Сопло Лаваля

  Что день грядущий нам готовит. Продолжение вчера, взрыв сверхновой или удивительные разоблачения - аж, трясусь от нетерпения, скорей, скорей вчитаться в ленту, нырнуть, порезвится в прохладных струях свежайшей информации, увидеть жемчужины и кораллы, рифы и обитателей подводного мира. Кто на новенького.
  Хорошо бы словить неглиже зверья покрупней, вроде большого начальства, плачущих олигархов или мега-звезд. Постучать в осенние салоны, облизнуть новинки цифровых технологий, вдохнуть мир еды и аромат взрослых напитков. Собрать полезные советы, изучить правила жизни благополучных и успевающих.
  Нет, окунуться в людское море - котики, цветы, грибочки, огурцы. Смену аватар, нехитрый юмор, вдохновляющие селфи или психологический практикум от соседки сверху. Глаза разбегаются.
  О, лента, ты - мир.

  Это ж надо ж, накликал восторга - у вас годовщина дружбы с дочерью, Влад, любезно подсказал Фейсбук.
  Внучке восемь, а дружим десять. Не, знакомы дольше, не отрицает сеть, но дружите десять. С тех пор так и обращаюсь, дорогой друг - раньше называл товарищ, или гражданка, а если ласково, в день рождения или восьмого, гражданочка-дочка.
  И с женой также - пока не подружились накрепко, жена как жена. Жинка, баба, супружница. Суженая, благоверная, единственная, ненаглядная. Любимая, в конце концов. Нет, теперь друг, и тоже дорогой. Тринадцать друзей Шоушенка.

  В старое время новости дозировали - строго по рецептам. Радио, телевизор и Правда с Известиями. Аргументы и факты, Гудок, Медицинская или Комсомолка, и
всякая печатная бумажка, это не просто плод воображения автора, репортера или журналиста, но глас наиважнейшего, органа - ЦК КПСС или ЦК Профсоюзов, МПС или ЦК Комсомола.
  Там, в недрах сакрального государства рабочих и крестьян, они и шевелились - съезды, пленумы, конференции, за счет чего  бурно развивались науки и искусства, дружба народов и технический прогресс, социальная защищенность и чувство глубокого удовлетворения, и когда накипало посильней, органы делились печатным словом - безошибочным, выверенным, веским - передовицы, молнии или паркет, о людях хороших или садоводстве, производственных показателях и встречных планах.

  И утро советского человека непременно становилось радостью.
  Еще бы, планов громадье, успехи зашкаливают, а недостатки на учете - все как один, и скоро, буквально вчера, начнется всесоюзная кампания по их окончательному искоренению, ибо уже завтра ученые, на основе указаний последнего съезда, рьяно памятуя о том, что сказал лично дарагой генсек, изобретут вакцину или средство.
  Перевернут реки, засеят гектары морозоустойчивыми оливами, а производственные силы удесятерят хитрыми внедрениями и передовыми достижениями.

  Мы шли работать в приподнятом - с желанием и огоньком, важнее, не на деньги - скорее, против, чем за.
  Знали, после устранения межведомственных барьеров, магазины забьют товарами, преимущественно со знаком качества, очереди в поликлиниках рассосутся, а наполняемость витрин и прилавков возрастет.
  Наука рано-поздно свои достижения вобьет в сельское хозяйство, а умственный труд напрочь растворит физический.
  Классы отомрут, прослойки исчезнут и противоречия передохнут сами собой.
  И прольется дивный свет правды, и нации расцветут, и сразу резко сблизятся, отчего возникнет сверх-общность, где в секретных автоклавах  из малой искры возродится новый, доселе невиданный человек, который размножится и заселит прекрасное далеко целиком.

***

  Каждый год подписывались на Литературку, Известия, Челябку и Комсомолку. Науку-жизнь и Новый мир.
  Потом менялись, поэтому сверх подписки читали Иностранку, Огонек, Роман-газету, Знамя, Химию и жизнь, Технику молодежи, а иногда, крайне редко, журнал Америка.
  Баба Поля получала Здоровье, а еще где-то добывала Польскую Моду с выкройками - страшный, немыслимый дефицит.
  Папа раз в неделю обходил книжные и обязательно что-нибудь приносил. Умное, загадочное, полное незнакомых слов - семиотика, лингвистика, парадигма. Или художественное.

