Листая старые журналы 1017

      В О Л Ь Н Ы Е  С Т И Х И

Проживи Катулл ещё лет десять,
Не умри истерзанный так рано,
Разлюбил бы Клодию — и грезить
Перестал, и жгущаяся рана
Не болела бы, не кровоточила,
Полюбил бы новую подругу,—
Наизусть бы стихи его учила,
К слову каждому льнула бы и звуку.

Боже мой, о Крассе и Помпее
Он не знает, как они погибли
И как вырос в этой эпопее,
Закалился Третий в этом тигле,
Цезарь жив для него и будет вечно
Жив,— а как бы замыслы кривые
Он воспел, оплакав бы, конечно,
Двадцать три его раны ножевые!

Он прочёл бы главы из «Буколик»
Молодого ровного поэта;
Сельский вид, под вязом — круглый столик
Неизвестно, как бы он на это
Посмотрел: коровы да овечки —
Тоже мне сюжет для стихотворца!
То ли дело — строки без уздечки,
Вольный стих, что мчится, как придётся.

Вы, Лициний Кальв и пылкий Цинна,
Вы, друзья, в кровавых передрягах
Смерть найдя, в порывах ваших львиных
Дышит пламя, как в альпийских маках,
Тем грядущая тяжелей прохлада,
Жёсткий взгляд, подстриженная чёлка...
Долго жить в железном Риме надо,
Но, наверное, не слишком долго.

Александр Кушнер
(«Дружба народов», 1990, № 7)