2

          На следующий день на даче появилась Фефелава жена. Убийца видел её ранее, узнал. Сделал вид, что обрадовался.
         - Добрый день, Алина Ивановна! – встретил Фефелову убийца. – Слыхал, что Трофим Семёнович захворал! Как его самочувствие?
          - Спасибо. Лучше, намного лучше! – отозвалась жена Фефелова. – Вот пришла фотоаппарат взять – Трофим сфотал преступника.
         У убийцы всё похолодело внутри.
         - Ещё немного – и всё, готовь сухари, поедешь в Колымский край! Не по своей, разумеется, воле, а по “путёвке”, выписанной УГРО. Но узнал ли Фефел, кто убийца? По всему видимо – нет! Но если фото попали-бы в руки следакам, они точно вышли бы на меня, но, к счастью, карту памяти я успел уничтожить! – пронес-лось роем в голове преступника.

          Алина Ивановна не торопясь, при таких-то болячках, да и годы далеко не молодые, торопиться не следует, да и не могла она торопиться, открыла калитку, вот она уже у двери дачного миниатюрного домика. Но что это? Она отлично помнит, что закрыла дверь на замок, когда случился приступ у Трофима Семёновича, а сейчас дверь закрыта не плотно, замок валяется у двери. Странно! Очень странно! Она почувствовала дурноту, слабость. Неужели здесь побывал грабитель? Но грабить-то нечего! Простенькая стойка для одежды, уже довольно старенькая, это не какой-то ультрамодный рейл, обстановка простенькая, всё ещё со времён царя Гороха, как у большинства дачников. Одним словом, нет того, чем можно поживиться, телевизора, даже плохонького, и того нет, так что поживиться нечем! И всё же кто-то сломал замок, побывал в доме.
           Она открыла дверь, вешалка валяется на полу. Плащ, висящий на случай дождя, валяется, петля вешалки оторвана “с мясом”, шляпа – валяются поодаль на полу; её старый, ни один раз выручавший её во время дождей плащишко, у которого одна пуговица держалась на “соплях”, а пришить её руки не доходили, а вернее, о которой вспоминала лишь когда шёл дождь, зацепившись за крючок, лежит в беспорядке на вешалке. За крючок вешалки зацепился какой-то посторонний кусочек материи, Алина Ивановна, не прикасаясь к нему, внимательно осмотрела – нет, ничего не припомнит с такой материей, но брать в руки нельзя, хотя, может бомж какой заблудился, и напал на дачу, но здесь и перекусить нечем! Днём не полез, а ночью – что увидишь. Да нет! Бомжи по дачам не лазят, так как знают, что на дачах поживиться почти нечем. А где фотоаппарат? – похолодело у неё внутри. Она в растерянности, с нарастающей тревогой осматривалась, пытаясь найти взглядом фотик мужа. Да вот же он! но почему он на видном месте лежит? Она взяла фотоаппарат, хотела посмотреть, какие последние фотографии сделал Трофим. Фотоаппарат оставался безжизненным, как Алина Ивановна не старалась привести его в “боевую готовность”. Она ни сразу обратила внимание на то, что карта памяти вынута.
Никогда ещё её лицо не сморщивалось столь выразительно бесчисленными морщинами недоумения и досады, никогда ещё морщины не были видны столь чётко, как сейчас,- она поняла, что опоздала, может быть всего на несколько дней. Она поняла, что если бы озверевший преступник застал её здесь, в дачном доме, то её уже не было бы в живых. Она поняла, что если убийца поймёт свои промашки, то постарается уничтожить вещественные доказательства и её вместе с ними.
           - Преступник был здесь! – ужаснулась Алина Ивановна. Она в испуге оглянулась. Конечно, никого в доме не было, если не считать мышей, что-то грызущих в дальнем углу комнаты. Она боялась оставаться одна в ограниченном пространстве комнаты.
          - Надо сообщить в полицию! – мелькнула у неё мысль. И тут она заметила мальчонку, вертящегося подле её дома. Вначале она не замечала его –не до того было, но сейчас обострённое чувство испуга за свою жизнь заставило её внимательно осмотреться!
