Ку-ку кин-дза-дза next 2

Эй, начальник! part 2. Пермоний Петрович Тяжликов ничем не отличался от обычных топ-менеджеров. Врожденная жадность не выделяла его среди своих коллег. И только одно обстоятельство сильно помогало ему по службе – близкое знакомство с Андрианом Чубровым, придворным экономистом, в последствии главой ведущей полугосударственной энергетической компании. По старой студенческой дружбе Андриан помогал Пермонию чем мог и Пермоний не оставался в долгу, давно поцеловав волосатую руку экономического Папы.
В кризисные времена конца 90-х он работал на Дальнем Востоке ведущим экономистом местной энергетической компании, в которой у Чуброва был личный интерес.
Но случилось так, что южный филиал энергетической компании Чуброва (который, кстати сказать, раскручивал в этот момент программу разукрупнения корпоративного бизнеса с целью дальнейшей распродажи, ссылаясь на необходимость создания конкурентной среды в отрасли, до его, Чуброва, назначения безусловно отсталой и требующей вливания частной инициативы) начал вести более свободную политику в отношениях с московским боссом ввиду поддержки авторитетного губернатора. Речь шла о банкротстве предприятия и назначении кризисного руководства в лице представителей губернатора.
Срочно потребовалось показать прибыль. И Пермоний Петрович сотоварищи был немедленно командирован на юг и назначен генеральным директором своенравного ОАО.
И произошло экономическое чудо! К концу года прибыль достигла доселе неведомых высот в четыреста двадцать пять миллионов RU! Фанфары, аплодисменты, раздача слонов…
Процесс банкротства был нокаутирован. Компания ожила, что на благосостоянии работников никоим образом не отразилось – как получали свои от 3 до 8 тыс. тугриков, так и остались при своем. Зато показатели компании просто поражали! Особенно судя по официальной толстой газете главного московского офиса.
Но через какое-то время доморощенные экономисты по настоянию профкома обнаружили небольшой подлог: уважаемый «экономист с горы» вместе сотоварищи простыми бухгалтерскими проводками (на основе передовых экономических знаний) перевели средства фонда материального поощрения, фонда капитального строительства, амортизационного фонда и резервного на показатели чистой прибыли! И скачали себе на карман, правда, кой чего развесили на проводах... «А шо делать, хлопци, с олимпа велели - любыми способами»!..
После такой вопиющей наглости Пермоний Петрович конечно был уволен, не смотря на высокое покровительство.
Но не тут то было! Следуя безотчетным порывам природной жадности, Пермоний подал в суд на «держиморд», «бесцеремонно нарушивших законные права наемного работника»!
Южное ОАО попало, так как разошлись они с Пермонием полюбовно, тихо, и южане никак не ожидали такого коварства. Суд они проиграли.
Пермоний Петрович был доволен! За два месяца вынужденного прогула суд обязал южан выплатить ему 18 миллионов RU, среднюю зарплату высокопоставленного топ-менеджера за два месяца, плюс, десять тыс. морального ущерба! И об этих цифрах узнал народ. Но! Возмущение быстро иссякло, ввиду применения новых прогрессивных технологий взаимоотношений внутри социально-психологической модели работник-работодатель: «Ты кто такой?! Не нравится – увольняйся, чмо!»
Восстановленный Пермоний долго на юге не задержался и по собственному желанию был переведен Чубровым в дочернее предприятие энергетической компании, поближе к царственному патрону…
Ныне господин Чубров возглавил государственную корпорацию с весьма мутными задачами, а Пермония Петровича поставил на подстоличный район, править…
«Ой, тетя Ася! У Вас новый порошок!» - помните такую рекламу? «Дося отстирает все!» - кричит другая. Но обязательно добавьте пятновыводитель «ваниш» и умягчитель «калгон», чтоб машинка не сломалась; а еще добавьте кондиционер «ленор», что бы ваши вещи были мягкими и пушистыми, наполненными активным кислородом! Потом помойте волосы «хэдэншолдерсом», чтоб не засыпать перхотью партнеров по корпоративному бизнесу!..
«Какая уж там коробка с пол-лимоном баксов! Где те наивные времена рыжего детства!.. Господа, сколько вам все-таки нужно для полного счастья? Огласите весь список, пжалста!..»
А к южанам заслали диверсантов-начальников от «правых». Те, не долго думая, съели всех честных специалистов, «опустили» профсоюз и начали процесс конкретного банкротства, запросив у государя-императора триста миллиардов, ну, для реконструкции южного електричества, а то ведь ломается все в руках «продвинутых» агрессивных неучей, что на смену спецам пришли! Пограничники завыли, а Чубров с Тяжликовым не виноватые! Просто на качельках любят покататься…

Честность не порок, part 1. Любимым выражением Ксенофонта было: «Я – честный человек!», ну, кроме: «Соседям нужно жить дружно», «Дело надо делать, а кругом лентяи»…
Когда его спрашивали: «Ксенофонт, как ты так быстро дом построил, ты же честный человек?», Ксенофонт с чувством оскорбленного достоинства заявлял: «Ты знаешь, как я поднимался?! Я разгружал вагоны с цементом!»
Может и была такая веха в жизни Ксенофонта, но не долго, потому что торгуя паленой водкой заработать можно поболе и полегче. Ну, таксануть, с женой на рынке поторговать, принять отдыхающих в наспех скроенные номера – ничего предосудительного, конечно же, в этом нет! К тому же неофициальная частная гостиница развивалась и стала приносить весомый доход. Благосостояние Ксенофонта росло вместе с его животом и амбициями. Его выбрали квартальным и вот однажды он решил принести пользу людям и организовать асфальтирование улицы, на которой проживал.
В плане благоустройства города улица была прописана и начало работ ожидалось через пол года, но Ксенофонт решил ускорить процесс. Он вышел с инициативой к администрации города. Инициатива заключалась в следующем: город выделяет строительный материал, а жильцы совместными усилиями начинают со строительства ливневой канализации и плантажа.
Об инициативе патриотически настроенных горожан с улицы Ленкоранской прописал местный «брехунок», но мнения самих соседей разделились…
Усилиями четырех батраков было выложено подобие ливневой канализации до половины проулка, в котором проживал Ксенофонт, что было немедленно предъявлено миру через телевизор с вдохновенным интервью Ксенофонта и заместителя мэра сотоварищи.
Через неделю инициатива иссякла, оставив за собой горечь разочарования и боль обиды некоторых жен об испорченном 8 марта, так как инициатива обрушилась и на этот день, а наиболее ярые помощники инициатора просто пожертвовали радостью женского дня, чтобы посвятить себя осуществлению инициированной инициативы.
Короче! Легкая тень разочарования от неоцененного порыва блуждала и по лицу Ксенофонта, но только легкая: три «камаза» с песком и столько же с щебнем благополучно исчезли в недрах отстраивающейся усадьбы инициатора, безвозмездно удовлетворив, отчасти, его инициативность. Доставку оплатили соседи…
И улица осталась в девственном природно-глиноземном состоянии с осиротевшей змейкой незавершенной ливневки. Да! Песок и щебень предназначался дорожному покрытию…
Как там Ксенофонт беседовал с мэром, истории не известно, но с квартальных его попросили – так все думали...
Довольные остались только «зеленые»: улицу удалось спасти от посигновений цивилизации! И теперь она надолго вычеркнута из коварных планов реконструкции города!..


