Различие подходов к понятию воспитания

                Различие подходов к понятию «воспитание»
                (Из истории развития педагогической терминологии в России в XVIII столетии)

        XVIII столетие, эпоха Просвещения, как явствует из самого ее названия, уделяла приоритетное внимание вопросам образования и воспитания человека, начиная с детских лет, с целью постепенного превращения его в сознательного и активного гражданина, полноценного участника общественной жизни, руководствующегося в своей деятельности строгими законами разума и ясными категориями рационалистической философии. Особенно актуальным педагогический аспект правительственной политики оказался для России: мощный импульс, данный реформой Петра I, был настойчиво продолжен при Екатерине II. Назначенный ею руководителем системы образования в Российской империи опытный администратор и практик педагогического дела И. И. Бецкой в 1766 году четко сформулировал идеологический тезис о необходимости государственного контроля за организацией воспитательно-образовательного процесса: «Корень всему злу и добру – воспитание» [1, с. 150].

        Полностью разделяя его мнение, императрица Екатерина II посвятила проблеме воспитания отдельную главу своего знаменитого «Наказа Комиссии о составлении проекта нового Уложения» (1767), выразив собственное понимание государственного характера воспитания: «Правила воспитания суть первые основания, приуготовляющие нас быть гражданами» [2, с. 123]. Там же она постаралась дать конкретное наполнение понятию «воспитания», указав на основные задачи, стоящие перед педагогами-воспитателями: «Должно вселять в юношество страх Божий, утверждать сердце их в похвальных склонностях и приучать их к основательным и приличествующим состоянию их правилам; <...> одним словом, всем тем добродетелям и качествам, кои принадлежат к доброму воспитанию, которыми во свое время могут они быть прямыми гражданами, полезными общества членами и служить оному украшением» [2, с. 124]. В этом случае Екатерина II следовала опорным положениям предложенного еще в 1764 году теоретиком организации народного образования Г. Н. Тепловым «Генерального плана гимназий, или государственных училищ» (1764), указавшего, что их «главный предмет состоит в воспитании юношества во благонравии, вперяя в них вкус к доброму, тихому и трудолюбивому житию и украшая их разум всеми теми науками, к которым они окажутся способными...» [1, с. 213].

        В дальнейшем именно такой морально-дидактический подход к интерпретации понятия «образование» получил закрепление в специально разработанном по прямому заданию императрицы крупным педагогом-реформатором Ф. И. Янковичем де Мириево «Уставе народным училищам» (1786), где впервые давалось официальное терминологическое определение: «Воспитание, просвещая разум человека различными другими познаниями, украшает его душу; склоняя же волю к деланию добра, руководствует в жизни добродетельной и наполняет, наконец, человека такими познаниями, которые ему в общежитии необходимо нужны» [1, с. 235]. Кроме того, Янкович постарался уточнить дефиниции, выделив главные «предметы воспитания, заключающие в себе чистое и разумное понятие о Творце и Его святом законе и основательные правила непоколебимой верности к государю и истинной любви к отечеству и своим согражданам, суть главные подпоры общего государственного благосостояния» [1, с. 235]. Тем самым термин «воспитание» в его государственно-идеологическом и религиозно-моралистическом истолковании был официально введен в отечественную педагогику.

        К такому определению примыкали некоторые отдельные уточнения и дополнения, предлагавшиеся по личной инициативе частными лицами, проявлявшими интерес к вопросам воспитания. Наибольший интерес представляют взгляды мыслителя-рационалиста Я. П. Козельского, который в своей книге «Философические предложения» (1768) варьировал педагогические идеи Бецкого и Екатерины II: «Я не нахожу легче средства ко введению добронравия в обществе, как чрез доброе воспитание детей, которые, возмужавши в добродетельных наставлениях, сами могут пребыть добродетельными и сверх того и детям своим подадут к тому руководство» [3, с. 532]. Но, в отличие от высокопоставленных коллег, Козельский делал акцент не столько на государственном, сколько на домашнем, семейном воспитании: «Мне бы думалось, что при воспитании детей родителям должно прежде их усиливать в добродетели, а потом в разуме...» [3, с. 499]. Козельский одним из первых предпринял попытку дифференцировать структуру воспитательного процесса, выделив различные его направления: «При воспитании детей надобно, во-первых, толковать им должность их к самим им, должность их к ближним и должность ко всему обществу» [3, с. 532].

        Проблемами эффективной организации воспитания на общегосударственном уровне много занималась ближайшая сподвижница Екатерины II княгиня Е. Р. Дашкова, подошедшая к разработке педагогической терминологии в своей аналитической статье «О значении слова “воспитание”» (1783). Заслуга Дашковой состоит в том, что она дала развернутую классификацию элементов воспитания, чувствуя практическую потребность в конкретизации понятий. По ее замечанию, «слово “воспитание” прямого, к несчастию нашему, определенного смысла у нас еще не имеет. Разум оного обширен, пространен и содержит в себе три главные части, которых союз выполняет его существо, то есть совершенное воспитание состоит из физического воспитания, из нравственного и, наконец, из школьного, или классического. Первые две части всякому человеку необходимо нужны, третья же некоторого звания людям нужна и прилична, но притом не лишняя никому и украшает и самую высшую степень знатности, в коей таковые приобретенные красоты ума с большим блеском оказываются и сияют» [4, с. 124–125]. Дашкова обоснованно считала, что названные виды образования должны существовать не изолированно, а составлять целостную систему, поскольку лишь их «союз выполняет совершенное воспитание» [4, с. 125].

