Клинок Смерти- часть 3 -Лоза железа- Гл. 1

Глава 1

Ярило Солнце небосвод теснило
Из-за верхушек древних сосен леса
И синь небес калило жаром знойно
Ласкало взор сердец разбитых страхом.
Лизало рану памяти убогой
Пронзало мысли колокола медью
Уста молитвой жажду уносило
Лозой Железа жгло желанье Смерти.
Ночь уползала каменная низом
Вбирала топью пропасти сомненье
Печати синей отдавала души
На Божий суд в дрожащем поднебесье.

Эпизод 1
1978 год. Весна.

Серёжа окончил учебное подразделение в Коврове и служил уже целых полгода в линейных войсках. На погонах сверкали лычки сержанта и сапоги были начищены до блеска, указывая на младший командный состав срочников прослуживших год и ревностно относившихся к своей амуниции с претензией на армейский лоск.

Серёжа подал заявление на поступление в военное лётное училище и сейчас, находясь в наряде дежурным по роте, сидел на табуретке в углу спального помещения и штудировал экзаменационную тематику. Дневальный вытянулся на «тумбочке», так как командир батальона майор Стулов беседовал в канцелярии роты с командиром роты Весениным. Офицеры вышли из канцелярии, дневальный вытянулся на «тумбочке» палкой, а двое других дневальных находясь в ружейном парке вскочили палками. Серёга даже бровью не повёл, продолжал своё занятие.

Дверь входная хлопнула, это значило, что комбат ушёл и, вторя ему, сапоги командира роты простучали каблуками по полу казармы, стихая в канцелярии роты.
– Власов! – раздался громкий окрик командира роты.

Серёга вскочил и, быстро войдя в открытую дверь канцелярии, доложил:
– Сержант Власов по вашему приказанию прибыл.
– Молодец Власов, – ответил ротный, сидя на краешке стола, – Я временно прикомандирован штабом части к секретной группе для выполнения важного задания. Ты Власов будешь входить в состав этой же группы по моему ходатайству.

– Рад, что могу быть чем-нибудь полезен, – кисло ответил Сергей, понимая, что если затянется командировка, то поступить, возможно, в училище не удастся на этот год.

– Ну, что с физиономией стало? Ты готовишься поступать в военное лётное училище и я думаю, что тебе будет полезно пополнить свои географические познания. Кстати проверишь себя, действительно ли эта профессия к тебе подходит, ну или ты к ней? – поучал ротный.
– Конечно, звучит таинственно и загадочно товарищ старший лейтенант и поэтому хотелось бы получить более подробную информацию, – потянуло на смешливый разговор Сергея, – Получается я ваш напарник по секретному заданию.

Командир роты услышал в словах сержанта иронию и, усмехнувшись, продолжил:
– После сдачи наряда на сборы четыре часа. Вылет ночью в составе группы сопровождения.
– Ну, а всё-таки, приземляться, где будем? – пытал Сергей ротного.
– Запрещено доводить информацию личному составу до взлёта, – парировал ротный с таинственной деланной улыбкой на лице.
– Виноват товарищ старший лейтенант, – сверлил Серёга, - я всё-таки младший командный состав и имею права знать место дислокации нашего отряда.