«…Мы наши туристы, отстали от группы…»

Чтобы добраться до тьмутараканьска, в котором сидел профессор Кан, нужно было сесть на автобус, доехать до Новоморска, оттуда до Москвы на поезде, там – самолет, а дальше… И везде очереди, а билетов нет. VIP – пожал-лста, но Уэф сразу заявил: «Денег нет на всякие випы!»
- Ты шо, дядя Вова! В этих випах наших как тараканов! Зачем светиться?
Автовокзал приморского города. Пестрая публика, сумки, чемоданы, рюкзаки. Загоревшие и разомлевшие в приморской сауне, с легкой усталостью на лице, отбывающие стремятся домой. Новоприбывшие бодры и смешливы в предвкушении новизны, интриги, приключений и спешат скорее окунуться в соленую свежесть морского прибоя.
- Комнаты, комнаты! Размещение в частном секторе!
- Кому люкс?!
- Что за люкс?
-Хороший, пятнадцать минут до моря.
- Ванна, туалет, кондишн?
- Помилуй, милок, все есть! Во дворе.
И таксисты. Особый народ. За годы извоза накопившие непререкаемые знания жизни и психологии.
- Анапа, кому на Анапу? Недорого, поехали!
И ты едешь, но надо взять еще пару пассажиров, а автобус уже ушел. И у них все по-очереди. Если ты подумал, что твой «кэб» во-он тот серебристый «мерседес», не обольщайся! «Жигули» из прошлого века. Но, ничего, ехать можно.
- Машина звэрь, дарагой! Поехали – домчу с ветерком!
Коротая время в ожидании своей очереди таксисты чешут языками. И слухи приобретают статус версий, а версии становятся правдой, ливневой канализацией уносимой в город; там, встретившись с правдой рыночных площадей и обнявшись, вместе стремятся в океан эфирного пространства…
- Поихалы, недорого!
- Поехали! – неожиданно согласился Уэф.
- Что с тобой, Уэф?- усмехнулся Владимир Николаевич.
- Конспирация!
- Шоб я так жив! – выруливая с заправки ругался таксист-кубанец, - Шо творят! Нефть дешевеет, а бензин?! Шо за страна! Яка тут экономика? Все до сэбе, бисовы дити! Еще кризис ву ных! Сколько себя помню – кризис, да кризис!
- Да, - согласился Владимир Николаевич.
Ехать недолго – пол-часа с ветерком. Справа горы, слева море. Хвастают зреющими увесистыми гроздьями облепившие предгорья виноградники. Урожай хороший будет! И молодого вина вдоволь. Красота!..
- Стоят, паразиты! – ругнулся таксист.
Впереди нарисовался мобильный пост ГИБДД.

Эй, начальник! part 3. Петр Иванович Корчагин не был кристально честным служителем правопорядка. Проработав двадцать лет сначала простым инспектором, потом начальником местного ГАИ-ГИБДД, он усвоил правило: «исполняй обязанности честно, но не теряй возможностей подзаработать; взяток не бери, но не отказывай добрым людям в небольших услугах, не выходящих за рамки приличий».
За время службы на вполне честных основаниях ему удалось построить дом, посадить дерево, вырастить сына, обеспечить жену и любовницу. Небольшая заправка на въезде в город немало этому способствовала.
В общем, жил он в мире с совестью, законом и людьми, пока не вышел некий казус.
Как раз времена пошли борьбы с оборотнями в погонах. И дабы показаться, решил Петр Иванович тряхнуть стариной и провести мастер-класс молодым инспекторам.
Взмах его полосатого жезла остановил серебристый «мерседес», превысивший скорость. «Мерседес» протаранил обочину, подняв тучу пыли. Водительская дверца распахнулась и оттуда, не дожидаясь приказа инспектора, вывалился молодой детина с явной веселостью на розовевшем круглом лице.
- Так-так, - начал Петр Иванович, - нарушаем! - заметил он шатнувшемуся навстречу автомобилисту и остановился, - Э-э, братец, да ты пьян!
- Совсем чьють-чьють, - ответил запинаясь тот.
- Да нет! Я вижу – не «чуть-чуть»! Будем оформлять протокол!
- А ты знаешь, кто я?! – нахмурился детина.
- Это не важно! - отрезал Петр Иванович, забирая права, - Пару лет пешечком походишь…
На беду Петра Ивановича пьяный водитель оказался племянником мэра. И спокойная жизнь Петра Ивановича закончилась. На мировую он не пошел, поэтому, сначала его уволили – нашли чего-то насчет «борьбы с оборотнями». Потом заправка его подверглась тотальной проверке, и не одной, а, практически, ежедневной.
Особенно в травле Иваныча усердствовала заммэрша – уж очень ей хотелось на ком-то «высраться». «Ума то нет и «в понятиях не волокет», а про честь и достоинство вообще думать не приходится. Оттого «рамсы и попутала»: на кого «булками трясешь», дурра? Он че, из «лохов»?»
И Петр Иванович, не дожидаясь горячих шашлыков, «слил» свою «кормушку» по сходной цене местному олигарху, Аросову.
Самуэл Гамлетович Аросов не мог взять в толк, чего это за очередь из проверяющих выстроилась к его новому приобретению. Кого он ни спрашивал, а спросить мог он у многих, все кивали на мэра, мол, по его, светлейшего, личному указанию.
«Не понял!» - возмутился Самуэл Гамлетович, и напугав секретаршу, ворвался в кабинет к Талейрану Иннокентьевичу Запрудову.
- К Вам Аросов!.. – успела просигналить секретарша и чуть не получила по носу захлопнувшейся дверью.
- Послушай Инокентич! – Самуэл Гамлетович плюхнулся на кожаный диван, отдуваясь и вытирая пот со лба платочком «от hugo bossa» (приличный излишек веса давал о себе знать), - Ты че меня казнишь?!
Толли даже привстал с кожаного трона.
- Что с тобой, Самуэл?
- Как «что»? – рявкнул олигарх, - твои шестерки заправку мою затравили!
- Какую заправку?
- Заправку! Которую я у Корчаги купил!
- У Корчаги?..
- Да, е-мое! Хочешь сказать, что не в курсе?
- Нет. И что с ней?
- Что-что! Сэс-мэс, пожарники, архитекторы какие-то, - кипел олигарх, - кажный божий день как на работу ходят! Я башляю не пойму за че! И заявки уже такие – закроем, мол! Ты че, в натуре!?
- А Корчага где?
- Че, «где»? Ты ж его турнул с гаи, вот он в «барсе» пристроился, начальником.
- Это охранное предприятие?
- Ну да, Семеныча!
- А-а, понял! Извини, Самуэл, непонятка вышла! Щас распоряжусь – от тебя отстанут.
- Ты уж распорядись, а то я че-то не понял…
- Да, ладно тебе…
И рука мэрского возмездия достала Петра Ивановича в «Барсе»…
- Петр Иваныч, - смущенно говорил Иван Семенович Кожевников, хозяин «Барса», полковник МВД в отставке, протирая очки, - Ты меня прости, но меня попросили, э-э, как бы это сказать?.. Да что ты в самом деле с Запрудовым не поделил?!
- А-а, вон в чем дело! - выдохнул насторожившийся было Корчагин, - Вот сука! – с досадой процедил он в сторону мэра; потом, приподняв насупленные брови, спросил: - Уволить велел?
- Ты меня прости, Петя, но он как удила закусил! Я пытался за тебя вписаться – ни в какую, черт возьми! Ты уж, пожалуйста, по-собственному…
- Хрен с тобой! - махнул рукой Петр Иванович.
- Постой, Петя! Есть местечко у Сафронова. Я позвонил уже.
- Ладно, обойдусь!..
И на новом месте достала мэрская рука озадаченного таким поворотом событий Петра Ивановича.
Пока он не устроился в филиал иногороднего охранного предприятия, которое напрямую курировалось ФСБ.
Замы мэра попытались было давить на его новое начальство, мол, «ненадежный человек, подведет вас», но их просто послали куда подальше – «дураков не держим!»
Так и работает Петр Иванович начальником филиала охранного предприятия «Альфа» и вполне доволен жизнью. Но мэра, бывшего одноклассника, невзлюбил пуще прежнего, вспоминал, как еще в школе не ладили:
- Подлец этот еще получит свое!
Но успокаивался и продолжал работать, «весь восковой, утыканный иголками». К обязанностям своим относился ответственно и начальство не возражало…


