Про дурака и дороги. Сказ

Мимо поля, мимо ям, шёл, себе, молчун Иван. Пригорюнился в кручине, ни одной мысли в помине.

День за днём идёт - бредет, солнце - каравай плывёт. А пустой живот орёт. Ночью месяц, как серпом: резануть бы им легко сала шмат и чеснока, выпить жбанчик молока, репы там или картохи. Только нету ничего. За подкладкой рожь-зерно грустно прыгает давно.

Длинным старым кушаком, прилепил к спине живот. Тот урчал на все лады песнь тоски и пустоты.

***
Шел Иван-дурак плутал по дороге кое-как. Видит, на большой поляне мужики стоят — не ладят. Судят-рядят и орут, дружке бороду дерут: чудо скатерть-самобранку никому не отдают. А скатерка совсем рядом, яств на ней, каких там нет: и омлетов, и котлетов, гуси, куры запечены и, конечно, русский хлеб.

Подошёл Иван-дурак, крякнул в бороду, в кулак, молча так перекрестился, и отведал сей обед. У скатерочки присел. Вдоволь сытости наел. Встал. Довольный, как телёнок: сильно взгляд осоловел. Поклонился мужикам, и ушёл, куда глядел.

Споршики быстрей за ним: ты скатерочку возьми, мы же с ней убьём друг друга, так голодные помрем. Ванька только отмахнулся. И пошёл своим путём.

***
Мимо поля, мимо ям, шёл, себе, молчун Иван. Пригорюнился в кручине, ни одной мысли в помине.

Видит, дуб стоит огромный, в нём дупло и темнота. Не ходить бы, но беда: тянет тайна дурака. И шагнул в шальную яму. Черти, нечисть, по рукам повязали дурака.

Он висит на паутине, как червяк в густой малине. Скоро жарить понесут. Только смотрят, что за шут: длинный Ванечкин кушак размотался кое-как, по нему дурак прополз, спрыгнул в чертовской навоз.
Нет, не морщат бесы нос, пятаки позатыкали и по щелям разбежались. Ну, какой же тут вопрос?

Ну, а Ванька отряхнулся, сам себе не улыбнулся, из дупла шагнул в свой мир, зашагал, как командир. После ентой странной драки нет царапин на рубахе,ни прорехи и не дыр.

***
Мимо поля, мимо ям, шёл, себе, молчун Иван. Пригорюнился в кручине, ни одной мысли  в помине.

Долго, коротко петлял, в царство доброе попал. Видит, терем, в нем девица, вся, румяна - круглолица. Как в такую не влюбиться?

Но ведь это наш Иван. Засверкал игривым взглядом, расчесал копну волос пятерней: в простой прочёс, - за пол года-то оброс. Губы трубочкой втянул и к её устам прильнул.

А она вдруг покраснела, грудь зашлась вся ходуном: видит — наглый, чует - смелый, и, конечно, всё при нём: не заморский истукан, не усат, как таракан, не манеры через край и не страшен, как баран. Наш, простой, понятный Ванька.

Только след его простыл. Прикоснулся и остыл. И пошёл своей дорогой. А куда, не ведал сам. Вот загадка, стыд и срам.

***
Весь рубахой истрепался, все портки поизорвал, у чертей поизмарал, всё исподнее утратил, - весь как был, еле живой, завалился в чей-то дом.

Бабка вышла по нужде, пожурчать красе-луне. Но увы, не тут-то было: куль пылится на крыльце, с мужским духом, при лице. Слышит бабушка Яга: странный дух и страшный смрад. Весь уставший и побитый, с полугода не был мытый. Точно! Ванька-то дурак. Затащила кое-как.

Накормила. Напоила. Баньку жарко натопила. Отшептала. Отлила. Сшила новенький наряд. И на печку утащила дуралея на горбушке, притулила наугад. Храп теперь, ну, как из пушки, словно мчатся по каменьям тыща танков на парад.

Вскипятила свой котёл, завела с ним разговор, хочет быстро разобраться, шёл Иван в какой дозор.

Накидала, там, коренья, глазки жаб для провиденья, мухоморов, козинак, крылья мышек, дохлых птичек пару лап. Но не может отгадать, что же это за мужик и какая, в нем загадка, и какой же в нем отгад,и на кой припёрся ляд.

Занялось крутое утро. Бабка хлопца подняла и клубок ему дала. Вдруг пойдёт этот невежда, счастье быстро соберёт, горсть ума хоть обретёт. Но свои мозги не вложишь в уши: никого не будет слушать. Может, так и не найдёт. Может, так и не поймёт.

Тяжела россейска доля: дураки да и дороги. Сколько тут веков гадают, но никак не разгадают.

26.10.2020
---------------
Источник фото Интернет,Original: https://pbs.twimg.com/media/Dr1FKJ4WkAEX