Ротный открыто рассмеялся и ответил с грустью:
– Только много не болтай. Летим в Эфиопию.
– Ничего себе командировочка, – ответил Серёга без тени смущения.
– Забираем наших служащих техников, специалистов и срочников из состава обслуживания, ну и там на месте, что прикажут.
– Я даже не подозревал, что там наши служат, – удивился Сергей.
– Это потому Власов, что политическое обозрение просыпаешь на табурете, – рассмеялся ротный. – И по обмену опытом служат и по медицине, и в качестве инструкторов, и охраны.
– И с чего так? – тупил Серёга.
– Ну, ты Власов прикидываешься или действительно тебе рано поступать в училище. Эфиопия дружественная нам страна. Сейчас, там у власти Менгисту Хайле Мариам находится, решивший взять курс на сближение с СССР, потому, что им нужен сильный союзник.
– Сами что ли не справятся, – прикидывался наивным Сергей.
– Всё бы ничего, только вот вступили они в спор за территорию пустыни Огаден. Песок один, а задницы рвут, мама не горюй, – рассказывал сказки котом учёным ротный.
– Разрешите приступать к сборам товарищ старший лейтенант, – спросил Сергей, состроив обеспокоенное лицо.
– Неймётся тебе Власов. У тебя, что поклажа тяжёлая? – спросил с улыбкой ротный.
– Хотя бы сапоги почистить товарищ старший лейтенант. Не каждый день всё-таки в Африку летаем. Разрешите идти? – отчеканил Сергей.
– Иди Власов, чисти сапоги, – отпустил его ротный, понимая, что Сергею не хватает время на учёбу для подготовки к поступлению в училище.

Сергей уселся на табуретку в угол казармы и продолжал занятие по подготовке к экзамену.

Эпизод 2
1978 год. Весна.

 Вроде бы регулярные войска Сомали были изгнаны с территории провинции Огаден и на том конфликт между Эфиопией и Сомали был исчерпан, но в то же время, оставшиеся боевые организации Фронта освобождения Западного Сомали не прекратили сопротивления и перешли к партизанским методам борьбы и продолжали кусаться острыми клыками.
 
*

Военная машина, за свою форму прозванная «буханка» катила по песчаной дороге пустыни Огаден. Водитель срочник рядовой Гена Поздняков, в гражданской одежде, обливаясь потом, вёл машину на пределе тяги скорости. Второе пассажирское сиденье рядом с водителем было занято рацией.


Охранник, рядовой Игорь Мотылёв сидел прижавшись спиной к стене салона машины, дремал, обнявшись с автоматом . Медсестра Маша, подпёрла руками свою голову и тоже дремала, облокотилась локтями на колени военврача лейтенанта Кирилла Медведева, который сидел, прижавшись спиной к стене машины.

Кирилла Медведева забросила судьба в Африку потому, что будучи военным врачом хирургом он исполнял свой долг. Клятва Гиппократа давила сильно на него и он ничего с этим поделать не мог и в результате попал на стажировку в Эфиопию, мало того, что в самую пустыню, но и в одну из самых горячих точек.

Смелым Кирилла нельзя было назвать, но самообладание он имел, как и его покойный отец, который всю жизнь ходил по острию клинка, скорее всего от страха быть разоблачённым, чем от крутости характера.

Медсестра Маша пошла служить в армию из-за одиночества, неудачных романтических отношений «с сильной половиной человечества». В рядах славных гвардейцев она нашла  возможность нравиться коллегам по службе и в частности нравилась Кириллу. Она симпатизировала ему ради своего интереса, так, как иногда приходилось им прибегать к безопасной помощи друг друга в плане удовлетворения своих потребностей интимных.

С интимом в этой местности на ту пору было просто. Кто в чём нуждался, тот это и получал. Из-за сложившегося по бедности ситуации положения в песчаной местности военного времени, можно было соблазнить местных девиц на любовь, а те соглашались с пользой для себя, приобретая от желающих иногда даже бензин, патроны и, в общем, всё, что им предлагали обладатели казённого имущества армии.

Кирилл боялся «птичьей болезни» и поэтому дорожил дружбой с медсестрой, но не настолько, чтобы нести ответственность за её жизнь.

*

Кирилл не понял почему заглох двигатель машины. Мотор прохрипел пару раз и замолк. Гена вышел из кабины, для вида постучал по колёсам, сел на песок, прикурил сигарету.
– Что случилось Поздняков? – спросил Кирилл водителя.
– Бензин закончился, – ответил Гена.
– Так залейте Поздняков, у вас запасная канистра есть, – пытался строго говорить Кирилл.
– Что жалом водишь Гендос? Не слышал приказ старшего по званию? Заливай бензин , – отреагировал проснувшийся дембель Игорь.