«…Малиновые штаны – «ку» два раза!..»

На повороте такси подрезал новенький «лендровер».
- Ах ты, бисов сын! – выругался таксист, срезав правой стороной обочину, - Хай тоби в жопу кочергу! Понакупляют прав и х`онят, як дурни! Точно – гробанется х`де-нибудь!
Кубанец як в воду х`лядел! Через три витка серпантина пришлось остановиться любопытства для.
Картина была печальной: искореженная «шестерка» въехала вертикально на склон горы, а злополучный «лендровер» воткнулся в заросли чахлых деревьев, облепивших склон, далеко внизу у самой кромки прибоя.
- Шоб я здох! – хлопнул себя таксист по лбу, - Это ж надо! А шо, одын, чи ни? – спросил он у водителя автобуса, остановившегося рядом. Пассажиры толпились тут же, сдержанно обсуждая аварию.
- Да ни-и, водын!
- Господи, пронеси! – перекрестился таксист, - а «шестерка»?
- Живы, слава Богу! Во - отмораживаются, - указал водитель автобуса на двух мужиков, сидевших на корточках у противоположной обочины в явно расстроенных чувствах.
МЧС и ДПС ждали не долго.
Через минуту спасатели были внизу и после недолгой возни извлекли из разбитой иномарки перекошенного «шумахера», но живого – подушки помогли!
- Дышит! – сообщил снизу спасатель.
- Повезло дурню! – сплюнул таксист, - Поихалы! – позвал он зазевавшихся компаньонов.
- Как несовершенен этот мир! – вздохнул Би, - Разве могло такое случиться на Плюке?
- Да, - поддержал Уэф, - дикари.
- Да ваш Плюк помойка! – возмутился Владимир Николаевич, - из-за вас все, черт вас раздери!
- Это вы о чем, хлопци?- спросил таксист.
- Ничего! - огрызнулся Уэф, - Рули давай, опаздываем!
- А я шо? Я ни шо! – пожал плечами таксист…
Поезд отходил по-расписанию. После недолгих переговоров с проводницей, Уэф позвал компаньонов.
Купейный вагон был наполовину пуст. Они заняли купе и перевели дух.
- Поехали! – выдохнул Уэф.
- Надо позвонить! – потребовал Владимир Николаевич. Би протянул ему мобильник.
- Люся, Люсенька! – взволнованно заговорил в трубку Владимир Николаевич.
- Ты где?! – ответил такой же взволнованный голос, - Вовка, ты где?!
- Да я здесь, в поезде!
- В каком поезде?!
- Ну, в поезде. Мне в Москву надо! Люся, я тебе потом все объясню.
- Ты что, Вовка, снова хулиганишь?!
- Я скоро, Люсенька! Мне тут нужно друзьям помочь!
- Каким друзьям?!
- Друзьям. Я тебе потом все… - разговор оборвался.
- Черт! – выругался Владимир Николаевич, - что такое?!
- Батарейка здохла! – обрадовал Уэф.
- О, эта чатланская жадность! – воздел глаза к небу Би, - Я же говорил – купи зарядку!
- Дай твой! – потянулся Владимир Николаевич к Уэфу.
- На моем денег нет! – отстранился плюканин.
- Дай, симку поменяю!..
- Люся, Люсенька!
- Так, что это за новости? Какая Москва?
- Люся, я тебе потом все объясню! Надо, понимаешь, надо!
- А что, домой зайти нельзя было?
- Да тут, это… Я тебе все объясню…
- Объясни!
- Помочь надо ребятам…
- Каким ребятам?! Вовка, ты пьяный чель?
- Да нет! Тут, эта… - связь оборвалась снова; на этот раз кончились деньги на счете.
- Черт! – выругался Владимир Николаевич, - Люська меня убьет!..
- Ничего, - успокоил Би, - баба, есть баба - погрустит и простит!
- Психолог! – нахмурился Владимир Николаевич и отвернулся к окну. Настроение было на нуле…

