Былинные земли. Чаша Грааля в долине Vla A. Ч. 55

(Продолжение)

                "Кто от родной земли отказался, тот и от Бога своего отказался"
                (Федор Достоевский)


ФАНТАСТИКА, ДА И ТОЛЬКО!

Другое дело – где находились Лепуни? Есть ли тут связь с LEPEL SPAL, который мог предшествовать известному Лепелю? Корень один и тот же: «лепь». Если выделить его значение, то обнаружим праславянское «лепить», восходящее к праиндоевропейскому «натирать (салом), клеить». Оттуда же праславянское слово «лепый» (пригожий, полезный, необходимый) и «лепота».

А теперь вспомним церковный синоним «благолепие», что означает «величественная красота». Все это органично сочетается с местоположением у Лукомля – древнейшего религиозного центра, где отмечались старозаветные святыни. Обозначенный у озера, объект становился еще краше – еще важнее, благолепнее, но и органично «вплетался» в единую приулльскую сеть лодочного промысла.    

Однако белорусские ученые сомневаются в реальном существовании LEPEL SPAL, объясняя это тем, что произошла картографическая оплошность. Историк Вячеслав Носевич так и говорит: «LEPEL SPAL – ошибка итальянского картографа Риччи Заннони. Правильно вообще-то называть его Рицци-Дзаннони».

И раскрывает суть своего утверждения: «История такова. Сам Дзаннони на Полоччине, да и, похоже, вообще в Великом княжестве Литовском, сроду не бывал, работал в Польше и Саксонии по приглашению короля. Там Дзаннони составил карту, на которой обозначен сгоревший Лепель, и она была признана лучшей, чем все предыдущие».

Отметим, что работа итальянца, действительно, получила признание, об этом можно прочесть сегодня в интернете. Однако на чем строился успех?

«Да, его карта - лучше и подробнее всех предыдущих, - поясняет далее Носевич, - но при этом он как работал? Собирал информацию из разных источников и объединял. Поэтому Дзаннони можно назвать талантливым компилятором, применявшим способности не всегда удачно. LEPEL SPAL он нарисовал тоже - особо не вникая в суть, повторив «наезженную колею».   

Впервые LEPEL появился в знаменитой работе Томаша Маковского, известной как Радзивилловская карта. Эта карта составлена в конце XVI века в Несвиже, а издана впервые в 1613 году. Маковский многое нанес впервые, а потом другие повторяли его метки, в основном - чисто механически. Есть у него и Улла, и Эсса, и озеро между ними, с замком. Естественно, и LEPEL обозначен.

Но всё это не на своем месте. Маковский изрядно напутал. Всё, связанное с Лепельским регионом, «отзеркалено»: находится к востоку от Лукомки, а не к западу.

Для Дзаннони Маковский был авторитетом. Раз тот указал LEPEL северо-восточнее Лукомля, то и он не мог оставить тот район без внимания - как же иначе! Но уже «объявился» настоящий Лепель – в двух номинациях: и Старый, и Новый, и, естественно, они попали на карту, причем относительно точно. Теперь как быть? Они располагались не там, где Маковский указал свой объект.

Недолго думая – а подсказать никто не мог, Дзаннони повторил LEPEL в видении Маковского. Но добавил «SPAL» - чтобы у пользователей карты не возникало вопросов: сгорел, и всё!

Так вместе с двумя правильными Лепелями на его карту попал и мифический».

Мифический LEPEL SPAL… Конечно, нельзя сбрасывать со счетов картографическую ошибку – все могло быть. Однако мысль упрямо твердит: ищи другие мотивы!

Во-первых, оплошность Маковского необъяснима с точки зрения его осведомленности. Дзаннони, да, был далек от въедливого изучения окрестностей, но его корифей занимал совсем другое положение.

Мало того, что Маковский жил в Несвиже, что позволяло ему общаться с представителями Белой Руси, так он, оказывается, работал при дворе князей, род которых имел отношение к «чаше». Томаш рисовал и гравировал по заказам Николая Христофора Радзивилла, отец которого участвовал в известной битве при Чашниках, а другие Радзивиллы представляли род Монивидовичей – выходцев из Поулья. 

А раз так, то зададимся уместным вопросом: мог ли хозяин не обратить внимание на регион, связанный с его родословной? Мог ли он игнорировать работу своего подопечного, которая рисовалась для него и называлась Радзивилловской?

Конечно, он смотрел карту, даже, думаю, восхищался способностями своего приближенного. А раз так, то не мог он не поправить привязку Лепеля.

Что касается «зеркальности», то я уже отмечал это странное явление. Еще в 1907 году вышла книга «Сенненский уезд Могилевской губернии». Написал книгу житель уезда К.Аникиевич, хорошо изучивший родинографию под девизом: «Кто не желает знать свою историю, тот не достоин называться его сыном». В составлении издания приняли участие также настоятели местных церквей, но, что самое важное для нашего обозрения, сочинение редактировал профессор Анучин, а он был величиной, и немалой: считался основоположником научного подхода к географии.

Так вот, характеризуя протекающую в Сенненском уезде через озеро Стержень речку (а она в то время называлась двояко: и Свечанка, и Свеча), автор работы описывал ее исток: «Свеча, Свечанка, в верхней части носящая название Ульянки, начинается вблизи села Ульяновичи из озера Святого…»

Как вам такой оборот! Невероятно! Я будто перенесся в окрестности современного Лепеля. Кто знаком с его средой, тот знает, что Ульянка (Улла) вытекает из Лепельского озера, а в юго-западном прибрежье тоже есть Святое – озеро, где совершают церковные обряды настоятели храмов.

Каково? Одни и те же топонимы, но в разных административных образованиях, с разрывом в полсотни километров!

(Продолжение следует).

На снимке (из интернета): бюст Томашу Маковскому в Несвиже.


29.10/20