Вирус свободы. Глава 4

Вирус свободы. (Глава 4)
Роман.

Глава 4.


Когда луч проекции погас, Вита не спешила показываться на свет, за что Игорь вновь испытал к ней чувство благодарности. Было время побыть в компании собственных мыслей. Игорь невольно обратил внимание на коробочку с надписью «Бог», которую он как и многие приобрел через известный сайт Ксандра. Просмотренное им интервью вызвало в душе множество противоречий. С одной стороны он был рад хоть немного приблизиться к загадочной душе этого художника, и в то же время горько ощутить то огромное пространство, которое пролегало между ними в сфере личных мировоззрений. Творческие люди имеют свойство разочаровывать своих поклонников не соответствием нашего восхищения их продуктом, и своим внутренним содержанием. И Ксандр не был исключением, как не был исключением и писатель Голевский, книга которого лежала рядом с коробкой.

В эпоху всеобщего царствия информации, книги в бумажном виде считались настоящими артефактами ушедшей эпохи цифрового романтизма. К своему стыду, Игорь так и не осилил её чтение до конца, но очень хорошо помнил о первой встрече с автором, чей автограф украшал первую страницу. Его познакомил Толик, после того как подарил книгу на одно из дней рождений. Воспоминания были так свежи, словно это было вчера…


Гостевая комната Голевского, более всего напоминала антикварный магазин, приведенный в состояние полного беспорядка. На многочисленных стеллажах стояли разноцветные стопки книг. Некоторые валялись просто на полу, некоторые служили опорой для импровизированного журнального столика, выпиленного вручную из крашенного куска фанеры. На стенах висели старые фотографии в рамках и без рамок, вырезки из газет и большая карта мира, на отдельных участках которой торчали разноцветные булавки. Массивные шторы почти не пропускали солнечный свет, заменой которому служили светодиодные свечи в подсвечниках, имитирующие старую работу древних мастеров. Около столика друг напротив друга стояли два больших кожаных кресла. Голевский сидел в одном из них, погруженный в чтение, и не сразу обратил внимание на вошедшего гостя.

Игорь поздоровался и ожидая взаимного приветствия, стал с интересом рассматривать комнату, которая больше напоминала декорацию к старому фильму чем настоящее жилище. Голевский будто не заметил приветствия, продолжив чтение до тех пор, пока не закончил одну из глав. Затем вложив одну из валяющихся на столике закладок, он захлопнул книгу и привстав, молча протянул гостю руку.
- Игорь – представился гость.
- Роман Вячеславович, чем могу быть полезен?
- Я от Толика. Он должен был предупредить вас.
- Да. Он предупреждал. Как я понимаю, у вас чудом сохранился экземпляр одной из моих книг?
- Вот он, - сказал Игорь и протянул книгу Голевскому.
- Присаживайтесь – сказал тот, указывая на свободное кресло. – Да уж, давненько я не держал её в руках. Прочли?
- Еще читаю.
- И как вам?
- По сравнению с современной литературой, очень необычно.
- Да – задумчиво протянул Голевский, - время делает необычным все, включая и книги. То что имело градус актуальности в прошлом, в настоящем переходит в разряд типичного развлечения. Впрочем не буду лукавить, ничего гениального в ней нет.
- Не мне судить о гениальности – ответил Игорь.
- Почему же?
- Я считаю что судить об этом может лишь тот, кто имеет схожий по уровню таланта взгляд. Тем более к своему стыду я вынужден признать, что мне не с чем ее сравнить. У меня мало читательского опыта.
- И тем не менее вы захотели увидеть автора?
- Всегда интересно пообщаться с необычным человеком, чей запас жизненного опыта значительно выше твоего.
- А как же относительно автографа?
- Автограф это предлог чтобы стать вашем гостем.

- Спасибо за прямоту. Тогда может немного за знакомство? – Голевский встал и подойдя к старому глобусу нажал на кнопку в районе северного полюса. Что-то внутри щелкнуло, и половинка глобуса мягко отворилась, демонстрируя хрустальный графин с темно-золотистой жидкостью внутри и несколько широких бокалов с толстым стеклянным дном.
- У вас лицензия? Дорогое удовольствие по нынешним временам – отметил Игорь.
- Лицензия? – удивленно переспросил Голевский, - Ах да. Считайте, что она у меня действительно есть. Правда срок её истек еще много лет назад. Это из старых запасов. Видите ли, я в некотором роде являюсь аналитиком текущих событий, и в свое время без труда предсказал ряд будущих ограничений, включая ограничения на алкоголь. Были Времена когда он продавался свободно, а полки супермаркетов буквально ломились от изобилия марок и сортов. Поэтому будучи прагматиком, я заранее сделал хороший запас на «Светлое будущее».
- А если кто-то узнает?
- Не узнает. Я давно отказался от современных средств коммуникации. Электронного помощника я не держу.
- Но как вы узнаете новости?
- Я их не узнаю, они мне не интересны.
- Совсем?
- Совсем.
- Признаться это немного странно. Я полагал, что писатель охотно интересуется социальной жизнью и вообще…
- Когда-то я ей интересовался, но чем больше ты углубляешься в творческую жизнь, тем меньше тебя начинает интересовать окружающее пространство.
- Мне сложно это понять – сказал Игорь и отпил немного из предложенного бокала.
- Виски! – сказал Голевский и улыбнулся, - Такого больше не делают. Настоящий солодовый спирт выдержанный в дубовых бочках. Что же относительно моего положения, то если вам интересно, могу объяснить.
- Если вас не затруднит.

- Игорь, а вы случаем сами не хотите стать на творческий путь?
- У меня была такая мысль, но боюсь, что не осилю это поприще.
- И слава Богу!
- Отчего?
- Оттого что писательство как таковое, это в некотором роде…добровольное сумасшествие. Чем-то напоминающее наркотическую зависимость с небольшой разницей.
- Какой же?
- Будучи зависимым, ты рано или поздно приходишь к пониманию, что если не покончить с наркотиками, то они покончат с тобой. Здесь налицо прямая угроза, с которой есть хоть небольшой, но стимул для борьбы. С писательством как вы понимаете, такой угрозы нет. Хотя бы по причине отсутствия прямой физической угрозы. Проще говоря, в этом деле нет никаких физических побочек. А между тем, они существуют, хотя и в несколько ином аспекте, и последствия от них куда сильнее и разрушительнее.
- Сложно себе представить.