Торопится поезд, стучат колеса, пролетают мимо города и села. Велика земля русская, да что-то неухожена, не весела…
- Пирожки, пиво, вода, квас, картошечка… - выстраиваются на остановках вдоль вагонов предприимчивые граждане и гражданки, спеша залатать дыры в своем скудном бюджете. «И ты покупаешь пирожок с капустой. Не пирожок – пирожище! Огромный, горячий, а запах! Всего за тридцать тугриков. Минералочкой запил – будь здоров и полон сил! А вода у нас чудесная! Иногда ловишь себя на мысли, а не живая ли водица? Вполне может быть – не иссяк еще Дух Живой из Земли Родной! Да хозяев добрых маловато! А сколько извели за прошлые времена, и сейчас стараются!..
Помнится горная речка, что через село Пшада протекает: жара, ноги гудят, а спустился под ивовую сень, снял обувку, в воду опустил зажаренные ноги, и усталость как рукой сняло! Далеко ходить не надо – вот она живая водица, прямо за околицей! Приходи, честной народ, наслаждайся природой! Все даром, безвозмездно – живи и радуйся, но будь благодарным: не плюй в колодец – случится воды напиться!..»
«Ты окунулся в водоворот инферно. Чуть не захлебнулся, но «чуть» - не считается! Заливал водкой свои слабости и страхи, рвал и метал! Ну, чего добился? Все пустое.
Что дальше – одному Богу известно!
Не теряй головы, не бойся, не стони! И положи жизнь свою за близких твоих и, главное, детей своих, за коих Ты в ответе до конца дней, ибо Ты призвал их в этот мир подлунный с его печалью и страстями, болью и борьбой за выживание. Кому, как ни Тебе научить их правильно, если знаешь «как», конечно. В любом случае, перед Богом Ты за них ответишь! За все, что с ними происходит и произойти может. И не спрашивай, что они тебе должны – ничего! Что Ты им дашь – то и твое. Каждому своя совесть указка!.. Но! Отроки и отроковицы! Благодарность ведь никто не отменял! Ибо, какими благодарными вы будете в отношении к предкам, так же и чада ваши вас отблагодарят! Закон всеобщего космического суггестивного взаимодействия…»

Торопится поезд, стучат колеса, пролетают мимо города и села. Велика земля русская, да что-то неухожена, не весела…
- Пирожки, пиво, вода, квас, картошечка… - выстраиваются на остановках вдоль вагонов предприимчивые граждане и гражданки, спеша залатать дыры в своем скудном бюджете…
«Помнится горная речка, что через село Пшада протекает, - думал Владимир Николаевич, глядя на пробегающие за окном купе поля и пролески,- жара, ноги гудят, а спустился под ивовую сень, снял обувку, в воду опустил зажаренные ноги, и усталость как рукой сняло! Далеко ходить не надо – вот она живая водица, прямо за околицей! Приходи, честной народ, наслаждайся природой! Все даром, безвозмездно – живи и радуйся, но будь благодарным: не плюй в колодец – случится воды напиться!..»

«Я услышал отголосок
Скрывшейся любви…
Где же этот недоносок,
Кто все обломил?!..»


«…- Нечестная игра – вы за счет моих мозгов выигрываете!
- Как он может своими мозгами играть, когда он эти куклы первый раз видит?..»

- Гони бабло, фраер! – осклабился Уэф, победоносно накрывая туза шестеркой.
- Ваша карта бита, уважаемый, - вкрадчиво произнес Би, - извольте рассчитаться!
- Постой-постой! – разволновался катала, - Я же все просчитал!
- Считай – не считай, братец, а пиастры на бочку! – улыбаясь потребовал Би, - Все по-честному!
- Вы чего?! – закипел потерпевший, - вы же меня совсем разули! Отыграться дайте!
- А че ставить будешь?- поинтересовался Уэф, - твои штанишки мне даром не нужны! И потом, - потянулся он, - ставь-не ставь, а пролетишь ты как поц, к гадалке не ходить!
- Котлы! – возбужденно предложил катала, - Золотые!
- Пойдет! – и Уэф раскинул карты.
Золотые часы ушли по назначению на волосатую руку Уэфа.
- Ах! – схватился за голову горе-катала, - Ты кто?
- Зачем так нервничаете, сударь? – вопросил Би, - нельзя быть таким меркантильным кю! Надо уметь проигрывать, молодой человек.
- Лады! – с угрозой процедил проигравший, - Я еще вернусь! – и он выскочил из купе.
- Видал, дядя Вова! – Уэф, забавляясь, хлопнул по верхней полке, где дремал Владимир Николаевич.
- Слыхал! - отозвался Владимир Николаевич, с кряхтением разворачиваясь лицом, - Раскатали дурака на четыре пятака! Вам не стыдно, братцы?
- А, че? – ответил Би, считая баксы, - Его никто не звал – сам напросился!
Дверь тамбура хлопнула и в проходе показался здоровенный тип с выпирающими надбровными дугами над глазами с «конкретным» прищуром.
- Здорово, бродяги! – прохрипел он, - Не хорошо убогих обижать! – Из-за его широкого торса выглянула сияющая физиономия знакомого каталы.
Детина по-хозяйски уселся на нижнюю полку.
- Надо бы вернуть лавэ! – предложил спокойно он, - а то, сдается мне, вы не в тот курятник залезли, пацаны!
- Послушайте, уважаемый! – вытянувшись ответил Би, - Мы-то здесь на законных основаниях и билетики имеются! А вот ваш друг, видимо, ошибся номером. Но мы же не виноваты, что он такой беспечный!
- Ты мне хамить вздумал, плесень! – оскалился громила.
- Что Вы, что Вы! – замахал руками Би, - Я просто уточнил обстоятельства дела, которые безусловно указывают на нашу, э-э…
- Слушай, Ты! – взъярился Уэф, - Намордник надень, обезьяна! – Уэф сделал пасс рукой перед физиономией громилы, - Ты все забыл! – приказал он, - Ты нас не знаешь и хочешь убраться отсюда поскорее! На счет три ты встанешь и отвалишь восвояси, быстро-быстро! Раз, два, три! – Уэф щелкнул пальцами.
Детина как послушный ягненок встал и исчез в проходе.
- И ты – тоже! – метнул Уэф в сторону потерпевшего, - Брысь!
- Ловко! – усмехнулся Владимир Николаевич, - Где так научился?
- Жисть научила, - буркнул Уэф.
- Мы так можем, - пояснил Би, - с обезьянами…
Через минуту появилась проводница. С визатором в руке. Визатор запищал и загорелась оранжевая лампочка.
- Чатланин! – ухмыльнулась проводница.
Би ответил зеленой лампочкой.
- Пацак! – растянулась в сияющей золотом улыбке проводница, - Здравствуйте, мальчики! – она театрально подбоченилась, - Шалите?
- Ы-ы, - протянул Уэф.
- Э-э, - смутился Би.
- И Вам здрасьте! – усмехнулся Владимир Николаевич с верхней полки, - Какая неожиданная встреча! Ха-ха.
- Вам чайку, или чего покрепче? – с усмешкой поинтересовалась проводница.
- Можно, покрепче, - буркнул Уэф, - и сама заходи.
Раскачивая бедрами, проводница удалилась и вернулась с подносом рюмочек, лимончиков и бутылки коньяка.
- Угощайтесь, мальчики! – сияя, предложила она и грациозно затворила дверь, - Вам это будет стоить, всего-ничего: три зеленых кочерыжки!
- Э-э, - протянул Уэф.
- Это справедливо! – Согласился Би и отслюнявил три темно-зеленые бумажки с Франклином.
- Согласен, - проворчал Уэф.
- Ну, что, выпьем! – пряча деньги в сумочку просияла плюканка, - Приятно иметь дело с земляками!
- Да уж, - усмехнулся Владимир Николаевич, - чайку мне принеси!..

