет следовать второе, третье.


Братья были для меня друзьями. Рядом с ними, мне не важны были мои размышления о жизни и литературе когда они были рядом. Хотя во многом и подталкивали. Просто если я сейчас опешу то что я немного поняла. Не один ребенок не поймет. Только если он не вундеркинд. В одной из тех самых моих любимых книг я прочла красивую информацию о детях. Но о ней немногим позже. Тогда я видела мир светлым и ярким. Он был для меня жизнью прелестного мне разговора. И заключался в объятиях дорогих моему сердцу тетей и дяди. Просто быть маленьким не значит, ничего не знать и не понимать. Но так же и не значит что можно просто висеть на руках и ничего не предпринимать для лучшей жизни своих любимы и взрослых родителей. Каждому из нас было бы лучше наше растование. Так как деда с бабой уставали от той живой энергии которую они получали в роли моего периода Крикунова. А маме не нравилось то что мной в основном они занимались. Она хотела начать свою страницу в семейной жизни. Но знаете хотеть одному это не так возможно. Как хотеть двум людям. Но вся жизнь оказалось в том. Что я стала не третьей по счету. А наверно второй. В том счете который ведет жизнь о созданиях своих ячеек. Может это и послужило началом раздора. Но мне было все равно. Я любила взрослых родителей. И была бы сильно рада, если бы родители меня оставили с ними. Хотя не уверенна что забыла бы о них. Время грустило вместе со мной. Потом я следила как оно приходило в норму. Стало понятно, что и земле тяжело постоянно выносить жару на своих нитях жизни. Каждому есть свой черед. В исторической науке, да и нетолько. Просто побольше усилий от папы. И все наладиться. Возможно, это и стало бы моим первым желанием на новый год. Хорошо и то, что я не совсем тогда еще умела выражать свои мысли. А просто иногда кричала и визжала. Что бы они сделали телик потише. Я радовалась тому дню, когда удавалось послушать молча дедушку.