Французский гамбит

  С датой визита министра внутренних дел Франции Жеральда Дерманена в Россию в СМИ возникла сплошная чересполосица. Одни утверждают, что он прилетал в Москву 26 октября, другие - прилетит 28, третьи - визит состоится в первых числах ноября.
  Всё это показывает, в какой растерянности и тревоге находится Франция после гибели школьного учителя, не зная в сущности, что надо сделать и как можно быстрее ответить на брошенный французскому обществу(и только ли ему?) вызов.
  Макрон велел распустить 51 радикальную исламистскую организацию.
  Решено также выслать из страны 231 радикала.
  Выслать их можно в те страны, откуда они когда-то прибыли во Францию. И то при условии, если те согласятся принять их обратно.
  Кроме Марокко, Туниса, Алжира, в список входит и Россия.
  Из нее, в частности, прибыли с конца девяностых годов прошлого столетия чеченские беженцы - жертвы двух чеченских войн. Среди них и тот молодой человек, который убил школьного учителя.
  Во время приезда семьи во Францию он был ребенком, в новой стране  он вырос и стал "французом".
  И вот теперь Франция хочет уговорить Россию принять этих чеченцев обратно, которые давно обжились в ней и не являются российскими гражданами.
  Какова их численность, пока не обнародуется. Ведь неизвестно, сколько согласится - и согласится ли - принять Россия.
  На визит министра внутренних дел возлагают большие надежды. И путаница в датах возникла и из-за того, что министр как будто захотел приехать раньше, чем первоначально планировал.
  Дело, однако, не в датах, а в другом. Франция, обжегшись на молоке, теперь усиленно дует на воду. И готова посыпать голову пеплом за недостаточно продуманные шаги по отношению к России.
  Это явствует из статьи французского журналиста газеты Ле Фигаро Рено Жирара накануне предполагаемого визита министра внутренних дел в Россию.
  Известно, что в принятии санкций против шести высокопоставленных российских чиновников в связи с "делом Навального" решающую роль сыграла Франция.
  Французский журналист пишет, что она сделала это якобы "вдохновленная Германией", и задается вопросом:"Но стоило ли Французской республике торопиться с санкциями, когда не пострадал ни один француз, когда она нуждается в них для гораздо более серьезных вопросов, касающихся безопасности самих французов?".
  Фамилию Навального журналист не называет, но и без того понятно, о каких "поспешных" санкциях идет речь. Судя по тому, что в последнее время более не слышно ни громких, ни "тихих" голосов европейских лидеров по поводу отравления Навального, эту историю "спускают на тормозах".
  Слишком плохо идут дела в европейских странах, в той же Франции, чтобы еще и "собачиться" с Россией, в помощи которой они нуждаются больше, чем, может быть, предполагали ранее.
  А кто бы мог помочь Франции в принятии Россией чеченских беженцев? Кадыров!
  Французский журналист перечисляет три "за" в пользу именно обращения к нему:верный слуга Кремля, сильный лидер, бескомпромиссный мусульманин.
  Какая репутация у Кадырова в странах ЕС и США, известно всем, и французский журналист понимает, что предложение - обратиться к главе Чечни за помощью- может вызвать удивление.
  "Необходимо было бы взять с Кадырова обещание не казнить и не пытать возвращающихся к нему беженцев, которых президент Чечни, вероятно, не стал бы попрекать в крайнем характере их концепции ислама",- предлагает журналист.
  "Франции пора заняться дипломатией в своих собственных интересах",- призывает он.
  Даже если Кадыров согласится принять высылаемых из Франции чеченцев, это проблему Франции не решит. Потому что она глобальная, и характерна не только для Франции, но и всех европейских стран.
  Это так называемая проблема мультикультурного  общества, которое они "строили" последние десятилетия, и очень гордились своей толерантностью и умением мыслить гуманно и "правильно".
  Толерантность и гуманность проявлялись за счет своих коренных граждан. В той же Франции 43 процента и 50 процентов, родившихся за рубежом, получают семейные и жилищные пособия и пенсии.
  Беженцам предоставлены льготы на получение социального жилья, учебные пособия, право на бесплатный проезд в транспорте.
  Любое недовольство, высказанное коренными французами по этому поводу, расценивается как расизм, они подвергаются травле и преследованию.
  Расплодилось множество "правозащитных" организаций, и не только во Франции, которые борются исключительно за "обижаемых" беженцев, даже если они совершают экстремистские поступки.
  За многие годы они так сумели настроить и повлиять на общественное мнение в европейских странах, что европейские лидеры, чтобы выглядеть гуманистами, способствовали сокрытию преступлений, совершаемых беженцами.
  Так называемое мультикультурное общество оказалось однобоким:в нем силу и влияние взяли отнюдь не коренные жители, а пришлые, "несчастные и обиженные", требующие к себе особого отношения.
  Что противопоставляют такому явлению в той же Франции?
  Одно время Макрон носился с идеей "улучшения"...Корана. Дескать, надо собрать известных арабских ученых и пусть они напишут новый, более гуманный текст Корана, убрав из него наиболее жесткие выражения и призывы.
  Кто же согласится на это, зная, что ему не сносить головы сразу же, как станет известно его имя?
  Да и кто вообще имеет право "совершенствовать" священную книгу мусульман, если она кому-то и кажется не совсем "согласующейся" с 21 веком?
  Французские художники в борьбе с исламом, а по сути, с религией пошли своим путем, начав рисовать карикатуры на пророка Мухаммеда.
  Чем это закончилось для сотрудников известного французского журнала, известно.
  Тогда, в связи с трагедией, в Елисейском дворце собрались лидеры всех европейских стран, чтобы выразить соболезнование Макрону и всему французскому народу, продемонстрировать общеевропейскую сплоченность перед террористическими угрозами.
  Раздавались заверения и клятвы, что никому не будет позволено посягать на свободу слова, и терроризм не пройдет.
   Минуло пять лет. Сегодня во Франции слышны те же заверения и клятвы, правда, на этот раз дополненные роспуском полсотни радикальных организаций и намерением выслать из страны более двух сотен наиболее "намозоливших глаза" исламистов.
  Карикатуры на пророка Мухаммеда обещали по-прежнему рисовать, поскольку "мы никому не позволим посягать на нашу свободу слова".
  Получится ли при таких заявлениях договориться с Кадыровым? Не он ли теперь будет определять границы этой свободы вслед за Эрдоганом?