Моя Амурская красавица

       Меня звать Анна, живу на Кубани,  мне 17 лет и я  замужем «по залету».  Тоска…Через три  месяца рожать, но кроме меня это событие мало кого интересует и радует. Обижаться особо не на кого. Мой восемнадцатилетний муж не планировал жениться так рано, а потому живет своей прежней жизнью - друзья, дискотеки, гонки на мотоцикле. Чаще всего я провожу время у бабули, с которой прошло все мое детство.
       Сегодня к нам приехали в гости родственники с Дальнего востока. Побывать на родине, проведать могилы родителей, поесть впрок южных витаминов. Гостям мы рады. Время летит быстрее и не так тоскливо и муторно на душе. Три недели пробежали незаметно. И тут моя тетка и ее дочь (моя двоюродная сестра) предложили мне поехать погостить к ним на Дальний восток.    Там же жила и моя мама, которую я тоже давно не видела и соскучилась. Бабуля вначале всполошилась - нельзя, десять дней на поезде, а срок то большой, рожать через пару месяцев! Но, общими усилиями уговорили, успокоили. Муж был несказанно рад предстоящей полной свободе и заботливо собрал меня в дорогу.
       Вот мы и в поезде. Купе взять не получилось, надо было заранее билеты брать. Плацкарт. Десять дней. С ума сойти, какое приключение. А интересно то как! Мелькают города, поселки, поля и леса. И люди в вагоне мелькают, кто-то выходит, кто-то заходит. Не всем же до конечной станции ехать, как нам. А мы то в карты играем, то книжки читаем, а то и просто в окно глазеем, тоже интересно.
       На седьмой день нашего пути шум какой-то возник в нашем вагоне, недалеко от наших плацкартных мест. Крики, брань, возня какая-то. Ну и нам с сестрой любопытно - что происходит? Надо сходить, посмотреть. Тетка дремала, остановить некому. Пошли смотреть. А там два солдатика дерутся. Толи в отпуск ехали, толи на дембель. Что не поделили – не ясно, но то, что на грудь крепко приняли, видно сразу. Глаза бешеные, вместе с матами слюна изо рта, а главное, комплекции  одинаковой и друг другу не уступают. Бьются, прямо  на смерть.  Вот уже у одного кровь из носа хлещет, а у другого из разбитой губы, а все не остановятся, еще больше звереют.  И ведь сколько народу в вагоне, а никто  не подойдет, не остановит. Поубивают же друга-друга! И проводницы не видать.  Ну, и пошла я остановить их или  пристыдить. Сама не знала, с чего начать. Да только начинать и не пришлось, не успела.  Только подошла, а солдатик один руку свою, согнутую в локте для удара назад не глядя отвел, да прямо мне в живот и попал. Только охнуть успела, да сразу от боли и свалилась на пол. Слышу - сестренка закричала. Да так сильно, да с таким ужасом и надрывом, что солдатики в себя пришли.  Глянули - я лежу, скорчилась, с живот держусь. И так они вмиг отрезвели, так слаженно   кинулись мне на помощь. И отнесли меня на место мое, и проводницу нашли, и бригадира поезда. А дальше закрутилось! На каждой станции, куда наш поезд прибывал, наш уже «скорая помощь»  ждала с бригадой врачей.  И все в один голос – надо выходить, надо в больницу!   А мне больно было, но терпимо.  Все думала – да пройдет. Так хотелось доехать до места. Отказываюсь выходить,  говорю, что мне уже лучше. Проводница-умница через каждые пять минут прибегает, смотрит – как я, бригадир поезда вообще из вагона не уходит.  А мне больно, но еще больше страшно - как  я в чужой город в больницу лягу?  Терпела я,  терпела, да в какой- то момент поняла, что больше не смогу, выть охота дурным голосом от боли!  И на очередной стоянке поезда, а был то город Завитинск, Амурской области, сдалась я скорой помощи без капли возражений.   Через пятнадцать минут я уже была в больнице, а через  тридцать минут родила свою первую дочь, Танечку. Семимесячную, с маленьким весом, но уже тогда ясно было – красавица родилась. Для меня уж, точно!  Амурская красавица.