Заложники судьбы

Старшую  воспитательницу школы-интерната, Марию Васильевну, вызвала по телефону директриса в свой кабинет.
 В телефонной трубке, как показалось Марие, голос директрисы звучал недовольно.
-Иду.  Что-то случилось? Опять наши дети что-то натворили?
--Я Вас жду, - в трубке послышались гудки.
Недоумевая, что могло случиться за полчаса после разговора с директором, с которым совсем недавно рассталась после очередных указаний, Мария поспешила в кабинет шефа, вернее, «шефини», так как директором недавно стала молодая женщина, Антонина Аркадьевна,  бывшая старшим воспитателем.
  Мария Васильевна увидела, как из кабинета директора вышли служители Фемиды. Ну, точно, опять какие-нибудь криминальные истории! В этом учебном году стали поступать в школу-интернат дети–сироты. Бывшие бездомные или из семей, лишённых родительских прав. Их было уже сорок восемь. До конца учебного года обещали сдать в эксплуатацию второй детский дом. А до тех пор дети  будут в интернате.
  Вновь поступающие дети всегда, вне зависимости, из каких семей и какого воспитания, добавляли заботы педагогическому коллективу. Адаптация на новом месте для многих детей  проходила очень тяжело и не так быстро, как хотелось бы.
  Некоторые из  воспитанников после «вольной» жизни так и не признавали никакой дисциплины и порядка. Прогулы, самовольные уходы – основная «головная боль» для педагогов. Но случались и более серьёзные правонарушения: воровство, подрыв на взорвавшемся детонаторе, находки взрывоопасных предметов и доставка их воспитанниками в интернат.
  -Можно, Антонина Аркадьевна?- вошла старшая воспитательница  в кабинет директора. - Что случилось? Почему милиция? Кто опять отличился? 
-Нам привели четверых детей. Из одной семьи, девяти, десяти, одиннадцати и пятнадцати лет. Но об этом потом. Медсестра повела их в столовую. Вы тоже идите и проследите, чтобы их хорошо накормили. Потом нужно будет определить их по палатам. Но сначала я бы хотела, чтобы Вы на них посмотрели.
- А в какие классы они пойдут? И чего на них смотреть? Придут из столовой и посмотрю.
- Я хочу, - строго проговорила Антонина Аркадьевна,- чтобы Вы посмотрели на них сейчас!
- Ну, хорошо. Так я в столовую?
-Да, потом зайдёте ко мне. А дети пока побудут на обследовании в медицинской части.
  В вестибюле столовой перед  умывальниками стояло четверо детей. Ошеломлённая Мария  Васильевна увидела перед собой воочию кадры из фильма «Республика ШКИД». Грязные, драные, ниже колен  женские кофты на мальчишках, с длиннющими рукавами до пола, заскорузлая грязь на лицах, руках и босых ногах(!) Босые в ноябре! Кудлатые, не знавшие расчёски длинные грязные волосы!
  -Зачем Вы привели детей в таком виде в столовую? Почему не в санчасть? А обед нужно было принести  из столовой! Вы что, не понимаете, как их воспримут другие дети? – сердито выговаривала старшая воспитательница медсестре. Она понимала, что нищенский вид детей даст пищу для интернатских «крутых».
  -Директриса сказала, чтобы я отвела их в столовую. Я не подумала…, - виновато оправдывалась медсестра.
 - Не надо за нас волноваться,- раздался голос старшего мальчика, который с момента появления Марии Васильевны очень внимательно рассматривал её и напряженно прислушивался к разговору. – Мы себя никому в обиду не дадим. А есть очень хочется,- добавил он с милой смущённой улыбкой на чумазом лице.
 - Ну, коли вы уже здесь, накормим хорошенько.  Мойте тщательно руки и умойтесь заодно. Мыло и вода перед вами. А я пока накрою для вас стол.
- Почему одному Коле? Мы тоже есть хотим,- испуганно переспросил самый младший.
Мария Васильевна, недоумевая, уставилась на говорившего. Потом засмеялась, потрепала его по длиннющим грязным волосам.
- Не Коле, а коли. Коли – это старое слово «если». Не знал? А кормить я буду вас всех.  А кто у нас Коля?
 - Я Коля, - сказал старший мальчик.- А это мои братья: Дима, Сергей, а самый младший Вася.
Обедающие воспитанники первых к входу столов, привстав от изумления, провожали недоуменными взглядами и гулом голосов проходивших по залу «новеньких». Такого они ещё никогда не видели! Но возгласы пресекались грозными взглядами воспитателей. Разговаривать в столовой не разрешалось.
Обед из трёх блюд был съеден детьми моментально.
-Вы  бегите с медсестрой до нашей санчасти, там вас отправят в душевую, а я  поищу для вас всех чистую одежду. И обувь. Вы все пока побудете под наблюдением врача и медсестёр. Договорились? – обратилась Мария Васильевна к детям. Те согласно закивали.
  Ознакомившись с личными делами, старшая воспитательница поняла, почему дети стали похожими на своих предшественников двадцатых годов двадцатого столетия. Отец и мать беспробудно пили.  « Сгорели» от самогона по очереди: сначала отец, потом мать. Никому из взрослых не было дела ни до пьющих родителей, ни до их отпрысков. Дети не посещали школу два года: ходить было не в чем. И только через несколько месяцев после смерти родителей детей направили в интернат.
  Старшего мальчика, пятнадцатилетнего Колю, определили в пятый класс. Так захотел он сам.
- Я все предметы забыл. Мне нужно повторить, – заявил он.
Младшего, Васю,  - в первый класс, Диму и Сергея - во второй. Тяжелее всех из четверых привыкал к школе младший. Он постоянно убегал из интерната и уезжал в своё село, хотя его там никто не ждал, а бывший дом превратился  в развалюху.