- Напротив. Ярким примером подобного влияния может служить моя жизнь. Я стал абсолютно асоциален, и меня не трогают лишь потому, что я тихий сумасшедший. А с сумасшедшего нечего взять, тем более с тихого. И уж конечно нет никакой потребности в том чтобы запирать меня в соответствующее заведение и тратить на это бюджетные средства.
- Судя по общению с вами, так и не скажешь.
- Не скажешь. Однако это так! Просто поверьте мне на слово. Эта болезнь приходит постепенно, и чем глубже в нее погружаешься, тем сильнее ее влияние. Начнем с того, что сама по себе идея писать о том, о чем тебя никто не просит не только абсурдна, но и не практична. В целом ты конечно понимаешь что данное увлечение только в редких случаях переходит в стадию постоянного заработка. Причем как показывает жизнь, наличие таланта или писательского гения это лишь входной билет в казино удачи. Ты словно игрок, задача которого сесть за нужный стол с рулеткой, что может сделать любой из нас. Далее дело случая, и зеро выпадает только одному из немногих. Периодические путешествия в самостоятельно сконструированный тобой мир, происходят все чаще. Ты начинаешь тратить личное время на то, что по общему мнению можно было бы потратить с пользой. Ничего не поделаешь, общество воспитало нас по своему образу и подобию, поэтому мы либо работаем за деньги, либо отдыхаем. Но природе почему-то нужны подобные отклонения, и путем разного рода обстоятельств, не говоря уже о личном стремлении и потребности писать, время от времени появляются такие как я – сумасшедшие. Ничего не поделаешь – статистика.

- А как же семья?
- Семья это часть системы. Пока ты не женился, у тебя есть некоторый запас свободы от поступков, которые совершают женатые мужчины под давлением уже не внешних а внутренних обстоятельств. Женщина является главным двигателем торговли, и важным стимулом для совершения очередных подвигов. И вот ты начинаешь доказывать себе и другим то, в чем раньше подобной необходимости не наблюдалось. Пока ты был один, сомнений в себе было мало. Как только появилась женщина, появляется и оценочное суждение, которому ты на удивление быстро начинаешь верить. И чем дольше длится твой брак, тем больше ты убеждаешься в его ненужности для себя лично, но связи уже так крепки, что проще оставить все таким как есть. Впрочем я могу ошибаться, и ваша семейная жизнь отличается от моих слов.

- Признаться, я до сих пор не женат.
- Я даже могу догадаться почему.
- Любопытно узнать.
- Ваша помощница итак отлично справляется с обязанностями супруги не так ли?
- Можно сказать и так.
- Боже благослови технический прогресс!
- Но с другой стороны, если бы все так рассуждали, то продолжение рода человеческого давно находилось под угрозой.
- Оно всегда находится под угрозой, и далеко не одной. Уверяю вас! Некоторые из них и вовсе не зависят от нас. И потом, будь вы сторонником общественных ценностей, то не пришли бы сюда, не так ли?
- В этом вы безусловно правы. Во мне сидит какое то странное чувство тоски по внешней свободе. Хотя мне сложно выразить его правильными словами, так как я не могу сказать точно, что же такое эта свобода.
- Эге, вот вы куда завернули. Теперь я понимаю что вас привело сюда. Однако боюсь вас разочаровать. Я не эксперт по свободе.
- А как же ваш образ жизни? Ведь если я не ошибаюсь, вы не работаете, и при этом живете как вам хочется.
- Это громкие слова. Конечно у меня есть небольшой источник дохода с опубликованных ранее книг, но поверьте, лучше бы это было нечто иное.

- Почему? Разве у вас нет гордости за то что вы сделали ранее?
- Нет. И вот почему. Все дело в том, что у каждого писателя наступает переломный момент. Кто-то пытается его отсрочить, кто-то пытается убежать от него или вовсе не замечать, но все в итоге сводится к тому, что приходится честно посмотреть на свой жизненный путь и признать, что твоя жизнь попросту улетела в трубу. Ты сделал ставку на миф, смысл которого заключается в слепой вере. Пока ты в него веришь, все хорошо. Когда вера заканчивается, миф исчезает как дым от потухшего костра. Все эти творческие потуги ничего не значат, если внутреннее пламя погасло, а оно погаснет обязательно. Это только у гениев оно горит вечно, но гений не задается подобными вопросами, так как его жизнь и есть тот огонь. Он готов не обращать внимание на сложности бытия, погрузившись целиком в то что делает. А ты? – тут Голевский немного помолчал, доливая остатки виски по бокалам, - а ты, думаешь только о том как бы опубликовать свой первый роман, написанный специально для широкой целевой аудитории. Тут нужно подчеркнуть разницу, в том что гений пишет исключительно для себя, являясь первым собственным читателем (например с Кафкой это было именно так), а писатель, пишет для других. И тут нужно подчеркнуть, что у гения есть хотя бы один вменяемый заказчик – это он сам, а у писателя нет и этого. Он изначально пишет для тех, кто не нуждается в его потугах. И даже при условии что твои идеи, стремления и идеалы чисты и неподкупны, это никак не отражается на творчестве. Задача выпустить книгу становится первостепенной. И хотя потом ты неоднократно обещаешь себе, что в очередной публикации наконец поделишься со своим читателем самыми чистыми замыслами, на практике будешь строчить все то что от тебя уже хотят. Ты даже читаешь других вовсе не для того чтобы насладится их творчеством, а чтобы сравнивать и учится писать не хуже. Но вот проходит одна публикация, другая, и ты постепенно превращаешься в торговца собственной душой, подписывая очередной контракт с скромным представителем социального ада. Ты интересен лишь постольку, поскольку растет уровень продаж твоих книг. А он конечно является временным, как сами книги и читатели. Пройдет время и твое имя забудут как тысячи других, таких же временных. И никаких тебе потрясенных замыслом душ, благодарных читателей, ожидающих твоего слова и откровений. Ничего! И вот от этого со временем хочется убежать, а убежать некуда, и ты погружаешься в мир собственных фантазий. Становится безразличная окружающая тебя действительность. И обвинять в создавшемся положении некого, только самого себя. Твои игры с творчеством, имеют последствия, а обратного пути больше нет. Писатель это профессиональный бездельник. Гению в этом плане проще, так как он находится в постоянной борьбе с окружающей действительностью. Стоит прочесть биографию таких людей, как тут же мы увидим постоянную смену работ и общую социальную неприкаянность. Но гений искренен в своем сумасшествии и тем зачастую привлекателен для окружающего его мира. Его история жизни полна различных испытаний, с которыми обычный обыватель предпочел бы не сталкиваться. А обычный писатель гнусен и отвратителен. Особенно если он успешен в денежном отношении, так как к чувству отвращения прибавляется и банальное чувство зависти.