Гена встал, подошёл к задку машины, открыл дверь. В салон жигануло горячим палевом, отчего медсестра Маша выпрыгнула пулей из машины, села на песок, но тут же вскочила с нытьём:
– Ой, песок, как сковородка горячий.
– Вам бы Мария Алексеевна зонтик для пляжа и шезлонг не помешал бы, – наглел Игорь.
– Ты Мотылёв лучше бы, чем языком молоть, помог бы Позднякову, – дала строгача Маша.
– А чем я ему помогу? – спросил Игорь и, прикурив сигарету продолжил, – Бензин, небось, загнал гражданскому населению, вместе с канистрой.
– Что, правда, загнал? – спросил с недоумением Кирилл.
– Да ничего я не загонял товарищ военврач. Я у вас временно на машине поставлен водителем и радистом. Я вообще-то повар.
– А как же нам тебя дали в поездку? – ошалел Кирилл.
– Да так и дали. Я после наряда отдыхал, в палатку вошёл прапорщик, спросил кто рацию знает? Я ответил , что в радио кружке занимался. Потом он про машину спросил, могу ли водить? Я сказал, что до армии водил мопед.
– Ну, вообще, артисты и только, – развела руками Маша, – И ты поехал с нами по призванию?
– Ваш водитель от дизентерии страдает, вот мне и приказали. Ну я то чего, я поехал. Ехали бы и дальше, да бензин закончился, как на зло, – стоял на своём Гена.

Кирилл вышел из машины, достал карту из планшета, компас и определил координаты местонахождения. Кирилл приказал:
– Поздняков настроить рацию, мы не далеко от Ассаба. Вот координаты и чистота приёма по рации нашими подразделениями. Пошевеливайся, уже темнеет.

В рации сели батареи и всем пришлось идти пешком за Кириллом.

Эпизод 3
1978 год. Весна.

Кирилл с личным составом шли до темноты и наткнулись на полуразрушенный дом, занесённый песком и только сели отдохнуть, как вдалеке поползли по верхушкам барханов лучи фар от машин.

Первой показалась легковая машина, за ней грузовик с закрытым тентом. Машины шли прямо на разрушенное сооружение.
– Всем в укрытие и затаиться, – приказал Кирилл личному составу.

Они все быстро забежали внутрь разрушенного дома и притаились, наблюдая за машинами. У грузовика дымился капот, видно закипел радиатор. Машины остановились невдалеке от разрушенного дома, где спрятался Кирилл с личным составом. Из кабин машин вышли люди и начали общаться между собой. Кирилл понял по их одежде и громким выкрикам, что это Сомалийцы.

– Сейчас наверняка притащатся сюда, придётся принимать бой, – грустно произнёс Кирилл и, вдохнув беспредел своего положения, уколол парней, – Солдаты, вы надеюсь, патроны не променяли на любовь?
– Нет, чего, чего, а стрелять я уважаю и умею товарищ военврач. Из рогатки белку бью в глаз ,– ответил Игорь как-то странно, тихонько засмеявшись и передёрнул затвор автомата.

Кирилл закусил губу, потом отплевался от песка, произнёс:
– Двенадцать человек .
– Многовато, – проговорил Игорь и, сплюнув слюной через губу добавил, – Марью Алексеевну жалко, ей не только пули достанутся, ну и шампуры.
– Не хами Мотылёв, – занервничала Маша.
– Я уже дембель, я не хамлю, а флиртую, – заскучал Игорь и стал осматривать свои боеприпасы.
– Поздняков, ты стрелять-то хоть умеешь? – с надеждой спросил Кирилл.
– Я умею картофель фри с мюнхенскими колбасками готовить, – нервно ответил Гена.
– Товарищ военврач, вы не переживайте, я за всех постараюсь, – сказал добро, без злости Игорь, – Я готовить не умею, но винторес с детства держал. У меня отец охотник и лесником служил, научил меня шкурку не портить. Вы лучше дайте мне что-нибудь из вашей аптечки, покрепче, ну, чтобы патронов не жалел, – высказался Игорь и облизал свои пересохшие губы.