  Алька за пятнадцать копеек покупал Крокодил, неважно какой, свежий или поза-поза-прошлогодний, и ржал, аки конь педальный. Особенно над Кукрыниксами или карикатурами Бориса Ефимова - поджигатели войны трепетали, а стрелок хохотал от пуза, мало того, бегал по квартире с разворотом, заставляя громко заценить юмор.
  Баба Сима - только Работницу и только себе. Проси не проси, не даст.
  Мама с работы приносила Театр или Советский экран, а такие печатные формы как   Крестьянка, Советская женщина, Смена или Коммунист, видел только в чужих руках или киосках Союзпечати, что уж говорить за Наш Современник - честно говоря, не читал, но прогрессивная интеллигенция негодовала всякий раз, когда поминали всуе - черная метка антисемитизма.

  Вселенский охват - новости и политика, наука и искусство, поэзия, проза, юмор и мода. Еще двух-канальный телевизор и трех-программное радио.
  Театр у микрофона - четко, без истерик и рефлексии, зато с ярко-красной позицией.
  Всем полагалось иметь позицию - собственную, активную, гражданскую, разумеется, на двести совпадающую с генеральной линией, не побалуешь, и если в серьезном издании что-то написали, это было не поводом для размышлений или критического анализа, а сразу непосредственной истинной - высшая инстанция правды. Строение атома, скоростные поезда, биотехнологии или высокая химия. 
  Прирученное волшебство.

***

  Наука приближалась к истине последовательно, шаг за шагом.
  Да, соглашались технари и гуманитарии, собственно истина, штука скользкая и во всей полноте недостижимая. Не беда, важнее понять феномены, понять принцип, природу явления, построить рабочую модель, после чего вовсю использовать в народном хозяйстве. Овладеть.
  Есть уравнение Бернулли для потока - очень прекрасно, ламинарный режим, турбулентность. Самолеты и корабли. Есть сопля Лаваля, тоже сгодится - сверхзвук.
  Был бы результат, а от истины или заблуждения, какая разница - главное, километры и тонны.

  Человек, прежде всего идеология. Белый лист, на котором общество пишет свою историю. Какова идеология, таков и люд - важно, чтобы за правильное хвалили, а за неправильное порицали - всегда и везде, и если не дошло, осуждали и наказывали.
  Поэтому гуманитарный уклад был построен на истовости, правда, с небольшими исключениями. Хитрость заключалась в том, что гуманитарное знание несмотря на официальное признание в качестве вершины всех вершин, в среде умников и ученых стояло далеко позади старенького паровоза, затерянного в подземных степях Лажастана - ритуальный поклон, обязательная ссылка на съезд, вымученная улыбка -мол, сами понимаете, и забыли - дальше можно по делу.

  Согласитесь, всякое нематематизированное знание - суть гуманитарщина, что в условиях развитого социализма, означало принадлежность к идеологии. Больше - меньше, дальше или поближе, плюс или минус, не важно - произвол, фантазия и субъективность, исключающие всякую возможность соотнесения с научностью.

  Да, кивали умники, гуматирщина нужна, особенно для социалки. Ну правда, кто-то, исходя из главной цели - главного блага и главного страха, должен измышлять законы, учить языкам, рисовать веселые картинки или писать сценарии к всенародно любимым фильмам.
  Кроме того, интеллигенция, особенно дамы, обожали художественные тексты - прям, жили этим, дышали и банковали.
  Флаг в руки, и вперед. Только без претензий на значимое - не называйте себя наукой, не травите байки про истину или откровение, и не пытайтесь доминировать в серьезном дискурсе - тогда, почет и уважение, ветка сирени и гитара покажется мандолиной.

  С религией, слава богу, разобрались предшественники в пыльных шлемах - правда, с храмами немного перестарались, но в общем и целом - ничего страшного, меньше будут туманить людям мозги или отвлекать от полезного труда, мракобесы. Бабок уже не спасти, но подрастающему эти пилюли только во вред - школы достаточно.
  И раз без идеологии нельзя, пусть себе крутиться со знаком "истино", "подлинно" или "верно", марксизма, ленинизма, дарвинизма - на самом деле, без разницы, ибо лишь ярлыки, прикрывающие суть - сказ власти о самой себе на простом, доступном языке и в терминах, взятых напрокат у материалистической методологии.
  Просто в жопу не суйте, улыбались глазами высоколобые, и будет вам щастье, поскольку настоящие герои - ученые, инженеры и физики, математики и биологи, если не мешать, быстро сварганят прекрасное будущее - вдоволь еды и вдоволь одежды.