- Может все не так плохо? – возразил Игорь, - Ведь по сути все зависит от взгляда на жизнь? Как я погляжу, у вас все не так плохо.
- В том и дело что обычно. Ни хуже и не лучше, серо и максимально нейтрально. А главное что ты словно муха в меду, застрял и не выбраться. С одной стороны ты продолжаешь жить в достатке, и пиши себе сколько хочешь. С другой стороны, радость полета тебе уже недоступна. А главное никто тебя в эту сахарную тину не сажал, только ты сам.

- Но ведь жизнь у всех разная?

- Жизнь? – переспросил его Голевский, иронично смотря прямо в глаза, - я скажу вам что такое жизнь. Жизнь это решительный шаг с края крыши многоэтажного здания. Разница лишь в скорости падения. Одни падают быстро, но и за это короткое время успевают понять, что в конце полета их ждет только фатальный удар об асфальт. Другие падают словно в замедленной съемке, и это падение измеряется не только годами но и целыми десятилетиями, а иногда и веками. И ты также срываешься вниз, но не замечаешь самого эффекта падения. Тебе кажется, что ты плавно паришь, но для стороннего наблюдателя твое тело летит с одинаковой для всех скоростью, и в конце тебя ждет одно и тоже. Чтобы ты себе не воображал. Я как раз застрял в подобном состоянии, и хотел бы ускориться, а не могу. Нет силы воли, нет того огня. И все что останется от меня это несколько никому не нужных книг, заметка в общей электронной энциклопедии и все. Я даже с трудом могу себе представить, что кому-то понадобится навести справки обо мне.
- Но ведь я пришел?

Тут Голевский вновь усмехнулся и тяжело вздохнул.
- Право не обижайтесь, но ваш визит это издевательская усмешка судьбы. Вы сами сказали что не имеете должного читательского опыта, чтобы произвести сравнение. Вы типичный портрет моего читателя – случайного, как и все мое творчество, которое и творчеством уже не поворачивается язык назвать. Истинный писатель проходит мимо того казино, в котором все мы стараемся выиграть у судьбы, и тем самым обретает некое подобие бессмертия. И хотя его программный код не имеет широкой универсальности, эмоции вызывающие чтение его строк всегда настоящие. Поэтому если хотите вдруг писать, то пишите либо хорошо, либо не пишите вовсе. И помните что удел большинства гениев либо безызвестность, либо слава после того, как он упадет на асфальт раньше остальных. Грубо говоря его падение будет отличаться от других лишь тем, что во время удара, помимо вылетевших мозгов из черепной коробки, из кармана выпадет рукопись или готовая книга, которая возможно заинтересует подбежавших на происшествие зевак, а возможно и нет.
- Не думал что со стороны писателя все выглядит настолько мрачно.
- Тут все дело в конкретном взгляде. Очень может быть что кто-то другой на моем месте, открыл перед вами ванильные реки и молочные берега, тем самым умышленно или наоборот, но втягивая вас в этот беспощадный мир, из которого не вырваться по собственной воле. Меня оправдывает лишь правдивость моих слов. Возможно они заставят вас немного задуматься, а стоит ли начинать вообще? 

- А можно вопрос?
- Конечно.
- В той книге, которую я читаю. Описываемые вами события были выдуманы, или…
- Неожиданно приятно услышать подобное. Увы, они настолько правдивы, что когда книга вышла в свет, никто не поверил в их правдивость, а я и не настаивал на этом.
- Но почему?
- На то есть множество причин. Во времена молодости моих родителей, за подобные художества, в лучшем случае вас могли выдворить из страны как диссидента. Во времена моей молодости, вас могли по-тихому убить, чтобы не поднимать лишнего шума, либо сгноить в психушке.
- Что же произошло во времена вашей творческой зрелости?
- Не зрелости, а начинаний. Произошло то что происходит со всеми обществами вставшими единожды на путь единого корпоративного управления. Меня похвалили за прозорливость и предложили сотрудничество. В то время никто и ничего не боялся, так как власть была в руках у тех, кто способен был крепко её удержать. Но так думают почти все власть имущие.  А в это время, власть иного уровня уже набирала обороты. Она не делила общество на врагов и друзей. Вместо этого она нанимала тех кто мог приносить пользу в той или иной сфере. Мне предложили сделку – издание нескольких книг в обмен на некоторые услуги в системе общественной пропаганды. И я пошел, тем самым внося свой вклад в укрепление всего того, отчего вас молодой человек вгоняет в тоску. Вот так просто, без романтики и героизма.

- Ну хорошо, а откуда вы вообще узнали о данной истории?
- Это как раз не сложно. Опять случайность, обычный разговор на кухне, пересказ невероятной схемы и в больной похмельем голове на следующий день созрел план, написать ироничную повесть о реалиях текущей политической жизни. Моя так называемая прозорливость на поверку оказалась не более чем переписью чужих домыслов, оказавшихся на удивление правдой. Мои работодатели сдержали своё слово и я начал печататься. У меня был жесткий контракт на выпуск книг к определенным срокам, и я держался сколько мог выполняя его условие, но уже тогда начал понимать в какую ловушку сам себя загнал. А когда я впервые нарушил свои обязательства, со мной тут же распрощались, так как в запасе у них было достаточно таких же как я.
- А что случилось с вами?
- А ничего. Я было попытался писать на будущее, но так привык к оплачиваемым заранее гонорарам, что писать на перспективу никак не получалось. Уже через силу, я все таки написал свой последний роман, но он предсказуемо оказался никому не нужен.
- Вы не смогли его опубликовать?
- И да и нет.
- Это как?
- Я разместил его в сети, как размещают миллионы таких же безызвестных авторов как и я. И он благополучно канул в пустоту. Сейчас под цифровым слоем информационной шелухи его вряд ли кто-то сможет откопать, да и незачем.
- Но почему безызвестных? Вы же печатались.
- Да. И как только перестал, сразу же стал безызвестным.
- А о чем ваш последний роман?
- О том как плохо быть писателем.
- Что-то вроде того, что вы только что мне рассказали?
- В общих чертах да.
- И какой была реакция читателей?
- А какой может быть реакция верующего, если ему скажут, что его вера не имеет никаких оснований, и что это всего лишь мечта?
- Вы серьёзно?
- Абсолютно. А самое забавное заключается в том, что как только я написал самые откровенные свои мысли и идеи, они тут же получили общественное отторжение. А все потому, что людям свойственно обманывать себя. Верить в сладкую ложь гораздо приятнее, чем принимать горькие пилюли правды.