Кирилл смотрел, как солдат развязал свой вещевой мешок и начал вынимать оттуда гранаты и рожки с патронами. Кирилл почему-то успокоился и в нём проснулось неожиданно чувство жалости . Нет не к своим подчинённым, а к Сомалийцам. Он как врач интуитивно что-то почувствовал страшное в словах Игоря. Кирилл открыл медицинскую сумку, достал пузырёк со спиртом и протянул Игорю.

Спирта было граммов сто пятьдесят. Игорь открыл пробку пузырька, вылил его в котелок, затем отвернул крышку фляги с водой.
– Приказ ясен товарищ военврач, – произнёс сурово Игорь и, выдохнув воздух, зашёлся от жгучего спирта.

Эпизод 4
1978 год. Весна.

Маша лежала с пробитой головой на песке, как будто спала. Гена, прислонившись к стене дома, сидел на песке, тоже, как живой. Кирилл понимал, что он сам много крови потерял, да и рана в живот была смертельной, вопрос времени. Если б это была Москва, то его бы спасли сразу. Кирилл думал протянуть до госпиталя и колол себя обезболивающими.

Игорь выкопал глубокую яму в песке и затаскивал в неё ящики из грузовика Сомалийцев. В ящиках были ценности толи из музея, толи из хранилища какого-то. Много золотой утвари, ящиков семь и денег два ящика и все долларами. Машу и Гену дембель затащил тоже в эту яму и всё закопал, песок выровнял.

Все люди из отряда сопровождения машин боевиков лежали на песке в разных местах. Кирилл смотрел, как Игорь без приказаний затащил трупы в кузов грузовика, как будто читал его мысли. Игорь напился джина, бутылку которого нашёл в кабине легковой машины и уже, будучи попросту пьяным, поджёг грузовик. Боец всё делал монотонно, без выражения эмоций, затем он посадил Кирилла в легковую машину, завёл двигатель и поехал с ним в сторону Ассаба.

Кирилл с содроганием смотрел на Игоря, у которого было в крови всё лицо, рубашка, руки и через грязь на лице сияла зловещая улыбка психа.

Эпизод 5
1978 год. Весна.

Борт Ан-12 шёл на посадку аэродрома в районе местности Дебре-Зейт. Народа в самолёте всего был взвод сопровождения. Груз состоял из ящиков с провизией и медикаментами.

Сергей смотрел в иллюминатор самолёта на территорию аэродрома, наполненную воздушной техникой. Он затих, ждал момента соприкосновения шасси с бетонными плитами сильного и жёсткого, но вместо этого почувствовал лёгкое касание шасси и плавный ход Ан-12 по поверхности полосы, как будто скользил по маслу. Стыков не чувствовалось. Сергей поймал себя на мысли, что он даже не волнуется. А ведь это были военные действия, где можно было и пулю получить.

– Смелый я, – сам себе вслух ободрил  Сергей и вздохнув глубоко сердцем договорил шёпотом , – Самолёт летел, колёса тёр-лися, а вы не ждали нас, а мы припёрлися.

*

Сергей ступил на лётное поле аэродрома, огляделся, присел на корточки и осмотрел покрытие взлётной полосы. Прапорщик Сидорчук ухмыльнулся, глядя на Серёгу и проговорил: – Аэродром этот америкосы строили. Бетон заливной и швы затёрты, скользишь, как жопой по навозу, – и пошёл лёгкой походкой за своим ротным к машине.

