Шайтан

                АНАТОЛИЙ ИВАНОВ

- Сер-р-ё-ё – га! – истошно кричал его одноклассник Толька Богданов, живший рядом, неподалёку, через два дома от него. - Пойдём Кинёвскую собаку дразнить.
Дом Кинёвых находился в проулке, ровно посредине между домами Толяна и Серёги. Собаку у Кинёвых звали Шайтаном. Это был огромный пёс неизвестной породы размером с полугодовалого телёнка.
- Сер –р –ё –г-а!- не унимался Толян.
- Чего разорался? – выбежав на крыльцо, спросил Сергей.- Погоди минутку,
Сейчас букварь прочитаю да выйду.
- Бросай свой букварь, чего его читать, всё равно Марья Семёновна двойку поставит.
- Если почитаю, не поставит, а вот тебе, точно, завтра вторую влепит.
- Не влепит. Если завтра меня спросят, почему не читал, я скажу, что рад бы был почитать, да букваря нет. – Прищурив один глаз и почёсывая макушку, начал придумывать Толик.
- Куда же он подевался? – спросит Марья Семёновна.
- А я скажу, что Ленка, младшая сестрёнка, куда-то его спрятала, а вот куда, сама забыла.
- Зачем она это сделала?- спросит учительница.
- Я скажу, что со злости, потому что я у неё нечаянно конфеты съел.
- Мама говорит, что врать нехорошо, - сказал Сергей.
- А мой дед говорит, что в жизни, как на фронте, всегда нужно проявлять смекалку. А то, что он воевал, сам знаешь. Вон сколько у него боевых медалей. Поэтому мои слова враньём не считаются, - широко улыбаясь, победоносно заявил Толян.
- Ладно, уговорил. Там мне немножко осталось, дочитаю, книжки сложу, да выйду. Погоди чуток.
   Положив огромную голову на вытянутые лапы, на углу дома, под крыльцом мирно лежал Шайтан, зорко посматривая через полуприкрытые веки на этот абсурдный,  по его мнению, несуразный мир. Толком не знаешь, на кого можно лаять, на кого нет. Порой ломится в калитку какой-то хмырь, ясное дело, я начинаю возмущаться. Из дома выходит хозяин, и на языке отборного мата начинает высказывать всё, что он обо мне думает. Оказывается, это пришёл его друг, с которым чалились на нарах во время первой отсидки.
   Широкий ошейник и толстая цепь, прикреплённая к скобе, вбитой в угол дома, ограничивали сферу его влияния. Рядом стояла большая миска с остатками корма, в которой копошились мухи, иногда прилетали перекусить неугомонные воробьи. На весь этот бардак Шайтан смотрел снисходительно.


Но если уж к его миске подлетала ворона или сорока, и внаглую начинала клевать его завтрак, стерпеть это ему не позволяло его собачье достоинство.
 Разорвать в клочья ворону или сороку не составляло бы для него большого труда, но он этого не делал. Ему стоило лишь на мгновение приподняться и гавкнуть своим низким, хрипловатым басом,сразу все разлетались в разные стороны, включая назойливых мух. На какое-то время воцарялась идиллия, в этот период можно было и вздремнуть.
   С Толяном и Сергеем  Шайтан знаком был давно. Они ему частенько портили нервы. Сергей-то был ещё ничего, а вот друг его слыл изощрённым проказником. Обычно они появлялись тогда, когда хозяев не было дома. Вот и в этот раз, подошли и начали корчить рожицы. На это, он старался не обращать внимания.
- Смотри, даже ухом не ведёт, - заскучав, сказал Толик. – Сейчас я его развеселю…
 Он достал  из кармана штанов рогатку и начал стрелять в Шайтана, стараясь попасть в лоб или ухо. Это вывело Шайтана из равновесия. Он вскочил и, громко лая, кинулся на обидчика, но цепь была коротка и не давала возможности разобраться по-деловому.
- Может, хватит, - опасливо произнёс Сергей, - Если сорвется, нам не сдобровать.
- Не дрейфь, дружище. Он никак не сорвётся, видишь, какая скоба забита в бревно. Никуда он не денется.
