Гамбит капитана Захарова. Гл. 9-10

**************************************

                УБИЙЦА  -  ЛЕВША!
                1.
        Шёл уже двенадцатый час, когда Захаров вошёл в здание районной больницы. Ему повезло: дежурный врач, выезжавший с ними на место обнаружения трупа, был  ещё на месте. Увидев Захарова, он спросил:
-       Вы за актом экспертизы?
-     Да. Но мне бы хотелось ещё раз взглянуть на пострадавшего и скопировать след от удара на лобовой части.
       Врач посмотрел на часы. Было видно, что он торопится,  и внеза-пная задержка ему явно не нравилась.
-   Я прошу меня извинить, что задерживаю вас.  Меня  вполне устроит, если вместо вас со мною побудет кто-нибудь из медперсонала, - поспешил сказать Захаров, чтобы  сгладить возникшую ситуацию.
-    Да ладно уж, не беспокойтесь. Раз надо, значит надо. Тем более, что случай у нас чрезвычайный.
-     Спасибо, доктор! Я постараюсь освободить вас как можно скорее. И ещё у меня к вам просьба: если возможно, найдите, пожалуйста, лист кальки или плёнки размером в обычный машинописный лист бумаги
-     Рентгеновская фотоплёнка подойдёт?
-     Вполне.
       Они спустились в подвальное помещение, служившее однов-ременно анатомическим отделением и моргом.  На просторном столе, обитом оцинкованным железом, лежал пострадавший. Щёлкнул выключатель и над столом зажёгся мощный светильник. В помещении стало светло, как днём на улице. Захаров подошел к столу и склонился над покойным.  Его очень волновало, не повредили ли при вскрытии  черепа след от удара. «Слава Богу!» - с облегчением произнёс Захаров. Надрез кожи был выполнен у самой границы волос и совершенно не повредил след от удара.  Дугообразная полоса приняла за прошедшие часы багровый оттенок и теперь смотрелась чётко. Захарову бросилось в глаза, что концы дуги направлены не вертикально вверх, а слева направо, и что в центре в дуге – разрыв около десяти миллиметров в длину.  Захаров мысленно прикинул, как бы он сам  наносил  удар в голову. И тут подсознательно он почувствовал какое-то несоответствие следа на лбу пострадавшего и  мысленным положением его ноги. Извинившись перед доктором, он сымитировал своей ударной правой известный ему приём. И тут он воочию увидел причину несоответствия: у его правой ноги каблук оказался развёрнутым справа  налево.  Мысль ударила, как током: значит преступник бил левой ногой!  Значит  у него левая сторона тела развита больше правой!  Отсюда вывод – убийца левша! А разрыв в центре дуги результат выбоины на каблуке! От своей догадки Захарова охватило такое сильное волнение, что у него выступили капельки пота на лбу.
-     Вам плохо? – спросил Захарова врач.
-     Доктор, мне очень даже хорошо!
      Захаров положил плёнку на лоб убитого, шариковой ручкой стал скрупулёзно копировать все складки, линию надреза и сам след от удара. Сделав копию, он поставил дату на плёнке, расписался сам и попросил  врача засвидетельствовать копию. Ещё раз извинившись, и поблагодарив доктора, Захаров вышел из больницы  и быстрым шагом направился в отдел милиции, чтобы сообщить Звягинцеву о сделанном открытии.
        2.
      Когда Захаров пришёл в райотдел, Звягинцев готовился к разговору с Котовым.
Сам же Котов сидел в коридоре, ожидая вызова. Захаров взглянул на крепкую, плечистую фигуру парня, сразу догадался, что это и есть тот самый десантник, которого они подозревают в убийстве. Он ещё раз посмотрел на спокойное мужественное  лицо и только сейчас со всею полнотою понял, почему так остро переживали Звягинцев и Арефьв, когда собранные факты обернулись против прибывшего в отпуск бравого гвардейца.  Захаров вошёл в кабинет.
 -    Разрешите, Аркадий Степанович?
      Звягинцев поднял голову и взглянул на вошедшего.
-     Что-то случилось, Валерий Иванович?
-     Да.
-     И очень важное?
-     Да.
-     Можете  подождать, пока мы побеседуем?
-     Нет, нужно сейчас.
-     Хорошо. Докладывайте!
