Глава 4. Сашка Грасмик

Глава 4. Сашка Грасмик.

Техника вся стояла на своих местах. Площадка была пустой. Витька влез в кузов машины, вернул ружье в отцовский мешок и стал озираться по сторонам. И не успел еще ничего разглядеть, а его тут же заметил Шурка. Он крутился возле тракторов и позвал Витьку к себе. Шурка был полон впечатлений и когда Витька приблизился, – сразу же начал ими делиться. Ему очень понравился гусеничный трактор ДТ-75.
Витька согласился. Этот трактор действительно был самым красивым из всех стоявших на площадке. Окрашен он был в оригинальные цвета и весь сверкал новой, свежезаводской краской. А Шурка хвастал уже, что успел познакомиться с трактористом. Сообщил, что зовут его – Федя и что он не с Бурно-Октябрьки, а с соседнего села – Косталевки. Этот Федя стоял сейчас на гусенице и из ведра заливал воду в радиатор. Закончив дело, оглянулся и заметив Витьку, весело подмигнул ему. Был он по возрасту – лет тридцати, и сразу понравился Витьке.

А Шурка уже тащил Витьку в кабину, чтобы тот лично убедился, как здорово эта кабина обустроена. Кабина как кабина, – ничего удивительного в ней Витька не увидел. Сиденье, конечно удобное…, новенькое…, кожаное… Спинка мягкая, и есть даже подлокотники! Медицинская аптечка с широким красным крестом, закреплена на задней стенке кабины. А в углу, на подставке – пристегнутый ленточным ремнём затяжным, из железа, на алюминий похожего – термос, объемом – литра на три.
Из всего, что Витька увидел в кабине – термос ему больше всего и понравился. Понятно Витьке Шуркино восхищение. У него отец, – дядя Володя, очень хороший слесарь. Но он не ездит на тракторах. А Витькин отец – ездит, и на разных!  И Витьку, бывало, отец брал с собой. Катал на тракторе. И даже как-то раз – порулить дал! Витька больше знаком с тракторами, а Шурка – нет! Вот и восхищается сейчас.

Шурка сказал еще, что с Федей – трактористом уже договорился, и дальше он поедет с ним на тракторе. Может быть Федя позволит ему немного и порулить… И вообще, в открытом кузове машины будет жарко, а трактор – он с кабиной все-таки. Витьке тоже тут же захотелось дальше ехать на тракторе, но Шурка сказал, что втроем в кабине будет тесно. И Витька с ним согласился.
А на втором гусеничном тракторе, оказывается, работает Сашка Грасмик! Это ему тоже Шурка сообщил. И посоветовал
– Иди к нему. Он тебя с собой точно возьмет.
Витька с досадой подумал, что зря таскался с ружьем по холмам. Перещеголял его за это время Шурка.
Сашка Грасмик, действительно, вряд ли откажет Витьке. Конечно, если не занято место уже кем-нибудь рядом с ним, в кабине. Но ведь трактор у него старенький и всего лишь – ДТ-54. Вот он – рядом стоит! И почему-то работает у трактора мотор. У всех нет, а у Сашкиного трактора – работает…

И точно – Сашка это! Наверху во второй, прицепленной к трактору тележке, согнулся в три погибели, и видно ищет что-то там нужное. За три версты узнаваем Сашка Грасмик. Вообще-то, он их, общий с Шуркой, сосед.
Все друзья Витьки с Кировской улицы живут по соседству. Володя и Шурка Зеели – вниз, через дом; Вовка и Шурка Луговые – вверх, и тоже – через дом. Вовка Луговой старше Витьки на год, Володя Зеель – на два года. А Шурка Луговой – аж на целых три года. Однако возраст не мешает им дружить. Всех объединяют общие заботы, общие игры и конечно же, тесное проживание рядом.
Витька в этой дружбе между братьями Луговыми и Зеелями как бы скрепляющим звеном является. И от того, что дом его в середине находится, а главным образом, еще и от того – что привлекает дом Витькиных друзей техникой, которая то и дело, появляется периодически  здесь, в его дворе. И часто именно у Витькиного двора – общее место встречи для его друзей с разных концов улицы.

