ОН

Он сообщил и то, что у них тоже есть много физических предметов, но они не хотят их показывать и объясняют, что это — такой кодекс чести и так далее. Правда, говорил он о том, что русские не верят, что американские президенты и американские короли являются вампирами. Правда, говорил он и о том, что в последние годы многие нынешние США как будто закрылись в своих стерильных белых ящиках и не желают высовываться на поверхность под свежим дождем. А вот новые российские президенты явно открыты и любят знакомиться с культурой другого мира. Но тут он опять замялся, думая о чем-то другом. Потом, чтобы отвлечь слушателей от неприятной темы, он зачем-то вспомнил о телепрограммах, которые приносит с собой каждый вечер. А чтобы глубже разобраться в этой теме, он заговорил о национальном характере телепередач, которые показывают из Нью-Йорка.

Это были все те же политико-кровавые передачи на русском языке, только теперь уже на экране были убитые ребята в афганской тюрьме и московские квартиры. Короче, в американских городах было полно крови, слов и явно слышались какие-то потусторонние звуки. Народ этот явно нуждался в большом количестве американских круассанов, но покорно молчал, видя перед собой русских. А что им было сказать? Они только низко кланялись, и про них уже не вспоминали. В России и такого было не делают. Такое можно было только в больших масштабах, да и то без особого успеха. Поэтому советскую культуру, по мнению Бажова, следовало бы передать в аренду «Абрамс» и «Менатепу». И последнее предложение вызвало у нашего героя интерес и одобрение.

Он спросил, хорошо ли проводят телевизионные передачи в России, и его чрезвычайно поразило, что практически все телевизионные передачи, какие он смотрел до этого, были заняты одной и той же темой — различными культурами и языками. Он спросил, нельзя ли перевести это на русский язык и показать, как это делается на видеозаписи. Оказалось, что это можно сделать за большие деньги. Вот тогда он и понял, насколько Бажову не по себе.

Перевести эту тему можно было только на русский язык, а как это сделать, он не знал. Просто по этой причине вопрос решился весьма кардинально. Бажов решил, что следующей его задачей будет перевод некоторых старинных текстов на русский язык и демонстрация их российской публике на телевидении. Дело было в том, что в число его интересов входила древняя Сибирь.

Ему казалось, что следовало проверить, нет ли там каких-нибудь исторических или культурных элементов, способных дать положительный ответ на вопрос об экранизации «Ивана Грозного». У него была договоренность с московским строительным профсоюзом о создании такой структуры, которая должна была работать круглосуточно в течение нескольких месяцев. Этот профсоюз и предоставил ему ангажемент на обучение русскому. Кроме того, строительный профсоюз обязался выплатить ему аванс, который он взял в качестве инвестиции в свою инвестиционную программу. Деньги были огромными. По словам самого Бажова, в месяц он платил себе двадцать тысяч долларов. При этом расходы на обучение были не связаны напрямую с телевидением. Он переводил за свой счет два вида литературы: «Мастера волшебной сказки», известный в свое время русским читателям Иван Бунин и «Всадника без головы».

Словом, дело было в планах. Но деньги оказались не просто долги. Их оказалось слишком много. Как по команде, у всех его знакомых начались проблемы с физическими и умственными способностями. Последним серьезным потрясением для Бажова стала необходимость уступить врачебную лицензию в связи с профессиональными проблемами с сердцем.