        Педагогические взгляды своих предшественников обобщил крупнейший русский просветитель Н. И. Новиков, придав им концептуальное единство и логическую взаимосвязь. В фундаментальном трактате  «О воспитании и наставлении детей» (1783) он, согласившись с тезисом Бецкого («Единое воспитание есть подлинный творец добрых нравов...» [5, с. 418]), уточнил введенную Дашковой классификацию элементов воспитания, предложив гораздо более четкое и удачное определение третьего элемента: «Итак, имеет воспитание три главные части: воспитание физическое, касающееся до одного тела; нравственное, имеющее предметом образование сердца, то есть образование и управление натурального чувствования и воли детей; и разумное воспитание, занимающееся просвещением или образованием разума» [5, с. 423]. Важнее же всего в педагогической теории Новикова то, что его классификация была не отвлеченно-умозрительной и произвольной, а тесно связанной с общей целью (предметом) воспитательного процесса: «Все сии три части вывели мы из правила, положенного всеобщим и последним предметом воспитания, то есть: “Воспитывай детей твоих счастливыми людьми и полезными гражданами”» [5, с. 423].

        Вслед за Новиковым разработке классификации элементов воспитания уделял особое внимание выдающийся педагог-практик А. А. Прокопович-Антонский, в руководстве «О воспитании» (1798) сокративший их количество до двух за счет отнесения так называемого «разумного воспитания» (по терминологии Новикова) к образовательному, а не к воспитательному процессу: «Воспитание есть физическое и моральное. Предмет его – образование телесных и душевных способностей человека. Тело делает оно крепким и стройным, ум просвещенным и основательным, а сердце вооружает противу язвы пороков» [1, с. 349]. Соглашаясь с мнением Дашковой о необходимости «союза» элементов воспитания, Антонский также настаивал на комплексном характере этого процесса, справедливо считая, что воспитательная цель достигается совместным «просвещением ума и образованием сердца, нравственным воспитанием» [1, с. 350].

        Дополнительно к этому Антонский четко разграничил виды воспитания в зависимости от того, в каких условиях оно осуществляется: «Обыкновенно воспитывают детей дома или в училищах. Первое называют частным, а второе публичным воспитанием. Которое из них лучше, которое больше ответствует пользе общества и каждого человека в особенности, едва ли можно сказать утвердительно» [1, с. 359]. Кстати сказать, Новиков, в отличие от Антонского, нисколько не колебался в предпочтении одного вида образования другому, открыто обозначив свою позицию в статье «О раннем начале учения детей» (1784): «Но сколь ни велики выгоды, коих можно ожидать от приватного воспитания, однако выгоды, представляемые публичным воспитанием, еще гораздо их более» [1, с. 336].

        Плеяду русских педагогов, занимавшихся разработкой профессиональной терминологии, достойно завершает А. Ф. Бестужев, отец будущих декабристов, давший в методологическом трактате «О воспитании» (1798) развернутое определение этого понятия: «Воспитание вообще есть наука, каким способом образовать, научать детей так, чтоб они учинились полезными и приятными для семейства своего, для отечества и были бы в состоянии доставлять и для самих себя благополучие» [1, с. 410]. Солидаризуясь с Новиковым, Бестужев решительно отдает приоритет широко поставленному общественному воспитанию перед локальным домашним: «Воспитание общественное есть единое только средство к восстановлению всего того, что относится к истинному просвещению, к восстановлению в совершенстве всех выгод, всех добродетелей, каковые общество иметь должно. Там люди познают, в чем состоит сие общество и какие суть его обязательства...» [1, с. 418]. Наконец, Бестужев по-своему интерпретирует новиковский принцип главной цели воспитания, призывая педагогов «восчувствовать всю важность доброго воспитания; оно единое может образовать существа разумные, силою навыка добродетельные, удобные соделать собственное свое счастие и споспешествовать благополучию других» [1, с. 424].

        Итак, на протяжении второй половины XVIII столетия усилиями целого ряда теоретиков и практиков педагогической науки были заложены основы профессиональной терминологии, связанной с определением ключевого компонента педагогики – комплексного воспитания человека и гражданина.   

                Литература

    1.  Антология педагогической мысли России XVIII в. / Сост. И. А. Соловков. – М.: Педагогика, 1985. – 480 с.
    2.  Екатерина II.  О величии России. – М.: Эксмо, 2003. – 832 с.
    3.  Избранные произведения русских мыслителей второй половины XVIII века: 2 т. Т. 1. – М.: Госполитиздат, 1952. – 712 с.
    4.  Дашкова Е. Р.  О смысле слова «воспитание». Сочинения, письма, документы. – СПб.: Дм. Буланин, 2001. – 460 с.   
    5.  Новиков Н. И.  Избранные сочинения. – М.-Л.: ГИХЛ, 1951. – XL, 744 с.      

         Июнь 2007