Старуха Судьба. часть 2

                Кто-то стучит по батарее.

          ОЛЬГА ВЛАДИМИРОВНА. Вот так всегда! Опять стучит! Как только я  пою, он стучит! Не даёт таланту развиться! Хорошо, что наверху никто не живёт, я на последнем этаже одна ближе к Богу живу, никому не мешаю! А это Павел Григорьевич с нижнего этажа стучит. Возможно, не любит музыку. Он недавно переехал в наш дом, несколько месяцев назад. До него никто не стучал. Говорит, продал квартиру: себе однокомнатную в нашем доме купил, а сыну с невесткой двухкомнатную в другом районе. Недавно с ним познакомились, вместе на мусорную свалку прогулялись. Он не знал, куда мы мусор выбрасываем; вышел с мусором, а на улице нет никого, кроме меня. У меня вечерний моцион – гуляю перед сном. Пришлось на свалку его вести. Всё равно гулять! Так и познакомились. Семьдесят пять ему всего! А ведёт себя, как не знаю кто… как старикашка! Одни разговоры у него про болезни. Как встретит меня на лестнице, так сразу начинает спрашивать о здоровье! Далось ему моё здоровье! Бегаю, и, слава богу! Хорошо, хоть о своих болячках не рассказывает! Неделю назад спросил, составила ли я завещание?! Он, видите ли, от нотариуса шёл, решил поделиться впечатлениями и подсказать, где ближе его заверить. Да у зрелой женщины спрашивать о завещании так же неприлично, как у девушки о возрасте! Люди почему-то думают, что пожилые женщины скрывают свой возраст. Ничего подобного! Это ложное заблуждение! Когда ты в возрасте, каждый прибавленный тобою год к собственному дню рождения, это твой бонус! Например, если я скажу, что мне уже девяносто два, люди будут восхищаться мной, говорить, что я прекрасно выгляжу для своих лет, и что мне не дашь больше семидесяти пяти! И я сразу становлюсь моложе на семнадцать лет! Это приятно! А если бы сказала правду, что мне восемьдесят, то помолодела бы только на пять лет. Разница существенная! Да и прибавлять года мне уже не страшно, это даже какой-то азарт придаёт, настроение повышает!

                Подходит к зеркалу, смотрится в него и поёт.

          «Хороша я, хороша! Да плохо я одета! Никто замуж не берёт девушку за это».

                Опять стучат по батарее
                Ольга Владимировна подходит к батарее, стучит в ответ.

          Слышу, слышу! Не глухая! Павел Григорьевич всё не уймётся! Неугомонный старичок! Любит, наверное, погундеть, попилить. Все мужчины в возрасте такие! Редко встретишь адекватного моего возраста! Как в лесу живу. Ау, ау! Налево посмотрю – глухой. Направо посмотрю –  с деменцией дружит. Когда я была молодая, было много интересных здравомыслящих мужчин! Куда они делись? Вот и Павел Григорьевич плоховато слышит, да ещё, похоже, зануда.
          Нехорошо как-то я о нём говорю. Я же его не знаю. Прости меня, Господи! (Крестится.) Не хочу никого обсуждать - все люди хорошие, у всех свои хорошенькие тараканы в голове!
          Да и я хороша! Надо было заранее ему сказать, что юбилей намечается, пляски и песни будут, пока не упаду. Надо соседа предупредить, а то инсульт на нервной почве схватит – себе не прощу. Он мне говорил, что любит тишину, что ему не нравится, когда наверху топают. Поэтому и выбрал наш дом. Парк рядом, машин мало, пенсионеров много. Можно сказать, попал в рай!
          Сейчас позвоню. Где моя сумка? (Ищет сумку.) Там в блокноте записан номер телефона. Он мне сам недавно дал, когда от нотариуса шёл: свой номер дал и нотариуса. Да где же сумка?! Сколько раз себе говорила - все вещи должны лежать на своих местах! Нашла, наконец-то! (Открывает сумку.) Вот блокнот. (Листает блокнот.) А вот и номер. (Подходит к стационарному телефону, надевает очки, набирает номер.) Двадцать семь… Или двадцать один? Что за почерк!  Тридцать четыре… Кошмар! Надо было самой записать.  Пятьдесят… или шестьдесят? Вот, что набирать – шесть или пять?!  Если не дозвонюсь, ему будет хуже!

                Говорит в трубку.

          Алло! Алло!
          Павел Григорьевич? Это вы? Слава богу, к вам попала!
          Конечно, могла не дозвониться. Кто так пишет цифры? Пятёрку от шестёрки не отличить, семёрку от единицы!
          Да вы мне сами и написали. Позвольте, угадаю вашу профессию. Вы врач. Только у врачей невозможно прочитать в рецептах, что написано. Угадала?
          Бывший следователь? Хм! Как интересно! Но ближе к делу. Я звоню вам… 
          Нет, нет, не о нотариусе спросить. Мне это ни к чему, у меня квартира не приватизирована. Пусть приватизирует тот, кому она нужна,  я передам ему её после смерти. Я по другому делу…
          Какая собака?
          Только что выла собака, как будто её душили? Да что вы говорите?!
          У меня выла? У меня нет собаки!
          Частенько воет?
          А-а-а, поэтому вы стучите по батарее, чтобы прекратили издеваться над собакой? Какой ужас!
          Да, у нас в подъезде живёт большая собака. Я не знала, что она так страдает! Хозяева – люди приличные.
          По голосу пёсик небольших размеров? Тогда не он. Я видела эту собаку – мне по пояс.
          Я не знаю, кастрированная она или нет. У неё, что, может измениться голос от кастрации?
          Откуда я знаю, я же с ней не разговаривала, просто прошла мимо. Давайте сменим тему, Павел Григорьевич.
          Нет, я люблю собак! Но я звоню вам по поводу моего юбилея. Я хочу немного потанцевать и попеть. Звоню, чтобы вы не волновались, если будет шумно, вы ведь любитель тишины. Это только один раз, а потом будете отдыхать в тишине до следующего юбилея!
          О, мне ещё только девяносто!
          Спасибо…спасибо… Это благодаря скандинавской ходьбе я так выгляжу! А вы ходите?
          Не пробовали… После юбилея отлежусь и обязательно возьму вас на прогулку, запасайтесь палками, хотя бы лыжными. И без возражений!
          Я? Танцевать? Конечно,  буду! Нет, от вальса у меня голова кружится. Помните, как пела Клавдия Шульженко? (Поёт.) «Как это? Как это я не права? Я и не думаю злиться! Ах, как кружится голова, как голова кружится!» Не правда ли -  мило? И Шульженко вне конкуренции!
          Что я танцую? Я люблю степ.
          Алло! Павел Григорьевич, вы куда-то пропали!
          Я вас удивила? Степом?
          Ну, я ещё вас по-настоящему не удивляла! Я с удовольствием посмотрю на вас, когда вы увидите, как я танцую степ. Вот тогда вы действительно удивитесь!
Вы уж извините, сегодня не приглашаю на юбилей, мы с вами мало знакомы. И приглашать незнакомых мужчин в гости, это – моветон. А на девяносто пятую годовщину – пожалуйста!
          А-а-а, вы бы всё равно не смогли прийти, у вас артрит… Понимаю…
Но хотели бы посмотреть, как я танцую?...Хм… Я вам  позвоню, когда начнутся пляски. До свидания.

(продолжение следует)