Честность не порок, part 2. Ксенофонт хотел расширяться. Он хотел построить гостиницу, но не хватало земли.
Как раз в это время соседки, старушки-сестры, решили перебраться к своим детям в Рязанскую область и продавали смежный участок с домиком. По рыночной цене.
Ксенофонт хотел этих соток, но даром.
Поэтому, когда приходили очередные клиенты посмотреть, он отирался у калитки старушек с озабоченным хозяйским видом и авторитетно заявлял: «Продано, уже продано!» и мел веничком.
Таким образом он отвадил всех потенциальных покупателей. При этом Ксенофонт настойчиво обрабатывал старушек насчет «сбросить цену», «ведь все равно ж не купят!» Устраивал «гу-гу» с доброхотами из-за забора, «писал, какал и вонял». И крикливая супружница евоная, упитанная индюшка, с кумушками вместях, изрядно глумилась.
А потом ему кто-то подогнал інфразвуковой@SuperSonicNauseaGreatForPracticalJokes&Revenge@ и он принялся настойчиво облучать старушенций, как грызунов! А те не поняли, чего это у них поджилки трясутся и быстренько спеклись! И Ксенофоня их быстренько «съел»! А также с помощью родственников из мерии…
И настойчивость Ксенофонта принесла вожделенные плоды! Он был доволен! В глазках понтийской родни и своих выглядел изобретательным и весьма умным человеком!..


«… - Нет, так нельзя!..
- Да можно, родной!..»

Ксенофонт жаждал славы! Денег у него было много, и хоть бессознательная выдающаяся жадность заставляла его по нескольку лет носить одни и те же с растянутыми коленками трико, журналисты любили денег! И он их дал!
Даже когда с великой неохотой он ссужал под проценты бедным родственникам, то начинал истерить по поводу отдачи долга еще за неделю до срока погашения! Он не регистрировал свою основательно разросшуюся гостиницу и даже не вывешивал рекламных вывесок, хотя, сам хвастался звучным названием своего известного в городке отеля, ведь, боже упаси! – налоги платить надо! Но, почему-то, любил давать деньги: судебным приставам, когда те наведывались по старому судебному делу, которое Ксенофонт проиграл; прокурору за покровительство в каких-то мутных делишках; чиновникам администрации, за ускорение оформления подсобных помещений (сарайчиков), то бишь отеля с тайным названием; проверяющим насчет койко-мест, за глухоту и сляпоту! И приговаривал: «Я всех куплю!»
Но славы хотелось и авторитета!
Журналист местной «Чистой правды» согласился, уступив авторитету кошелька Ксенофонта. И появилась огромная статья на весь разворот газеты, потеснив все остальные местные новости и, даже святое! – рекламу.
В газете Ксенофонт давал интервью! В центре красовалась фотография с его авторитетным животом и «сарайчиками» на заднем плане в виде фонтанов, бассейна, личного родника, спадающего водопадиком в искусственный водоем, гостиничных номеров с шезлонгами на мощеных дорожках. Красота, загляденье! Что отметил и честный журналист. Ксенофонт говорил в возвышенном, патриотическом тоне о необходимости работать на благо города, благоустраивать и развивать курорт; сетовал на человеческую лень, намекая на соседей, живших несколько скромнее и тише; хвалил мэра и Губернатора с Президентом за их неусыпное бдение за благо народа; он ставил в пример себя – инициативного и ответственного, щедрого и мудрого, радетеля за возрождение страны!..


«…- Владимир Николаевич, а может мы все-таки на?..
- Да, типичные марсиане…»

Начальник сверхсекретного 13 отдела ФСБ генерал-майор Кудасов Михаил Иванович кипел от возмущения - служба телепатического наблюдения прозевала образование нового портала! Бесконтрольное появление чужих являлось, безусловно, угрозой первого уровня! Сколько их уже здесь? Сотни, тысячи?
В центре столицы! И никакого эффективного механизма закрыть эту дверцу! Нужен был именно тот человек или группа людей, чья психическая энергия способствовала изменению полевой структуры данной точки пространственно-временного континуума.
Методы экзоразведки были еще недостаточно отработаны, и при множестве неизвестных величин поиск виновников мог занять неопределенное время.
Так что же, отлавливать всех пришлых? Все равно, что тараканов травить! Чужаки обладали неизвестными способами телепатической защиты и изворотливостью змей, а физически ничем не отличались от землян!
Случайно поймали троих. Их поместили в закрытую лабораторию отдела, но результатов было пока с «гулькин нос». Удалось определить примерное время образования портала – середина восьмидесятых. Черт! Столько времени упущено! И, что они еще там говорят - параллельная галактика. Это ж надо! С соседями куча головной боли, а тут – параллельный мир!
Михаил Иванович понимал угрозу, которую породил злосчастный феномен. И она лежала не только в области социальной или психологической. Это было как прободная язва, только в космических масштабах! Какие последствия могла породить данная проблема? Катастрофу? Разрушение материи? Всеобщее уничтожение?! Голова раскалывалась от множества апокалипсических версий!
Отдел работал в авральном режиме. При том, что все это необходимо было держать в строжайшем секрете! Даже от своих!
Психическая энергия чужаков заляпала грязью весь эфир и у сенситивов сдавали нервы…