Транспорт отвёз их взвод к строениям, размещённым на краю аэродрома. Машина остановилась. Старший лейтенант Весенин вышел из кабины грузовика и скомандовал:
– Взвод, к машине.

Личный состав спрыгнул с кузова и построился в шеренгу.
– Наше место назначения аэропорт, казарма для временно прибывших. Сейчас не разбегаться, можно перекурить в специально отведённом месте, а я пока уточню наши дальнейшие действия. Вопросы есть? Вопросов нет. Вольно, разойдись.

Командир пошёл в сторону двухэтажного здания, где в военной форме у входа стояли люди, похожие на кубинцев. Оставшийся личный состав, состоявший из прапорщика, двух сержантов и солдат взвода, одетых, как и Сергей в форму комбинезонов без знаков отличия расселись, кто куда, для перекура.

*

Кирилла на носилках вынесли из военной грузовой машины и поставили на землю. Команда личного состава в гражданской одежде с рюкзаками на плечах перелезала через борт автомашины и располагалась рядом с раненым офицером. Подъехали ещё две машины с людьми и грузом для эвакуации в Россию.


Эпизод 6
1978 год. Весна.

Игорь сидел рядом с Кириллом, которому медсестра накладывала свежие бинты на раны. Его прооперировали в части, но безуспешно. Оставалась одна надежда на Москву, но он чувствовал, что не дотянет, умрёт.

Сергей и ещё двое сержантов группы сопровождения под досмотром прапорщика проверяли прибывший личный состав, составляя список людей перед посадкой на самолёт. Сергей подсел к Игорю с чистым бланком для списка и сказал:
– Ну, дружище фамилия, имя, отчество и звание твоё . Начинай.
– А что поверишь на слово? – скосился на него Игорь.
– Моё дело записать, а верить или не верить тебе будут в части соответствующие люди. Я сам понимаю, что сведений о вас нет никаких и, как вас будут проверять на соответствие личности, не предполагаю. Понятно?– закончил Сергей.
– Понятно, – ответил Игорь.

Сергей протянул руку для знакомства со словами:
– Меня Серёга зовут.
Игорь пожал ему руку, ответил:
– Пиши. Мотылёв Игорь Владимирович. Рядовой. Тринадцатого февраля тысяча девятьсот пятьдесят седьмого года рождения. Москва,– отрапортовал Игорь.
– Ну как там было? – интересовался Сергей.
– Да никак. Целый день спишь, да жрёшь, – сочинял Игорь.
– Вроде военные действия там были? – пытал Серёга.
– Слушай, – ушёл от темы Игорь, – ты не знаешь, как нас проверять будут там, в плане вещей наших?
– А что у тебя полный рюкзак наркотиков? – умничал Сергей.
– Золото, – тихо ответил Игорь.
– Золото разное бывает. Кольцо там, например, ну часы золотые, цепочка, – тихо отвечал Сергей.

Игорь вынул из-за пазухи куртки увесистый свёрток, положил на свои колени, огляделся и, развязав узел, развернул свёрток. На тряпке лучами манящего тусклого металла поблёскивали горой кольца, цепочки и зубные протезы, которых было так много, что Серёгу чуть не вырвало.

Игорь завязал узел и засунул за пазуху со словами:
– Поможешь сберечь, треть твоя.

Сергей встал, утер рукавом шинели набежавший пот со лба и ответил:
– Не стоит беспокоиться. Я слышал разнарядку на вашу проверку. Только наркотики и оружие, остальное сказали не трогать. Все ценности сказали, пусть себе оставят, как военный трофей.
– Ну, спасибо брат, успокоил, – со вздохом облегчения ответил Игорь.
– Откуда у тебя столько протезов? Они же все от людей каких-то? – сам не зная, зачем спросил Сергей.