***

  И-де-о-ло-гия. Вуаль, переменчивое облако смыслов, стиль и риторика.
  Заведомо ложная, но архи-полезная штука. Пусть топят - преподают философию, политэкономию научный коммунизм или историю партии. Холят новую и отрицают старую культуру - пишут, поют, играют, снимают. Соцреализм, жизнь, показанная в ее ведущих тенденциях. Бурлаки на Волге.
  Даже прикольно - надо же свободное время занимать, иногда чувствительно, со слезой, пафосом или праведным гневом, но по большому счету, субъективно.
  Поэтому не имеет никакого отношения к реальной действительности - суровой и серьезной материальности, хотите, стихии, которую необходимо приручить и обуздать, сделать пригодной для жизни - безопасной и удобной.

  И правящая идеологема, которая по идее должна была возвышаться над всем вообще, даже над политбюрой, по умолчанию содержала ряд полезных исключений - большое начальство, большая наука и искусство, которое на экспорт.
  Им можно отклонятся, читать под одеялом запрещенку, писать эзоповым, обобщать на мета-уровне и мета-языке и делать, разумеется под грифом "секретно" или "д.с.п." выводы прямо опровергающие постулаты классовой борьбы или предметно-материального превосходства.
  Потом, по тайному партийному заданию, теоретики практического коммунизма дыры залатают - объяснят исключения более глубоким пониманием основ, и радостно отрапортуют о закрытии очередного противоречия в теории познания.
  Два мира, два Шапиро. Важно, чтобы естественники не особо лезли к идеологам, громко не кричали "ложь и подлость", а те, соответственно, к ученым с призывами "не замай".

  Рано поздно, достигли рабочего равновесия. Наука пряталась в ящиках, академических или исследовательских институтах, библиотеках, специальных изданиях, кафедрах и лабораториях, а идеология царствовала в прессе, на экране, телевизоре и радио.
  На кухне топи, утопись - даже богу помолись, но на публике, на работе или митинге, вынь да положь - Ленин, Партия, Комсомол. Три источника, три составных части, первичность материи и вторичность сознания. Закон поступательного развития, планирование и две формы собственности - государственная и колхозно-кооперативная.
  Конформизм отрицался. И мещанство тоже. От людей ждали терпения, понимания, жертвы или подвига. Подождите, шептала идеология, скоро наши ученые, заводы-гиганты и прочие передовики наклепают телевизоров с холодильниками, мебелей и шмоток, тогда заживем.

***

  Однако человеческая натура, которая, казалось бы, отступила перед мощью красной империи и была загнана в скромное пространство личного обособления - шесть, девять, потом двенадцать метров жилплощади, работу от звонка до звонка, зарплату - от ста десяти до ста восьмидесяти, профсоюз, кассу взаимопомощи и очереди за продуктами, таила в себе беду.
  Большую, вселенскую - крайний, беспримесный, хуже, озлобленный длительным неудовлетворением, индивидуализм, жажду потребления и бескомпромиссное стремление к абсолютной выгоде, сметающие все на своем пути.

  И отказ от репрессивного характера правящей идеологии, заигрывание с человеченкой, его потребностями, признание материально-бытовых нужд населения за приоритет - скорее декларируемый, чем рабочий - то самое повышение благосостояния, поставило крест на всей конструкции.
  Либо-либо - коммунизм во всей красе или капитализм, но тоже во всей красе, третьего не дано. Вернее, дано - фашизм, но совершенно неприемлемо, тут и обсуждать нечего.
  Гибрид на одну шестую суши, который пытался сорок лет проплыть между Сциллой и Харибдой, сдуло в три дня - вдруг оказался чужим, непонятным и ненужным. Невыгодным, несовременным и нелепым.

  Может все-таки дано, но не сыскано, может, есть, были или будут варианты, где возможно другое равновесие, другой баланс и другой артикул.
  Где политика не есть концентрированная экономика, а экономика стоит ниже безопасности, императива и смысла, где закон, стыд и совесть пребывают вне прибыли и целесообразности-сейчас, а справедливость - естественное состояние человека и общества.
  Может, если не трогать, не лезть с прогрессивным лекалом и не ломать поперек хорды, такое общество вызреет в глубинах правильных или неправильных, вызреет, ибо растет само, без всевидящего ока или обязательного куар-кода.

  Да-с, умный человек должен и нравственно обязан быть существом по преимуществу бесхарактерным; человек же с характером, деятель, — существом по преимуществу ограниченным *

* Ф.М. Достоевский "Записки из подполья"