   На крыльцо вышла соседка тётя Фрося, жившая в доме напротив.
- Вы что, охальники, собаку дразните? Она что вам мешает или задницы у обоих зачесались? Ну, ничего, погодите, потерпите до вечера, а вечером вам их обязательно почешут. Или Шайтан, или родители ремнём. Вот радости-то будет. Обхохочетесь…
- Да что ты, тётя Фрося, мы его вообще даже не трогаем. Просто он нас за что-то невзлюбил, а за что, никак понять не можем. Наоборот, мы с ним хотим подружиться,  а он этого никак понять не может, - нагло врал Толик.
- Шайтанчик, миленький, хорошая собачечка, – лукаво подмигивая, продолжал разыгрывать простачка Толян.
Неизвестно, понимала или нет собака разговорную речь, но по её недовольному, глухому рычанию  было понятно, что она всей своей собачьей шкурой чувствует его наглую ложь.
Тётка Фрося ещё раз въедливо и с недоверием взглянула на пацанов, повернулась, смачно плюнула и зашла в дом.
- Вроде пронесло, а то, я думал, опять пойдёт родителям жаловаться, - высказал своё мнение Анатолий.
 - Так-то тётка Фрося соседка добрая, хорошая, главное  не жадная.

Помнишь, как мы ей сумки помогли донести, а она нас конфетами угощала.
 Вкусные были, шоколадные.
- Да помню, - сквозь зубы процедил  Толик, заряжая рогатку крупным камнем.
- Может, не надо стрелять, пойдём лучше в городки поиграем, - с опаской произнёс  Сергей.
- Щас, последний раз стрельну ей в ухо и пойдём, убедительно ответил Толян. Он долго целился ей в правое ухо, но попал почему-то в лоб. И это явилось последней каплей, которая переполнила чашу собачьего терпения.
Со всей мощью Шайтан рванулся на обидчика. Скоба, удерживающая цепь, глухо лопнула, как перетянутая басовая струна. Невысокий заборчик, отделявший ребят от собаки, преграды для него не представлял, и он перемахнула его в одно мгновение. Они не успели ни сообразить, ни опомниться, всё произошло в одно мгновение. На Серёгу обиды большой у Шайтана не было. Ему досталось первому. Так, не сильно, скорее для острастки и науки на будущее, чтобы знал с кем  дружбу водить. Куснул он его один раз за задницу с правой стороны. Этого вполне хватило для того, чтобы он, включив  ревун и высшую скорость по спринтерскому бегу, рванул домой. Благо бежать было недолече.  С Толяном вышло  посложнее. Почти новые штаны были разорваны сверху донизу, а также были поставлены две глубокие отметины на заднице обеих половинок и на правой ноге. Всё это было проделано быстро и добросовестно, со знанием своего дела. Что просил, то получи. Неизвестно, чем бы дело кончилось, если бы цепь не зацепилась за прожилину, на которой крепятся штакетины. Но, тем не менее, все остались довольны, особенно  Шайтан, отстоявший свою собачью честь и достоинство от надругательства. Сидя на задних лапах  и незлобно урча, он долго высказывал свою обиду на Толяна. Ребята с «радостным» визгом и воплем убежали по своим домам, где каждому в отдельности досталось ещё от родителей хорошего ремня. Но  на этом культурно – развлекательная программа этого дня не закончилась. Их повезли в больницу, поставили уколы от бешенства, продезинфицировали и заштопали раны и  только  после этого отпустили домой.
 На углу проулка их встретила тётя Фрося.
- Ну что, как дела, по глазам вижу, что день удался на славу.
Опустив головы и размазывая накатившиеся  слёзы, они побрели по домам.
    На следующий день, под вечер, возле  Серёгиного  дома  опять раздался сперва свист, потом крик…
-Сер - р – ё- ё – га… Сер – р – ё –ё – га…
- Чего тебе?
- Чё делаешь?
- Чё, чё, букварь читаю.
- Да брось ты свой букварь, нашёл чего читать, собирайся, пошли.
-Куда, опять Кинёвскую собаку дразнить?
- Да нет. Кинёвской собаке кирдык пришёл, нету её.