       И Захаров тихим голосом, чтобы не слышно было в коридоре, рас-сказал Звягинцеву  о своём открытии.
-     А вы уверены, Валерий Иванович?- спросил майор.
-     Уверен.
-     Тогда сейчас и проверим.
      Захаров открыл дверь и попросил Котова войти.
-   Ну, здравствуй, гвардеец! – поприветствовал Звягинцев вошед-шего.
-    Здравствуйте, Аркадий Степанович!
-    Проходи, бери стул и присаживайся к столу.
Леонид легко подхватил стул правой рукой, поставил его возле стола и сел,
-     Куришь?
-     Курю.
       Звягинцев пододвинул ему пачку «Беломора» и спички. Котов правой рукою взял пачку, повернул  проделанным отверстием её вниз и легонько встряхнул. Затем пальцами левой руки вытянул высунувшую папиросу, и пачку вернул на стол. Переадресовав папиросу в правую руку, постучал мундштуком по колену и, зажав папиросу в зубах, взял со стола левой рукою коробок со спичками, указательным пальцем выдвинул «ползунок». Пальцами правой руки взял из «ползунка» спичку,  чиркнул по коробку и, развернув ладонь к себе, словно защищая пламя спички от ветра, прикурил. Одновременно со вспыхнувшей  спичкой на лицах Звягинцева и Захарова засияли улыбки, и оба, как по команде облегчённо вздохнули. Котов с удивлением посмотрел на обоих и тоже смущённо улыбнулся, глядя на них непонимающими  глазами.  Звягинцев для убедительности решил проверить Котова до конца.
-     Леонид, как служится? Продолжаешь заниматься спортом?
-   Спорт – это основа нашей службы. В десантники берут лишь крепких парней и гоняют нас до седьмого пота.
-     И карате обучают?
-     Обязательно.
-     Можешь что-нибудь продемонстрировать?
-     Что именно?
-     Ну, хотя бы удар по голове.
      Котов удивлённо посмотрел на Звягинцева.
-     Не в мою только голову. С этими совами Звягинцев приколол на уровне своей головы на стену лист бумаги  Бей, не стесняйся.
       Котов ещё раз посмотрел на майора, потом поднялся со стула, Подошёл к стене на удобное ему расстояние и, сделав резкое движение корпусом, в прыжке ударил пяткой правой ноги в центр бумажного листа. Стена задрожала, а на листке чётким контуром обозначилась дугообразная вмятина.
-   Да, Лёня,  тебя опасно обижать, - удовлетворённо промолвил Звягинцев, пожимая руку десантника. Присядь, пожалуйста, у меня к тебе есть небольшой разговор. Ты, наверное, слышал сегодня про найденный труп?
-      Да весь посёлок только об этом и говорит.
-    Ты вчера вечером был с ребятами в кафе. Ничего подозритель-ного не заметил?
-     Уже узнали, Аркадий Степанович!
-     Такая наша работа, Лёня.
-     Да, нет.
-     А во сколько вы ушли  из «Огонька»?
-     Где-то в половине восьмого.
-     На улице возле кафе никто не крутился?
 Леонид на минуту задумался, пытаясь, пытаясь восстановить в памяти вчерашний вечер.
-    В метрах тридцати в от кафе в сторону вокзала стояли несколько человек, но в темноте их лица не было видно. Я думаю, что это были чужие – мы-то были на свету, и свои нас бы окликнули.
-     А сами-то вы сразу разошлись, или ещё где шатались?
-     У Серёги дома была бутылка, и он нас увёл к себе.
-     Это какой Серёга? Прошин,  что ли?
-     Он самый.
-     Ходите по посёлку, людям спать мешаете.
-     Да никому мы, Аркадий Степанович, не мешали, в двенадцать все были уже по своим домам.
-   Ты давай не оправдывайся, гордость районная! Вот уже и курить начал, и ночь пропьянствовал. Ну, ладно, ладно, не хмурься – шучу. А что Серёга ещё не женился на Вере?   
-     Да они как бы поссорились.
-   Ну, ничего, время ещё есть, померятся. Ну что, Леонид, рад был тебя увидеть. До свидания! Родителям привет передавай.
-     Хорошо, Аркадий Степанович, передам, До свидания!
3.
      Захаров не стал задерживаться у Звягинцева – время летело быстро, а ему, как он себе планировал, нужно было побывать в гостинице и побеседовать с администратором.