Игорь поёжился, нервно вздрогнул и ответил с глупой улыбкой на лице:
– Я на стоматолога учился. Вот для обмена опытом набрал заграничные экземпляры протезов. Пригодятся на гражданке.
– Ну, ладно, пойду дальше составлять список, –ответил Сергей.
– Следующий, вон лежит, раненый лейтенант медицинской службы, мой командир, – подсказал Игорь, затем вздохнул и спросил, – Слушай браток, как в туалет здесь сходить? Живот крутит у меня, а сходить не могу, прямо жуть какая-то.
– Думаю надо идти в крайнюю дверь корпуса, там туалет, – ответил Сергей, чтобы отвязаться от рядового и перешёл к раненому Кириллу.

Игорь осторожно маневрировал между раненых и сидящих на рюкзаках людей в сторону туалета. Сергей сел напротив Кирилла, представился ему:
– Сержант Власов. Извините, занесение информации о личности для погрузки на борт.
– Ты сам откуда? – спросил слабым голосом Кирилл.
– Из Москвы, – ответил Сергей.
– Я, лейтенант Медведев, Кирилл Григорьевич. Ташкент. Мне плохо очень. Я не доживу до Москвы, – шелестел Кирилл.
– Я сейчас медсестру позову, – среагировал Сергей.
– Не надо, – остановил его Кирилл. – У меня брат живёт в Москве, тоже Сергеем зовут, как и тебя, только я его не знаю совсем. Тётка в Ташкенте проживает. Сестра есть с племянником Сашей. Бедно живут.
– Вы это к чему товарищ лейтенант? – спросил осторожно Сергей.
– У меня во внутреннем кармане куртки на цепочке медальон, сувенир серебряный, достань, – наставительно попросил Кирилл.

Сергей вынул из внутреннего кармана куртки Кирилла медальон и осмотрел его. Медальон был сработан в форме лезвия для бритья, очень красивый и как ни странно с нацарапанной уродливо на нём надписью, Ассаб и какими-то цифрами.
– Что это? – спросил Сергей.
– Координаты .Закончится война в Эфиопии, время мирное настанет, поедешь туда и выроешь сокровище, я спрятал. Разделишь на три части: тёте моей, сестре долю и себе часть возьмёшь, – проговорил Кирилл и умер.

Сергей встал на ноги ошарашенный уже второй раз, за каких-то пять минут о сведениях связанных с золотом. Он позвал громко медицинскую сестру:
– Сестра, быстрее сюда, лейтенанту плохо.

Умершего окружил медицинский персонал, стали его осматривать. Игорь растолкал сотрудников со словами:
– Это мой командир, пустите меня, – прильнул к его лицу Игорь, не обращая ни на кого внимания и с улыбкой психа, повторял, – Координаты командир, координаты.

*

Грузовой борт Ан-12 вырулил на взлётную полосу и, набрав скорость, оторвался от земли, ворвался в небо жгучего солнца Африки.


Эпизод 7
1978 год. Весна.

Двигатели моторов грузового самолёта АН- 12 работали монотонно, пассажиры в салоне дремали, офицеры вели беседу.

Самолёт буквально пролетел минут десять, как его трясонуло, да так, что он сразу креном пошёл вниз. Командир Ан-12 мужик стойкий был и штурвал держал уверенно. Второй пилот по громкой связи объявил, что самолёт совершит экстренную посадку брюхом на песок и чтобы все готовы были.

Группа в двадцать демобилизованных срочников в гражданской одежде, среди которых находился и дембель Игорь Мотылёв разместилась в самолёте среди раненых и персонала, который выезжал из Эфиопии по тем или иным причинам.

После попадания в двигатель самолёта снарядом из наземного орудия, все находящиеся на борту заметались по салону, а Игорь прижался к Серёге. Глаза парня лихорадочно забегали по сторонам и он заскулил собакой:
– Братишка, дай мне автомат, дай прошу, я стреляю хорошо.

Сергей оттолкнул Игоря и крикнул:
– Держись лучше крепче за ремни! Сейчас грохнемся!