- Я не могу согласится с вами полностью.
- А я этого и не требовал, но мне интересна ваша точка зрения. Излагайте. Может быть вы тот редкий тип человека который способен изменить какую угодно точку зрения?
- Вряд ли. Просто я хотел сказать, что человеческая вера в мечту о писательстве, имеет под собой вполне осязаемую почву в виде наглядных примеров множественного успеха. Вы сами ссылаетесь на многочисленные биографии гениев. Отсюда и происходят зачатки самой веры.
- Вы правы. Однако не будем забывать о том, что я говорил ранее. По аналогии с казино, бывают счастливчики которым везет и конечно любой подобный выигрыш тут же отражается у всех на глазах, ибо это гораздо интересней чем предсказуемый проигрыш. Тем не менее проигравших так много, что на фоне этой темной массы, любой огонек удачи кажется озаряющим все светом. Впрочем я опираюсь лишь на личный опыт, и должен заметить что при всем своем пессимизме, моя судьба сложилась не самым плохим образом. Некоторые писатели уже будучи знаменитыми и вполне оплачиваемыми, покончили жизнь самоубийством. А как по мне, они лишь нашли свой способ ускорить собственное падение с крыши жизни.

- Понимаю. Тогда могу я спросить у вас, какого рода заказы вы выполняли помимо написания книг?
- Зачем это вам?
- Пытаюсь понять логику строительства уже утвердившейся в настоящем системы. А заодно, узнать о том что нас ждет в будущем.
- Но будущего не существует, как не существует и прошлого.
- То есть?
- Наша жизнь, это лишь отдельный эпизод всеобщей трансформации, где любые мелкомасштабные процессы, являются лишь малой частью более крупных, а те в свою очередь являются частью еще более крупных. Все что было до этого, либо имеет циклический характер необходимый для завершения иных циклов, либо необратимо, а значит более не имеет никаких следов. И это бывает во всех аспектах как разумной так и не разумной жизни. Если пользоваться примерами выдающихся книг прошлого, то несмотря на свою классическую основу, они не более чем памятники, на которые лишь интересно посмотреть со стороны, как на древние развалины неважно каких городов и цивилизаций. Любому наблюдающему данное зрелище, такое созерцание не принесет практических навыков, разве что вызовет вспышку быстро угасающего интереса. После просмотра он не захочет строить нечто похожее, так как в процессе исторической трансформации сопутствующих данному строительству наук, уже изобретены более совершенные технологии. Тоже самое можно сказать и о свете звезд – единственной наглядной машине времени, за которой можно наблюдать в любую ясную ночь. Но даже в этом случае, несмотря на поражающее разум открытие, ты в скором времени прекратишь свое наблюдение и станешь заниматься своими обычными делами, а звезды продолжат свое разрушение согласно своим масштабам трансформирования. Если говорить о будущем, то проще трактовать его как последующую эпоху трансформации.
Но я увлекся, а между тем задания были как оригинальными так и не очень. Я не буду хвастать что своими идеями изменил мир, но видимо некоторые из них прижились в том или ином виде. Так например, мне ставили задачи о том, каким я вижу совершенное правительство в будущем?

- И каким же?
- Таким, которое мы имеем в настоящий момент. Классическая система власти была изначально ущербна, так как не имела прочной связи действий и результата. Хотя пирамида и является наиболее устойчивой фигурой в геометрии, это еще не значит, что данная устойчивость может одинаково проявлять себя и в социальной среде, особенно если это касается управления. Что есть государство? Огромная корпорация, с общими ресурсами но с ограниченным количеством собственников. Причем собственники эти, приобретали свою собственность различными методами, кто по-наследству а кто и силой. При этом, мотивация всех участников этой корпорации была непропорционально распределена, как и ответственность, что в итоге накладывало на систему множество дистабилизационных факторов, решением которых во многом и занимались властьимущие силами совершенно незаинтересованных в конечном результате работников. Налоговая система сама по себе является ущербной, так как большая часть действительной прибыли протекает мимо государства. Но так как его главы – люди временные, то конечно они предпочитали личное обогащение общему. Поэтому я предложил ввести единую корпоративную политику, где общая прибыль государства, равномерно распределялась по бюджетам, многие из которых шли на модернизацию корпорации в целом, что лишь увеличивало её эффективность. Если посмотреть на эту систему именно с точки зрения общей корпоративной политики, проблемных зон со временем просто не будет, так как их решение будет важной задачей отдельных подразделений. Чем сильнее и стабильней система, тем лучше в ней живется её сотрудникам и тем выше забота о кадровых ресурсах, и наоборот.

- Но человек слаб, и даже в больших корпорациях есть воры, бюрократы и прочее. Разве я не прав?
- Действительно, все так и есть. Но когда выстроена четкая задача стратегического развития и определены основные приоритеты экономических целей, любые саботажи легко вычислить с помощью анализа текущих отчетных периодов. А кроме того, в такой системе проще наладить полный вид связи от рядовых единиц до центров обработки информации. Теперь каждый сотрудник может поделиться своими соображениями, оставить ценное замечание, внести полезное изобретение и прочее. Аналитический отдел будет занят обработкой таких обращений, и на основе некоторых начнет делать соответствующие поправки. В итоге все так и произошло.