Delirium Tremens, part 2. В психушке Мирон провалялся недолго. Оклемался и был выпровожен до дому – до хаты семью кормить. Но странные голоса обосновались в его непутевой черепушке как у себя дома, о чем Мирон предпочел не распространяться.
Он стонал про себя от жуткого безобразия, которое эти бесы устроили в его неокрепшем сознании. Чего он только не слышал! Эта ересь не отпускала его ни на минуту, ночью разрастаясь до вокзального шума.
И Мирон решил, что сбрендил окончательно! Но к доктору обращаться боялся из-за своей врожденной мнительности и стойкого убеждения в том, что врачи его залечат до конкретного дурдома. Он решил справляться сам!
Жена стала замечать странности в поведении благоверного, но списывала все на последствия белой горячки и настойчиво гнала к психологам.
Успокоительные таблетки, травки, специальные препараты помогали отчасти страдальцу, но голоса не унимались, а стали только орать потише. Причем, голоса были не просто абстрактными, но принадлежали конкретным людям, с коими в силу обстоятельств судьба сводила Мирона. И много он о себе узнал за время вынужденного общения в виртуальном пространстве!
Он спорил и шантажировал, матерился и вызывал на бой… конкретных людей, которых подозревал в несанкционированном проникновении в его незащищенный мозг! Он знал твердо – его мысли прослушивают! И стал страшиться этого.
Но внешне Мирон старался не выдавать своей тайны, смутно догадываясь, что не все так просто и не здесь собака порылась!
Он стал забывчивым и рассеянным. На работе эту странность не одобрили и дело потихоньку катилось к увольнению, а семья к разводу…
Его стало утомлять общение, люди раздражали. Ему казалось, что все против него чего-то замышляют.
Паранойя! Дело не шуточное!
Потом он понял – во всем виноваты инопланетяне! Он как то видел странные огни колесом прямо над головой и решил, что его подвергли зомбированию!
Это инопланетяне голосами знакомых людей приказывают ему всякую гадость, внушают поганые мысли! Это эксперимент подлого инопланетного разума! - Решил он. И был в отчаянии, потому что не мог узнать, когда этот эксперимент закончится!
Стойко отрицая любые внушения и приказы, он иногда впадал в ступор от нестерпимого ора в башке и не мог ничего делать, что пугало и раздражало близких. «Дурдом!» – все чаще проносилось в его голове неприемлемое слово. Он срывался и заливал глаза. И тогда его несло!.. Он «гнал пургу» и был по ту сторону добра и зла, теряя ощущение реальности. Он путался в липкой паутине страхов и предубеждений. Каково было родным наблюдать эту печальную картину деградации недавно нормального человека!..
Его бред был помесью инопланетян и бесов, бандитов и гэбэшников. Везде мерещились заговоры и подлоги. Мракобесие одержало Мирона и увлекало его все дальше и дальше от нормальности…

«Вот такая штука – водка,
Колбаса, вино, селедка;
Пива кружка по утрам
И дурдом по вечерам!..»

Была, наверное, причина, глубоко зарытая в недрах подсознания, но эта задача для психотерапевтов, а не для нас, грешных. Попробуй разбери, что там у шизика внутри!..
Мирон старался и это утешало…


«…- Кин-дза-дза, черт!..»

«…Интернет наполнял все! Нет, не тот компьютерный интернет! Настоящий! – Информационное поле Земли пронизывало все и всех, невидимыми эфирными связями вовлекая во всеобщее взаимодействие!
Мирон просунулся в щелочку, приоткрытую его подсознанием, и ошалело озирался.
«Ты кто?!» - заорал чей-то знакомый голос и локомотивом протаранил горящий мозг Мирона.
«Чмо залезло в интернет!»
«Чмо залезло в интернет!»
«Чмо залезло в интернет!»
Эхом расплескались вокруг знакомые и незнакомые голоса.
«Кто его пустил сюда?!»
«У него есть разрешение?!»
«Какое нахер разрешение! Чмо в интернете! Это прецедент!»
«Они все сюда полезут!»
«Это война!»
«Он нам все обосрет!»
«Я к вам не лез! Что это такое?! Что происходит?!»
«Пошел в наху!..»
«Сам иди!»
«Ты – чмо!», - скрежетали гусеницами танки, безжалостно терзая сознание Мирона.
«Суки! Что происходит?!»
«Что происходит! Кто виноват! Что делать!», -издевался смутно знакомый голос.
«Ты – паскуда! Выбегай на улицу и ори, чмо!»
«Соплю ему на нос подвесьте!»
«Кто он?»
«Чмо!»
«А че тут делает чмо?»
«Маракуй! Маракуй! Маракуй!», - в отчаянии заорало сознание Мирона.
«Сбой программы!»
«Я же говорил – чмо_ест_чмо!»
Голоса слегка притихли.
«Слово что ли нашел?»
«Какое?»
«Да, было такое».
«Черт подери!»
«Тишина!»
Мирон провалился в бездонную пропасть. А где-то вверху блескающие голоса прорезали пульсирующую неоном паутину…»
«Информационно-энергетическое поле Человечества – это огромная помойка, где можно найти все что угодно! – досуже рассуждал Мирон, - И надо иметь мощнейшие морально-нравственные фильтры, что бы не захлебнуться в этом вонючем океане так называемой информации!
Человек рождается ментально здоровым, но, как только открываются заслонки независимого социально-психологического взаимодействия, только закаленная совесть и крепость души могут помочь не заразиться, превратившись в еще одну больную клетку того аморфного организма под названием Человечество. Благо, есть люди с необходимым иммунитетом! Именно они и являются эликсиром, способным спасти человечество от самопожирания. Они, святые и не очень подвижники, мудрые учителя, добрые люди, стоят форпостом перед туменами Чернобога, защищая так мучительно долго взрослеющее Человечество.
«Между небом и землей война…» И она не прекращается ни на секунду, вовлекая все новых и новых воинов, жертв, несчастных в горнило вселенской бойни! Будь готов и Ты стать… Кем?!
Кто-то сублимирует этот информационный мусор в творчество; кто-то в разгул; кто-то в накопительство; кто-то еще куда-то…
Большинство в этом живут и не замечают собственной вони и вони окружающих. Как те два глиста из анекдота: «- Папа, а что это там такое зеленое и красивое внизу?- Это, сынок, лужок с травкой! – Папа, а вверху, что это такое блестящее-голубое-желтое? – Это небо и солнышко, сынок! – Папа, если там так красиво, почему мы в какашках живем? – Потому что, сынок, здесь наша родина!»
666 – число необратимости.
66,6 процентов – вот та критическая цифра, преодолев которую любой процесс переходит в лавинообразную необратимую цепную реакцию, социальный, психический, политический, ядерный…
66,6 процентов дерьма, и мы необратимо в нем потонем…»


Российская Империя. Период династии Ель-Цы. Начало правления императора Бо.