- А куда она подевалась?
 - Сдохла.
- Как так, ни с того ни с чего взяла и сдохла? Так не бывает.
- Бывает, ещё как бывает. Короче, она сорвалась и погналась за кошкой. Мимо, по дороге проезжал грузовик. Кошка успела проскочить перед машиной, а Шайтан попал ваккурат под колёса. Вот так. Видно, бог его наказал за то, что он нас покусал.
-Ну, ты даёшь, - возразил Сергей, - Он бы нас не покусал, если бы ты ему по башке камнем не шандарахнул. Вообще жалко Шайтана. Ни за что, безвинно свою голову положил.
- Брось ты, - возмутился Толик. - Правильно боженька поступил. Не нужно кошек гонять  да соседских пацанов за жопу кусать. Тогда, может быть, и был бы жив. Ладно, чего сейчас об этом гадать, бросай свой букварь, пошли в войнушку играть, Вон ребята уже все собрались…
        Этот случай, из босоногого детства вспомнился  Сергею несколько десятилетий спустя, когда он вырос и превратился во взрослого, самостоятельного мужчину. Жил с семьёй в другой деревне, в другом районе, в другой области.
         В доме, расположенном напротив, сменились хозяева. Прежние, с которыми прожили много лет, съехали в город. Новые же хозяева, наоборот, большой семьёй из города переехали в деревню. Что сразу бросалось в глаза, так это то, что дети были уже все взрослые. Родители же напротив, выглядели довольно молодыми. В жизни такое бывает. Семья была спокойной, работящей. Таких в деревне уважали. Первое, что они, переехав, сделали, так это  поставили высокий, плотный забор с новыми воротами  из – за которых иногда  доносилось хрипловатое рычание пса. По низкому, басовитому голосу чувствовалось, что размеры этого пса довольно внушительные. Познакомившись с хозяином, которого звали Егор, Сергей  очень удивился, когда узнал, что собаку его кличут Шайтаном.
- Интересно, каким образом у собаки оказалась такая странная кличка? – спросил Сергей
- Мой старший сын Максим, заядлый рыбак и охотник. Однажды  по работе его послали в татарскую деревню Тундинку. И вот там, какой-то татарин подарил ему щенка,заверив, что это щенок породы  хаски. На вопрос, как его зовут, ответил: «Шайтан его знает», а вот где искать этого шайтана, чтобы узнать, как зовут собаку, не сказал. Так за щенком и осталась кличка  Шайтан. Характерно то, что в эпосе  тюркских народов это слово означает чёрт, дьявол, бес, нечистая сила.


Сидеть одному на привязи в пустом дворе Шайтану изрядно надоело.  Он с упорством принялся за дело. Сбоку, внизу ворот, стал понемногу выгрызать дыру, чтоб увеличить обзор видимости. В первый день показался только нос, во второй глаза, а в третий, полностью вся его огромная морда,глядя на которую Егор частенько говорил:
- Посмотри на эту собачью морду, разве это хаски, разве это хаски?
 И сам же отвечал:
 - Она такая же хаски, как я эфиоп, - и громко, заливисто хохотал -  Ай да татарин, ай да молодец, лихо объегорил моего Максима, но я не в обиде.
    Обычно Шайтан лежал, положив голову на вытянутые в прогрызенную дыру лапы, встречая и провожая взглядом прохожих. Иногда дислокацию менял. Запрыгивал на свою огромную будку, с неё на крышу соседской постройки под дрова, которую соорудил Слава Жучков.
Цепь была короткой, поэтому далеко по крыше не походишь. Вот и в этот раз, забравшись на неё, он спокойно наблюдал за происходящим вокруг. Но что-то, видно, пошло не по сценарию. По всей вероятности, дело было так:
увидев кошку, Шайтан рванулся за ней, забыв о том, что цепь короткая и повис на ней как  на удавке. Сергей подъехал к дому в тот момент, когда собака уже задыхалась. Это он заметил в зеркало заднего обзора. Выскочив из машины, он побежал к соседским воротам и начал стучать и кричать.
