Измена

        Придя с работы,  супруг сказал, что его предприятие выделило деньги на оплату нескольких автобусов и организовало поездку сотрудников на водохранилище.  Меня  для проформы спросил – не хочу ли я поехать отдохнуть от изнуряющей жары? Почему – для проформы, потому что знал, что с двумя малышами, одному  из которых всего два месяца, я естественно, никуда поехать не смогу. Но я была не против его поездки, пусть отдохнет, дома от него особого толка все равно нет.
       Утром муж отбыл на пункт сбора отдыхающих, пообещав вечером,  по дороге домой зайти в магазин и купить мне что-нибудь вкусненькое. День прошел как всегда в домашних хлопотах и возне с детьми. Когда наступил вечер, я еще не сильно волновалась. Мало ли естественных причин, по которым автобус с отдыхающими задерживается. Но ближе к полуночи беспокойство стало нарастать, а в два часа ночи я уже не могла найти себе места. Я набрала  домашний номер напарника мужа по работе и, не смотря на позднее время,  все же решила позвонить. Было крайне неловко, но неведение просто измучило меня.
       Трубку взяли достаточно быстро, это давало надежду, что я никого не разбудила. Так и оказалось. Нина, жена того самого напарника, с кем мой супруг вместе поехал на отдых, сказала,  перемежая слова всхлипами, что автобус с водохранилища давно прибыл, муж ее, Сергей, только что  пришел  домой, пьян до безобразия и сразу же свалился в кровать. На вопрос, что случилось и почему она плачет,  Нина попросила меня по возможности прийти к ней домой, что бы обсудить все не по телефону.  Я пообещала ей прийти рано утром, как только смогу уговорить свекровь посидеть недолго с детьми. На том мы и попрощались. Ночь, естественно, прошла без сна, а утром, оставив детей со свекровью, я отправилась к Нине. Заочно, по телефону мы уже были с ней знакомы.
       Нина открыла дверь и приложила палец к губам – «Тихо, не разбуди этого урода, он с похмелья зол, как сто волков». Синяк на левом глазу и разбитая губа, вероятно,  символизировали, насколько зол бывает Сергей в гневе. Мы прошли на кухню, Нина налила чай и поведала мне, что в последнее время Сергея будто подменили. Пить стал гораздо чаще, агрессивен, руки распускает. Произошло это одновременно с тем, как в магазине, который находится рядом с домом, появилась новая продавщица, симпатичная, молодая деваха, звонкий хохот которой постоянно раздается в радиусе километра от ее работы.  И Серега стал бегать в тот магазин по поводу и без оного.  «Знаешь, - Нина слегка замялась, но потом все же сказала, - я твоего тоже там несколько раз видела. А еще вчера, когда Сергей засыпал, он бормотал что-то типа – Сашка, козел, а еще друг называется… ». 
 Выяснив у Нины, в каком именно магазине появилась продавщица – хохотушка, а так же расспросив, как она выглядит, я отправилась на разведку. Но меня ждало разочарование,  так как девушка, которая  была  мне нужна,  работала по сменам и, как сказала ее сменщица, - Ксана, скорей всего дома  отсыпается.  «Мне долг ей отдать надо, адрес дайте, пожалуйста»  - попросила я. После недолгих уговоров, адрес был мной получен. Девушка, открывшая мне дверь,  хоть и была симпатична, но свежестью явно не блистала, а перегар от нее шел, как от запойного мужика. «Сашку позови, - сказала я,  наобум предполагая, что мой неверный находится у нее дома. Она пожала плечами, посторонилась от двери и предложила – «Пойдем,  выпьем, а то мужики слабые пошли, один кавалер ночью сбежал, другой свалился, не разбудить». Вероятно, моя бессонная ночь так отразилась на моей внешности, что Ксана увидела во мне приятельницу по бутылке. Сашка спал в одежде на чужом диване, посапывая и раскидав руки, как у себя дома. Но, что странно, едва он услышал мой голос, как подскочил, словно ошпаренный.  «Тань, ты чего здесь делаешь? – таращился он на меня, - как ты меня нашла?»  А потом резко засобирался и,  схватив меня за руку, потащил к двери – «Пойдем домой, я потом дома все расскажу, ладно?»  Я не сопротивлялась, шла следом. Но, как только он вышел за порог, я резко толкнула его и захлопнула за ним двери. Дальше все было, как в тумане или дурном сне.  Увидев, что Ксана прилегла на освободившийся диванчик, я закрыла ее в комнате, подперев ручку двери стулом, прошла к входной двери и некоторое время спокойно слушала, как Сашка колотит в дверь и просит ему открыть. Затем я на цыпочках отошла, а потом,  громко топая, что бы он слышал,  опять подошла. Разговор, который у нас произошел, Сашка запомнил на всю жизнь. Да и я не забыла.
- Ну, чего долбишь в дверь? По Ксане соскучился?
- Тань, ты чего не открываешь? Открой, пошли домой.
- Зачем мне теперь домой? Мне теперь только в тюрьме место. Милицию вызови.
- Какую милицию? Зачем, Тань?
- Убила я ее. Зарезала ножом кухонным. 
       Слышно было, как с той стороны двери Сашка буквально сполз на пол. Несколько минут стояла полная тишина, а потом  Сашка тихо сказал, почти прошептал,
 – Танюш, ты открывай и домой беги быстро, к детям, что б тебя никто здесь не видел. Я сам потом милицию вызову, скажу, что это я ее по пьянке  убил и ничего не помню.
       Прошло время, Сашку я простила.