  Есть дети, которые выше всего ценят домашнее тепло, домашний уют и …свободу. А когда, по несчастью, все это исчезает, они продолжают цепляться за былые воспоминания и бегут от лучших, но непривычных для них условий. Часто в кинофильмах с экранов телевизоров обыватель видит жестокое обращение с детьми в интернатах, детских домах со стороны детей и взрослых. Может быть,  сценаристы и знают о таких случаях, но Мария Васильевна воспринимала такие фильмы, как личную обиду. Ничего похожего у них в интернате не было. А вот дети всё равно сбегали.
  Мария Васильевна вспомнила мальчика - восьмиклассника, Сашу. Она тогда только пришла на работу в интернат. Ей дали восьмой класс. Подросток появлялся в школе один – два раза в месяц. Во время беседы с  воспитанниками воспитательница услышала, как девочки очень тепло о нём отзываются.
- А как вы думаете, почему он уходит? Его кто-нибудь обижает? – поинтересовалась воспитательница.
 -Нет, мы такого не замечали. Он говорит, что ему дома легче дышится.
  Из документов Мария Васильевна узнала, что отец мальчика в тюрьме. Дома мачеха. Надо с ней познакомиться. Взяв из Личного дела домашний адрес, Мария отправилась домой к мальчику.

   Частный домишко неприятно поразил воспитательницу: маленький, со слепыми грязными окошками, сплошь затянутыми паутиной. Домишко был не заперт, а на стук и крик Марии никто не отзывался. Воспитательница решила войти. Небольшой коридор был завален мусором. В одном углу мусор высился до самого потолка, от которого остались одни балки. Крыши над коридором не было. Дверь в комнаты была приоткрыта. Войдя в середину, воспитательница увидела «обстановку» первой комнаты: деревянный стол из неструганых досок с куском засохшего чёрного хлеба и двумя немытыми бутылками  из-под кефира. На полуразвалившейся плите старая грязная кастрюля и закопченная металлическая кружка.  Слева стояла старая ржавая металлическая кровать без матраса с кучей тряпья посредине, во второй комнате висело  ржавое корыто. И всё. Ни табурета, ни стула, никакой посуды. Через огромную дыру в потолке сияло голубое небо.  Крыши там тоже не было. Пол был или земляной или не виден под слоем грязи. Стены заштукатурены глиной. Без побелки. Жители этих «хором» отсутствовали. И вот в это «жильё» убегал мальчик от четырёхразового питания, чистых простыней и светлых палат! По словам соседей, мачеха исчезла после ареста мужа, бросив пасынка на произвол судьбы. Как он здесь спал, что ел?
 Вернувшись в школу, Мария собрала девочек. " В воскресенье я вновь поеду к Саше домой. У него надо хоть какой- то порядок там навести. Если захотите помочь -присоединяйтесь". В выходной день Мария Васильевна, вооружившись ведром  (тряпок там хватало с избытком) приехала по уже знакомому адресу. Девочки не подвели: приехали все! Долго и тщательно чистили и мыли загаженное жилье. Побелили стены. Но труд был напрасен. А может быть, сознание того, что кто-то увидел его "дом" привели Сашу в такое смущение, что он больше не возвращался в школу.
   Ни детская комната милиции, ни сотрудники милиции мальчика не нашли.Вернуть его в школу так и не удалось. Но он не пропал. Через десять лет пришёл в интернат за справкой об образовании. Он поступал в вечернюю школу.
Разные дети – разные судьбы.
  Двух новых детей, завёрнутых в одеяла, привезли милиционеры. Их нашли в одном из подвалов многоквартирного дома. Совершенно голых. Мальчики - братья, одиннадцати и девяти лет.  Они были не только грязными, но их головы кишели паразитами, а чуть ли не вся кожа чесоточными клещами. В медицинской части детей остригли наголо, выкупали, кожу обработали специальным составом, одели в новые пижамы . Ну, и конечно, накормили «от пуза». В медчасти они пробыли три дня. Ночью выбросили новые одеяла из окна второго этажа, разорвали новые простыни и спустились сами. Прихватив одеяла с собой, опять убежали в подвал. Через несколько дней их вновь нашли в том же виде, что и в первый раз, то есть абсолютно голыми и опять доставили в интернат. За два месяца эти дети убегали семнадцать раз. Все учителя, воспитатели, нянечки повытаскивали из своих «заначек» детские вещи для этих детей. Ничто не могло удержать их в школе.
  Они убегали не только от школьных занятий, но и от отдыха в детском  лагере. Старший мальчик организовал что-то вроде малолетней банды. В неё входили  его брат и младшая сестрёнка, семи лет. Разбивали окна в маленьких неохраняемых магазинах, вытаскивали оттуда деньги, конфеты и сладкое вино. Напивались и засыпали, где придётся. Нападали на стариков и старушек, просящих подаяние, отнимали выручку. Через три года их отправили в детскую колонию. При облаве у них было найдено около килограмма изделий из золота. Но это всё исключения из правил. Основная часть учеников и учениц выросла хорошими умными людьми. Есть среди  бывших воспитанников и преподаватели  МГУ имени Ломоносова, и полковники, и  капитаны первого ранга, и директора коммерческих предприятий, и актёры, и старшие экономисты, и редакторы газет и журналов, и учителя, и простые честные труженики.
Работа педагогов и обслуживающего персонала в интернатах, адская, порой невыносимая, дает обильные полезные плоды. Пусть подтвердят это бывшие воспитанники Марии Васильевны.
………………………………………………………………………………………………………………………………………………………