- Егор, собака на цепи повисла, сейчас задохнётся…
За воротами стояла тишина…
В этот момент Сергей невольно повернул голову в сторону повесившейся собаки и увидел, как она свободно вынимает голову из ошейника и кидается к нему, стоящему у ворот. Дикий ужас охватил его.
«Она же меня сожрёт,- пронеслось у него в голове, - Главное за что?»
- Я же хотел тебя спасти, - ничего не соображая, дико закричал он.
- Господи, спаси меня от этой твари, - умоляюще-безнадёжно прошептал он и потерял сознание. Прислонённое к воротам его тело медленно сползало вниз, пока он окончательно не уселся на корточки.
Шайтан подскочил к нему. Зорким взглядом оглядел и чутким носом  обнюхал Сергея. Не уловив и мизерной доли агрессии, он ещё раз его оглядел, лизнул в шершавую, небритую щёку.
- Надо же, совсем отощал мужик. На ходу с голодухи в обморок падает. Жена, видно самые лакомые и сытные куски сама съедает, а ему оставляет лишь пустую миску облизнуть, - подумал Шайтан и метнулся за рыжим соседским котом, переходившим  дорогу.
- Серёга… Серёга, что с тобой, очнись -  неистово  тряс за плечо Сергея, пытаясь привести его в чувство,  Иван Олегович Жилкин, сосед Егора, живший с ним через стенку.
Сергей начал приходить в себя, помотал головой, открыл глаза. Иван помог ему подняться. В открывшихся железных воротах  показался хозяин собаки Егор.
- Что случилось? Извините, я с ночи, прилёг на диван да задремал. Сквозь сон слышу, что стучат в калитку, но проснуться не могу. Кое-как поднялся.
- Еду я от дочери, смотрю:  Сергей возле твоих ворот в какой – то странной, неестественной позе - начал рассказывать Иван. – Действительно, подойдя ближе, сразу понял, что Сергей находится в обморочном состоянии.
Дальше, Сергей обстоятельно рассказал о том, что случилось.
- Не бойтесь, мужики моего Шайтана, - убедительно заверил Егор. - Пока на цепи, он злой, никого не пропустит, а отпустишь погулять или сам сорвётся, он становится безобидным и ласковым, наподобие телёнка. В общем, милый добрый пёс со слабыми, расшатанными нервами. А при нашей жизни у кого они не расшатаны? То-то и оно.
Взяв цепь с ошейником, он пошёл ловить Шайтана.
- Как себя чувствуешь? – спросил Иван.
- Да, вроде, ничего, получше стало.
Они перешли дорогу, Сергей загнал машину в гараж, закрыл ворота, сели на лавочку возле дома.
- Видно, давление понизилось, вот я и упал в обморок, - предположил Сергей.
- Скорее всего, - ответил Иван. – Может, примем по граммульке, заодно и давление  восстановишь, -предложил Жилкин, доставая из внутреннего кармана плоскую металлическую фляжку. - Давай, пригуби.
Сергей сделал пару глотков. Широко раскрыв рот начал обмахивать его руками, как рыба, выброшенная на берег, ищет губами спасительную влагу.
-Это что?
- Коньяк собственного изготовления.
- Крепкий зараза, аж пятки горят.
- Знай наших. Всё своё со знаком качества.
Взяв фляжку из Серёгиных рук, он тоже приложился к ней. Крякнул, занюхал кулаком, закурил.
- Хорош, ядрёна корень, - вымолвил он, пуская дым кольцами.
   Иван Олегович Жилкин – мужик бравый, статный, с военной выправкой. Прошёл Афганистан, дважды был контужен. Не раз приходилось смотреть смерти в лицо. Демобилизовавшись, женился  и переехал жить в деревню. Рассчитывал работать в школе. До армии закончил исторический факультет  университета, но в школе все места были заняты. Устроился в клуб киномехаником. В деревне клуб всегда имел особый статус. В нём, как в самоваре, бурлила и клокотала жизнь всего посёлка.