          - Ты что здесь ошиваешься? – недовольно спросила она, выйдя в ограду.
          - В вашу дачу заходил этой ночью злоумышленник. – вопросом на вопрос ответил юный сыщик.
          - Откуда ты это знаешь? –последовал вполне резонный вопрос.
          - Ночью я вышел в туалет с фонариком, - начал рассказывать Никитка. – и самоглазно видел, правда, его самого не видел, далеко очень; увидал слабый свет из вашего дома – стал-быть, он был здесь, больше некому. – приснастил он. – Свет мелькнул в окне, и сразу погас.
          - Почему ты решил, что свет из этого дома?
           - Ну как же! – возбуждённо выпалил мальчик. – После, когда я смог выскользнуть из дома, я проверил – ваш дом не был закрыт! До этого я проверял – он был закрыт на замок.
          - Ты проверял? – удивилась Алина Ивановна.
          - Конечно! Я знал, что на этой даче никого нет, поэтому и проверял. – простодушно сказал юный сыщик.
          - Но зачем ты проверял?
          - Я проверяю все дома, где долго никого нет. – признался Никита. – Я буду сыщиком. – заявил он. – На этой аллее убиты двое, я выслеживаю убийцу. - Не без гордости сказал будущий криминалист.
           - Подожди! Сейчас вызову полицию. – прервала его красноречие хозяйка дачи.
           - Не надо! – отрезал Никита. – Уже вызвали.
           - Кто? – изумилась Фефелова.
           - Мои друзья. Я, как только проверил, закрыта-ли ваша дача, позвонил им, а они в полицию.
           День разгорался ясный, солнечный, по небу катились лёгкие барашки облаков, приятный ветерок овевал людей. Никита и Алина Ивановна вошли в сад, сели на скамейку и предались разговору – пока машины оперов нет, можно и поговорить. Какая-уж работа!
           - Как тебя звать-то, мальчик? – поинтересовалась Алина Ивановна.
            - Никита моё имя, Никита Мулин! Я когда вырасту, буду опером, преступников ловить! – заявил он.
            Пожилая женщина чуть улыбнулась.
            - Чей ты? Почему один? Неужели тебя отпускают одного? – посыпался град вопросов. Юный сыщик не был готов отвечать на столько сразу посыпавшихся на него вопросов, он сидел, сосредоточенно ковырял землю ботинком. Какой-то жучок насмелился, сел на травинку около него. Никита внимание перекинул на прилетевшего невесть откуда гостя. Жучок сосредоточенно что-то искал на травинке, при этом полоски на его жёстких крылышках поворачивались то к солнцу, при этом полоски ярко светились, то отворачивались от ярких солнечных лучей, при этом блеск надкрыльев затухал, чтобы в следующий момент вспыхнуть наново. Мальчугана заинтриговал переход цветов от яркого до неосвещённо-перламутрового. Но вот жучок раскрыл крылышки и улетел. Никита, зачарованно смотревший на это маленькое чудо природы, очнулся от грёз.
          - Красивый жучара! – с восхищением произнёс он. – Вот бы мне так летать!
          - Летать ты, к сожалению, не можешь – крыльев нет! –чуть грустно, смотря на него изумлённо-испытующе произнесла Алина Ивановна. Ей определённо нравился мальчик, любознательный, любящий природу, ведь он не раздавил жучка, как многие в его возрасте, а внимательно, с восхищением наблюдал за ним.
          - Почему ты один, как тебя отпустили одного? – вернулась она к своим вопросам.
          - Да я здесь у дедов, а с ними скучно! – простодушно ответил Никита. – Они ничего, кроме своей дачи, да сколько денег получат от продажи не знают, а меня замечают, когда я прихожу обедать и ужинать, а так я весь день гуляю. -  покоробили слова мальца старушку. - Мои папа с мамой далеко, за границей работают, по какому-то контракту, а я здесь оставлен. – пояснил он.

продолжение следует