-     Добрый день, Нина Ивановна! – поприветствовал Захаров хозяйку гостиницы.
-      Добрый день, Валерий Иванович! Я вам нужна?
-      Да. У меня к вам несколько вопросов.
-      Где вам удобнее будет беседовать?
-      Думаю, мой номер самое подходящее место.
-    Хорошо. Вы идите к себе, а я попрошу уборщицу побыть вместо меня.
Минут через пять Нина Ивановна была уже у Захарова.
-      Я вас слушаю.
-   Нина Ивановна, у меня к вам ряд деликатных вопросов. Мы установили, что погибший имел в посёлке женщину. Я знаю про существующие правила в гостиницах, знаю, как обстоят дела на самом деле, и обещаю вам, что наш разговор останется между нами. Нина Ивановна, положа руку на сердце,  он приводил её сюда? Администратор молчала.
-  Нина Ивановна, мы же всё равно рано или поздно узнаем подробности. Но вы можете ускорить нам работу. Это очень важно.
-     Да, приводил.
-     И она здесь ночевала?
-     Да.
-     Когда это было?
-     Две предпоследние ночи.
-     Её зовут Вера Кузнецова?
-     Даже и это знаете.
-     Работа такая.  Она сама приходила или он её приводил?
-   Он уходил её встречать после семи вечера и возвращались уже вдвоём.
-     А вчера?
-     Вчера он ушёл где-то в половине восьмого.
-     Сегодня его кто-нибудь спрашивал?
-     Звонила женщина.  Деньги у него водились?
-     Судя по тому, как он тратил их со своей  подругой, - да.
-  И последний нескромный вопрос: Нина Ивановна, вы же не круглосуточно здесь находитесь, но откуда вы всё знаете, что происходило утром, днём и вечером?
-   Я же, руководитель, Валерий Иванович! И грош мне будет цена, если я ничего не буду знать!  У меня заведён строгий порядок, согласно которому мои подчинённые докладывают мне обо всём, что произошло без меня в гостинице.
-    Спасибо, Нина Ивановна за помощь! Я очень вам благодарен!


Глава десятая

ОБЕД  В  «ОГОНЬКЕ»
БУФЕТЧИЦА  НАЗЫВАЕТ ИМЯ  ЛЕВШИ
1.
       Захаров вышел из гостиницы. Холодный резкий ветер ударил в лицо, заставив его наклониться к земле и плотнее укутать шею шарфом. Пригнанные ветром тёмно-серые тучи, закрыли солнце и, начинающийся с утра погожий день, превратился в  осеннюю серость. 
       От того, что версия  с «десантником» рассыпалась, в этом Захаров был уверен, он был даже очень рад. Ведь снять подозрение с безвинного по значимости бесконечно выше, чем найти истинного виновника.  А  истинного убийцу  он обязательно найдёт – он  в этом был уверен. Но, как и где?- Захаров пока не знал.
       Навстречу ему шла пожилая женщина, которая несла в авоське две буханки хлеба.  Захаров вдруг вспомнил, что за весь истёкший день не съел и крошки. Под ложечкой засосало, вынуждая подумать о собственном желудке. Поразмыслив, он решил, что непременно нужно идти в кафе, хорошо перекусить и за одним переговорить с буфетчицей.
      Было уже без пяти минут два, когда Захаров вошёл в «Огонёк».
-   Гражданин, если вы пришли пообедать, то мы через пять минут уходим на перерыв, - предупредила его буфетчица
-   Извините меня, Танечка, но я ужасно проголодался и, более того, мне нужно поговорить с вами наедине. И я очень прошу минут пятнадцать своего обеда пожертвовать ради меня.
       Буфетчица на своём коротком веку уже успела повидать много разных хамов, но от этого опрятного молодого симпатичного  настойчивого посетителя веяло чем-то загадочным.  Тем более, что незнакомец назвал её по имени.
-     Это почему я должна ради вас жертвовать своим обедом?
       Вместо ответа Захаров развернул перед ней своё удостоверение. Татьяна  подняла на него удивлённые глаза.
-      Что-то я вас в наших краях никогда не видела?
-    И не должны были потому, что я, Танечка, очень засекреченный детектив.
-  Ужасно интересно! Так чем же я вам обязана, очень засекреченный детектив?
