Минная болезнь в Афганистне. Пример офицера

Как говорили у нас в то время, медленно идут саперы, но обгонять их не нужно. Хотя, это в любое время актуально. Дело было в Панджшерском ущелье, когда наши войска решили прочистить эту территорию от моджахедов.
Ни для кого не было секретом, что там скрывались основные силы противника. Там отличное место для жизни: оазисы, вода, хорошо растет сельхозпродукция и относительно тепло зимой. Из этих санаторных условий нам предстояло вытащить наших афганских оппонентов. Но выходить оттуда они никак не хотели. Стоит понимать, что это был их дом, и мы выгоняли их из собственного дома. Но не совсем. Местные жители рассказали, что находящиеся там моджахеды — это пришлые, не местные военные. В общем, мы понимали, что действуем против грамотных наемников.

Афган — минная война

Наш отдельный батальон продвигался вглубь ущелья, а мы всегда шли впереди. С поддержкой спецназа, но на острие. Саперов было много, но нас постоянно не хватало. Готовили новых, оставались на сверхсрочную, но все равно — не хватало. На самом деле, воспитать и научить хорошего сапера очень сложно. Как мы уже начали подмечать: саперами не становятся, а рождаются. Бывает, человек хватает все на лету, а бывает хоть год объясняй, никак. Но даже самые смелые и опытные бойцы часто срывались, начинали бояться. Нервы у людей не железные. Многие начинали «косить» от заданий, чуть ли не плакать. К дембелю это все обострялось.
Особенно бойцы боялись ПМН. Это мина, название которой расшифровывали, как «прощай моя нога». Человека она устраняла редко, а вот то, что билет домой и инвалидность обеспечена — это 100%. Именно этого многие боялись. Говорили, что лучше на фугас и к праотцам, чем так подрываться. Так вот, медленно, но верно мы продвигались вглубь Панджшерского ущелья. А мин там было больше, чем пуль, под которыми часто шло разминирование. Нам сильно повезло с командирами, и вспоминается такой эпизод. Сутки почти мы чистили небольшой пятачок для артиллерии, которая должна была завтра подойти. Потом пошли дальше, но устали очень, а возвращаться уже нет вариантов.
Ночь спускается тут быстро. Дали команду: ко сну. А солдаты все расселись по камням и спать не собираются. Ну что. Взяли наш комроты и один командир взвода, и вышли на площадку между камней. Гуляют, разговаривают о чем-то. Потом начали что-то типа зарядки делать, мол, перед сном полезно снять напряжение с мышц. Постепенно бойцы начали слазить с камней, и укладываться на землю на плащ-палатки. Подошел я к командиру взвода, говорю: «В горах такая зарядка не пойдет, дыхание сбивает». Он посмотрел на меня, кивнул и пошел укладываться. А я смотрю, он весь взмок и сигарета в руках дрожит. Это они вышли на полянку показать, что мин там нет, чтобы солдаты успокоились. Но никто и не знал, есть ли они там. Вот таким должен быть настоящий офицер, который своим примером делает все для солдата.
В целом, за полтора года наш взвод потерял 7 бойцов из 23 человек. Основная работа была не пыльной: приехали по приказу, разминировали объект, и обратно в часть. За неделю может быть 3 или 4 таких выезда. А в операциях типа Панджшера больше участвовать не приходилось. Оно, наверное, и к лучшему. Мы под конец, спустя три месяца, там уже страх потеряли, а это очень плохо. Сапер должен бояться, но контролировать себя. Когда пропадает страх, это первый признак безразличия, притупляется бдительность. Самое опасное для сапера состояние.