 Отец Витьки с давних пор работает в колхозе механизатором. И на чём он только не приезжает домой из своего колхоза. И гусеничный ДТ-54, и колесный миниатюрный ДТ-20, любовно называемый «Топ-топ». А еще – трактор Т-40 с воздушным охлаждением, МТЗ-5Л «Беларусь» – без кабины, а потом, и МТЗ-50, но уже с кабиной. Бывало, и комбайн самоходный подъезжал… Вся эта техника, не считая различных тележек, в разное время побывала в Витькином дворе.
 А кто из пацанов технику не любит? Очень уж манит к себе любая техника. Полазать на ней, пощупать, особенности разглядеть, распознать, и отметить… А там, в разговорах всяких и обсуждениях, и на другие дела интересные задумки общие возникают, и дружба крепнет.
 Ну а лучшим другом для Витьки, конечно же, Шурик Зеель является. Он – Витькин ровесник. В одном классе учатся. И все интересы их, – общие интересы. И практически – все время, находятся они рядом. Тянет их друг к другу и все.

А дом, в котором живет Сашка Грасмик, находится между Витькиным домом и домом братьев Зеелей. Сашка тоже – старше Витьки на три года. Но он не был никогда другом, ни Витьке, ни его уличным друзьям. Высокий очень, худой и весь нескладный какой-то по характеру он не очень адекватный и весь какой-то нервный и издерганный. Плохо очень учился и несколько раз по два года сидел в одном классе. Сказывалось, что его мать – тетя Мария, была замужем за дядей Лёней Рассказовым, а он не был для Сашки родным отцом.
Не ладил дядя Лёня со своим приемным сыном. Сашка даже из дома несколько раз убегал, но всегда, через несколько дней, – находился. И связался он с ребятами хулиганистыми с Натальевской улицы, предводительствовал среди которых нахальный и наглый ровесник Сашки – Колька Сапега.
Натальевские и Кировские враждовали между собой. И так получилось, что Сашка Грасмик был для ребят с Кировской улицы как бы – предатель.
 
Случилось это два года назад, когда вернулся Витька из своего путешествия в Москву. Возвращались они с Шуркой с речки, накупавшись вдоволь. Подошли к развилке дороги, откуда – налево свернешь, – на Натальевку попадешь. Ну, а если – направо, то – на улицу Кирова. А прямо после развилки, с обеих сторон дороги, пустырь расположился, весь изрытый большими ямами, местами соединявшимися в один огромный котлован. Когда-то копали их, используя землю для изготовления самана, сосланные во время войны сюда советские немцы, в качестве основного материала, из которого собственно и были построены все дома на улице, впоследствии названной улицей имени Кирова, и не только на ней. Ямы были довольно глубокими, и зимой и летом под завязку заполненными водой. Летом было в них раздолье для уток, и еще – самозабвенно плескалась в ямах малышня, не доросшая еще до речки. Ну а зимой, покрывались ямы льдом и превращались в прекрасное хоккейное поле, или – просто в каток.

Заметили друзья, что на дороге, между ямами стояли Натальевские пацаны. Было их человек пять, и торчал каланчой и выделялся среди них ростом своим и фигурой, всем видом, нескладный – Сашка Грасмик. Заметив Витьку с Шуркой, Натальевские оживились и двинулись в их сторону.
 И были бы Витька с Шуркой изрядно поколочены, но до момента взаимного обнаружения, оказались они значительно ближе к развилке, чем их враги, а оттого, не раздумывая, рванули вперед и успели свернуть на свою улицу.
 Натальевские погнались было за ними, но было поздно. Из двора своего дома Витьку с Шуркой тут же позвал к себе Вовка Луговой. Просто так разойтись врагам было неинтересно, и возникла между ними словесная перепалка.

Натальевские остановились метрах в двадцати возле ям и с досады, начали кидаться гравийными камнями, которых в достаточном количестве валялось вдоль свеженасыпанных дорог. Витька с Шуркой и тут же присоединившийся Вовка, ответили тоже пару разочков, но слишком уж густо летели в их сторону опасные снаряды со стороны превосходящих по численности сил противника, и решили тогда они от греха ретироваться во двор Луговых, и укрылись за стеной летней пристройки. Град камней прекратился.
Спустя несколько минут Витька решился на вылазку, высунулся осторожно из-за угла пристройки и стал с опаской осматривать место, где только что находился противник. Никого не было, и Витька осмелел.
А потом, совсем недалеко возник вдруг перед Витькой Сашка Грасмик. Он притаился, оказывается, за стволом толстой вербы, а сейчас выступил из-за ствола и почти в упор целился в Витьку из мощной, из каучуковой резины изготовленной, рогатки.

 И Витька ничего не успел. Лицо его как будто наткнулось на что-то тупое и острое. Искры брызнули из глаз, он и боли сразу не почувствовал, лишь взметнулись защитной реакцией инстинктивно руки и утопили запоздало в ладонях лицо. И тут же жгучая боль пронзила то место, где был правый глаз. В горячке, ничего не соображая, оторвал Витька ладони от лица  – увидел, правая вся была в крови, и почувствовал как по лицу, от глаза тоже течет кровь и капает с подбородка на рубашку. Лихорадочно прикрыл левый, здоровый глаз рукой, и с ужасом обнаружил, что правым – ничего не видит. Утопил опять в ладонях лицо, свалился на колени и заорал диким отчаянным голосом
 – Гла-аз-з… глаз…
Шестым чувством понял он, что Сашка попал в него из рогатки. Специально, или нечаянно, но попал прямо в глаз. И что делать будет теперь он без глаза?.. И заплакал Витька от безысходности.