-   Таня, если вам не обязательно идти  домой, давайте пообедаем вместе. Ваш обед я оплачиваю.
-     А это очень важно?
-     Да, Таня.
-     Если это касается погибшего, сегодня найденного, то я уже утром отвечала нашему  работнику милиции.
-    Ваши, Таня, ответы породили другие вопросы, вот я и пришёл к вам.
-     Что ж, пообедаем тогда вместе. Что вам подать?
-     На ваше усмотрение первое, два вторых, сто грамм сметаны, чай с крепкой заваркой и три хлеба. Для себя тоже не скупитесь, чтоб после меня плохо не вспоминали.
       Когда на стол всё было подано, напротив Захарова села и сама хозяйка «Огонька».
-     Так, я вас слушаю.
-     Таня, поскольку я очень секретный, то и наш разговор должен бы-ть только между нами. Поверьте, лишнее ваше слово на стороне может быть опасным для вашей жизни и повредит расследованию. Вы согласны со мною?
Хозяйка кафе молча кивнула головою.
-   Таня, припомните, среди ваших посетителей не встречался ли парень или молодой  мужчина – левша?
-     Кто, кто, не поняла я?
-     Человек, у которого основная рабочая рука левая.
-     Поняла.  Да когда мне за ними смотреть, мне же крутиться надо!
-   А вы не спешите с ответом, Таня. Успокойтесь, подумайте хор-ошенько. У вас же должна быть профессиональная память. Ведь левша не столь привычен для нашего глаза, как правша. Когда мы с ним встречаемся, он часто нам бросается в глаза необычностью движений: не той рукой взял, не той ногой пнул, не той рукой махнул, не той поднял…
     Буфетчица несколько секунд сидела, задумавшись, наклонив к столу голову. Потом  подняла на Захарова глаза.
-      Я могу ошибиться.
-   Танечка, не бойтесь: всё можно проверить, и мы обязательно проверим.
-     Это было где-то с неделю назад. Вечером в кафе пришли ребята – нефтяники. Хорошо пили, весело сидели. Потом такой чёрноволосый, кажется  Асланом зовут, Поднял стакан с вином и говорит: «Танечка, за вас!» Я тогда про себя отметила, что что-то  было необычным в его движении. И вот только сейчас, воспроизведя в памяти тот эпизод, догадалась, в чём была необычность. Он же держал стакан левой рукой! 
-     А ещё что-нибудь помните?
Буфетчица лишь не надолго задумалась.
-     Нет, не могу больше ничего припомнить.
-     Таня, давайте, наконец, пообедаем, а то уже всё остыло.
Они молча съели первое и второе.
-     Давайте, я хоть чай заменю на горячий?
-     Буду только благодарен.
      Татьяна принесла горячий, до черноты заваренный чай, и по сдобной булочке.
-   Булочка за мой счёт, - смеясь, сказала она, кладя одну перед Захаровым.
Выпив чай, Захаров поднялся.
-   Спасибо, хозяюшка! Как мило мы с вами пообедали. Даже не заметил, как пролетел час.
Захаров рассчитался.
-      Не забывайте о нашем уговоре, - проговорил он  и вышел из кафе.
2.
       Погода вконец испортилась. Из нависших свинцовых туч сыпалась мелкая снежная крупа, а неутихающий порывистый ветер швырял колючий снег в лицо. Но Захаров не чувствовал дискомфорта. В нём снова проснулся охотник, вновь нашедший, пропавший было, след зверя. Но ему сейчас была нужна помощь, и он спешил к Звягинцеву, для которого посёлок был родным домом, и он знал, что в этом доме, где стоит, и кто на чём сидит.
       Звягинцева Захаров застал в хорошем настроении и сразу догадался, в чём его причина.
-     Вас поздравить, Аркадий Степанович?
-      С чем?
-      У компании Котова полное алиби!
-      Как вы догадались?
-      Да у вас всё на лице написано.
-    Да, Валерий Иванович, был я сейчас в доме у Прошиных. Бес-едовал с его родителями. И те слово в слово подтвердили, сказанное Котовым. И я очень рад за наших ребят, как за родных сынов, что не попали в эту историю.
-     А я рад вдвойне – и за ребят, и за вас.
-     А за меня-то что радуетесь?
-     Потому, что вы удивительный человек. Если бы все ответственные работники  все так болели за вверенный им народ, мир наверняка был бы иным.
