Writober-20. 18. Лучший из снов

Утром следующего дня Флоран стоял у зеркала, повязывая платок. Через некоторое время, удовлетворённый, перестегнул подтяжки, разгладил серые в клетку брюки, надел и застегнул бежевый с вышитым воротом жилет, поправил концы платка так, чтобы они стояли прямо и несгибаемо, как часовые. После этого он наконец облачился в сюртук цвета молочного шоколада, кремовый цилиндр и, надевая на ходу перчатки, вышел из квартирки и направился в сторону Сорбонны.

Погода осталась такой же хорошей, как и вчера, потому можно позволить себе прогулочный шаг. Всё одно — спешить некуда. Занятия ещё нескоро, опоздать не получится, разве что он забежит в кафе через квартал и потеряет счёт времени за газетой. Но сегодня он вышел заблаговременно с иной целью. Хотя запах кофе, перебивающий по утрам все прочие запахи, так и манил свернуть в сторону.

Тротуар полнился клерками, студентами, мальчишками-разносчиками, спешившими на работу, и проститутками, шедшими домой. Флоран оглядывал — нет — обследовал взглядом каждую деталь улицы, заглядывал, насколько позволяли приличия, в несущиеся мимо экипажи, и тут же одёргивал сам себя. Не приведи Господь, кто-нибудь из знакомых заметит. И, что хуже всего, сам будет обречён до конца дней помнить об этом недостойном поведении. Но разве остаётся иной выход? Ему известно лишь то, что не более суток назад, эта странная девушка, похожая на Золушку, была здесь, на этой самой улице, в конце следующего дома. А сегодня здесь пусто. Конечно, в этой части Левого берега многолюдно в любое время суток, но…

— Флоран, друг мой, — Поль поравнялся с ним, и от этого внезапного оклика Флоран вздрогнул; но, обернувшись, улыбнулся и пожал ему руку. — Ты здесь? В это время?

— Решил немного прогуляться, вот и всё. Ты удивлён?

— Признаться, да. Я бы не удивился, увидев тебя за чашечкой кофе, но… ты? гулять утром?

Флоран пожал плечами и поспешил сменить тему разговора. Когда же стало возможно различить оконца на куполе капеллы Сорбонны, Поль вдруг остановился и повернулся к нему:

— Постой, я, кажется, понял…

— Что именно? Насколько мелочен профессор Мелош?

— Глупости, — отмахнулся тот. — Нет же, я говорю о другом. Кажется, я понял, из-за кого ты сегодня оказался в такой час на прогулке. Да ещё и на улице Вожерар!

— Если тебя послушать, то выходит, что честный человек не имеет права просто отправиться на прогулку поутру.

— О, нет-нет-нет, ты меня не проведёшь. Ты надеялся, что прелестная пастушка вернёт тебе сегодня те несчастные пятнадцать франков?

— Разумеется, нет. Мне нет дела ни до, как ты изволил выразиться, пастушки, ни до несчастных пятнадцати франков.

Поль усмехнулся вместо ответа и повернул к Сорбонне.

Утром следующего дня Флоран вновь стоял у зеркала, повязывая платок, и обдумывал вчерашний разговор. Прелестная пастушка. Порой Поль невыносим. В той девушке хорошо уже то, что она меньше других походила на пустоголовую куклу, единственное назначение которой — служить украшением и неважно, чего именно.

Так прошло ещё около двух недель. Каждое утро ритуал повторялся: платок, подтяжки, жилет, снова платок, сюртук, цилиндр, перчатки — и на улицу Вожерар. В какой-то момент Флорану даже показалось, что новый распорядок куда приятнее прежнего: утренняя прогулка бодрила лучше кофе. Пятнадцать франков подзабылись, точно их и не было вовсе. И тогда он решил, что девушка, похожая на Золушку, приснилась в лучшем в его жизни сне.

А потом он заметил мелькнувшую в конце дома знакомую соломенную шляпку с голубыми цветами и русыми локонами под нею.