Здесь зарождалась первая любовь, крепла бескорыстная дружба, возникали безобидные драки и  жаркие, юношеские поцелуи. Всё сливалось в единый неразрывный клубок. Фильмы в деревню привозили раз в  неделю. Для села, это было большим событием. Собирались все, и стар и млад. Год тому назад, когда в деревне был свой киномеханик Пашка Голопузов, фильмы крутили чуть ли не каждый день. Но тот утонул по пьяни  в неглубокой речке Утяжке. Весть о том, что появился  свой киномеханик, быстро облетела деревню. Всем было интересно: кто он, откуда и что из себя представляет. Ребята постарше  решили получить ответы на все эти вопросы сразу, нахрапом, чего ходить вокруг да около.
Вечером, в перерыве между сеансами, Иван вышел покурить. К нему подошли трое местных ребят и начали придираться…
- Дай закурить, - спросил один.
Иван подал пачку «Беломора».
- А что с фильтром не купил?
-  На фильтр ещё не заработал, - ответил Иван.
 - Давай, побыстрее зарабатывай, будешь нас угощать. Он вытащил из пачки две папиросы, одну взял в рот, а другую воткнул за ухо и начал предлагать папиросы товарищам, которые, не стесняясь, начали брать из пачки по две – три штуки.
Такого хамства Иван стерпеть не мог. Подойдя к этому хамлу, он резким, отработанным движением завернул его руку вместе с пачкой папирос так, что у того от боли чуть глаза из орбит не выскочили. Спокойно взял пачку и положил себе в карман. Двое других кинулись было другу на подмогу, но чётко выверенными  ударами ногой в челюсть, были отброшены на приличное расстояние. Желание подняться для повторной атаки, у них почему-то  не возникло.
- Так, а теперь, если не хотите больших неприятностей, дружно, хором, повторяем за мной: дяденька киномеханик Иван Олегович, прости нас, дураков,  мы больше так поступать не будем.
Всё сказанное они дружно повторили.
- Для пущей убедительности, покажу Вам один секрет. Самим повторять не советую, руки сломаете.
Спустившись с крыльца, он взял лежащих рядом три целых кирпича. Два кирпича поставил ребром, а третий плошмя положил сверху.
- А сейчас смотрите и об увиденном передайте другим. Резким ударом ребра ладони он превратил кирпич в две равные половинки.
- Для тех, кто не понимает слов, я применяю вот этот аргумент. Он показал крепкий кулак. - Если в лоб тресну, то пенсию по инвалидности  платить уже будет некому. Покойникам пенсия без надобности. Если попаду в грудь, то получится большой скворечник. Это вам понятно?
- Понятно, понятно, - заголосили бывшие ухари.
Всё… С этого момента, как бабка отшептала. Его стали уважать и почитать, называть не иначе, как Иваном Олеговичем.
- Лет восемь назад, со мной тоже произошёл подобный случай, - начал свой рассказ Иван. - Рано утром  бегу я на работу в кинобудку. Нужно было банки с фильмами подготовить к отправке. В этот год морозы в декабре стояли лютые. Воробьи, сороки, голуби попрятались по сараям и крышам. Если какой птенец по  молодости или неопытности вздумает перелететь на другое место, то через минуту падает в снег уже замерзшим. Все сидели по своим норкам – гнёздышкам и с нетерпением ждали восхода солнышка. Заборы в  деревне у всех плотные и высокие, под два метра. Кругом снежные сугробы, а вдоль заборов ветер выдул весь снег аж до земли. Вот я и приноровился ходить вдоль заборов по земле. Проходя мимо дома свата Арсения, пришлось остановиться. Вплотную к забору, у него был пристроен дровяник с пологой крышей. На этой крыше, любил отдыхать от трудов праведных его огромный пёс по кличке Гандурас. Не то от старости, не то по оплошности, он свалился со своего лежака на голую, холодную землю. Цепь была коротка, к тому же она попала в проём между досок и зацепилась за сучок. Чтобы не задохнуться, он стоял на задних лапах и судорожно хватал воздух. Выбраться самому из этой ситуации у него не было никакой возможности. Я подошёл к собаке и, приподняв её, начал освобождать цепь из зажима. С большим усилием, но мне удалось, помочь ей вскарабкаться  на крышу дровяника. Оказавшись на своём месте, она стала неистово кашлять, фыркать, чихать. Освободившись от кашля и першения в горле, она с недоумением уставилась на меня, будто увидела впервые, почему и решила обвинить меня во всех приключившихся с ней бедах. Она начала громко, но незлобно лаять,что меня порядком и удивило, и рассмешило.