-      Ну, хватит, философ! Говорите, что надо.
-  Аркадий Степанович, мне нужна ваша помощь. У нефтяников работает некий Аслан. Мне нужны о нём данные.
-    Аслан, говоришь? Аслан? Аслан? Нет, не припомню такого. Видно недавно появился. Что вы о нём узнали?
-     Левша!
-     Откуда данные?
-     Из «Огонька».
-    Всё понятно. Надо подумать. Надо бы мне самому съездить, да на шестнадцать тридцать  я пригласил к себе Веру Кузнецову. А уже шестнадцать часов.
-     Аркадий Степанович, а у нефтяников есть общежитие?
-     Я туда и хотел съездить.
-     Так давайте, съезжу я?
-     Хорошо. Езжайте с Костей, а я позвоню коменданту, чтобы она вас встретила. Зовут её  Клавдия Фёдоровна Воденникова.
-  Аркадий Степанович, на нашей машине нельзя – привлечём внимание. Вызовите,
пожалуйста, скорую – поеду под видом медбрата.
3.
       В шестнадцать двадцать пять Вера Кузнецова была уже у Звягинцева
- Вера, вы догадываетесь, зачем я вас вызвал?
Вера подняла голову. На Звягинцева смотрели измученные бессонницей и переживаниями глаза.  Вера, конечно, догадывалась о причине вызова, но почему-то отрицательно покачала головой.
-     Вам знакомо имя  -  Кондратенко Михаил Остапович?
-  Да. Это командированный в нашу контору для авторского надзора за исполнением технического проекта насосной станции, инженер.
-     Вы знаете, где он сейчас?
-     Нет.
-     А я думал, что вы сами придёте и поинтересуетесь.
-     Почему я должна была к вам прийти?
-    Ах, Вера, Вера, даже в песне поётся: «От людей на деревне не спрятаться. Нет секретов в деревне у нас».
       Лицо у Кузнецовой вспыхнуло, наливаясь кумачом.
-    Вера, извините меня. Но я вынужден говорить эти вещи. Вы две ночи ночевали с ним в гостинице. И в третий день он ушёл  за вами. Ушёл и не вернулся. Сегодня утром он был найден на пустыре у границы станции мёртвым. Мы предполагаем, что это убийство. И, естественно, среди подозреваемых – вы!
-    Нет! Нет! – закричала Кузнецова и склонив голову к столу, зары-дала.
-     Он вчера не приходил ко мне, - всхлипывая, проговорила она.
      Звягинцев налил в стакан воды и поставил перед Кузнецовой.
 -    Но вы же договорились встретиться?
-     Да. Но он не пришёл.
-     Вы сами потом ходили к нему?
-     Нет.
-     Почему?
-     Просто плохо о нём подумала.
-     И остались дома?
-     Да.
-     Вы подозреваете кого-нибудь?
      Вера промолчала.
-     Значит подозреваете. Тогда кого?
      Вера продолжала молчать.
-     Сергея Прошина?
      Кузнецова ещё ниже опустила голову и продолжала рыдать.
-     А Кондратенко не говорил вам, что кто-то к нему привязывается, следит за 
-     Нет.
-     У него были деньги?
-     Да.
-     Много?
-     Да.
-     Он носил их с собою?
-     Да, В бумажнике.
-     А вы сможете опознать бумажник.
-     Не знаю. Наверное, смогу.
-    Что ж, Вера, у меня к вам пока вопросов больше нет. Если что-то вспомните, или будет другая причина, приходите, звоните. И ещё,  очень вас попрошу: о нашем с вами разговоре не распространяйтесь, тем более – на работе. Договорились?
        Когда Вера ушла, Звягинцев поднял трубку и набрал номер телефона управляющего конторой строительно-монтажного участка нефтепровода. В трубке раздался знакомый ему голос?
-     Копылов  слушает.
-     Алексей Владимирович, здравствуйте! Звягинцев беспокоит. Вы до какого часа работаете?
-     Через десять минут заканчиваем.
-     А вы смогли бы меня принять сразу после семнадцати?
-     Что-то срочное?
-     Очень!
-     Тогда подъезжайте.
-     А картотека с личными делами ваших работников у вас под рукой?
-      Если она нужна, я заберу её к себе в кабинет.
Пожалуйста. Минут через пятнадцать я буду у вас.
                Продолжение следует.