Эцилопп Пан прошел мимо застывших в раскоряку плюкан к давно забытому эциху.
- Че за новости такие? – задал он риторический вопрос.
Пан проник в обглоданный проем и смерил пустым взглядом дрожащего врастопырку типка с колокольчиком в носу.
- Сюда иди, рвань! – поманил эцилопп пацака, - Ну, трави – че за тема здесь?
- Эта, - заикаясь просипел пацак, - дырка здесь.
- Не понял!
- Дырка на Землю.
- Куда?!
- На другую планету… Там кэцэ валом!
- Да-а, портал, значит! И че делать надо?
- З-здесь подпрыгнуть… - указал заискивающе пацак на место портала.
- Хм, пшел вон! Стоп! Этим засранцам передай, чтоб валили отсюда, рысью!
Пан скинул проблесковые маячки, встал на точку и подпрыгнул…
Свистящий шум врезался в мозг, блестящий туман перед глазами рассеялся и эцилопп сморщился от шума огромного города. Кто-то шарахнулся в сторону:
- Черт! – услышал Пан, - Смотри, куда прешь, лошара!
«Ку», понятное дело, никто не делал! Эцилопп инстинктивно схватился за торчащую из штанов пол-дюймовую в фут длиной трубку, транклюкатор, и зверским взглядом окинул пространство: по проспекту летели незнакомые повозки, озабоченные прохожие шли мимо, некоторые оглядывались в недоумении. Пан прислушался. Пан принюхался. Мысли тысяч людей прорезали мозг, наполняя его новой информацией.
Пан медленно пошел вдоль шумной улицы, настроив зрение. За витражом кафе он заметил лысого широкоплечего типа в малиновом пиджаке, сердито поглощавшего жаркое. Пан зашел в кафе и сел напротив; спокойно взял рюмку и поставил ее перед малиновым. Тот смерил его взглядом и без разговоров наполнил рюмку прозрачной янтарной жидкостью из красивой бутылки. Пан степенно выпил и медленно поставил рюмку на место.
- Под кем ходишь, братан? – с хрипотцой спросил он.
- Под Шайтаном, - спокойно ответил браток, продолжая кушать.
- Сведи.
- Легко…
«Чероки» закатил в открывшиеся автоматические ворота и медленно подъехал к знатному особняку. В дверях стояли двое крепышей в строгих костюмах.
- Здорова, Лысый!
Малиновый кивнул в ответ:
- Этот со мной!
- Это что? – указал охранник на транклюкатор за поясом.
- От хулиганов отбиваться, - ухмыльнулся Пан, протягивая транклюкатор.
- Хм, - примерил в руках блестящую трубку охранник, - это тебе в носу поковыряться, а не с хулиганами бодаться, - хохотнул своей шутке охранник.
- Поосторожнее с ним, - предупредил Пан.
- Что, с секретом?
- Да, с секретом!
- Лады, потом заберешь, - спрятал в карман инопланетное оружие охранник, проходите!
Шайтан вышел навстречу и по-дружески обнял Лысого. Потом пожал руку пришельцу.
- Пан, - просто представил нового знакомца Лысый.
- Прикид у тебя, - ухмыльнулся авторитет, - почем костюмчик? – шутя спросил он взявшись двумя пальцами за лацкан жилетки.
- Отдам даром, - ответил с ухмылкой Пан.
- Похвально, - оценил авторитет, - жадных не люблю! Ну, проходите, - пригласил он гостей в кабинет.
- Трави! – предложил Шайтан после некоторой паузы, разлив коньяк по стаканам и раздав по-очереди каждому.
Пан принял выпивку и расположился в предложенном кресле. Мысленно выставил планку своей степени на уровень авторитета и зациклил сознание Шайтана на уважении к себе. Легким телепатическим касанием.
- Хочу с тобой работать, - отпив глоток, сказал он.
- По теме?
Инопланетянин встал и подошел к столу. Поставил стакан и достал из кармана жилетки металлическую коробку со спичечный коробок. Открыл ее и пододвинул от себя. Внутри блестели четыре малиновые таблетки.
- Что это? – спросил Шайтан.
- Мечта, - спокойно ответил Пан.
- Да?
- Пол таблетки – и ты Геркулес! Сутки летать сможешь, без последствий для здоровья.
- Без отходняка?
- Чистая энергия и сила!
- Откуда? Оборонка?
- Нет – свой канал.
- Ладно – твоя тема! Лысый, проверь!
Лысый встал и взял таблетку.
- Смотри, Пан, порву, если что!
- Не блажи, братан – высшая проба!
Лысый отломил пол-таблетки и, смерив, проглотил.
Через минуту глаза налились кровью и Лысого передернуло.
- А-тас-с! – процедил он, слегка пошатнувшись, - вот так приход! Кирпичи ломать могу, ей-богу!
Лысый расправил крылья, развернулся и медленно шагнул от стола.
- Кайф! Шайтан! Это тема, внатуре!
- Вижу – дело стоящее, - оценил авторитет, - цена?
- Это даром. Подгоню партию – там промерим.
- Хм, ты мне нравишься, Пан! Но костюмчик сменить надо! Деньгами богат?
- Нет.
- Ладно, подкину лавэ. Не откажи! – Шайтан любил играть в Робина Гуда.
- Все в порядке.
- С Лысым поедешь и завтра ко мне с товаром!
Пан направился к выходу.
- Лысый! – остановил ошалевшего от накотившего прилива силы братка авторитет и, подождав, когда за пришельцем закроется дверь, сказал: - Пригляди за ним. Парень, видать, тертый – не казачек ли засланный?