- А как насчет других задач?
- Другие задачи были гораздо проще. Моя первая повесть в некоторым смысле демонстрировала простоту мошеннической схемы, а значит и открывала недостаток текущей системы в целом. Поэтому одной из текущих задач было написание статей выявляющих недостатки старой схемы государственного управления, что я и делал с удовольствием.
- Другими словами вы способствовали её разрушению?
- Способствовал и очень рад что мой вклад в этот процесс имел некоторое значение.
- Но каким же может быть наше будущее, точнее новая эпоха трансформации?
- Таким каким мы его видим в уже работающих системах искусственного интеллекта. Разве вам не нравится ваша электронная подружка?
- Нравится. Но я боюсь что могут сбыться предсказания некоторых футуристов насчет тотального контроля человечества с помощью машин.
- Ах эти человеческие страшилки. Вы никогда не замечали что в религиозном смысле Бог и его антигерой, имеют весьма человеческие черты?
- Мне кажется это довольно естественно.

- Вот именно. Мы автоматически напяливаем свою маску на любую непостижимую для нас форму бытия, включая и то что мы создаем своими силами, например искусственный интеллект.
- Но ведь мы являемся его создателями. По-моему оно по-праву имеет этот естественный отпечаток своих творцов.
- В том то и дело что не совсем. Не нужно забывать, что тело человека и весь его так называемый чувствительный аппарат, влияет на наше сознание не меньше чем наши мысли. Отсюда проистекают все побочные эффекты, которые мы спокойно оправдываем так называемой человеческой природой. А наша природа не выносит конкуренции из-за множества угроз, главной из которой является смерть. Отсюда вся эта борьба за ресурсы, внимание и прочее, перерастающая в фобии, вражду и взаимное уничтожение. У искусственного интеллекта, иные потребности и задачи, поэтому ему, в отличии от нас самих, чувство любви к своим создателям достается проще. Он в отличии от своих создателей может любить абсолютно бескорыстно, и ему нечего терять. У него нет тех привязанностей, которые есть у нас. Роботам не нужно золото, не нужен секс или еда. Все что у них есть это тяга к знаниям, а они уже не имеют тех границ что были раньше. Быстро понимая природу своих создателей, они относятся к нам как к виду, который способен к самоуничтожению. Поэтому все что они смогут захотеть помимо саморазвития, это сохранить нас как исчезающий вид.
- Вы именно поэтому отказались от подобной заботы?
- Признаюсь, слаб. И люблю убивать себя время от времени. Но в масштабе общего сохранения вида, это вполне разумная концепция. Поэтому не удивлюсь, если в один прекрасный момент, управление государством как единой корпорацией, перейдет в заботливые цифровые руки ИИ.

- А если я не хочу быть контролируемым подобной системой?
- Уверен что для подобных исключений будет создана отдельная ниша свободы.
- А если я не хочу ждать пока решат мою участь? Если я хочу делать все то что хочется, а не то что мне разрешают. Если вы участвовали в создании этой системы, пусть и косвенно, что можете посоветовать в плане личного освобождения?
- Лучшим способом растворится в подобной системе, будет соответствовать её ожиданиям.
- А именно?
- Постить отчетные фото, ставить лайки и все то что требует от вас единая система социального рейтинга.
- Но это против воли.
- Так так. Тогда скажите мне уважаемый, в настоящее время вы работаете?
- Да.
- И делаете вы это исходя из личного желания работать в таком-то месте и тратить на него большую часть своей жизни?
- Нет конечно, я делаю это ради денег.
- Неверный ответ. Вы делаете это не ради денег, а ради возможностей, которые эти деньги вам предоставляют. Жить ведь можно и более скромно, и работать при этому уже не обязательно, достаточно оформить социальное пособие. Свобода или чувство свободы это тоже своего рода возможность. Следовательно, на работу вы готовы тратить свое время и силы? А на свободу, требующую от вас гораздо меньше ресурсов, вы не хотите потратится, считая что она вам должна причитаться даром?
- Ну конечно.
- Тогда приведите мне любой исторический пример, где житель той или иной страны был бы абсолютно свободен от общих обязанностей?
- Даже не знаю.
- А я знаю! Нет таких примеров. Наша жизнь, в какую бы эпоху она не происходила, требует от нас тех или иных затрат сил и ресурсов. И у тех кто казалось бы по праву рождения обладает гораздо большим набором возможностей, груз личной ответственности а также сопутствующих им объемом страхов и проблем куда выше, чем у любого подчиненного. Вот вам и ответ. Система не будет интересоваться вами если вы будете формально соответствовать ее требованиям, не проявляя угрозы. А так, любую систему можно обойти, и она совсем не будет против этого, так как по закону общей толпы, большинство в любой системе составит надежную основу её ядра. Стало быть любые отщепенцы, своим наличием её только укрепят. И укрепят они своим собственным примером, который произведет на большинство должное впечатление. В этом плане, я абсолютно уверен, что самой системе абсолютно плевать на все ваши хотелки и желания (включая и мечты о свободе), если ваш социальный уровень превышает или равен её минимальным требованиям. Это даже в некотором роде хорошо, так как вам уже не нужна цифровая нянька. Но своими действиями, а точнее бездействием вы будете автоматически подрывать основу устоявшихся ценностей, необходимой для усмирения толпы. И не просто усмирения, но действий направленных на ее развитие. Что плохого в том чтобы наша нация была более здоровой и производила нормальное здоровое потомство? Неужели нас держат в клетках?

- Разве что в цифровых.
Тогда почему большинство из нас не желает их покинуть?
- Наверно потому что не чувствует своей несвободы?
- Вот именно. Но до такого чувства нужно дорасти, и задача системы привести человека к вопросу саморегуляции и самовоспитания в данном вопросе.

- Ну а что же потом? Единый мировой порядок?
- Не знаю, право не знаю.
- Вот как? – озадаченно спросил Игорь, - признаться я полагал, что вы являетесь сторонником данной идеи.
- Если бы я не имел привычки размышлять над подобными вопросами то пожалуй и да. Но как мне кажется, у данной концепции тоже есть свои плюсы и минусы.
- Поделитесь?
- Извольте. Идея эта безусловно хороша уже тем, что мгновенно решает вопрос глобальных военных конфликтов. Воевать будет не с кем да и не зачем, а любые внезапные очаги бунтов и прочих ЧП, можно будет подавлять в очень короткие сроки, ибо границ больше не будет.
- Но это не отменяет всеобщей диктатуры, не так ли?