- Ты что, придурок, я же тебя от верной смерти спас, а ты, на меня ругаешься.
Гандурас перестал лаять, а пристально стал рассматривать меня. В этот момент мне почему –то показалось, что он понял смысл сказанных мною слов. Через минуту-другую, незлобно урча, как бы извиняясь за свою опрометчивость и неблагодарность, он улёгся калачиком  и вскоре задремал.
День этот выдался трудным. Последние два сеанса закончились поздно. Домой пошёл уже в  двенадцатом часу ночи. Яркая луна освещала деревню. Ветра не было. Мороз крепчал. От каждого дома из печных труб тянулись к небу ровные столбы дыма. Мои мысли текли спокойно и последовательно. Спешил побыстрее оказаться в тепле и уюте своего дома. Дочка, наверное, давно уже спит, а жена сидит над школьными тетрадями.
Усиливающийся мороз щипал за нос и уши. Погрузившись в свои мысли, не заметил, как поравнялся с домом свата Арсения. Прохожу мимо злополучного дровяника, на крыше которого сидел пёс Гандурас, о котором уже и думать забыл… И вдруг над головой раздаётся низкий душераздирающий рык, завершающийся простым собачьим Гав… Гав… От испуга и неожиданности я упал на колени, опершись руками в снег. Медленно приходя в себя, поднял голову вверх. Луна по -прежнему светила ярко и холодно.
- Ма – ма, - первое, что вырвалось из моих замерзших губ.
«Странно, - наверно подумал Гандурас, - Мужик пошёл какой-то квелый да хилый, одним словом – слаб в коленках. От одного простого, дружеского собачьего приветствия Гав..Гав.. он сразу падает на четыре кости. Не то от радости, восторга и удивления, не то от голода и холода».
- Чёртов пёс, - собравшись с силами, прокричал я, - Надо же так напугать, что я чуть не описался, - вот паразит…
В тот вечер  Иван Олегович и Серёга долго сидели на скамейке, поочерёдно потягивая из фляжки по глоточку. Разговор получался душевным. Они пытались найти объяснения странным собачьим поступкам. В своих суждениях сошлись на том, что в природе всё взаимосвязано, потому как всё, включая  Землю, моря, океаны, небо, космос и растительность - всё вокруг живое. Если даже Земля, отравленная химикатами, на которой ничего не растёт, она всё равно живая, только плачет, что ничего не может родить. И ей нужны многие и многие десятилетия, чтобы очиститься от этой скверны и вновь вернуться на путь возрождения и плодородия. Это касается и вод Мирового Океана, отравленного взрывами атомных и водородных бомб, разливами нефти в больших количествах.
А всё почему?...Потому что амбиции, гордыня, величие и жажда наживы затмевают глаза, изгоняют из сердца любовь и поселяют агрессию. Агрессия рождает агрессию и войны. Для простого народа война – это горе, для богатых - напротив – всего лишь бизнес, средство для обогащения. Не зря в народе говорится: «Для кого война - беда, а для кого - мать родна».
И всё-таки… Язык природы уникален. В нём слова - не главное, а главное мысли, чувства и эмоции, которые по невидимым каналам передаются и переводятся  на все языки окружающего мира, и животного и растительного,  безо всяких посредников и переводчиков до тех пор, пока человек не вмешивается в этот идеальный мир гармонии, равновесия и совершенства, созданный самой природой. Если кто думает, что природа молчалива, бессловесна и безответна, и с ней  можно поступать так, как тебе заблагорассудится, то он глубоко ошибается. В нашем  Мире ничто не проходит  бесследно. Ничто  не появляется из ниоткуда, и ничто не исчезает в никуда. Всё имеет свой смысл и предназначение. Будь то страна, город, гора или песчинка. Всему есть своё предназначение.