- Лады…
- Куда теперь? – спросил довольный собой Лысый.
- В гостиницу.
- Может, оттянемся? Телок зацепим, бухла и на хату ко мне?
- В другой раз, брат, - ответил Пан, поглаживая ладошкой дорогой кожаный пиджак; в кармане хрустели хрусты, переданные Шайтаном через Лысого.
Остановившись у отеля, приятели переглянулись:
- Ну, до завтра! – протянул руку Пан.
- Бывай! – ответил крепким рукопожатием Лысый и… забыл о поручении следить за новичком.
Когда джип скрылся из вида, Пан махнул такси и направился к Новому Арбату…

- Пацаны прутся от марафета твоего, Пан! - ухмыляясь сообщил Шайтан; потом выдержав паузу, спросил: - Ты откуда? Сам пойми – как снег на голову!
- Ты там был…
- Я много, где был!
- Питер, - соврал Пан, слегка настроив мозг на волну авторитета.
- Калача знаешь?
- Случалось толковать, - ответил Пан, незаметно сканируя ментальное поле собеседника.
- Ладно! – хлопнул по плечу Пана авторитет, - Вижу – деловой. Тема есть!
- Слушаю.
- На таможне груз завис из Европы. Там новый спец правит, несговорчивый. Прессовать начал. Надо с ним потолковать, нежно!
- Сделаем.
- Лихой ты, однако! Выгорит дело – поставлю тебя крепко!
- Заметано.
- С Лысым работай – он в теме!
- Лады…
Новый начальник таможни Шереметьево, Максимов Илья Васильевич, был человеком твердым, старой закалки. Сразу перекрыл кислород леваку и напряг авторитетных людей. Конечно, и новым шустрым властям доставил немало неудобств. Так что, стоял между двух огней, четко, как скала! Обстановка нового времени раздражала! Порядок трещал по швам и совесть старого спеца стонала!
Груз Шайтана не пах криминалом. Просто, партия оргтехники из Литвы, но с крапленой сопроводиловой.
Лысый изложил обстановку и просветил Пана насчет нового начальника. Таможня «добро» не давала, но покушений никто не ставил, пока!
- Я тебе покажу фокус-покус, Лысый! – сказал оскалившись Пан.
- ?
- Этот таможенник просто исчезнет! Но сначала отдаст груз!
- Нельзя – легавые по следам накроют!
- Срежь нервы, братан! Никаких следов – все будет чисто! Он просто исчезнет!
- Ну, - засомневался Лысый, - тебе рулить.
- Дача есть у него?
- Да, в Горянке.
- Покажешь!
- Поехали…
Осматривая скромную дачку за штакетником, Пан сказал:
- Проследишь, когда он сюда намылится, и мне скинешь.
- А че следить – он каждую субботу здесь с женой.
- Хорошо. Нужна тачка потертая.
- Есть «москвичек» четыреста двенадцатый у меня. На ходу.
- Пойдет…

Илья Васильевич по-старинке не предавал особого значения своей безопасности – лихие девяностые только зачинались. В уик-энд любил покапаться на дачке. И речка по-соседству радовала обилием рыбки. Илья Васильевич любил порыбачить, в спокойной обстановке размышляя о насущном.
В этот уик-энд он был в приподнятом настроении, направляясь с супругой в любимое место отдыха на слегка потертой «двадцатьчетверке».
Пока супруга хлопотала по-хозяйству, он взял удочку, наживку, ведро и направился к облюбованному месту на речке. Снарядил снасть и присел на бережку, закинув удочку. Сентябрьское солнышко ласкало душу. Поднялся слабый теплый ветерок и вдруг виски сдавило!
«Эх, - сморщился Илья Васильевич, - давление, чтоб его!..»
Он потянулся за таблетками в карман и, разломав упаковку, поднес таблетку ко рту, но его отвлек тихий голос:
- Здравствуйте, Илья Васильевич, - рядом присел статный молодой тип в дорогом кожаном пиджаке, бардовой водолазке, черных джинсах и узких черных блестящих туфлях, - прекрасное утро для рыбалки, не так ли?
Почему-то мир поплыл перед глазами и горло сдавила невидимая рука.
- Да, - прохрипел Илья Васильевич озадаченно, - конечно…
- Вам плохо? – поинтересовался участливо незнакомец.
- Ничего – сейчас пройдет, - Илья Васильевич с трудом проглотил таблетку. Но облегчения не последовало: «Что за черт!?»
- Мы не знакомы, - продолжал неожиданный собеседник, - но это не важно! А важно то, что вы послезавтра подпишите разрешение на получение груза три-дробь-семьдесят-пять из Литвы! Партия оргтехники – ничего особенного!
- Да?
- Да! И это очень важно!
- Этот груз арестован, - прохрипел начальник таможни.
- Это просто ошибка! Ваши подчиненные перепутали этот груз с грузом из Латвии! Вот подлинные документы! – Пан протянул папку с файлами, - Вы честный человек и оформите груз по-правилам в пользу грузополучателя!
- Да, хорошо, - почему-то согласился Илья Васильевич – он действительно хотел давно решить этот вопрос в пользу заявителя! – Да, произошла ошибка из-за нарушения отчетности.
- Да! Именно так! Спасибо! Я Вас навещу послезавтра и получу груз, как полагается!
- Да, конечно, все будет в порядке.
- Вот и ладно! До скорого свидания, Илья Васильевич! И, будьте здоровы!
Наступило долгожданное облегчение и некое эйфористическое состояние: «Да! К чему излишние задержки? Ведь документы в полном порядке!»- подумал Илья Васильевич!..

Действие гипноза продолжалось всю следующую неделю. В очередной уик-энд Илья Васильевич собрался на дачу один – жена приболела. Какое-то смутное чувство тревоги о недавнем деле не покидало его всю дорогу до Горянки. Заходя в дом, он на секунду задумался: «Да, груз из Литвы, три-дробь-семьдесят-пять, с оргтехникой… Он был арестован… Стоп! Я подписал бумаги!.. Это черт знает что!..»
- Здравствуйте, Илья Васильевич, - раздался из полутьмы смутно знакомый голос, - не стоит беспокоиться об этом грузе.
- Вы! – вдруг прояснилось в голове, - Вы мошенник!
- Да! – в пыльном коридоре света из узкого окна сеней показался знакомый незнакомец, - А Вы – пустота! – в руке коварного визави блеснул трубчатый предмет.
Мир растворился и Илья Васильевич в нем. Не было боли и страха. Просто, он стал пространством без начала и конца…
«Таможня дает добро», - просипел Пан и незаметно нырнул к затаившемуся «москвичу»…