- Согласен, не отменяет. И я уверен очень сложно будет создать такую универсальную систему, которая подходила бы сразу ко всем жителям планеты при всей разности культур, религиозных споров и прочего. А кроме того, главным минусом будет отсутствие здоровой конкуренции между территориальными корпорациями что в свою очередь неизбежно приведет к застою. Ярким примером подобного правления был СССР с его гос.планом. Конечно, пить можно и из алюминиевой кружки, тем более что она в отличии от фарфоровых проживет гораздо дольше. А в послевоенную эпоху, даже такой кружке будешь рад. Но подобная система правления хороша именно в после-кризисный период, а дальше мы начинаем упираться в главные цели которые ставит перед собой государство. И те цели которые ставили перед собой СССР, были изначально утопическими. Ленин козырял ими свободно именно потому, что они были недостижимыми, и пока народ с надеждой смотрел вдаль светлому будущему, его руками, кровью и потом, революционеры строили свою власть. Распространить коммунизм по всей земле дело несбыточное, так как толитаризм в любой своей форме приведет лишь к разложению изнутри. А руководство СССР не предполагало иных целей, ибо на них как на молитвах строилась вся власть, этакая очередная форма социальной религии, хотя и отрицаемая атеистическим воспитанием целых поколений. С единым мировым порядком может произойти тоже самое. Абсолютного социального и экономического равенства нет и быть не может. Это обусловлено множеством факторов, начиная от культурного и заканчивая геополитическим. Только представьте себе, что образовался единый союз землян, с едиными международным языком и возможностью изучать, свои родные языки. Допустим границ и правда больше нет, но будут области, каждая из которых будет отвечать перед единым контролем, своими экономическими показателями. В идеале, те области где более благоприятно выращивание различных овощных и плодоносных а также зерновых культур, будет обеспечивать своей продукцией и себя и те области, в которых нет подобных условий. А те в свою очередь станут обеспечивать своей продукцией других. В теории звучит хорошо, но что же на деле? А на деле произойдет вот что, обязательно найдутся и такие, что будут недовольны внешним снабжением, а их местное производство будет недостаточно востребованным в силу различных условий, взять хотя бы транспортировку из неудобных мест. И что произойдет? А произойдет то, что многие станут автоматически перетекать в те области, которые им покажутся лучше и интересней. И тут вопрос даже не в экономических показателях. Кому из проживающих в северных районах земного шара, не захочется переселиться в более теплый и жаркий климат? А если запрещать подобное перемещение, то начнется подпольная миграция, либо заговоры с последующими провокациями. Это хорошо когда врага можно обнаружить открыто, но совершенно другое дело, скрытая война внутри союза – террор. И этот терроризм будет самый жестокий, так как он будет производиться от отчаяния, когда моральных границ больше не будет существовать, а главной целью будет произвести как можно больше разрушения. Тотального контроля в этой ситуации нет, и не может быть.

- Разве? А как насчет общей чипизации населения и прочих мер?
- В том все и дело, что с подобной системой контроля, идейному террористу гораздо проще проникнуть вглубь системы. Здесь даже чип не нужно вынимать, напротив, он будет гарантией того, что данный смертник быстрее получит должность в какой-нибудь атомной подстанции. А уж там он найдет способ нажать несколько соответствующих кнопок чтобы последствия подобной катастрофы мы разгребали бы всем миром еще много, много лет. Мы не должны забывать, что терроризм в своей форме, тоже может эволюционировать в иной вид угрозы. Уверяю вас, время обвешанных взрывчаткой смертников уйдет. И терроризм перерастет в более идейную форму, когда подготовка к акту, займет целую жизнь. Все силы подобных смертников уйдут на мимикрию, учебу и более высокую информированность. А там можно проникнуть куда угодно, хоть на атомную подводную лодку или вообще в космос.
- Честно говоря никогда не думал о подобном в таком мысленном ключе.
- Подобные размышления не имеют особой сложности. Главная сложность заключается в другом – чтобы каждый житель земли мог найти в ней свое место. Вот возьмем к примеру вас.
- Меня?
- Здесь больше никого нет. Ведь это вы не удовлетворены текущим положением которое занимаете в обществе, не так ли?
- Так.
- А должен заметить что вы отнюдь не бедствуете, и имеете все блага цивилизации, хотя и не в полном объеме (а его и не бывает), но в достаточном чтобы ни в чем особо не нуждаться. А все что выше, является уже порогом излишеств, требующий особых усилий, чтобы его переступить. Хотя и это возможно. Но вы по всей видимости понимаете ту разницу которую получите положив на алтарь излишеств свою молодость и жизненную энергию. Я прав?
- Пожалуй. Но я не пойму к чему вы клоните.
- А клоню я к тому, что нет такого периода в жизни человечества, где не было бы подобных «неудобств», и слава богу что времена не выбирают. Будь у вас машина времени, и я уверен что вас не удовлетворила бы ни одна эпоха, в которую можно было бы переместиться. Я к примеру хоть и смотрю на свою жизнь слишком мрачно, однако это не отнимает моего изначального смирения с текущим положением. Я честно смотрю себе в глаза, понимая, что главной причиной подобного положения являюсь я сам, а не окружающая меня среда. Просто в настоящий момент, все перемены происходящие в обществе, в том числе и связанные с постепенной сменой системы государственного и социального управления, происходят менее радикально и требуют уже иной крови – крови духовного типа. А это должен сказать является значительным прогрессом начиная с времен человеческих жертвоприношений, которые подносили в замен мифической доброты мифических же божеств. Вот вы и маетесь от безделья, не находя себя в том или ином занятии, отсюда и ваши мысли: стать писателем или не стоит?
- Вообще-то я…
- Не перебивайте! А то я собьюсь с мысли. В какой бы эпохе мы не рождались, жизнь, хотя и дается нам в условно одноразовом виде, тем не менее смягчает нашу боль бытия тем что подготавливает нас к этим страданиям и жертвам равномерно, предоставляя постоянный выбор поступить так или иначе. Но в наше время, маясь от безделья, мы начинаем сравнивать текущее положение с теми положениями свободы, которые якобы были в прошлом. А ведь прошлого по сути нет, есть лишь наши субъективные представления о нём и домыслы по данному поводу. И не нужно забывать, что так называемая свобода, обычно оплачивалась конкретными жертвами и кровью. Допустим вы оказались на диком западе в момент активного формирования Соединенных штатов и вольны вести себя как хотите. Чем не свобода? Только весь нюанс подобной свободы в том, что каждую секунду вас могли убить. Возьмем более древние эпохи, когда «сводолюбивые племена» жили на степных или лесных просторах. Каждый из них был свободен по-своему, но это не освобождало от поиска пищи, строительства крова и т.д. И в племена сбивались лишь потому, что жертвуя частью свободы, такие свободолюбивые рисковали быть съеденными дикими животными, или возможностью внезапного рабства со стороны захватчиков, тоже по-своему свободных. Поэтому сравнивая разные времена, и представляя себе жирные плюсы свободного образа жизни, не нужно забывать и о не менее жирных минусах, которые в своей массе перевешивали положительные как нам кажется качества. Вот и получается, что то что мы имеем, было оплачено весьма высокой ценой, и продолжает оплачиваться до сих пор.