За варварское отношение человека к природе она ему отвечает тем же, только другой монетой. Если какой-то человек в этой жизни по каким -то обстоятельствам  избежал наказания за свои изуверства, то ответ держать придётся его детям, внукам и правнукам. Не зря же в писании сказано: «Родители едят виноград, а у детей оскомина». Так что прежде, чем принять какое-то решение, что-то сделать, нужно крепко, крепко подумать…
Они пригубили ещё по  глотку. Закурили…
- Знаешь, - начал Сергей, - Мне вспомнился один случай… Прошлым летом ездили с женой на похороны её брата. Хороший был мужик. Офицер, на китайской границе служил. Здоровый, крепкий, жить бы ему да жить, но господь распорядился по-своему. Царства ему небесного… Он заболевает раком и за полгода неимоверных болей  и страданий  превращается в лежачий скелет. Хоронили на кладбище в сосновом бору. Когда поставили гроб с телом для последнего прощания, многие обратили внимание на птичку-синичку, которая летала над гробом и всеми людьми, которые приехали проводить  Виктора в последний путь. В её полёте и неумолкаемом щебетанье было столько веселья, счастья и радости, которым она хотела поделиться со всеми. Это не могло остаться незамеченным. Я жене сказал:
- Смотри, видно душа его вселилась в тело этой птички, которая пытается нам что-то сказать, передать те чувства,  что испытывает она, освободившись от оков земной жизни.
Жена посмотрела на меня непонимающе  -придирчивым взглядом. По характеру и складу ума она человек приземленный и прагматичный, к тому же ярая атеистка. И ответ её был прост: «Дурак». А с неделю назад, - продолжал Сергей, - забарахлила помпа в машине. Пришлось отогнать её в сервис. К вечеру обещали починить. От сервиса до работы километра три пришлось идти пешком. В каком-то  месте ко мне прибилась собака. Идёт рядом и не отстаёт. Я, на светофоре  останавливаюсь, и она. Я через переезд, и она. Так, шаг в шаг следом за мной и дошла до заводской проходной. Остановились, я ей говорю:
- Дальше тебе нельзя, - и, посмотрев в её глаза, поразился. Это был человеческий, умный и печальный, всё понимающий взгляд. Может, это души людей приходят на Землю в собачьем обличье. Души тех, кого мы знали и любили, - в тот момент, подумал я.
- Вполне возможно,- согласился Иван, - Но мне, всё таки хочется верить в то,  что Господь создал собаку для того, чтобы человек познал, что такое верность и  преданность, потому как собака не может знать , что такое  человеческая подлость и предательство.
Сергей потряс фляжку, но она оказалась пуста.
- Ну что, по домам? – спросил Иван.
В знак согласия, Сергей развёл руками.
Хорошо посидели… Хорошо…       
Иван ушёл, а Сергей ещё остался сидеть на скамейке.
- Вроде, обо всём поговорили, как говорится, тему раскрыли полностью, - размышлял он, но что-то оставалось ещё не затронутым, не досказанным. Но что?
И, в этот момент его осенило:  ведь Шайтан - это не только собачья кличка. Шайтан – это бес, который может вселиться в душу человека.
   Действительно, смотришь порой на какого- нибудь бизнесмена или чиновника и диву даёшься. Всё человеческое ему стало чуждым. Ради власти, денег и материальной выгоды, которые затмили его глаза, душу и сердце, он готов на всё. Даже на то, чтобы выселить своих старых и больных родителей из квартиры, в которой они его вырастили и воспитали, Поселить их в какой-нибудь дешёвенький хоспис, а квартиру выставить на продажу. Эти поступки оправдать нельзя, они говорят сами за себя. В душе этих людей поселился шайтан.
  Сергей частенько вспоминаю свою бабушку Алёну, которая постоянно говорила, напоминала ему:
- Держи в узде своё самолюбие, гордыню и величие. Не дай поселиться в твоей душе этим злым страстям. Читай почаще Иисусову молитву: «Господи, Иисусе Христе сыне Божий с Богородицею, помилуй меня грешного». Живи с любовью ко всем, да по совести, родителей своих почитай. Бог даст, жизнь твоя сложится удачно…
Её заповеди, он  всегда старался чтить, и детям своим давал такой же наказ…