Удар о песчаную поверхность был сильным. Пилот так искусно спланировал, что машина на брюхе резала барханы не выпуская шасси, но соприкосновение о песчаную поверхность всё равно было чудовищно. Личный состав кувыркался по салону самолёта.

Воздушный транспорт замер, зарывшись носом в песок, не загорелся даже двигатель повреждённый,  и винты сиротели крестами.

Одна из групп «Сомалийского фронта» обстреляла транспорт, далее они выдвинули на уничтожение приземлившегося самолёта бронетехнику и солдат. Техника сходу атаковала беспомощный, неуклюже лежащий на земле самолёт. Пулемёты лупасили не жалея боеприпасов, пули осами жужжали и впивались в обшивку самолёта.

Серёга никогда не стрелял в людей, не приходилось. Он сжимал одной рукой цевьё автомата, а другой натягивал на плечо вещевой мешок с боеприпасами . Игорь прижался лбом к иллюминатору и твердил сам для себя:
– Координаты командир, координаты.

Ротный Весенин рявкнул солдатам:
– Взвод сопровождения на выход. Занять оборону по периметру самолёта. Все на выход, самолёт сейчас загасят!

Серёга выпрыгнул из открытого входа транспорта на горячий воздух и скомандовал трём солдатам, присевшим около накренившегося крыла самолёта:
– Что остолбенели? За мной быстро.

Серёга отбежал метров на пятьдесят от самолёта и залёг на песок, передёрнул затвор автомата и смотрел через прицел на приближающиеся две бронемашины противника с солдатами на броне.

Трое рядовых следовавших за Серёгой разместились в цепи слева и справа от него, ждали приказания. Пыл у Серёги угас. Офицеров рядом не было и стрелять или нет команды не поступало.

Серёга привстал, огляделся и увидел в стороне справа солдат сопровождения вместе с прапорщиком. Ротного не было. Дембеля и пассажиры разметались горохом по территории вблизи самолёта. Оружия у них не было. Салон загорелся. Лётчик повторял по рации координаты самолёта на аэродром.

– Хорошо, что далеко не улетели. Может наши успеют на подмогу, – проговорил вслух Сергей.
- Серёга,- спросил один из солдат рядом лежавший,- чего делать-то? Сейчас покрошат в капусту, мама родная не узнает.

К Сергею, елозя коленками по песку, подкрался Игорь и встрял в разговор дурачком:
– Нет пацаны, не их бойтесь. Сейчас друзья наши прилетят, они жгут без разбора.

Машины противника приближались. Игорь подполз к одному из солдат, лежавшему от Сергея справа, вырвал из рук его автомат, отпрыгнул в сторону, встал на колено, передёрнул затвор и стал методично, короткими очередями стрелять в сторону противника.

Прапорщик крикнул солдатам:
– Огонь!

Конечно Сомалийцы могли дать фору Эфиопам на земле, но только им, а не парням выполнявшим приказ прапорщика. Стреляли парни все, как на зачёте. Игорь, так вообще бил без промаха. Пехоту положили быстро . Машины противника не рискнули ехать без пехоты и оттянулись назад. Наступил момент затишья , но потом к противнику подъехал грузовик с людьми и трескотня оружия снова слилась в единую ноту песчаной песни.

Это был первый бой Сергея, но этого эпизода в его жизни хватило, чтобы навсегда понять всё о ценности человеческой жизни.

Лётчики истребителей со стороны Эфиопии положили конец бою, расстреляв сверху всё, что двигалось вокруг грузового борта и, подавив бомбами огневые точки противника растворились в вышине неба. Боевые вертолёты эвакуации приземлились около повреждённого транспортника для погрузки пассажиров.

Серёгу трясло телом от переживания. Ротный Весенин с прапорщиком отплёвывались от песчаной пыли и смотрели на Игоря, который пересыпал песок из горсти в горсть и, улыбаясь дурачком, глупо повторял:
– Координаты командир, координаты.