Боль разрасталась, жгла все сильней и сильней. К нему подскочили, перепуганные насмерть, Вовка с Шуркой. Подняли на ноги. Шурка силой, с трудом, оторвал Витькину руку от лица, взглянул на рану, ахнул от неожиданности и растерялся на миг. Потом подхватили друзья Витьку под руку и потащили бегом домой. А Витька, плотно зажимая правую часть лица ладонью, безвольно волочил ноги, и казалось ему от ужаса, что и вторым глазом он тоже почему-то ничего не видит.
Мама, услышав крики, выбежала навстречу. Взглянув на окровавленное Витькино лицо, запричитала горько, и только срывалось с её губ
– Ну, и что же вы поганцы наделали?!.. Что же вы, проклятые, наделали…
И не было измерения горю её.

Витька уже пришел немного в себя, но по инерции продолжал все еще тихонько всхлипывать. А мама, не мешкая сорвала с головы легкий, белый летний платок, свернула его широкой полосой, наложила на поврежденную часть лица и перетянула узлом на затылке. И все, втроем не медля, потащили они Витьку в больницу, кото-рая находилась от Витькиного дома метрах в пятистах.
Хорошая больница была в Бурно-Октябрьке. Славилась на весь район. И врачи в больнице были хорошие.
Хирург с Витькой не церемонился. Он безжалостно обработал рану, избавился от запекшейся и размазанной по лицу крови, а потом осторожно раздвинул заплывшие Витькины веки. Витька по-прежнему чувствовал в глазу тупую, жгучую боль, но ему ничего не оставалось, как молча её терпеть. И тут, всколыхнулась надежда и радость в груди. Он так отчаялся и смирился со случившимся, что сначала, отказался сам себе поверить – глазом, выбитым из рогатки, он … – ВИДЕЛ!!!..

А врач, хмыкнул удовлетворенно и с явным облегчением, произнес
– Ну-у, парень! Видно в рубашке ты родился! Пол сантиметра бы в сторону – и ходил бы всю жизнь, как Кутузов, с черной повязкой на лице. Да-а, – повезло тебе…
Оказывается, камень, выпущенный из рогатки, попал Витьке в черепную кость буквально на несколько миллиметров ниже глазницы, и собственно глаз, не задел. Глаз заплыл весь от удара, сплошным опухшим синяком, но к счастью, оказался цел. А кровь не так уж и обильно текла из кожи, достаточно сильно рассеченной под глазом, как казалось Витьке со страху.
 Врач наложил какие-то мази на рану, перевязал половину Витькиной головы свежим бинтом, пахнущим больницей и сказал, что на недельку придется Витьке с повязкой смириться. А Витька и целый месяц готов был так ходить, только бы глаз его, видел как прежде. Он сразу как-то вновь почувствовал себя счастливым, а рядом стояла мама, прижав руки к груди, и все благодарила и благодарила врача…

Сашка Грасмик, поняв, что натворил что-то страшное, тоже очень сильно перепугался. Исчез и несколько дней никто вообще не знал, где он находится. Но страсти улеглись. После очередной перевязки врач сказал, что рана поджила, опухоль сходит. Надобности, перевязывать глаз, больше нет.
Витька почувствовал, что глаз его потихонечку начинает приоткрываться и пусть не так отчетливо, как левый, но – все видит! И оттого, что все благополучно заканчивается, гнев его родителей «на этого бандита Сашку, место которого – в тюрьме» постепенно сошел на «нет».

Сильно изменилась жизнь Сашки Грасмика за два года, после случившегося. Под прессингом родителей он взялся, наконец, за ум. Поступил в ремесленное училище, которое находилось где-то за районным центром Бурное, по направлению к Чимкенту в селе Чокпак. Выучился на тракториста и сразу же стал работать в колхозе. Витька за эти два года практически его и не видел.
И вот, стоит Сашка на тележке, совершенно не изменившийся, и Витька даже рад его видеть. И нет у него к Сашке никакой ненависти и злости. Испарилось все. Исчезло! Понимает же Витька – в драке мало ли что случится может… Да и глаз его давно в норму вошел, лишь маленький, едва заметный шрамик чуть ниже, на лице остался. Так, … на память.