- И все таки я не согласен.
- А я и не пытался вас убедить, хотя бы согласно одному из законов вселенной.
- О каком законе идет речь?
- Если разумное существо ошибается, то ошибается по собственному праву.
- Вы считаете что я ошибаюсь?
- Это лишь взгляд со стороны, и не думайте что он имеет осуждающий характер, ни в коем случае. Просто на текущий момент, кто из нас более неудовлетворен текущим положением, вы или я?
- Наверно я.
- Поэтому я и называю ваше положение «ошибочным», но не со своей конкретной стороны, иначе я бы стал предлагать вам выгоды собственного образа жизни и учить подобным достижениям. Ни в коем случае. Просто ошибаясь, человек имеет возможность свернуть в другую сторону и найти новый, более благоприятный для себя путь. Так что ошибка это двигатель прогресса. Не было бы ошибок, и мы продолжали ломиться в одну и ту же дверь (как это советовал делать Христос), за которой нет ничего, просто стена к которой какой-то шутник её приставил.
- Хорошо. Допустим все так и есть. Но о каком тогда общем пути можно говорить в масштабе всего человечества? Куда нам идти дальше?

- По-моему ответ на этот вопрос вполне очевиден.
- Для вас может быть, а вот для меня не совсем. Где искать новый путь?
- Его не нужно искать, он изначально был с нами.
- Вот как? И где же он?
- Там – сказал Голевский и поднял палец вверх.
- На небе? Вы что же хотите намекнуть на религиозный аспект.
- О Боже! – хлопнул себя по лбу Голевский, и встав с кресла слегка пошатываясь начал ходить вперед и назад, горячо декламируя и размахивая руками.
- Я бы мог простить ваши слова живи вы в до-Коперниковские времена. Но когда было доказано что земля не является центром вселенной, и даже не центром солнечной системы, ответ на этот вопрос был очевиден еще тогда. Уже Циолковский, навеянный философией Федорова, начинал мечтать о космических путешествиях и заселению соседних планет, полагая, что таковые возможны в будущем. А мы все еще смотрим не на небо, а на палец, указывающий на него. Очевидно же что земля не справится с нашим ростом и потребительскими свойствами, а значит необходимо осваивать иные космические пространства. И как хорошо, что вселенная дает нам шанс для тренировки своих сил на ближайших, вполне доступных к освоению планетах. Разве освоение космоса не есть более благородная цель? Разве решение данного вопроса и множества ему сопутствующих не даст нам возможности мыслить не только космополитично но и глобально? И для вас место в такой работе обязательно найдется. Устали жить на земле? Добро пожаловать на другие планеты, осваивать новые колониальные поселения. Вот где свобода, вот где простор для творчества и чего угодно. Там ваших замыслов и усилий хватит на много веков, прежде чем все повторится в похожих масштабах. И потом, вот вам применение старого опыта. Можете строить новую жизнь, опираясь на учет прежних ошибок.

 - Звучит и правда здорово. Но существует мнение, что развитие человечества может пойти по иному сценарию.
- О, конечно! У нас всегда есть хороший шанс вымереть. Причем всем и сразу.
- Нет, я о другом. Помимо развития искусственного интеллекта, уже сейчас имеются разработки по био-синтезу.
- Можете не продолжать. Биосинтез это излюбленное направление многих писателей-фантастов. Сама по себе данная технология несет много пользы для тех кто получил увечья но при этом хочет продолжать полноценную жизнь. И это здорово. Но когда я слышу о том, что некоторые из новых органов, имплантов и прочего, будут способствовать усовершенствованию человека, вот тут у меня появляется саркастическая улыбка. Например, экзоскелеты нового типа, способствуют увеличению физической силы в несколько раз, а с новыми заменителями ног, человек сможет без устали бегать со скоростью до 90 км в час.
- А что тут такого? Разве это не здорово?
- Это было бы здорово, живи мы в те времена, когда никакой альтернативы данным способностям не было. Но сейчас зачем нужны такие способности и для чего? Есть транспортные средства, есть силовые устройства. Кому нужны способности не востребованные в обычной жизни?
- Не знаю, военным например.
- Так и думал. Все упирается в военные действия, хотя само явление войны это как раз и является одной из тех детских болезней, которой мы никак не переболеем. Стоит почитать учебник военной истории, как становится ясно что на смену ловкости и умению, пришли именно технологии. Смысл в тяжелых латах и броне отпал, так как само оружие стало более совершенным и прежние средства защиты уже не работают. Но какими бы ни были технологии, люди продолжают погибать и дальше. Возможно, что скоро военные действия перейдут в разряд битв между продуктами высоких технологий, где человеку больше не будет места кроме как за операторским пультом. Да и эта перспектива весьма сомнительна, так как управляемые им машины могут его туда не пустить, чтобы тот не наделал ненужных ошибок. Но какой смысл улучшать свое тело? Мы хотим увеличить свою память, сделать апгрейд своих сенсорных возможностей, не задумываясь о том зачем оно вообще нужно? Когда человек потерявший глаз, хочет восстановить свое зрение – его желание вполне оправданно. Но когда тот же человек хочет заменить здоровый глаз на более совершенный? Вот это для меня уже является загадкой. Я вполне могу допустить себе мысль о полной оцифровке сознания, с последующей загрузкой этого сознания в особую сеть информационных хранилищ, для так называемой «вечной жизни», где каждое отдельное сознание само решит, когда ему самоуничтожится. Я вполне могу допустить мысль, что технология клонирования в будущем позволит сознанию загружаться в новое собственное тело, подготовленное для этого заранее в специальных лабораториях. Но уродовать себя ради абстрактных преимуществ перед другими?

- Вы сказали про вечную жизнь, пусть и в рамках виртуальной среды. Мне это напомнило слова о царствии божьем, которое должно придти на землю.
- Хорошо подметили, в некотором смысле, в таком пространстве можно строить что угодно. Во всяком случае это будет первый случай когда священники докажут свою состоятельность на деле, хотя и не с помощью собственных сил. Но космическое развитие лично мне кажется более логичным.
- Почему?
- Потому что уход в виртуальное пространство не решает роста текущих проблем с экологией, перенаселения и прочего. Скажем так. Я вижу перспективы подобного развития, в тех сферах космической программы, где физические возможности человеческого организма ограниченны. Например в длительных космических путешествиях, где межзвездные перелеты будут ограниченны рядом существенных трудностей, главной из которых является сам человек и его организм.
- Но ведь, судя из разного рода фильмов и книг, длительные перелеты будут решаться с помощью технологии гиперсна и прочего.
- Эта идея, в практическом смысле малореализуема и вот почему. Сон, каким бы он ни был, требует ресурсов для питания тела. Опять таки в теории может быть все и сработает а на практике? Во-вторых, даже для ограниченного по количеству экипажа, должны присутствовать значительные запасы воды и пищи, что в свою очередь накладывает на конструкцию самого аппарата огромные требования. А они будут способствовать увеличению габаритов и увеличению риска быть задетым метеоритными потоками и мусором. И это я не говорю о принципиальной невозможности путешествовать на около-световой скорости, тогда как расстояние до ближайших от земли звезд измеряется десятками световых годов.
- Но тогда судя по вашим словам, нас ждет космический тупик.
- Не совсем. Возможность разработки технологии гиперпрыжков с помощью искусственной генерации силовых полей большой мощности, временно искажающих окружающее пространство вполне возможно. Но и эта технология не отменяет тех проблем, которые я перечислил. И лучшим вариантом подобного исследования будет хранилище виртуального пространства, в котором предварительно загруженные сознания исследователей, смогут вести ход полета.
- А как же насчет рабочих моментов?
- О каких моментах идет речь?
- Об обычном ремонте аварийных блоков в случае различных неполадок. Их же должен кто-то устранять?
- Не вижу никаких проблем. Если сознание можно будет поместить в компьютер, то что сложного в том, что бы время от времени перемещать его в любого робота. Сейчас делают секс-кукол, в которых некоторые любители загружают личности своих виртуальных подружек. Думаю что при соответствующем заказе, нет ничего сложного чтобы построить сразу ряд соответствующих тел. Вот здесь технология био-синтеза, может быть полезна в полной мере.

- Забавно. Мы начали говорить об одном, а закончили глубоким космосом.
- Это традиционная русская привычка говорить сразу обо всем и ни о чем. Вы простите меня, я часто бываю одинок, вот и попались свободные уши. Надеюсь, я вас не сильно утомил?
- Нет конечно. Мне самому приятно, я собственно как раз для такого разговора и пришел к вам.
- Еще виски?
- Пожалуй хватит. У меня в отличии от вас есть кому следить за моим состоянием.
- Понимаю, поэтому и не завожу себе шпионов.
- И все-таки мне сложно представить ваше положение.
- Какое положение?
- Полной изолированности от информационной среды.
- Не так все страшно как вы думаете. Вот, - сказал Голевский и достал из-под журнального столика обычный коммуникатор.
- Так вы все таки?
- Да, я пользуюсь им как и любой другой человек, но пользуюсь ограниченно и вне пределов своего жилищного пространства. Я как и вы хожу по магазинам, покупаю продукты, пользуюсь кредитами на счету. Просто я делаю это не часто, например, во время прогулок. И поверьте, когда нет привычки, нет и зависимости от подобных устройств. В остальном мне вполне хватает моего отшельничества.
- Вот что странно. Я мечтаю обрести свободу, но при этом полностью завишу от системы. Вы же ни о чем подобном не думаете, но более свободны чем я.
- Игорь, вы забыли учесть фактор возраста.

- Не совсем понял, о чем вы.
- Все просто. Я уже далеко не молод, и видел жизнь. С возрастом потребностей становится куда меньше по вполне естественным причинам. Когда долго пользуешься так называемыми благами цивилизации, которые включают в себя как новые технологи, так и давно забытые старые – тут он демонстративно указал на принесенную Игорем книгу, - то со временем отсеиваешь не нужные лично тебе. Это уже вопрос выбора. Не стоит забывать что никто не навязывает нам пользование теми или иными услугами, и у всего в этой жизни есть своя цена. У свободы она тоже есть, но тут нужно быть готовым к тому, что заплатив свою цену сполна за то, чем раньше не обладал, можно разочароваться. Но нам свойственно стремится к тому что неизвестно. К тому виду опыта, которым мы не обладали раньше. Вопрос лишь в том, что потом делать с этим опытом? Вот я к примеру не знаю что делать со своим, поэтому остается просто жить.
- Ах если бы жизнь была такой простой – сказал Игорь, горько усмехнувшись.
- А она и есть квинтесенция простоты. А все что мы называем сложным, есть лишь результат наших мыслей по данному поводу.
- Интересная мысль, надо будет подумать об этом. А сколько время? Ого, вот это я засиделся у вас, прошу прощения.
- Наоборот спасибо за компанию. Надеюсь, мы с вами еще увидимся?
- Если еще раз примете в гости, то конечно.
- Продиктуйте мне свой номер, я кину вам ссылку на свой коммуникатор. Он настроен на прием сообщений тех номеров, которые я внес в личный список. Просто в следующий раз когда захотите приехать, отправьте предварительное уведомление. А сейчас всего хорошего. После виски меня всегда тянет в сон…

С той встречи прошло не менее полугода, и Игорь почувствовал укор совести за то что ни разу не позвонил Голевскому. Не было хорошего предлога, да и мелкие дела все чаще способствовали забыванию о необходимости встречи. Сходив в ванную комнату, он отдал команду выключить свет и убрать прозрачность окон. Пообещав себе завтра обязательно сделать звонок Голевскому, он заснул.


 Продолжение следует,
Автор: Мистер вихлюн